Невеста галактического масштаба Часть 1

Глава 11 На втором фронте. Соня

Вот твердила мне мама: «Не говори гоп пока не перепрыгнешь», а я у меня всегда одна и та же история! Чуть забрезжит свет в конце тоннеля, в смысле — наметится надежда на решение проблемы, как я расслабляюсь. В итоге дальность полета «в прыжке» оставляет желать лучшего и вместо вожделенного «гоп» получается «плюх». И барахтаюсь я потом в грязи, то есть в проблеме, выползая к её решению измаранная по самые ушки, вместо того, чтобы, гордо вздернув носик, сказать сакраментальные три буквы «г», «о» и «п». И ничему меня этот опыт выгребания из луж не учит.

Вот и теперь. Едва схлынул первый страх пред техномагами и прочими женихами, я отвлеклась на шарна. Оплевала мужика от души, но толку-то? Вот только не надо мне про идиотизм. Сама понимаю, что плевки от паразитов еще никому не помогали, но сначала с перепугу не подумала, сделав, как велено, а потом уж зло взяло. Нет, ну правда, а чего Мирта из себя самую умную строит? Могла бы спокойно всё сказать, а она «плюнь» да «плюнь». Еще копыта какие-то и ботинки говорящие…

Впрочем, я опять отвлеклась.

Пока издевалась над поверженным конкурентами женихом, Уляня загнали в угол. Не буквально, но так, что без потерь не выгребешь — в самый дальний от выхода конец ангара. Судя по довольным рожам техномагов, они это тоже видели. Ках еще бодро ползал по балкам, уворачиваясь от прицельной стрельбы, но чувак с пропеллером уже подобрался почти вплотную, а ещё один из квартета оседлал муху-манипулятор и вполне целенаправленно двигался в сторону якобы «Мирты».

Еще немного, и они его поймают, но всё же ках пока еще держал оборону, почему-то не желая раскрывать свое истинное лицо. Почему? Этого я не знала, но если Улянь так решил, значит смысл в его упрямстве есть.

Отступив в тень, нервно огляделась по сторонам. Что же придумать? Вот если бы я свыклась с новой формой своего тела и научилась ею управлять… Увы, пока вернуться к облику кшорти я не в состоянии. Сначала нужно в полной мере принять эту форму. Научиться летать, например. Это потом, когда осознаю все возможности нового облика, смогу отыскать ниточки, ведущие к обратной трансформации, но на это могут уйти годы.

Итог? Будем пользоваться тем, что есть. Увы, ничего умного в голову не приходило. Тяжело вздохнув, выглянула из-за угла. Кажется, придется действовать необдуманно и глупо. Как обычно.

Для начала отцепила от руки чип и с силой прикусила его посередке. Хватит оставлять преследователям подсказки. Не слишком уверенная, что моя уловка и вправду испортит «маячок», я брезгливо поморщилась, но сунула-таки чип за шиворот шарну.

Вытерев руки о юбку, я тряхнула головой и по стеночке двинулась к нескольким накопительным контейнерам, стоявшим в десятке метров от меня. Как правило, в такие складывают обломки и обрывки упаковки для дальнейшей переработки. Приоткрыв крышку одного, обнаружила обивочную жесть и какие-то железяки. В другом отыскались обрывки полиэтилена и мягкой упаковки. В третьем — осколки пластика.

Хм… И что с этим всем можно сделать? Поджечь? Но так я привлеку внимание охраны, а никак не техномагов. Мне же нужно отвлечь именно последних. Хотя бы на минутку, чтобы Улянь успел сбежать. И желательно, чтобы у «женихов» не возникло желания поймать меня саму. О, идея! Дурацкая, но у меня всегда так.

От сочетания примитивности по-детски глупой задумки и нервного напряжения, пробивало на хи-хи, но к новому витку своей неугомонной безбашенности я подошла с душой, хотя подготовка не заняла много времени. Для пущего эффекта и конспирации ради я с головы до ног замоталась обрывками целлофана, подсуропилась несколькими жгутами, скрученными из разноцветной липкой ленты, а на макушку нацепила жестяную «шляпку».

