Обсерватор

Глава 18 Оружие, значение, умение

Эта самая «Крачевья Криста» оказалась галереей-балконом, пристроенным с внутренней стороны к верхней части стены Эрикса, всего лишь парой террас ниже яруса, идущего вдоль всей кромки чаши города. Искомая мною галерея оказалась полностью отдана под торговлю, о чём прямо-таки кричали многочисленные красочные вывески, кое-где имеющие даже вид голографических картин, ярких даже в свете солнца. А уж модели на этих самых вывесках… м-да. Так сразу и не поймёшь, то ли они так скудно одеты, то ли не до конца раздеты, да и понимать не очень-то хотелось, если честно. А вот посмотреть, да… посмотреть было на что. Ну, например, какая затейливая взаимосвязь может быть между канализационными трубами и рекламирующей их пышногрудой девицей с осиной талией, наряженной в мини-бикини, наличие которого с первого взгляда и заподозрить-то сложно!

Впрочем, слава всям, мне канализационные трубы и загадочные девицы, находящиеся с этими трубами в непредставимых отношениях, были не нужны. А вот оружейная лавка, даже очень. И, кстати, отыскав её, я был приятно удивлён тем, как это заведение отличается от своих кричаще-ярких «соседей». Вообще, внешний вид лавки мне чем-то напомнил всё тот же приснопамятный Обсерватор. Не формой или цветом, а лаконичной функциональностью без всяких рюшечек-завитушечек: здание оружейного магазина представляло собой эдакий двухэтажный параллелепипед серо-стального цвета, с небольшими окошками-бойницами, расположенными на уровне второго этажа. И сияющие надраенной бронзой начищенные буквы над широкой двустворчатой дверью: «Арсенал Фаббро». Вот под эту надпись я и шагнул, оказавшись в небольшой комнате-прихожей, обставленной… да никак не обставленной, по сути. Дизайн интерьера вполне соответствовал внешнему виду лавки. Тот же металлически-серый цвет стен, белый потолок, да чуть пружинящее под ногами, похожее на резиновое, чёрное покрытие пола, а из мебели здесь наблюдалась лишь примостившаяся в дальнему углу помещения, рядом с закрытой дверью, узкая высокая стойка с голотерминалом, за которой переминался с ноги на ногу уморительно серьёзный парень, лет пятнадцати-шестнадцати на вид.

— Чем Арсенал Фабборо может быть полезен уважаемому посетителю? — важно надув щёки и нахмурившись, попытался пробасить паренёк.

Именно что попытался, да так, что я с трудом сдержал улыбку: голос мальчишки дал петуха, сам он это прекрасно услышал, покраснел, но всё же изо всех сил постарался сохранить «важное и деловое» выражение на физиономии.

— Оружием, чем ещё может быть полезен арсенал? — пожав плечами, ответил я, задавив-таки лезущую на лицо ухмылку.

— Тогда вы обратились по адресу, — продолжил надувать щёки паренёк. — Будьте любезны уточнить, синьор: вы желаете приобрести готовое оружие или заказать изготовление? Нужна ли вам консультация самого… — на последнем парень выпучил глаза и с придыханием и благоговением договорил: — Мастера Григорио Фабборо?

— А какое оружие я хочу получить — не интересно? — полюбопытствовал я.

— Так понятно, что белое, для третьего класса, синьор Бланко, — кинув взгляд на терминал, уже не столь надуто выдал парень.

А я ещё о бумажках-паспортах и прочей макулатуре беспокоился. Ну, не беспокоился, а думал. А тут, выходит, те самые «информатории», о которых говорил директор школы, меня неоднократно посчитали. Что ж, надеюсь, что всяким владельцам магазинов, из всех имеющихся в информатории сведений обо мне, доступно только класс и имя. Не то, что бы там сейчас было море информации о моей персоне, но… биография-то пополняется, и я ни на секунду не сомневаюсь, что это найдёт своё отражение в базах данных здешнего «надмозга». А между тем, мне бы очень не хотелось, чтобы любой торговец имел возможность получить доступ к частностям моей скромной жизни.

