Непреодолимое желание влюбиться в своего врага

Глава 8. Положение обязывает

Аурианна

Целителям удалось стабилизировать состояние трехсот из четырех сотен детей, которых доставили в Лебединый камень во время вспышки оспы Платта. Остальные пациенты находились в палате четырнадцать, бывшем кафетерии, переоборудованном, чтобы вместить сотню больничных коек. Все они были заняты пациентами с одинаковыми симптомами – лихорадкой и поражением головного мозга. Только благодаря самоотверженности и непоколебимой вере Целителей больные оставались живы.

Аурианна всегда считала эмоциональную саморегуляцию одной из своих сильных сторон, но чем больше разрасталась эпидемия, тем сложнее ей становилось прибегать к обычным стратегиям – подавлению^[55] и раздельному мышлению^[56]. В тот день во время ее смены в четырнадцатой палате девочка, которой было не больше четырех лет, покрытая корками, в полубессознательном состоянии, так схватилась ручкой за пальцы Аурианны, что та не смогла сдержать слез. Аурианна убедилась, что никто не смотрит, опустилась на колени у кровати девочки и прижала к себе ее измученное тело.

Она должна работать. Она нужна другим людям. Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, – и ощутила во рту привкус антисептика и тошнотворный запах болезни – смахнула слезы, сжала еще раз руку девочки и направилась к следующему пациенту. Аурианна трусливо решила не запоминать данные пациентки; она не хотела замечать ее отсутствие, если девочки уже не будет в палате к ее следующей смене.

Аурианна замечала признаки выгорания и у других. Лорелея, глава педиатрического отделения, всегда была невыносимо веселой. Но в тот день она выглядела усталой, двигалась как автомат и отчитывалась перед Занти с несвойственным ей бесстрастием. Сама Занти, которая работала в смене с Аурианной, едва не кипела от гнева. Она слушала отчет Лорелеи, не прерывая осмотра пациентов. Увядшая кожа на ее щеках подрагивала, когда Занти стискивала зубы.

Она обычно легко выходила из себя. И ее попытки сдерживать гнев беспокоили Аурианну куда больше, чем вспышки раздражения.

Их смена закончилась в семь часов вечера.

– Пойдемте, – предложила Занти, когда они с Аурианной заполнили документы и передали смену. – Давайте возьмем еду и поужинаем в моем кабинете.

Они отправились в кафетерий, который временно перенесли в один из коридоров. Аурианна очень скучала по домашней еде – острым салатам, фирменным бриуатам^[57] ее мамы с курицей, рфиссе^[58] с ароматным пажитником, – но регенерации сейда лучше всего способствовала питательная, высококалорийная еда, и именно такие блюда на кухне Лебединого камня готовили лучше всего. Она поставила на поднос пирожки с грибами, политые растопленным сливочным маслом, сытное рагу, сыры и пирожные с кремом.

У Занти был уютный кабинет с низким потолком на первом этаже южной части Лебединого камня. Днем его заливал солнечный свет, ночью освещал огонь в массивном камине. А на горячий чай здесь можно было рассчитывать в любое время дня и ночи. Аурианна расчистила для себя место на оттоманке, заваленной научными журналами по тканевой инженерии^[59], регенерации конечностей, терапии органной недостаточности. Занти почти исчезла в складках кресла, свой поднос она поставила на костлявые колени.

– Просто апокалипсис какой-то, а не работа, – заявила она.

Она передала Аурианне внушительную пачку писем.

– Что это? – спросила Аурианна.

– Я написала коллегам во всех Десяти Королевствах с вопросом, получили ли они достаточное финансирование на разработку вакцины. Уже прошло четыре месяца с начала вспышки (тысячи инфицированных детей во всех Королевствах), но никто так и не получил хоть какие-нибудь средства. Ни мы, ни университеты, ни исследовательские группы. Несмотря на многочисленные и все более отчаянные просьбы.

– Я была готова винить во всем некомпетентность, но, полагаю, дело все-таки в жестокости, – сказала Аурианна. – Ведь от оспы страдают прежде всего обездоленные дети, которые «не стоят» каких-либо вложений?

Занти зло откусила соленый огурчик.

