Непреодолимое желание влюбиться в своего врага

Глава 14. Столовые приборы и опасности их использования

Аурианна

Едва оказавшись за пределами паба, Аурианна болезненно поморщилась. Ласки (так называемые) Скроупа стали грубее и жестче, когда она объявила, что уходит. Его мозги могли бы потечь из глаз, если бы она хоть раз прикоснулась к нему Знаком, но это ее выдало бы, поэтому ей пришлось сдерживать это желание.

Но это уже не имело значения. Она получила то, за чем пришла.

На некотором расстоянии от входа в паб она встретилась с Керис и другими девушками мадам Мифл, которые вернули ей ее сумку. Они поболтали несколько минут: как дела у малыша одной девушки, прошла ли инфекция у другой, нужны ли кому-то средства контрацепции, – прежде чем она смогла попрощаться и направиться к путеводному камню рядом с пабом. Она отчаянно желала помыться и переодеться.

Пока она шла к камню, ей слышались тяжелые шаги позади. Однако, пару раз обернувшись, она никого не увидела и дошла до путеводного камня.

Тут она увидела, что ее кто-то ждет: Тень решил составить ей компанию.

– Боги, – сказал Мордант, снимая капюшон и выходя из полутени. – Великолепное соблазнение. Какое представление. Что он рассказал? Чье имя назвал?

– Мы не можем говорить здесь, – ответила Аурианна. Она заметила в руке Морданта что-то сияющее и подозрительно мокрое. – Э-э-э, а что это у вас?

– Ничего, – ответил Мордант, выкидывая вещь через плечо.

Блестящий предмет мелькнул в воздухе – кинжал?

Нет. Вилка.

– Почему у вас была вилка, испачканная кровью? – подозрительно спросила Аурианна.

– Я ею пользовался.

Аурианна шагнула в сторону, куда улетела вилка.

– Для чего?

Мордант встал у нее на пути.

– Мне казалось, вам уже пора.

– Да, но…

Из темноты послышалось что-то похожее на стон. Аурианна сделала шаг, чтобы обойти Морданта, но наткнулась на его грудь.

– Вам лучше уйти.

Аурианна отпихнула его – надо признать, что это удалось ей с трудом – и прошла дальше. Она увидела Скроупа, на теле которого было больше двух десятков колотых ран. Он был еще жив, но едва дышал.

– Что вы сделали? – ахнула Аурианна.

– Он упал, – ответил Мордант.

– Упал?

– Да. На вилку.

– Он упал на вилку? Двадцать раз?

– Да. Просто… испугался.

– Чего он испугался?

– Вилки.

Аурианна сорвала с руки перчатку, чтобы помочь умирающему.

– Вы ненормальный.

– Я абсолютно нормальный, – не согласился Мордант. – А вот у вас инстинкт самосохранения как у ночной бабочки.

– Прошу прощения?

– Он следил за вами. И не говорите, что он просто хотел пригласить вас на ужин. Он видел, как вы разговаривали с Керис и другими девушками. Он мог бы выбить информацию о вас из любой из них. А вы мне нужны живая и здоровая, поэтому…

– Вы не можете убивать людей, которые причиняют вам неудобство, – возразила Аурианна.

Она почувствовала, что у Скроупа еще есть пульс.

– Могу и убиваю, – сказал Мордант.

– Люди захотят выяснить, за что его убили и кто это сделал. Его будут искать.

– Искать? Такого человека, как он? – Мордант ткнул Скроупа ногой так, словно тот был мешком с мусором.

– Его останки увидят.

Скроуп дернулся и замер.

– Не беспокойтесь об этом, – сказал Мордант. – Останки здесь. Мы с вами их видим. И посмотрите – никто не прибежал.

– Он же живой человек.

– Человек. Но не живой.

– В самом деле? Цепляетесь к словам? Сейчас?

Мордант подтолкнул Аурианну к путеводному камню.

– Продолжайте притворяться, что злитесь из-за этого.