— Честно говоря — я пока не уверен насчёт заказа, — ответил я собеседнику, тряхнув головой, чтобы избавиться от несвоевременных мыслей. — А консультация — дорогая?

— Как скажет Мастер! — гордо уведомил он. — Но не дороже пятой части стоимости приобретаемого вами, если это готовый образец… и само собой, бесплатно при заказе.

— Давай попробуем проконсультироваться, — принял я взвешенное решение, на что парень важно кивнул, поклацал по призрачным кнопочкам терминала и жестом пригласил меня пройти в автоматически раскрывшуюся дверь, за которой оказалась… ещё одна пустая комната, оформленная в том же стиле, что и прихожая. Разве что размерами несколько больше. А так… пустой зал, метров семь на восемь. Правда, вдоль стен виднелись створки закрытых встроенных шкафов… но это даже мебелью не назвать. Просто врезанные в стены дверцы, такого же вездесущего серо-стального цвета.

Пока я оглядывался и осматривался в этом царстве спартанского минимализма, в открывшийся в дальней стене проход выкатился… колобок. Вот просто нет других слов для описания этого полного дядьки в возрасте. Метр шестьдесят ростом и под сотню кило весом. При этом, в своей сферичности он был на удивление энергичен, катился… ну в смысле, перебирал коротенькими ножками, быстро, и, конечно, жестикулировать он начала раньше, чем заговорил.

— Приветствую, приветствую, приветствую! — частил этот сферический оружейник, уверенно семеня мне навстречу. — И что желает синьор? Саблю? Рапиру? Тесак?

— Приветствую. Синьор желает понять, что он желает, — ответил я. — Обращаюсь я с короткими клинками, но…

— Но⁈

— Но не уверен, что это то, что мне нужно, — признал я на основе свежего опыта. — А фехтовать серьёзным белым оружием я просто не умею. Не было такой надобности, вот и…

— Смело! Отважно! Честно! Так и надо, синьор, только так и надо! Стыдно не незнание, а отсутствие стремления к знаниям. Да-да, уж поверьте, старый Григорио знает о чём говорит. Ха-ха… почти каламбур, а? Но я не о том, да… Не умеете — так прямо и говорите! Уважаю! А сейчас, давайте-ка вместе подумаем, что Арсенал Фабборо может вам предложить…

На последнем бурно жестикулирующий, катающийся вокруг меня колобок вдруг замер с задумчивым видом, и наградил меня неожиданно тяжёлым, оценивающим взглядом.

— Флагелло? — очень лаконично, на фоне прошлой трескотни бросил он, указав пухлым пальцем на мой пояс, с обёрнутой вокруг него нагайкой-переростком.

— Да…

— Продемонстрируйте, что можете, будьте любезны, синьор.

— А на… — начал было я, но остановился.

Из того же прохода, через который в зал вошёл оружейник, выкатился уже знакомый мне по внешнему виду универсальный робот… или автоматон, как их здесь называют. Закутанный в лёгкую накидку уже начавшего мне надоедать серо-стального цвета, этот Железный дровосек не стал терять времени зря и, взмахнув зажатой в правом верхнем манипуляторе пластиковой шашко-саблей, попёр прямиком на меня. В ином случае, я бы, пожалуй, возмутился таким вот «гостеприимством», но в данной ситуации, насколько я понимаю, мастер, таким образом, пытался подобрать мне оружие, наиболее подходящее для обороны, а не в качестве церемониального элемента, призванного лишь демонстрировать статус.

Так что проглотив чуть не сорвавшееся с языка возмущение, стал я от злостного робогада уворачиваться и пытаться его уязвить. А он, соответственно, меня. Правда, несколько неудачно пропущенных ударов меня успокоили: он не бил, а именно обозначал поражение.