– Хотелось бы полагать, что среди десяти чертовых королей и королев, которые вечно конфликтуют друг с другом, претендуя на превосходство, найдется хотя бы один, которого положение^[60] действительно обязывало бы, как говорили в старой доброй Франции.

– Просто они все не такие уж и французы.

– В этом и проблема. Нам следовало не сопротивляться французам и позволить случиться этому чертовому нормандскому завоеванию. Так нет же. Мы одержали победу. И теперь, восемь столетий спустя, у нас десять маленьких королевств и десять клоунов у власти вместо одного француза, который бы понимал смысл фразы «положение обязывает».

Занти съела кусочек сыра и добавила:

– И бри у нас был бы получше.

Аурианна просмотрела письма от тех, кто ответил на запросы Занти. Каждый подтвердил, что получил самые скромные из возможных дотаций на работу над вакциной.

– Самые северные Королевства пока не ощутили опасность эпидемии, поэтому, видимо, оспа их не волнует, – рассуждала Аурианна, просматривая цифры. – Данелаг и Дивед внесли свой вклад – не очень большой, но хотя бы кое-что. Кент и Мерсия поступили возмутительно. У них самые высокие показатели заболеваемости, а они выделили меньше всего средств.

– Как и Думнония, – сказала Занти. – Клоуны. Все клоуны.

– Клоуны с явным отсутствием эмпатии.

– Им не требовалась бы эмпатия, если бы они сами заразились.

– Что вы собираетесь делать? – спросила Аурианна.

– Отправить каждому клоуну письмо весьма резкого содержания, – ответила Занти. – Они уже готовы.

Занти выбралась из кресла и подошла к письменному столу. Рядом с ее серебряным пишущим шаром^[61] высилась еще одна пачка писем. С таинственным видом она достала закрытую крышкой пробирку, в которой плескалась прозрачная жидкость.

– Ммм… и что же это? – уточнила Аурианна.

– Особое дополнение, которое я собираюсь добавить к каждому письму. Что-то вроде постскриптума.

– Постскриптума? Со знаком биологической опасности?

– Да.

– Целительница Занти, не делайте этого.

– В самом деле? Разве вы не видели детей, чьи так называемые жизни мы с вами спасали три часа подряд? А монархи швырнули в их сторону по пригоршне монет, это же возмутительно. И жизнь в их замках продолжает идти своим чередом и сейчас: маскарады, оперы, банкеты.

– Это ужасно. И возмутительно. Но вам не стоит этого делать. Подумайте еще. Вы и так не сидите сложа руки.

– И на этом я тоже сидеть не стану, – пошутила Занти, указывая пробиркой на письма. – Иначе у меня появятся бородавки на том месте, которым я на них сяду.

– Что?

– Ignispapillomavirus^[62], – сказала Занти, открывая пробирку. – Не смотрите на меня так. Никто еще не умер от нескольких бородавок.

– Но… но это же мучительно болезненные ощущения, – не сдавалась Аурианна.

– Как и при оспе.

– Вы обсуждали это с другими Главами?

– Прендергаст – дипломат, – ответила Занти, пренебрежительно взмахнув пробиркой с огненными бородавками. – Иногда мне кажется, что между дипломатом и ламинатом почти нет различия. Несколько букв разницы, а смысл примерно тот же. Аберкорн же просто старый дурак.

– Я бы так не сказала, – не согласилась Аурианна. (Аберкорн был уважаемым эндокринологом.)

– В данном случае он повел себя поразительно глупо.

Аурианна не часто осмеливалась противоречить Занти, но гнев наставницы грозил перерасти в желание мстить. Она взяла у Занти пачку писем и обнаружила, что они были адресованы лично королям и королевам.

– Элоди работает над вакциной, – продолжила Аурианна. – Она почти готова. Если бы вы решили разослать эти письма и заразить всех бородавками – я знаю, что от них не бывает летальных исходов, – это не обошлось бы без последствий для Ордена.

– Мы не обязаны сохранять верность ни одному из этих клоунов.