– Можем ли мы, – спросила Аурианна, – отправиться куда-то, не сокращая при этом численность населения?

– Вы бы предпочли, чтобы мы занялись повышением рождаемости?

Он оттащил тело Скроупа к выгребной яме за «Очком». Послышался всплеск, и в воздухе распространился тошнотворный запах. Он с лязгом задвинул крышку выгребной ямы и весело спросил:

– Так куда? Нам нужно поговорить.

Аурианна прижала к щекам ладони, не веря своим глазам.

– Он просто… сгниет в выгребной яме.

– Да. В этом и смысл. – Мордант стряхнул пыль с перчаток. – Именно так утилизируют фекалии. Отправимся в какую-нибудь клинику?

– Я хочу помыться. Я все еще чувствую его руки на себе.

– Тогда ко мне домой.

– Что?

– Ну не в Лебединый же камень нам заявиться, чтобы принять ванну и поболтать.

– В вашем древнем особняке есть нормальная ванна?

– Нет, – ответил Мордант с убийственным сарказмом. – Я моюсь в унитазе.

– Ладно, – согласилась Аурианна. – К вам домой.

Они прикоснулись Знаками к путеводному камню, получили обычное напоминание «Будьте внимательны при перемещении», оказались внутри энергетического потока и унеслись прочь по лей-линиям.

Роузфелл встретил Аурианну в том же состоянии, в каком она застала особняк в свой первый визит, но в этот раз дома оказалась экономка Морданта, которую он представил Аурианне:

– А, миссис Парсон, вот вы где. Познакомьтесь с моим средством достижения цели, Целительницей Фейрим. Не обращайте внимания на ее наряд: на самом деле она не подрабатывает ночной бабочкой. Это слишком длинная и глупая история, лучше вам не знать. Фейрим, это моя экономка, миссис Парсон.

Миссис Парсон была полной женщиной с белоснежной кожей и черными волосами, правда, в ее пучке уже замечались седые прядки. Она склонила голову:

– Целительница Фейрим, какая честь.

Она показалась Аурианне воплощением степенности. Миссис Парсон выглядела настолько респектабельно в своем фартуке, что Аурианна даже засомневалась, знает ли бедная женщина, что работает на Тень. Может быть, она нормальная?

– Рада знакомству, – сказала Аурианна, склоняя голову.

Миссис Парсон повернулась к Морданту и сказала ему тоном, граничащим с упреком:

– Я бы предпочла быть в курсе, что мы ждем гостей.

– Это было спонтанное решение, – ответил Мордант. – Целительница Фейрим желает принять ванну, к сожалению, у нее произошла памятная встреча с одним развратным мешком дерьма.

– Неужели? – ахнула миссис Парсон.

– Я о нем позаботился, – успокоил ее Мордант. – Не мог допустить, чтобы нашу Целительницу кто-то беспокоил.

– Надеюсь, вы заставили его страдать, сэр, – сказала миссис Парсон.

– Заставил.

– Он умер, сэр?

– Да.

– Отправьте его матери его палец, сэр.

– Отличная идея.

Что ж, даже хорошо, что Аурианна так скоро узнала, что миссис Парсон тоже ненормальная.

Экономка исчезла на несколько минут, чтобы приготовить ванну, и вернулась с двумя полотенцами, зажатыми под мышкой, и двумя масляными лампами. Она провела Аурианну вверх по лестнице. В свете лампы Аурианна рассмотрела, что у миссис Парсон нет нескольких пальцев на левой руке. Судя по рубцам, травма была давняя, но серьезная. И ампутация точно не была хирургической.

Лампы отбрасывали дрожащие тени на задрапированные тканью картины и выцветшие гобелены.

Второй этаж Роузфелла выглядел еще более неутешительно, чем первый, да еще везде пахло гнилью. Аурианна, смертельным врагом которой была пыль, начала ритмично чихать в такт своим шагам.

Миссис Парсон испытывала и неловкость из-за состояния дома и готовность его защищать.