— Ясно, ясно, ясно, — практически в одно слово протараторил Фаборро, внимательно наблюдавший за нашими с робогадом поскакушками. — А теперь извольте повторить вот с этим.

Подкатившись к шкафам, мастер извлёк на свет этакий аналог дольча, оказавшийся чуть длиннее знакомого мне по Обсерватору кортика и, покрутив его в руках, вручил мне. Пришлось скакать по залу вновь. А через пару минут на смену длинному дольчу пришла шпага. Ещё через минуту — посох, а следом дошла очередь до топора.

Честно говоря, я уже начал уставать и раздражаться. Всё-таки, в оружейную лавку я пришёл покупать оружие, а не услаждать пухлых колобков-садистов зрелищем получаемых мною люлей! Но, то ли мастер почувствовал изменение моего настроения, то ли действительно увидел всё что хотел, избиение он всё же остановил. Вовремя.

— Синьор, могу вам ответственно заявить: умеете вы обращаться только с ножами и кинжалами, — торжественно заявил он.

— Никогда бы не подумал, — хмыкнул я.

— Чувство юмора никогда не вредит… Кроме случаев, когда оно вредит, — выдал колобок. — Замечу, синьор, нож как оружие в поединке и уж тем более в схватке с несколькими вооружёнными противниками — дрянной вариант, как бы искусно вы им ни владели. В кабацкой драке или в резне в подворотне, да, нож может наделать дел, но… синьор Бланко, запомните, самый дрянной фехтовальщик проткнёт вас, сколь бы быстрым вы не были. Так что короткое оружие я вам категорически не рекомендую!

— А с длинным я не умею обращаться.

— Не совсем так, синьор. С классическими длинными клинками, у вас, очевидно, худо, но… поверьте в свою удачу и слову старого Григорио. Клянусь, у меня есть именно то, что подойдёт вам как нельзя лучше! — торжественно провозгласил Фаборро.

Получив указание хозяина, автоматон метнулся в соседнее помещение и уже через минуту вернулся… с топориком в манипуляторе. Странным топориком… или даже не совсем топориком, как я понял, внимательно разглядев притащенное им оружие. Короткое полимерное топорище, по форме больше напоминающее древко, невысокое полотно с сильно оттянутой пятой, прикрывающей, как минимум половину длины древка-топорища. Такой себе боевой топорик викинга… если бы не тридцатисантиметровый двухлезвийный клинок торчащий из того места, где должна быть проушина топора и не короткий гранёный ромбовидный шип, «растущий» из обуха топора, перпендикулярно древку-топорищу. Получился этакий гибрид мачете, мясницкого топора и укороченной… сильно укороченной алебарды. Смотрится хищно-опасно, но чем эта хитровыделанная штука лучше ножа? Скорее уж наоборот, хуже, потому что из-за выступа лезвия топора и шипов свобода перехватов рукояти сильно ограничена. Ну, разве что, тяжестью получше. Тяжесть — это, конечно, хорошо, но основной проблемы, о которой говорил мастер, эта фигулина точно не решает. Или я просто чего-то не понимаю?

— Не понимаете, синьор? — с улыбкой уточнил мастер.

— Похоже, что так, — признался я.

— Так смотрите же! — мастер ухватился за рукоять этого странного топора, провернул её в руке и… древко, оказавшееся телескопическим, легко увеличилось в размере. Как минимум, вчетверо!

Получив в руки уже «разложенный» инструмент, я внимательно осмотрел оружие и покачал головой. «Раскладушка» оказалась аж трёхпозиционной! Базовая, тридцатисантиметровая длина, в таком виде, это либо топор с длинным клинком, растущим из проушины, либо длинный кинжал на великоватой, можно сказать, двуручной рукояти, защищённой весьма опасной «гардой». В среднем положении, это уже похоже на что-то вроде нагинаты. Полметра с лишком — не столько топор, сколько меч на длинной рукояти. И, наконец, древко за метр, превращает оружие во что-то вроде алебарды.

— Интересно, — признал я, возвращая оружие мастеру. — Только два вопроса, синьор Григорио…

— Так задавайте, синьор!

— Прочность древка…

— О, об этом можете не волноваться! В своём творении я использовал лучший полимер Эрикса. Ручаюсь, он без проблем выдержит нагрузку в десяток тонн в третьей позиции. Проверено!

— Это хорошо. Но я, всё-таки, не слишком хорош с топором…

— А это и не топор, синьор Бланко, — с хитрой улыбкой проговорил мастер, после чего, подняв разложенное древко над головой, ухватил его обеими руками и… я аж присвистнул: древко гнулось, как и кинжальный клинок. Не больше чем на двадцать-тридцать градусов от оси, но упруго гнулось! И, как продемонстрировал мастер, только в разложенном «на максимум» варианте, то есть, когда древко находилось в третьей позиции. И получалось, что это не топор, а копьё-рапира-алебарда… Чёрт знает что. Но эффективная и опасная штука, факт. Ну а с учётом трёх позиций, неудобство в некоторых деталях становится просто не важным. С такой орясиной не надо уметь «правильно» фехтовать. Достаточно приноровиться к поведению оружия, и оно, изгибаясь вокруг парируемого клинка, сама найдёт, куда воткнуться.

— Попробую? — с интересом протянул я руку.

— Си, синьор! — протянул довольный мастер мне сложенный топорик.

Покачав его в руках, я пришёл к выводу, что в сложенном состоянии, это оружие похоже на метательный топор.

— А-а… вы догадались, синьор Бланко, да? Изначально хёрбат — метательное оружие, — с довольной улыбкой произнёс мастер, глядя как я примериваюсь к этому монстру Франкенштейна. — Но его специфическая форма натолкнула меня на мысль о некотором внешнем сходстве этого оружия с алебардой, я попробовал совместить оба варианта… и получилось это чудо! Знаете, синьор Бланко, я с уверенностью могу заявить, что оно дождалось того, кто сможет раскрыть все грани его возможностей — вас!

Так, занятно, прикидывал я, помахивая топориком-алебардой-пикой, что действительно выходило вполне сподручно. Занятным же был вот какой момент: судя по всему, Фаборро сотворил эту «вундервафлю» в приступе вдохновения. Но оказалось, что она никому толком не нужна: судя по Просперо и Спате, стиль фехтования здесь совсем иной. И теперь мастер пытается втюхать «неликвид»… Хотя, нет, не совсем так: именно МНЕ эта фигулина… хрёбат или хёрбат, как его там? В общем, сей инструмент мне вполне подходит. Даже больше, чем я вообще смел рассчитывать, заходя в лавку мастера Григорио. Но поторговаться надо, а то судя по физиономии колобка, он сейчас попробует меня раздеть, что мне категорически не нравится: пожилые низенькие толстяки не входят в список допущенных к моему разоблачению.

— И обойдётся этот замечательный образчик оружия, сделанный, клянусь Эриксом, именно для вас, с мыслями о ваших умениях и возможностях… Хотя я вас и не знал, — поправился колобок, увидев выражение моей физиономии, — но предчувствовал! — важно приподнял он палец. — Всего в полтора десятка золотых! О мама миа, я сам себя граблю, синьор, но не могу противиться судьбе, что свела вас и этот прекрасный хёрбат сегодня в моей лавке!

— Ага, — радостно кивнул я. — Покажите кинжалы, мастер.

— Но как же⁈… — стал изображать сердечный приступ и прочие хвори колобок.

Я бы ему за эту постановку статуэтку не дал. Впрочем, и кидаться ей бы не стал — не так уж плохо Григорио сыграл. Разве что помидорами, но… эту ягоду я в текущем месте-времени не встречал даже в упоминаниях.

А вообще выходил такой расклад, судя по всему мной узнанному: оружие в любом случае было статусным, и немалую роль в этом играла… цена металла. То есть, какой-нибудь здоровый меч, или вовсе дубина, отделанная парой килограммов металла — понты умеренной дороговизны.

Так вот, металла в этом хер… хёр… хрёбате, прости всякое, было меньше килограмма. А полимеры на Эриксе стоят, как понятно, гроши. Понятно, что работа тоже не бесплатная, да и лично мне этот образчик подходит, но названная сумма никак не соответствует «статусности» оружия. Не говоря о том, что Его Высокомордие конт Фачилле метнул в меня мешочком всего с десятком золотых в нём. На Обсерватор я не поднимался, да и будь я там — всё равно, в моём тайничке припрятано лишь четыре золотых и всё… кстати, по местным меркам, вполне приличная сумма, как я успел понять, пока шарился по торговой улице в поисках лавки Фабборо. В общем, мастер мало того, что загибает цену, так у меня просто нет нужной суммы. А значит, будем торговаться.

— Кинжал обойдётся мне в золотой, мастер, — начал я обстоятельно отвечать. — Полимерная телескопическая рукоять — в несколько серебряных, если мне будет лень поработать с принтером и станком. Так что я ценю вашу задумку и мастерство, но не настолько, чтобы переплачивать за неё пятнадцатикратно, — пожал плечами я.

— Нормальный кинжал обойдётся вам не меньше, чем в три золотых… — поджав губы и продолжая напоказ страдать, выдал Фабборо.

— Пусть даже так, хотя, вы либо преувеличиваете, либо говорите о нефункциональном украшении. Но пусть… пусть так, всё равно: ваша цена за хёрбат завышена раз в десять, минимум…

— О мама миа, какие десять раз, синьор⁈ — заголосил колобок. Теперь настала его очередь возмущаться моей «наглостью». В общем… началась высокая торговля. От базарной её отличал хорошо поставленный голос, неплохие актёрские навыки участников и широта и разнообразие их аргументации. Зря я на Фабборо наговаривал — когда разошёлся, он вполне бы потянул вторые роли в пристойном театре.

Однако, когда два разумных хотят одного и того же, они, несмотря на все усилия, предпринятые для недостижения желаемого, всё же его достигают. Неразумные, те да… не достигают, но это был не наш случай. Так что через два с лишним часа я стал гордым обладателем хрёбата, расставшись с пятью золотыми и шестью серебряными. Вдобавок — ножны, точнее, довольно сложную портупею с креплением на пояс, которая прикрывала не только клинок и шип, но и уберегала от порезов о кромку лезвия «гарды»-топора, зато позволяла выхватить оружие одним-единственным движением руки. Вдобавок, не скрывала его полностью, оставляя часть металла на виду — совсем немаловажный фактор в здешних-то условиях. В общем — я был доволен, как и мастер. Правда, он это весьма искусно скрывал, ну… для любителя, конечно. Да и в самом деле, продавец ограбленный, с обездоленными детёнышами и овдовлёнными жёнами, приходить ещё за покупателю не предлагает, верно?

В общем, расстались мы с мастером, довольными друг другом и совершённой сделкой. А покинув лавку Фабборо, я вновь оседлал «свою» платформу, и направился, весь такой, классный, вооружённый и умеренно опасный, к башне Фачилле. Добрался без происшествий и, как только вошёл в холл, обратился к дежурившему здесь автоматону. Ну раз уж он грозился «аудиенцией», то сейчас самое время.

Правда, в итоге выглядело это так: проведя довольно запутанным маршрутам по каким-то переходам и подъёмникам, сервисный робот довёл меня до просторной комнаты почти без мебели, если не считать за таковую, укрывший практически всю поверхность пола, довольно симпатичный и мягкий ковёр, украшенный затейливым многоцветным узором. Зато здесь была огромная стеклянная стена, у которой стоял Его Высокомордие и, заложив руки за спину, пафосно пялился на открывающиеся виды Эрикса. ЕСТЕСТВЕННО, на моё появление и доклад робота типа: «мессер, аэр Тони Бланко прибыл», хозяин дома не только не обернулся, но даже взгляд не бросил. О такой роскоши, как поздороваться, даже мечтать смешно.