– Верно, но мы находимся на территории короля Данелага, к которому вы обратились как к… – Аурианна проверила в письме, – малокровной, дефектной, трусливой свинье. Он мог бы испортить нам жизнь. Он мог бы нас изгнать. Вы же знаете, как много времени понадобилось, чтобы получить то, что мы имеем в Лебедином камне.

– Это я могла бы смягчить. Могла бы назвать его просто свиньей.

Она была и сама готова смягчиться и забрала письма из рук Аурианны.

– Мне стало лучше, после того как я их написала.

– Я знаю.

Занти сжала губы и одним быстрым жестом бросила письма в огонь.

– Мне две сотни лет, Аурианна. И думаю, что мое терпение уже на исходе.

Аурианна наблюдала, как гнев Занти исчезает в пламени камина. Она вспомнила, как маленькая пациентка сжала ей руку, подумала о монархах, которые жили в замках, устраивали праздники и танцы и оберегали своих драгоценных детей от оспы, и на какое-то мгновение пожелала, чтобы Занти отправила письма, бородавки и все прочее.

* * *

Какими бы ни выдались предстоящие недели, Аурианна знала, что непременно будет и что-то хорошее, ведь из стрессовых факторов можно на целый месяц исключить тот, который назывался Озриком Мордантом. Май казался ей ослепительно прекрасным: четыре недели до Цветущей Луны, четыре недели нормальной жизни, четыре недели без взаимодействия с преступником и убийцей.

Но, разумеется, у Судьбы были другие планы. Ей, как решила Аурианна, нравились злые шутки.

Увы, потенциальный вклад Аурианны в современную философию остался незамеченным, так как ее загнал в ловушку Квинси, не выпуская из-за стола и заставляя разбирать кипу корреспонденции.

Ее Знак получил сигнал от фамильяра Морданта. Судьба дала ей пять дней отсрочки, перед тем как снова впустить его в ее жизнь. Да поможет ей Фрейя. Деньги Морданта пошли на пользу Лебединому камню, чего не скажешь о нем самом, он вызывал у Аурианны повышенную секрецию кортизола^[63].

Когда его фамильяр запросил у нее разрешение материализоваться, она не смогла ответить себе, какая перспектива казалась ей более безрадостной: взаимодействие с Тенью или Квинси, административным занудой.

Что ж, такова цена совершенства – или его проклятие. Аурианна постоянно была всем нужна.

Она проигнорировала фамильяра Морданта. Она не обещала Тени быть всегда на связи. И если его выведет из себя ожидание, тем лучше.

Бедняга Квинси, который хорошо знал, как сильно Аурианна не любит бюрократию, задавал ей вопрос за вопросом. Аурианне было предложено присоединиться к целому ряду комитетов, рабочих и целевых групп, разработать учебные планы для различных университетов, рассмотреть кандидатуры потенциальных учеников Ордена и выделить больше времени на работу в общественных клиниках.

Покалывание в ладони Аурианны исчезло. Фамильяр Морданта отказался от намерения с ней связаться и, возможно, вернулся к хозяину, чтобы сообщить о неудаче.

– У вас два пациента по направлению, – сообщил Квинси, выкладывая документы на столе перед Аурианной. – У первого компрессионная травма, которая привела к повреждению центральной и периферической систем сейда. Второй случай вам понравится – как мне кажется, – повреждение сейда с геморрагическим синдромом^[64]. Пациентка из Ордена Инженеров, и она устраивает пожары каждый раз, когда оказывается рядом с каким-нибудь двигателем.

– Спросите Уитмана, займется ли он компрессионной травмой, – распорядилась Аурианна. – Я займусь геморрагическим синдромом. Возможно, этот случай подойдет для исследования по микроокклюзии^[65]. Пусть пациентку перевезут в замок. Не хочу тратить время на путеводные камни.

Квинси был доволен, что угадал ее реакцию. Он сделал себе пометку и перешел к следующему пункту:

– Еще нам прислали это. – Квинси передал Аурианне служебную записку. – В сложившейся ситуации каждого Целителя по-прежнему просят выделять по пятнадцать часов в неделю на работу в госпитале для больных оспой. Главы просят вас проявить понимание в такие непростые времена.

Аурианна взяла в руки служебную записку, благодаря за то, что ей напомнили про непростые времена. Без напоминания она бы забыла.