– Прошу не обращать внимание на состояние дома. За ним следим лишь мы двое – мой муж, садовник, и я. Мистер Мордант больше никого нанимать не хочет. А для меня одной здесь слишком много комнат. Разумеется, я слежу за тем, чтобы в его комнатах всегда было чисто и уютно, и я только что навела порядок в комнате с магнолиями.

– Вы давно работаете с этой семьей?

– О да. Несколько десятков лет. Конечно, сейчас семьи-то уже нет. Мистер Мордант – последний из своего рода.

Они дошли до главных спален, каждая дверь здесь была украшена маленькой медной рамочкой. В некоторых из них все еще можно было рассмотреть призрачные имена гостей из прежних великолепных времен, написанные давно выцветшими чернилами. На плюшевом ковре проявилась вытоптанная за долгие годы дорожка. В коридоре располагалась изысканная, но изрядно потертая мебель.

– Были времена, когда мы могли бы разместить вас в любой из этих комнат, когда бы вы ни пожелали, – вздохнула миссис Парсон.

– Что случилось?

– Семья разорилась.

– Из-за Морданта?

– Младшего? Нет, что вы. Как раз ему удалось вернуть состояние. Вернее, удавалось, до знакомства с вами, разумеется. – Миссис Парсон упомянула об этом как о чем-то само собой разумеющемся, без язвительности, которая присутствовала во всех комментариях Морданта. – А вот старший и его предшественники были совсем не такими мудрыми.

Миссис Парсон больше ничего не сказала об этих легкомысленных предках. Аурианна не стала допытываться.

– Могу я вас спросить… – Миссис Парсон оглянулась на Аурианну, засомневалась и замолчала.

– Да? – подбодрила ее Аурианна.

– Он будет в порядке? – спросила экономка. – Есть ли хоть какая-то надежда?

– Я не могу комментировать его состояние и строить прогнозы, – сказала Аурианна. – Вам придется спросить у него.

– Он сказал, что надежды мало. Я же полагаю, что мало не значит, что ее нет совсем.

– Полагаю, вы правы, – уклончиво ответила Аурианна.

– Он рассказал, что вы обратились к Древним Ритуалам?

– Да, от отчаяния, – подтвердила Аурианна. – Не существует известного лечения такого состояния.

– Какое же все-таки облегчение, что он в таких надежных руках, – сказала миссис Парсон. – Хоть я и понимаю (учитывая, какой Знак у него и какой у вас), что в ваших руках он хотел бы оказаться меньше всего.

Аурианна дала самый вежливый ответ, на который была способна:

– Действительно. У нас с ним диаметрально противоположные взгляды и мнения.

– Возможно, вас еще удивит, как много у вас общего.

На это Аурианна не смогла придумать вежливого ответа.

Миссис Парсон остановилась у двери, декорированной узорами в виде опадающих лепестков магнолии.

– Вот мы и пришли. После вас, Целительница.

Аурианна вошла в комнату с высоким потолком. Внутри было темно, свет исходил только от ламп миссис Парсон. В застоявшемся воздухе висела тишина, звук их шагов тонул в складках простыней, накинутых на мебель.

Особенную роскошь ванной комнате придавал камин. Миссис Парсон взяла на себя труд развести в нем огонь. Аурианна вдохнула аромат дыма со странными, едва уловимыми нотками горечи – его она почувствовала в первый раз, когда побывала в этом доме.

– Какими дровами вы топите камин? – спросила Аурианна.

– Терном, – ответила миссис Парсон. – В поместье он повсюду. Его даже слишком много. Моему мужу приходится рубить его чуть ли не большую часть дня. Но все не так уж плохо, для камина он подходит идеально. Медленно разгорается и долго горит.

Она повернула кран, украшавший большую медную ванну, пробормотала что-то про бойлер и убедила кран наполнить ванну горячей водой, стукнув по нему кулаком.

Экономка оставила Аурианне одну из ламп.