— Долгих лет, мессер. Проше прощения, что нарушил ваше уединение, но я счёл своим долгом доложить вам: экзамен на аэра третьего класса мной успешно сдан… — с этими словами я вытащил аттестат.

— Я знаю, — не поворачиваясь процедил Фачилле. — У тебя всё?

— Вы денежку выделили, мессер. Остаток…

— Оставь себе. Казначей Обсерватора зачислит твоё жалование в течение суток. Свободен.

Нет, ну вот же засранец какой! Ни тебе здрасьте, ни мне пожалуйста… рассуждал я, топая вслед за роботом в свою комнатушку. Понятно, что от Фачилле доброго слова ждать — как выполнения предвыборных обещаний в моё время. Но… да и чёрт с ним, махнул я мысленно рукой. Будем рассматривать этого гуся как некий внешний фактор непреодолимой силы, благо такой он и есть по факту.

Добрался до своего обиталища, отдохнул… И через пару дней если не взвыл от скуки, то близко к тому. Во-первых, как сообщил мне автоматон, Обсерватор стартует через три недели. Что и неплохо, если бы я видел в этой чёртовой башне, хоть кого-нибудь, кроме этого самого автоматона! Ну или автоматонов, как-то различать их «в шары» (потому что лиц у них не наблюдалось) я пока не научился, а свои имена-идентификаторы, они, по-моему, из вредности мне сообщать отказываются.

То есть, день я потратил в общей столовке, пытаясь отловить-встретить хоть кого-то из экипажа… Но никого, кроме робота с подносом, тягающего моё пропитание, так и не увидел. Возникало ощущение, что во всём этом громадном дворце, только я, Фачилле и автоматоны. При том, что то, что я не вижу капитанскую физиономию — скорее плюс.

Ну ладно, буду искать чем заняться, сам. Отловил очередного Железного дровосека, который сообщил, что моему посещению Обсерватора ничего не препятствует. Слетал на всё том же парящем блюдце… фуникулёр, видимо — таратайка исключительно для Фачилле и его сопровождения. Встретил меня у Обсерватора парень-дежурный, не представленный, но… знаю-не знаю, а допросить его это мне не помешало. В смысле, а где все-то? Просперо, Бромбатти… Дельфинушка, в конце концов⁈ Кудой подевались-то?

— Порко абиссо, вот ты приставучий! — взвыл через пару минут этот слабак. — Не знаю я, не зна-ю! Дома с семьями, или как донна Дельфина — в институте. Вряд ли у капитана кто-то в гостях, кроме тебя, остался — делать там совершенно нечего.

— Это я заметил, — сообщил я. — А в свою каюту мне можно?

— Иди, — махнул рукой парень. — В отсеки, кроме жилого, не попадёшь, — в спину уточнил он.

— И не собирался, — ответил я, причём совершенно честно.

Добрался до каютки, прихватил свои честно накопленные средства и скромные пожитки. Припомнил «казначей начислит» от Его Высокомордия, но… Да чёрт с ним, не просить же уединенцию по поводу «куда начислит-то?» Так-то у меня денег более чем прилично. Пусть особо гудеть не хочется, но отдохнуть от всей свистопляски и… царившей в башне Фачилле скуки, всё же следует. Может, бордель навещу, хотя и недолюбливаю я профессионалок… Посмотрим, в общем.

Вернулся в башню, плеснул себе лимончелло… И полез в терминал, изучать жизнь Эрикса и его законы в теории… а там и до практики доберёмся. Ну, раз делать нечего, то почему бы и не «да»? Кроме того, если всё выйдет, как я планирую, у меня начнёт копиться капитал. К чему его применить, я ещё не знаю, но иметь деньги и не иметь на них планов однозначно лучше, чем иметь планы и не иметь на них денег!