– И последнее. Все эти дела отчаянно требовали вашего внимания. – Квинси передал Аурианне пачку документов, которые разлетелись бы в стороны, если бы их не удерживали вместе скрепы для сосудистой хирургии. – Я с ними справился сам. Пожалуйста, дайте знать, если я могу чем-то еще помочь.

– Обязательно. Спасибо, Квинси. Вы – единственная причина, по которой я еще не бросила все и не отправилась в изгнание.

Квинси покраснел. Он был отчаянно влюблен в Аурианну, что время от времени и демонстрировал, начиная болтать о пустяках, и именно этим он теперь, к ее огорчению, и занялся. Он элегантно (по его мнению) облокотился на ее стол и стал рассказывать о своих планах на пятницу, в которые входили фестиваль ревеня и связанные с ним интриги.

Руку Аурианны снова стало покалывать: фамильяр Морданта сделал еще одну попытку выйти на связь. Мордант относился к низшим формам жизни, но даже самые никчемные существа могут оказаться полезными.

– Мне нужно ответить фамильяру, – сказала Ауриана. – Удачи с… ревеневой мафией. Картелем. Закройте, пожалуйста, дверь, когда будете уходить.

Квинси поклонился и вышел. Аурианна услышала его невнятное бормотание:

– Мне так жаль, вы не можете войти, она собиралась поговорить с фамильяром, извините, прошу прощения, разве вы не слышали…

Послышались решительные голоса, и в кабинет Аурианны ворвалась заведующая отделением травматологии и неотложной помощи в компании ведущего вирусолога Ордена Целителей.

Бритая голова Кэт резко контрастировала с копной льняных локонов Элоди. И это было лишь одно из многочисленных их различий: Кэт обожала кладбища, ампутации и бокс, Элоди любила играть на фортепиано, сушить цветы между страницами книг и изучать редкие болезни.

Они были идеальными подругами.

– Аурианна не будет возражать. Это же просто мы, – говорила Кэт уверенным тоном, будто ей только что не пришлось прокладывать силой путь в кабинет.

Аурианне она бросила:

– Мы принесли еду.

Элоди, измученная и бледная, зашла вслед за Кэт и легла на пол.

– Что ты делаешь? – удивилась Аурианна.

– Справляюсь как могу, – ответила Элоди с очаровательным французским акцентом.

Аурианне эта идея показалась восхитительной, она встала со стула, чтобы лечь рядом с Элоди, ее платье раскинулось по полу аккуратным полукругом. В самом деле, и ей нужно со многим справиться.

Кэт присоединилась к ним, усевшись на пол и скрестив ноги. Она прихватила с собой еду (крендельки, кубики сыра, виноград и большой термос с чаем). Кэт отправляла угощение в рот Аурианне и Элоди, которые продолжали лежать, и называла их самыми прекрасными трупами, облаченными в саваны.

Целители могли выбирать, какую белую одежду они будут носить. Аурианна обожала четкие линии и женственные образы, поэтому ей больше нравились платья традиционного для Ордена кроя. На Кэт же была совсем другая одежда – брюки с высокой талией и длинный приталенный фрак, такого изысканного кроя, что остальные рядом с ней казались одетыми в мешки. Аурианна решила зайти в ателье Ордена и разузнать, что они смогут сшить для нее.

А вот серебряные эполеты у всех троих были одинаковыми. Аурианна, Кэт и Элоди получили свои Знаки в одно время, у каждой из них было по десять линий, обозначающих десять лет в Ордене.

– Пригласи того фамильяра, которого ты ждала, – предложила Элоди, легко касаясь руки Аурианны. – Мы помешали.

Аурианне не хотелось лгать самым близким и дорогим ей людям, но у нее не оставалось выбора, ведь она ждала фамильяра Тени.

– Все в порядке. Это была моя мама.

Она решила тактично сменить тему:

– Вы уже слышали, что всех попросили продолжать работать по пятнадцать часов в педиатрии?

Кэт не смогла сдержаться и вздохнула:

– Еще нет. Матушка Фрейя. Можем ли мы попросить поблажки для себя? Я не решаюсь сократить часы работы в клинике, но все остальные дела пришлось отложить.