– Мистер Мордант не слишком любит свет, – сказала она, ставя лампу рядом с ванной. – Мы думали провести электричество еще много лет назад, но раз уж он живет здесь один, кто бы им тогда пользовался.

Миссис Парсон ушла. Аурианна сбросила с себя вещи, купленные у девушек мадам Мифл, и скользнула в ванну. Она принялась тереть тело, уделяя особенное внимание тем местам, до которых дотрагивался Скроуп – последнее воспоминание о человеке, который уже мертв.

Из-за Морданта и его вилки ее руки сегодня оказались в крови. Она вымыла их, ощущая тяжесть вины. Они с Тенью оставили груду трупов на маяке, а теперь и еще одно тело гниет в «Очке». Так больше не должно продолжаться.

Аурианна вытерлась насухо. Она взяла с собой в сумке одно из белых платьев: более легкую, летнюю версию ее обычного одеяния. Она встряхнула свернутое в рулон платье, чтобы его расправить, надела и, почувствовав себя самой собой, вышла из комнаты, прихватив лампу. И раз или два свернула не туда, запутавшись в мрачных заброшенных коридорах. Она обнаружила и другие коллекции Морданта: целую стену часов и комнату, в которой хранились древние черепа людей и животных. Аурианна тоже коллекционировала черепа. Ее оскорбило, что у нее нашлось что-то общее с Мордантом.

В поисках лестницы она наткнулась на запертые двойные двери. Заставленный книгами шкаф со стеклянными дверцами намекал на то, что рядом может быть библиотека. Утолить естественное любопытство ей помешал замок, поэтому она принялась изучать книги за стеклянными дверцами шкафа. В сиянии своего Знака она увидела книги по анатомии – все семь томов Везалия^[85] «De humani corporis fabrica».

Благородные предки Морданта смотрели на Аурианну, пока она, чихая, шла по лестнице. Спускаясь, она совершила еще одно путешествие во времени – от старинных живописных портретов до современных дагеротипов. На каждом изображении можно было заметить те или иные черты Морданта: ямочку на подбородке, пепельно-белые волосы, серые глаза, губы. И бесконечное число рыцарских доспехов. А единственный оставшийся в живых представитель семьи стал Тенью. Какое позорное падение. Или же это была постепенная деградация? Разве история рыцарских орденов не началась с того, что они получали плату за применение насилия?

Сверчок-критик, которого не мог разыскать Мордант, так и оставался в доме. Пока Аурианна спускалась, тихий голос возмущался, что от нее пахнет баночным майонезом.

Аурианна нашла Морданта в гостиной, где он восседал в большом кресле с видом наследного принца. Он тоже успел помыться. Он откинулся назад, задумчиво скрестив руки на груди и положив вытянутые ноги на каминную решетку, в расстегнутой белой рубашке, с красиво зачесанными набок влажными волосами. В комнате не было света, только огонь в камине. Аурианна проигнорировала ту часть сознания, которая пыталась заставить ее обратить внимание на то, какой он красивый.

Рядом с Мордантом расположились дряхлые псы. В этот раз они не стали убегать, когда увидели Аурианну, а один или два хвоста даже застенчиво завиляли. И только безголосый терьер вышел из состояния покоя. Он так яростно беззвучно надрывался, что даже свалился с ног, и только после того, как они с Аурианной обменялись взглядами, вернулся на свою подушку.

В кресле Морданта устроилась больная гончая без одной ноги и глаза. Тот нежно водил рукой, одетой в перчатку, по костлявой спине собаки. Такое проявление доброты поразило Аурианну и вступило в противоречие с тем, что она уже о нем знала: ведь эта же рука наносила человеку удары вилкой до тех пор, пока он не умер.

Но главной в этой спящей собачьей стае, величественной как древняя королева, была призрачная фигура фамильяра Морданта. Звездный свет, проникавший в комнату через витражное окно, придавал фамильяру очертания элегантной борзой. Она возлежала в позе сфинкса. Ее немигающие желтые глаза встретились с глазами Аурианны, когда та вошла в гостиную. Волчица не соизволила ее поприветствовать. Словно подобострастное виляние хвостом во время их последней встречи Аурианне просто показалось.