Аккуратно опустив на место крышки контейнеров, подняла с земли отобранные железки. Потом гордо вскинула подбородок и направилась к ангару, где Улянь, пусть и в своей манере, защищал наше с Миртой светлое будущее.

Не дойдя до края светового пятна, растекающегося от распахнутых ворот ангара, пару метров, я набрала в грудь побольше воздуха и…

— И-и-и-и-и-и-й-й-а-а-а! — завизжала так пронзительно и противно, как только могла.

Молотя железным прутом по куску выпуклой жестянки непонятного происхождения, завертелась юлой, подпрыгивая и громко завывая.

Даже представить не могу, как это безобразие выглядело со стороны, но обернулись все. Даже притиснутый к демону оборотень умудрился повернуть голову в мою сторону, а шарн, оплеванный и позабытый, очухался и на карачках бросился прочь. Причем последний добавил к моему визгу свой. В какой момент исчез из-под потолка Улянь, я не поняла — чересчур увлеклась представлением. А вот едва заметила, со всей мочи заорала, тыча рукой в сторону шустро улепетывающего шарна:

— Беги, Мирта! Мой братец ждет тебя возле старого театра! — а сама метнулась за махину погрузчика, чуть ли не на ходу срывая с себя целлофан и прочие «украшения». — Бери его тепленьким, пока он жениться не передумал! Тебе рожать со дня на день, а ты всё левым мужикам глазки строишь!

Честно говоря, я очень хотела посмотреть на лицо оборотня и техномагов, но еще до того, как последний кусок упаковочной пленки упал на землю, меня коснулось знакомое упругое тепло — ках укутал собой, пряча от глаз преследователей.

Я сжалась. Все же ощущения, когда все вокруг тебя заполняет чье-то тело, далеки от приятных. Да и не видно ничего, а от этого и вовсе неуютно.

— Сейчас расслабься, — очень тихо шепнуло пространство голосом каха. — Иначе будет тошнить.

— Что ты име… — договорить я не успела.

Упругое тепло стиснуло, прильнуло к коже настолько плотно, что, показалось — проникло под неё. Я попыталась вырваться, но безуспешно, а в следующий миг пространство сдвинулось, закрутилось спиралью. В голове зашумело. Желудок подпрыгнул и попытался сбежать. Через рот. В носу защипало, а пальцы сами собой сжались в кулаки.

Я не знаю, как долго это длилось. Наверное, несколько секунд, хотя они показались мне вечностью. Когда Улянь отпустил, я натурально упала на колени, уперевшись руками в пыльный асфальт.

— Соня, я ведь предупреждал, — с досадой прозвучало сверху. — Надо было расслабиться.

— Гад! — только и смогла я выдавить, хотя сказать хотелось куда больше всякого и куда более разнообразного. Но для выхода слов изо рта нужно место и время, а меня тошнило. Сильно.

Следующие минут десять мой мир состоял из чахлого кустика на задворках Доков, удерживающих меня рук Уляня и весьма неприятных ощущений. Наконец, распрямившись, я подняла голову и посмотрела на… высокого орлана с невзрачными серыми крыльями.

— В данный момент так мы привлечем меньше внимания, — пожал он плечами, оправдывая новый облик. — Прости за неудобный способ перемещения, но я опасался, что техномаги попробуют отследить твой чип.

Мы и вправду очутились довольно далеко от памятного ангара. Насколько, я бы не сказала. Все же череда почти одинаковых зданий складов к успешному ориентированию на местности не располагала, а в последний раз я в Доках была еще в детстве. С другой стороны, доносящийся справа отборный мат оборотня голопопого и демона чернокожего был едва слышен. Учитывая изначальную громкость и экспрессивность ругани, мы метрах в пятистах от источника бучи. И всё же:

— Неудобного? Расслабиться? Ты слова не попутал?! От твоего «неудобно» меня наизнанку четверть часа выворачивало! А «расслабиться»? Когда вокруг вместо нормального воздуха твое тело, это невозможно! Тем более за полсекунды и по приказу!

— Прости, — снова пожал он плечами — портал здесь не построить. Я мог перенести тебя лишь в себе, а это с непривычки действительно выбивает из колеи. Объясняться же времени не было. Твой чип…

— Уже давным-давно на шарне! — рявкнула, едва удержавшись от желания заорать в голос.

— Что? — моргнул от удивления ках и продолжил уже виновато: — Соня, извини, я ведь не предполагал…

Вот теперь, когда он полностью осознал степень своей вины, обида меня отпустила. Как всегда, мгновенно и на вовсе.

— Проехали. Но за это — махнула рукой на кустик, «осчастливленный» моими излияниями — отомщу. Мелко и метко.

Он дернулся и уставился на меня с откровенным изумлением.

— Шутишь?

Я лишь многообещающе улыбнулась и деланно невинно похлопала ресничками:

— Что ты, лапочка! Я ведь родная сестра Мирты. Беззащитная, наивная и слабая. Как же я могу дать сдачи?

— Соня, ты несешь чушь, — Улянь недобро прищурил темно-фиалковые очи и поджал губы.

Я покорно кивнула, преданно глядя ему в глаза.

— Сейчас не время и не место для детских выходок, — продолжил он недобрым тоном.

Я скромно потупилась и принялась якобы смущенно мять край дорогущей туники с ручной вышивкой, купленной специально для поездки домой. Опять кивнула, всем видом демонстрируя скромность и беззащитность. Я сама покорность! Вот только стоящий напротив мужчина не поверил и продолжил бубнить:

— Мы в Доках, где на каждом шагу охочие до твоей сестры лорри, а она совершенно одна. Утратив свои чипы, мы даже связаться с ней нормально теперь не в состоянии!

Кивок, нервно прикушенная губа. Я чуть приоткрыла крылья, чувствуя, как ветер нежно перебирает маховые перья. Пусть ках только выглядит как орлан, пока он в этом облике, язык тела должен воспринимать на инстинктивном уровне, а этот жест означает неуверенность и слабость.

Несколько секунд он молчал, а после тяжело вздохнул, и я решила его добить:

— А еще нам нет смысла идти в «Приют странника». Сестренка мне звонила, пока ты эквилибристикой под куполом «цирка» занимался. Она улетает с планеты в компании копыт и говорящих ботинок. И да, свой чип тоже выбросит при первой возможности.

— Ты бредишь? — подозрительно протянул ках, но в его голосе вопроса было куда меньше чем недоверчивого ужаса.

— Ничуть!

Он приглушенно зашипел. От его пепельно-русых волос повалил пар, как тогда, в парке.

— Откуда она звонила? — Схватив за плечи, он встряхнул меня и продолжил изображать шкворчащую на сковородке яичницу. В смысле, шипел, дымился и, вообще, стремительно нагревался. — Во что она опять вляпалась? Где нам её искать?

— Ну… звонила она из-под стола в «Приюте», где пила чай с пирожным. Впрочем, не уверена, что пол был чистым, и она ни во что не вляпалась. А искать её предстоит на бескрайних просторах космоса.

Кто бы рассказал, с чего это вдруг моя вредность ни с того ни с сего активировалась. Я ведь давно переросла и присущее мне в школе ехидство, и манеру доводить собеседника до белого каления. Откуда же эти подростковые реакции? Нервы что ли?

Шипя сквозь зубы, Улянь схватил меня за руку и почти волоком потащил за собой.

— Быстро, четко, подробно, — отчеканил он, широкими шагами пересекая улицу. — Что ты делала, когда позвонила Мирта? Что она тебе сказала, о чем просила?

Сначала, — еле поспевая за спутником, пропыхтела: — я уточнила расу лежащего у моих ног жениха. Оказалось — шарн. После Мирта велела на него плюнуть. Я послушалась. Несколько раз. Дальше…

Мой буксир резко затормозил. Несколько секунд помолчал, глядя перед собой. Медленно обернулся и посмотрела на меня:

— Издеваешься?

— Пересказываю, — возразила.

Ках выругался сквозь зубы, но тихо. И уже громче:

— Продолжай.

— Как скажешь! После мы с Миртой обсудили необходимость и частоту гигиенических процедур. Далее сестра заявила, что у нее ботинки разговаривают по чипу, а копыта дергаются. Поделилась впечатлениями от трапезы под столом в едальне и сообщила, что рассчитывает на помощь вышеуказанных конечностей и обуви в деле расставания с планетой. Напоследок мы вспомнили детство, старых друзей и сентиментально попрощались. Она обещала связаться, как только появится такая возможность. Предупредила, чтоб не волновались, если эта самая возможность появится не скоро. Мы еще раз попрощались. Всё. А куда мы направляемся?

— В приют, — все еще пребывая в ярости, огрызнулся буксир.

— Для умалишенных?

— Вариант неплохой, но…

И тут мы свернули за угол очередного склада и взгляду на пару секунд предстала вывеска — «Приют Скитальца». Почему её явление нам было так мимолетно? Так она как раз мимо пролетала, а после упала вниз буквами на дорожную пыль.

Самое забавное, на той же дороге уже отдыхали: дверные створки, несколько стульев разной степени целостности, стаканы, кружки, несколько бутылок. Одна даже полная! И, как апофеоз всей сцены — огромный спящий тролль, перемежающий раскаты заливистого храпа со сладким пришлепыванием толстыми губами. Лапищи с толстыми пальцами были сложены лодочкой и подсунуты под щеку. Самое смешное — лицо у него при этом было абсолютно счастливым.

Пока мы обозревали побоище, из дверного проема едальни пару раз выскакивали лорри с лихорадочно блестящими глазами и тут же бросались обратно. И скажу я вам, даже всклокоченные и в порванной одежде, выглядели они при этом довольными донельзя!

— Теперь понятно, почему сестренка предпочла есть под столом, — хмыкнула я. — оригинальное заведение!

Вместо ответа ках отволок меня к стволу старого дерева и велел:

— Стой тут. Никого не бей, не оплевывай и не провоцируй.

Я только рот открыла от удивления, а его уже и след простыл. Это что он обо мне думает? Возмущение боролось с гордостью за произведенное впечатление и в конце концов вырвалось на свободу беззвучным смехом. За что боролась, на то и напоролась! В смысле, мечтала о приключениях — огреби полной мерой.

И почему-то так легко стало, как не было очень давно. Вроде ситуация — нарочно не придумаешь. У Мирты проблемы, и у меня, да и, вообще, причин для радости как-то не наблюдается, а на сердце… тепло и радостно. Плюс меня, кажется, уволят с работы, потому что отпуск взяла всего на неделю, и билеты на обратный рейс у меня на послезавтра. Но не отказываться же из-за такой мелочи от приключения? Тем более, сестру я в любом случае одну не оставлю.

Неожиданно рядом возникло сиреневое облачко и уже через миг рядом стоял орлан в темных брюках и серой рубашке.

— Мирты там нет, — произнес Улянь. — Надо двигаться в сторону малой стоянки частных звездолетов.

— Почем туда?

— Кем бы ни были найденные твоей сестрой «ботинки и копыта» покинуть планету они могут лишь оттуда. Попробуем перехватить. — и, схватив за руку, меня снова потащили за собой. Быстро и решительно.

Одно плохо — уже почти стемнело, а освещение в Доках всегда оставляло желать лучшего. Когда я в пятый раз споткнулась на бегу и чуть не упала, Улянь выругался сквозь зубы и, подхватив, перекинул через плечо.

— Крылья подожми, раз уж пользоваться ими по назначению не умеешь. — только и сказал. — Перья в нос лезут.

И такое зло взяло! Чем-чем, а крыльями своими я по праву гордилась. Красивые ведь, снежно-белые… Не то что у некоторых!

— Чья бы корова мычала! — прошипела язвительно, чувствуя себе змеюкой, готовой вот-вот лопнуть от избытка яда. Жаль, шипение из-за положения тела и тряски вышло не убедительным. — Сам тоже ножками перебираешь!

— Я не орлан, — ничуть не устыдившись, бросил ках. — В этой форме управлять полетом не умею, а для того, чтобы научиться, необходимы время и практика. Мое изначальное тело куда лучше для полетов приспособлено.

И вот тут я обиделась. Окончательно. За крылья. Самовлюбленный видист! Хам! Нахал! Фу ты — ну ты, крылья ему орланские не угодили! Ну ничего, я ему еще покажу, где раки зимуют. Стиснув зубы, принялась молча прокручивать в голове коварные мстительные планы.