– Есть одна, – проговорила Элоди, глядя в потолок. – Я имею в виду поблажку.

– Безусловно, в твоем случае это само собой разумеется, – согласилась Кэт.

– Удалось ли твоей команде добиться прогресса с вакциной? – спросила Аурианна.

Элоди смогла лишь слабо улыбнуться:

– Я скорее довольна, особенно если учитывать нехватку времени и постоянное ощущение, что мы так или иначе ответственны за каждого заболевшего ребенка. У нас есть несколько прототипов вакцины. Скоро мы сможем планировать иммунопрофилактику. Хвала богам. Ни в одном из университетов не добились хоть сколько-нибудь значимого прогресса.

– Нигде? – переспросила Кэт.

– Их лаборатории оказались в затруднительном положении, таком же, в каком были мы. Никакого финансирования. Никому не удалось получить более-менее существенную сумму ни от научных советов, ни от правителей Королевств, – рассказала Элоди.

– Я слышала об этом от Занти. Какой позор, – ответила Аурианна.

– Очевидно, они сосредоточены на новых стратегических приоритетах, – продолжила Элоди, махнув рукой вверх. – Я не разбираюсь в политике.

– Неужели отсутствие реакции на массовые смерти детей можно назвать политически продуманным шагом, – задумалась Аурианна.

– Никому нет дела до этих детей, – сказала Кэт.

– Когда-нибудь это станет темой исследования, – продолжила Элоди. Она начала рисовать в воздухе номера пунктов этого исследования, озвучивая каждый из них: – Вакциноуправляемые инфекции. Финансирование научных исследований. Социально-экономические переменные.

Кэт предложила название для этой исследовательской работы: «Политический курс, который проводят кретины королевской крови, и невинные люди, которые вынуждены из-за него умирать».

– В прошлый раз при вспышке оспы Платта у них было оправдание, ведь вакцинации как таковой еще не придумали, – добавила Элоди. – Но это случилось примерно сто лет назад.

– Что привело к прекращению эпидемии в прошлый раз? – спросила Аурианна.

– Исчезновение популяции хозяина, – ответила Элоди.

– Боги.

Кэт выглядела мрачной:

– То есть умерло много детей.

– Да, – вздохнула Элоди. – Вспышка затронула лишь небольшие поселения в Мерсии. Личфилд и его окрестности. Это случилось еще до того, как путеводные камни стали использоваться повсеместно, поэтому вирус остался локальным. Сейчас все иначе. Границы между Королевствами прозрачны, если только не идет война.

– Конечно, сейчас никто не станет закрывать путеводные камни, чтобы предотвратить распространение вируса, – заметила Кэт. – Это доставило бы слишком много неудобств, а от вируса страдают только дети из нищих семей или сироты из приютов.

Кэт передала термос с чаем Аурианне, та его открыла.

И вдохнула аромат мятного чая.

– Ммм, чудесно.

– У тебя есть чашки? – спросила Кэт.

– Нет, но есть кое-что другое, – сказала Аурианна, доставая коробку, в которой звякали стерильные лабораторные контейнеры для образцов. – Новенькие.

– Шикарно, – согласилась Кэт.

Аурианна разлила чай (каждой Целительнице досталось по шестьдесят миллилитров), и они принялись пить маленькими глотками.

Аурианна снова ощутила покалывание в области Знака, в этот раз ощущение было неприятным, почти болезненным. Фамильяр Морданта снова пытался с ней связаться. Она рассердилась, устав сдерживать раздражение, и, извинившись перед коллегами, вышла.

За закрытой дверью, в туалете, Аурианна направила ладонь знаком в пол и разрешила фамильяру материализоваться. Она едва удержалась от того, чтобы пригласить фамильяра, указав ему появиться в унитазе. Но справилась с этим порывом. Девиз «Не навреди», вероятно, подразумевал и отсутствие утонувших в унитазе – по ее вине – фамильяров.

Черные клубы дыма заполнили помещение, слились воедино и стали похожи на волка. На фоне теней проявились белые клыки фамильяра Морданта, а затем и его золотистые глаза.

– Лучше бы у тебя была серьезная причина проявлять такую настойчивость, – сердито сказала Аурианна. – Я уже подумываю разорвать связь с твоим хозяином.

Фамильяр попробовал обворожительно улыбнуться, но, будучи обладателем такого количества острых зубов, сумел добиться скорее противоположного эффекта.

– Приветствую, Целительница. Как ваши дела? Отлично выглядите, если позволите…

Аурианна – после трех часов сна, двух крендельков и одного лабораторного контейнера с чаем – не испытывала иллюзий на этот счет.

– Не позволю. Что тебе нужно?

– Извините, что мне пришлось так настойчиво просить о встрече, – поговорил фамильяр, склоняя голову и подобострастно подметая пол сотканным из теней хвостом. – Это срочно. У моего хозяина… констипация сейда.

– Прошу прощения?

– Он не может пользоваться своей магией. Даже направить ее поток к Знаку. Ему едва хватило магических сил, чтобы отправить меня к вам.

– Тромбоз?

– Я не знаю. Вы можете навестить его? – Он снова завилял хвостом, стараясь ее задобрить. – Вас никто не увидит. Его экономки и садовника сегодня нет.

– Ты намного вежливее, когда тебе что-то нужно, – сказала Аурианна.

– Знаю, – ответил фамильяр, снова скаля зубы. – Пытаюсь на вас воздействовать.

– Где он?

– В семейной резиденции. В Роузфелле. У них есть свой путеводный камень. Вы прибудете? Пожалуйста?

Фамильяр попробовал изобразить щенячий взгляд, но, будучи порождением тьмы, произвел отталкивающее впечатление.

– Ладно, – согласилась Аурианна.

– Благодарю, – выдохнул фамильяр. – Передам хозяину, что вы в пути.

– Придется немного подождать. Мне надо закончить дела здесь. Уходи. Тебя не должны видеть.

– Разумеется, – согласился фамильяр, склоняя голову и растворяясь в воздухе. – Благодарю, Целительница. Он будет вас ждать.

Аурианна вернулась в кабинет и обнаружила, что и Травматология, и Вирусология задремали на полу. Она не удержалась и завистливо зевнула, когда паковала сумку. Из-за Морданта и его форс-мажора ей придется повременить со сном.

Она тихо передвигалась по кабинету на цыпочках, собирая вещи, пока Кэт и Элоди спали. Однако ее усилия оказались напрасными: в тот момент, когда она закрывала сумку, из внутреннего двора под окном кабинета раздались громкие крики.

Аурианна шагнула к окну, намереваясь открыть его и отчитать виновных – шумных учеников, которые радуются пятнице и, вероятно, отправляются в паб, но, открыв окно, она поняла, что шумели не ученики. Дело было в Хранителях.

– Какого черта? – вскрикнула Аурианна.

К ней присоединились Элоди, с трудом открывшая глаза, и Кэт, которая что-то брюзжала себе под нос. Они застали самый конец драки: голубое сияние Знаков Хранителей (рогатая голова быка-ауроха), мерцание защитных чар, три или четыре фигуры в черных одеждах. Хранители пригвоздили их копьями к земле – Элоди вскрикнула, – те дернулись и затихли.

В дальнем конце двора из-за двери высунулись любопытные ученики. Кто-то из Хранителей отдал им короткий приказ, те развернулись и скрылись внутри.

Стражи Лебединого камня выбежали во двор с факелами в руках. В их свете Аурианна смогла рассмотреть брызги крови на каменных плитах и тела убитых: троих мужчин и одной женщины.

Один из Хранителей поднял мертвеца за шиворот и сорвал с него капюшон. Голова мертвеца повисла. Другая Хранительница вытащила – или, скорее, вырвала – из его тела свое копье. Казалось, она сделала это с необычайной легкостью, хоть и проткнула мужчину насквозь, затронув позвоночник. Третья Хранительница обыскала тело, срывая с него одежду, пока оно не оказалось полностью обнаженным, покрытым кровью, которая вытекала из ужасной дыры в диафрагме.

Хранители проделали то же самое с каждым из оставшихся тел. Честно говоря, первому мужчине повезло больше, остальные попали под воздействие защитных чар, поэтому потеряли одну-две конечности, когда их приподняли, чтобы обыскать.

Аурианна не узнала никого из мертвецов.

Кэти тихонько присвистнула:

– Свежие органы для трансплантации.

– И материал для анатомической лаборатории, – добавила Аурианна.

Кэт указала на оторванную ступню:

– Если повесить это на шнурок, получится безумный талисман на удачу.

– Смотрите, Главы идут, – сказала Элоди.

Миниатюрная фигурка Занти шагнула в круг света от факелов, следом за ней появились лысый Аберкорн и щуплый Прендергаст.

– Что вы выяснили? – спросил Аберкорн.

Аурианна, Кэт и Элоди подслушивали, как непослушные ученики.

– Мы засекли их несколько часов назад, когда они рыскали около рва, – ответила Хранительница Верити. – Заманили их внутрь обманными чарами у восточной стены. Они были осторожны, но все-таки зашли в замок. У них не оказалось ничего, по чему можно было бы определить, кто они такие.

– Что это? – спросил Прендергаст.

– Зажигательные устройства, – ответила Верити. – Вызовите замкового Инженера. Эти устройства необходимо осмотреть и обезвредить.

Один из Хранителей, Хейвен, поднес к свету сверкающий кинжал:

– Они были хорошо экипированы. Полный комплект. И золота у них с собой оказалось немало.

– Есть какие-то предположения, что им было нужно? – спросила Занти.

Верити ткнула носком стального ботинка в кучу веревок, перчаток и скальных крюков:

– Они подготовились к вторжению. Цель неизвестна. Но позволить им войти в замок, чтобы выяснить это, мы не планировали.

– Они принадлежали к какому-то Ордену? – спросил Прендергаст.

– Нет. – Хейвен разжал безвольные ладони мертвецов. – Знаков нет.

Отрывистый, раздраженный голос Занти пронесся по двору:

– Возможно, в следующий раз стоит взять незваных гостей в плен, чтобы мы могли допросить их?

Хейвен повернул к Занти защищенную шлемом голову:

– Нам приказано уничтожать гостей такого рода. Вы можете обратиться к Главе нашего Ордена, если желаете изменить соглашение.

Аурианну неприятно удивил тон Хейвена. Элоди возмущенно выдохнула.

Занти среагировала не так эмоционально:

– Что ж, прекрасно. Если вы закончили с телами, мы найдем им применение. Благодарю за вашу бдительность.

Хранителям ничего не оставалось, как отсалютовать ей и другим Главам, прежде чем разойтись по своим постам.

Аурианна, Элоди и Кэт устроились на подоконнике и комментировали происходящее, как Богини Судьбы. Тела увезли, кровь оттерли, одежду унесли. Фелисетт, чрезмерно усердная и слегка сумасшедшая дама в очках, которая принадлежала к Ордену Инженеров и жила в Лебедином замке, рассмотрела со всех сторон зажигательные устройства, собрала их в охапку и понесла к себе, обнимая двумя руками, как ребенок, который получил подарки. Трое Глав Ордена с мрачным видом удалились в замок.

– И что им было нужно, – задумалась Элоди. – Не аптекарский же огород снова, но зачем тогда они принесли с собой бомбы. Если только не хотели его уничтожить.

Аурианна охнула.

– В нашем хранилище есть чем поживиться, – заметила Кэт. – Возможно, бомбы были нужны лишь для отвода глаз.

– Думаете, нас сегодня выпустят из замка? Я собиралась навестить… своих родителей.

Еще одна ложь из-за Тени. Отвратительно. Аурианна почувствовала, как внутри нее как на дрожжах поднимается негодование.

– А тебе обязательно надо навестить их сегодня? – взволнованно спросила Элоди.

– Все с ней будет в порядке. Возможно, кто-то из Хранителей проводит ее до путеводного камня.

Кэт оказалась права. Когда Аурианна приблизилась к Верити у ворот замка, та спросила, так ли ей нужно выйти за его пределы именно сегодня. Аурианне снова пришлось соврать, и ее проводили к путеводному камню у «Публикуйся или проиграешь».

Верити была как на иголках. Она беспрестанно крутила головой в разные стороны, пока они переходили через мост, ведущий из Лебединого камня. Она сжимала в перчатке копье, а ее плечи казались напряженными даже под наплечниками. От нее исходило сияние защитных чар. Световой щит был активирован и постоянно вспыхивал то белым, то голубым светом, который проникал сквозь щели между пластинами доспехов.

– Будет ли расследование или что-то подобное, чтобы выяснить, кем были эти люди? – спросила Аурианна.

Верити отвечала более сдержанно, чем обычно:

– Мы ничего не станем расследовать. Мы здесь не для того, чтобы играть в детективов. Вам следует спросить ваших Глав.

– Уверена, они этим займутся. Эти люди точно были не обычные воры.

– Так и есть. Их кто-то нанял.

– Мне это не нравится.

– Не волнуйтесь, Целительница. – Верити ободряюще сжала плечо Аурианны тяжелой, закованной в сталь рукой. – Любого, кто появится, будет ждать такая же участь. А у этих людей даже не было Знака.

– Полагаю, в Лебедином камне можно почти ни о чем не беспокоиться.

– Почти.

– Что же вас беспокоит?

– Орден Командоров. Вдруг они что-то задумают. – Верити замолчала. – Представьте, что придется сражаться, например, с одной из сестер по оружию, потому что ею завладеет один из этих злодеев. Или же нападение Жнецов. Но это в наше время маловероятно.

Аурианна отметила, что в список Верити не попали Тени. Морданта, без сомнения, это оскорбило бы.

– Но это все пустые разговоры, – закрыла тему Верити. – Мирные Соглашения запрещают подобные мерзости в отношении других Орденов.

– Я никогда не встречала ни Командора, ни Жнеца.

– Отлично, – сказала Верити. – Надеюсь, никогда и не встретите. На штаб-квартиру Хранителей как-то напал один Жнец. Отбился от своих, не давал покоя соседней деревне. Мы смогли с ним справиться только вдвоем. Мы будто сражались с бешеным псом, только у пса были латные доспехи и коса-стойка.

– Что тогда случилось? – спросила Аурианна.

– Мы его поймали. Динадан – Глава Хранителей – созвал всех Глав Орденов в Высоком камне, чтобы решить, как поступить с этим существом. Хранители считали, что Жнец совершил акт агрессии против нашего Ордена, а значит, должен быть казнен в соответствии с Мирными Соглашениями. Все Светлые пути с нами согласились, Тени и Командоры проголосовали против, Межевые ведьмы воздержались. Орден Жнецов не прислал в Высокий камень своего представителя. Светлые пути выиграли. Когда мы вернулись обратно в Тинтагель^[66], мы наложили чары на оба ботинка Жнеца и разорвали его пополам. И сожгли останки. А он все время смеялся.

– Они все сумасшедшие? – поинтересовалась Аурианна.

– Нет. Они принадлежат к, скажем так, разным рангам. Некоторые получают Знак и живут после этого так, как вы или я после получения наших Знаков. А некоторые после этого теряют разум. Очевидно, чем слабее воля, тем выше риск. Командоры на таких молятся, их проще контролировать. Во всяком случае, я слышала такое. Но мне известно немного. Никому не следует знать много о Темных путях.

В «Публикуйся или проиграешь» Аурианна постучала монеткой по стеклу, чтобы привлечь внимание Греты, хозяйки паба, и оставила деньги на подоконнике.

Верити не отходила от Аурианны, пока она подключала к рунам путеводного камня свою магию и выбирала паб рядом с домом своих родителей в Лондоне.

– Благодарю за сопровождение. И за поддержку. Надеюсь, остаток ночи будет спокойнее. Wes hāl, всего доброго.

Верити коротко отсалютовала Аурианне, когда та исчезла, попав в поле действия путеводного камня.

Едва появившись у путеводного камня в Лондоне, Аурианна столкнулась с одним из соседей родителей, и ей пришлось сочинить историю, чтобы избавиться от его компании.

Она снова воспользовалась путеводным камнем, чтобы оказаться в другом пабе, и уже оттуда отправилась к месту назначения: в Роузфелл Холл, семейную резиденцию Морданта.