Мордант приказал фамильяру:

– Можешь нас оставить.

Волчица опустила мордочку и растворилась в воздухе как стигийский туман^[86].

Престарелый мастиф подошел к Аурианне.

– Сидеть, Ригор Мортис^[87], – приказал Мордант.

– Вы назвали собаку Ригор Мортис? – спросила Аурианна, в то время как Ригор Мортис проигнорировал хозяина.

– Их имена связаны с событиями, которые происходили тогда, когда я их нашел, – объяснил Мордант. Он показывал на собак и называл их имена: – Поджог. Лжесвидетельство. Подделка. Нарушение общественного порядка. Государственная измена. Имя терьера – Тяжкие преступления. А гончую зовут Крем-брюле.

– Приготовление крем-брюле было преступлением?

– Оно было орудием убийства.

Мордант жестом указал Аурианне на диван.

– Вы, конечно, сможете простить, что я не до конца одет. Я решил, что вы для меня недостаточно важны, чтобы смять из-за вас свежий шейный платок.

– А вы – меня, – сказала Аурианна, высвобождая из-под юбок и демонстрируя ему босую ногу. – У меня не было желания снова надевать сапоги Керис, а ничего другого у меня нет.

Мордант, не в силах оторвать взгляд от подола ее платья, съязвил:

– Нога. Лодыжка. Спрячьте подальше. Это же так возбуждает.

Аурианна расположилась на диване напротив Морданта и подложила под себя свои неприличные ноги, спрятав их под юбками, как и полагалось.

– Это все влияние Керис.

– Это выглядело исключительно непристойно, – сказал Мордант. – Может, миссис Парсон одолжит вам сабо, чтобы вернуться домой.

– Да, сабо. Как раз то, что мне нужно, чтобы бесшумно вернуться в свою башню.

Взгляд Морданта устремился к лицу Аурианны. Он наблюдал за ней с чем-то похожим на мужской интерес, на что Аурианна ответила, приподнятой бровью.

– А вы осознаете, что ваша шея не закрыта высоким воротником? – спросил Мордант.

– Здесь же только вы.

– Только? Да как вы смеете.

– Я немного заблудилась, пока шла сюда, – сказала Аурианна. – Я видела вашу библиотеку.

– Какую именно?

Его вопрос поразил Аурианну.

– А у вас не одна библиотека?

– А у вас нет?

Аурианна решила, что этот вопрос заносчивого и недалекого человека можно и проигнорировать.

– Там в коридоре был шкаф с томами «De humani corporis fabrica».

– А. Значит, это библиотека, в которой хранятся книги по естественной истории. Есть еще с историей искусств и художественной литературой.

– Зачем вам вообще нужен экземпляр «De humani»?

– У меня есть небольшая коллекция классических анатомических текстов.

Аурианну эта новость раздосадовала; еще одна точка соприкосновения.

– Что? – среагировал Мордант на ее хмурый взгляд. – Вы считаете, что только Целители изучают человеческое тело?

– Полагаю, вам необходимо знать, куда наносить удары.

– Именно так, – согласился Мордант. – И, прошу, не оскорбляйте меня, называя эту книгу всего лишь экземпляром, это же первое издание. Этим томам почти три сотни лет…

Мордант замолчал. Он только что заметил, что на предплечье Аурианны остался след там, где Скроуп приложил свою руку. Его глаза, обычно полуприкрытые и – искренне или наигранно – беззаботные, широко раскрылись. На лице не осталось и тени цинизма. Он выпрямил спину. А его шрам проявился яркой белой линией поперек губ.

Через секунду все прошло. Он снова откинулся в кресле, прикрыл глаза, надел маску цинизма и заметил:

– Жаль, что Скроуп уже мертв. Я мог бы с ним еще поразвлечься. Вы голодны? Я попросил принести нам чай и что-нибудь поесть. Или вы хотите что-нибудь покрепче?

Аурианна вылечила синяки на руках.

– Уже половина четвертого. Пусть миссис Парсон поспит.

– Миссис Парсон все еще в состоянии пережить маленькое ночное приключение, – сказала экономка, появившись в гостиной с подносом, заставленным фарфором и серебряными приборами.

– Как вы пьете чай? – спросил Мордант, наливая Аурианне чашку. – Немного молока?

– Нет, благодарю вас, – отказалась Аурианна.

– Сахар?

– Нет.

– Никакого веселья. Я мог бы и догадаться.

Аурианна проследила за тем, как Мордант наливает в свою чашку чуть ли не литр молока.

– Веселье? Так вот как вы называете разврат.

– У каждого есть пороки, – ответил Мордант, насыпая в чашку не менее абсурдное количество сахара.

Миссис Парсон поставила перед ними блюдо с печеньем и вазу с фруктами и оставила их наедине.

– Гранаты, – отметила Аурианна.

– Да, и это метафора, – сказал Мордант.

В вазе с фруктами лежал еще и большой и переспелый банан. Аурианна не стала уточнять, был ли и банан тоже метафорой.

Она не прикоснулась ни к чаю, ни к фруктам.

– Что случилось с рукой миссис Парсон? – спросила она.

– С рукой? Ах, это. Несчастный случай с мясорубкой, когда она была еще девочкой. Она показывает забавную пантомиму, когда говорит об этом, вам стоит спросить у нее самой.

Аурианна не считала подобные несчастные случаи забавными, но решила оставить эту тему и не пускаться в нравоучительные рассуждения.

– Нам надо поговорить о том, что случилось сегодня вечером.

– Действительно, – согласился Мордант. – Глупо было туда приходить. Будьте добры, отложите дурацкие костюмированные мероприятия на некоторое время, пока не закончите меня лечить. Мне все равно, что с вами будет потом.

– Нам нужно поговорить не об этом, – сказала Аурианна. – Благодаря этому дурацкому костюмированному мероприятию я получила информацию, которая была мне необходима.

– Вы даже не знаете, полезна ли эта информация.

– И, возможно, никогда не узнаю, потому что вы – раз уж мы говорим о дурацких поступках – убили осведомителя. Вот об этом я и хочу поговорить с вами: о шлейфе из трупов, который за нами следует. Я не решаю так вопросы.

– Но так вопросы решаю я, – ответил Мордант.

– Что ж, по-вашему мы больше делать не будем.

– Я и не говорю, что вы должны что-то делать по-моему. Я говорю, как делать правильно.

– Нет ничего правильного в проникающей травме грудной клетки, вызванной повреждением вилкой и ставшей причиной летального исхода.

Мордант взмахнул рукой в перчатке:

– Когда вы говорите, все становится таким непоэтичным.

– Прошу прощения, вы бы предпочли, чтобы я повторила то же самое пятистопным ямбом?

– Да.

Аурианна не стала, потому что не смогла вспомнить, что такое пятистопный ямб. Она собралась с силами и сказала:

– Мне бы хотелось договориться с вами использовать насилие лишь в качестве крайней меры.

– Но это же какая-то ерунда.

– Не убивать людей хотя бы в течение пяти минут кажется вам ерундой?

Мордант запрокинул голову и со вздохом уставился в потолок.

– Насилие – первое и наилучшее средство. Но, ладно, не стану мешать вам цепляться за иллюзии.

– Тогда мы договорились: больше никаких трупов.

– Меньше трупов.

– Никаких.

– Меньше.

Они уставились друг на друга. Аурианна осознала глубину пропасти между ними – в вопросах морали, этики, законопослушности. Все, что казалось ей точками соприкосновения, стало не имеющим значения.

– Почему вас так пугает смерть? – задал ей вопрос Мордант.

– Смерть меня не пугает. Я близко – слишком близко – знакома со смертью. Проблема в том, что вы убиваете, не задумываясь.

– Я никого не убиваю бездумно, – возразил Мордант. – Я профессионал. Я оцениваю ситуацию и действую соответственно.

– И я профессионал и сохраняю жизни, а не отнимаю их как на скотобойне.

– На скотобойне? А это хорошая идея.

– Хорошая идея для чего?

– Не забивайте голову. Это неважно.

– Давайте перейдем к тому, что важно. К имени, которое назвал мне Скроуп.

– Давайте. Так какое имя он назвал? – уточнил Мордант.

– Бардольф Уэллсли.

Мордант резко выпрямился.

– Уэллсли? В самом деле?

– Вы его знаете?

– Это же один из ближайших соратников Королевы Уэссекса. Влиятельный. Богатый. Как вы можете не знать его?

– Я не слежу за тем, что происходит у королей и королев. Мой Орден вне политики, – заявила Аурианна.

– Как и мой, формально, но это не значит, что я живу, ничем не интересуясь, – ответил Мордант. – Каждый Орден находится под контролем кого-то из королевских особ, и ваш не исключение. И решается это на высшем уровне.

– Вы неправы.

– А вы наивны.

Они снова впились друг в друга взглядами.

Мордант пожал плечами и продолжил:

– Королева Уэссекса – самый могущественный монарх в Десяти Королевствах. А вот Бардольф Уэллсли, хм. Интересно, конечно, если это правда. Но, может, и нет. Вероятно, Скроуп хотел произвести на вас впечатление громким именем.

– Если это правда, то зачем кому-то из приближенных Королевы Уэссекса отправлять людей в Лебединый камень? – недоумевала Аурианна. – Люди же не настолько глупы. Если, конечно, не считать одного выдающегося идиота, который вломился в замок, чтобы найти меня, доверившись волшебным сказкам.

Выдающийся идиот лишь прищурился.

– Что может быть такого в замке, чего Уэллсли не смог бы получить иным путем? – размышляла Аурианна. – Или же он хотел что-то уничтожить? Истории болезни пациентов? Подготовленные к публикации статьи? Наши архивы? Деньги в нашем хранилище?

– Уэллсли богат. Деньги вашего Ордена его не заинтересовали бы.

– Если бы Скроуп был еще жив, мы могли бы выяснить у него, откуда он получил такую информацию, – упрекнула Морданта Аурианна.

– Если бы он был еще жив, он бы истязал Керис до тех пор, пока она не рассказала ему, кто вы такая и где вас найти. И узнал бы слишком много лишнего. И мне все равно пришлось убить его.

– Не выдумывайте.

– Кто из нас лучше знаком с преступниками и их психологией?

– Вы, – признала Аурианна. – Вы же один из них.

– Прошу прощения? Я? Такая же грязная крыса, как Скроуп? Разве вы не видели, где я живу?

Аурианна осмотрелась по сторонам. Сточной канавы в самом деле видно не было, поэтому она снова признала правоту Морданта:

– Вы правы. Тогда, полагаю, вы крыса. Обычная крыса.

– Благодарю. – Удовлетворившись такой версией, Мордант снова расслабленно откинулся в кресле.

Аурианна воспользовалась магией, чтобы призвать фамильяра.

– Мне нужно сообщить эти сведения Занти.

– Сведения, – хмыкнул Мордант. – Бесполезные новости из бестолкового источника.

– Я бы напомнила вам, что этот бестолковый источник был вашим источником, – сказала Аурианна, прежде чем шепнуть имя Сила в свою ладонь со Знаком.

Имя фамильяра было очень личным, и Мордант, разумеется, не был достоин знать его.

Ее любимый Сил материализовался в ее руках и в порыве нежности взобрался ей на плечо. Ощущение его шерстки на ее щеке было таким же мягким и неуловимым, как дыхание.

Когда он заметил Морданта, то фыркнул.

– Ты, конечно, помнишь Морданта, – сказала Аурианна.

– Как тот, кто не забудет о геморрое, столкнувшись с ним, – ответил Сил.

Аурианна не рассмеялась, хотя ей очень хотелось.

– Я же просила тебя проявить гуманность.

– Именно так я и делаю. Мне не свойственна жажда крови.

– Тебе точно свойственна жажда крови, – напомнил о своих царапинах Мордант.

– Да он же маленькая генета, – вступилась за фамильяра Аурианна. – Это вышло случайно.

Мордант назвал Сила мелким наглым вонючим хорьком. Сил выразил удивление, что геморроидальный узел сумел связать воедино столько слов.

– В ближайшее время придется его терпеть, – сказала Аурианна.

– Я знаю, – хором ответили Мордант и Сил.

– Она говорила со мной, – заявил Сил.

– Разумеется, она обращалась ко мне, – возмутился Мордант.

– Я говорила с ним, – указала на фамильяра Аурианна.

Мордант недовольно надулся и принялся за печенье.

Аурианна повернулась к Силу:

– А теперь, дорогой мой, спеши к Занти. Скажи ей, что Тень помог выяснить, кто мог отправить тех незваных гостей в Лебединый камень: человек по имени Бардольф Уэллсли, который, по-видимому, служит Королеве Уэссекса. И добавь, что источником информации был один пьяный бродяга, который теперь мертв, потому что Тень не умеет держать в руках ни себя, ни свою вилку…

– Ну да, – не выдержал Мордант. – Мы уже убедились, что он мертв. Что вы предлагаете мне сделать? Устроить спиритический сеанс?

– …спроси у Занти, как она считает нужным поступить дальше, – продолжила Аурианна. – И не забывай ей кланяться.

– Ясно, – сказал Сил.

Аурианна почувствовала легкое давление четырех магических лапок на своей руке, прежде чем Сил растворился в белом облаке.

Аурианна и Мордант едва успели огрызнуться друг на друга и не определились, заслуживает ли Сил оставаться в живых (Аурианна была за, а Мордант – настолько же категорически против), когда Аурианна почувствовала мягкое, похожее на прикосновение теплой кожи покалывание в ладони. Ее Знак давал понять, что ее просит о встрече Саофаль, фамильяр Занти.

В гостиной материализовался морщинистый аксолотль и, медленно моргая, рассмотрел тех, кто в ней находился.

– Аурианна, доброй ночи. Наденьте носки, пока не простудились. Тень, какая радость. Сегодня без балетной пачки?

– Мне не идет цвет пыльной розы, – сказал Мордант.

– В самом деле? Обычно он подходит всем, кто сбежал из желтого дома. – Аксолотль развернул похожие на перышки жабры в сторону Морданта. – Доказательства причастности Уэллсли к этому делу кажутся в лучшем случае слабыми.

– Так и есть, это всего лишь слова косноязычного мерзавца. Тем не менее у этого мерзавца были полезные связи.

– В любом случае это зацепка, которой стоит заняться. Ничего другого у нас сейчас нет, – сказала Аурианна.

Саофаль переместился к лицу Морданта и покосился на него своим черным глазом-бусинкой:

– Занти хотелось бы получить что-то более конкретное.

– Полагаю, так и есть, – ответил Мордант.

– Вряд ли в замок Уэллсли сложно проникнуть, – продолжал Саофаль.

– Обратитесь к Хранителям, – отрезал Мордант.

– Хранители нам не подчиняются, да и тайное проникновение не входит в список их компетенций, – ответил Саофаль. – Они способны лишь ворваться к Уэллсли, распевая боевые песни, и повесить его, предварительно оторвав конечности. Эта ситуация требует тонкого подхода. Как это ни странно звучит, но нам не обойтись без помощи Тени.

– Сколько вы мне заплатите? – уточнил Мордант.

– Заплатим? – Саофаль повернулся к Аурианне: – Аурианна, какова частота рецидивов при эмболии у пациентов, страдающих дегенерацией сейда в тяжелой форме?

– У пятидесяти процентов пациентов рецидивы случаются в течение первых трех месяцев, у девяноста пяти процентов – в течение первых шести, – ответила Аурианна.

– