Обнаженная для генерала

Глава 27. Обнажение

Я робко подняла руки и коснулась его жёстких предплечий, ощущая под пальцами игру напряжённых мускулов, шрамы, его силу.

Он почувствовал моё движение, моё крошечное ответное доверие.

Его губы на миг оторвались от моих, и я увидела в его глазах вспышку чего-то тёмного и торжествующего, но тут же снова сдержанного той самой бесконечной терпеливостью.

Рэналф подался вперёд, вынуждая меня опуститься на спину. Сдёрнул вниз мою сорочку, обнажая грудь, заставляя меня вздрогнуть от резкого движения.

Тут же замер, быстро глянул на меня, подчиняя одним лишь властным взглядом. Я окаменела, глядя на него расширенными от резкости его движения глазами.

Убедившись, то я неподвижна, Рэналф наклонился ниже, и его горячее дыхание обожгло кожу моей груди. Твёрдые опытные губы сомкнулись вокруг одного из сосков.

Ощущение было настолько интенсивным, что я громко застонала, подаваясь ему навстречу.

Его язык ласкал напряжённый сосок, а зубы слегка задевали его, вызывая новую, ещё более мощную волну удовольствия, которая прокатилась по всему моему телу, заставив его содрогнуться.

Вторая его рука тем временем скользнула вниз, по моему животу, на бёдра, твёрдой и уверенной ладонью.

Он ласкал умелым языком мою грудь, то втягивая в рот полностью, то дразня прикосновениями самого кончика. И всё время гладил меня по животу, внутренней стороне рук, по бёдрам, по груди и шее. То кончиками пальцев, то широкими настойчивыми ладонями.

Я была полностью в его власти, трепетала, таяла, сама подставлялась под его руки и губы.

Вся кожа пылала от прикосновений этого сурового, могущественного мужчины, который вдруг оказался способен на такую разрушительную, такую бережную нежность.

По моему телу пронеслась судорога, я впилась пальцами в его большие жёсткие плечи, с громким протяжным стоном запрокидывая голову и произнося его имя.

Это явно стало для него сигналом, которого он ждал. Его поцелуи стали более целеустремленными и напористыми.

Мне тоже хотелось прикоснуться! Я обняла его, пытаясь погладить в ответ, но Рэналф взял мои запястья, осторожно но непреклонно развёл в стороны, прижимая к постели.

Я оказалась полностью под ним, чувствовала его тяжесть… Но эта моя неподвижность не имела ничего общего с тем, как он стягивал магией мои запястья в гостиной, когда я напугалась его напора.

Сейчас это было так желанно... Мне нравилось чувствовать его силу, нравилось всё, что он сейчас делал со мной.

Его губы оторвались от моей груди, оставив кожу влажной и горячей, и переместились к шее, к чувствительной коже у основания горла.

Рэналф отпустил мои запястья, опёрся на локоть и провёл черту по моей руке к локтю, затем к ключице, ниже, захватив грудь и приласкав сосок. Смял грудь, вырывая у меня новый стон, и повёл широкой ладонью ниже, по животу.

А затем он выпрямился. Сорвал с себя рубашку резкими стремительными движениями и отбросил её в сторону. Склонился надо мной, поцеловал.

И, пока его губы безраздельно властвовали над моими губами, быстро и ловко полностью освободил меня от всей одежды.

Я осталась полностью обнажённой под ним, но его настойчивые губы, бережно и непреклонно убедили меня не бояться.

Едва я расслабилась, как он отпустил мои губы, поцеловал меня в шею, затем лизнул ключицу, снова обхватил губами грудь.

Его поцелуи спускались все ниже. Он оставлял влажный, горячий след по центру моего тела, целуя кожу над диафрагмой, затем ниже пупка.

И даже отсутствие одежды больше меня не смущало. Я лежала, охваченная наслаждением, что он дарил мне. Мои пальцы впились в простыни, а дыхание стало прерывистым и частым.

Каждое прикосновение его губ, неспешное, опытное, ощущалось мной как подготовка к чему-то большему.

Он дошел до линии моих бедер, ловко и быстро расположился между ними и... я ахнула от того, как он уверенным давлением широко развёл мои ноги...

Его губы коснулись нежной кожи на внутренней стороне бедра.

Я вздрогнула, вцепилась пальцами в его жёсткие плечи, попыталась сомкнуть ноги... не получилось. Он мягко, но непреклонно удержал их раскрытыми.

— Тш-ш-ш, — его голос прозвучал приглушенно и хрипло, пока он оставлял легкие, прерывистые поцелуи на внутренней поверхности бедер. — Не бойся. Расслабься. Я не сделаю ничего, что причинит тебе боль. Пугать тоже не буду. Доверься мне.

Его слова, смешанные с ласками, действовали как бальзам. Напряжение понемногу уходило из моих ног.

Он продолжал медленно, размеренно ласкать языком кожу все ближе и ближе к самому сокровенному месту, но не касаясь его, лишь подогревая ожидание до невыносимого накала.

Мне уже самой нестерпимо хотелось, чтобы коснулся меня именно там, где пульсировало, сжималось, жаждало прикоснования…. От этого осознания пылали щёки, но ни за что на свете я бы сейчас не остановила его.

Именно в этот момент он остановился, вызвав у меня всплеск разочарования.

Невольно дёрнулась от того, как резко он поднялся, окидывая меня быстрым горящим взглядом.

И застонала, когда его губы снова оказались на моих губах, в то время как рука неспешно поглаживала моё бедро.

— Умница моя, — хрипло прошептал он в мои губы и пронзительно глянул мне в глаза. — Ты моя жена, Нея. Я твой муж. Это наша брачная ночь. Я всё сделаю правильно, не надо бояться.

Его новый поцелуй не позволил мне сказать и слова. Да я и не смогла бы.

Я заставила себя глубоко вдохнуть, вбирая его запах. Отдавалась поцелую, а в голове звучали его слова.

Он мой муж. Я его жена. Так должно быть. У нас законный брак, и всё, что происходит между нами, правильно и естественно.

Да, я боюсь. Боюсь боли, боюсь своей неопытности, боюсь не угодить ему.

Но разве эти трепетные, томные ласки, от которых всё внутри плавится… разве они не доказывают, что мне и в самом деле не надо бояться?

Я вижу, чувствую, как он сдерживает свою мощь, свою яростную природу, а его руки, губы, всё его большое сильное тело направляет меня неспешно и бережно.

Генерал не торопится, не ломает, а уговаривает моё тело довериться ему.

И я окончательно решила: доверюсь. Потому что под этой грубой оболочкой я чувствую его железную волю защитить меня даже от самого себя, как он мне и обещал.

Всё напряжение, все остатки страха растворились в его утверждающем безопасность для меня поцелуе.

Моё тело обмякло, полностью отдавшись его воле и этим волнам нарастающего удовольствия. Я сама потянулась к нему.

Вдруг Рэналф отпустил мои губы. Шепнув «умница», он плавно и уверенно перевернул меня на живот.

Этот неожиданный поворот заставил мое сердце замереть на миг, и тут же застучать чаще.

Но прежде чем успел возникнуть новый страх, его ладони легли на мои плечи, провели по спине успокаивающим и дразнящим давлением.

Он накрыл меня всем своим огромным телом, и его вес придавил меня к постели.

Его губы прикоснулись к моей спине у самого основания шеи. И началась для меня новая сладкая мука.

Рэналф выцеловывал каждый позвонок моего подрагивающего обнажённого тела, спускаясь вниз по позвоночнику.

Он целовал и ласкал лопатки, середину спины, ямочки над ягодицами. Его язык скользил по коже, оставляя за собой потоки огня, а зубы слегка покусывали, вызывая мелкую, приятную дрожь.

Я стонала, позабыв про стыд, зарываясь лицом в подушку. Звуки, вырывавшиеся из моей груди, были низкими, хриплыми и полными незнакомого мне ранее желания.

Когда он дошел до самых ягодиц, его ласки стали более чувственными, более настойчивыми.

Рэналф не целовал, он клеймил меня своими губами и языком. Одна его рука легла на мою поясницу, прижимая и успокаивая, в то время как другая…

Другая его рука, тем временем, мягко, но с неотвратимой настойчивостью скользнула по моему бедру.

Его могучий торс прижался к моей спине, тяжелый и горячий, полностью заключая меня в объятия, из которых не было выхода.

Рэналф придавил меня к постели своим весом, фиксируя в этом положении, и я почувствовала одновременно и отголоски страха от новой неподвижности, и странное, всепоглощающее чувство защищенности.

Его губы нашли моё ухо. Он прикусил мочку, сначала слегка, заставив меня вздрогнуть, а потом так же нежно заласкал языком.

— Тише, моя красавица, — хрипло произнёс он. — Сейчас сделаю тебе очень хорошо.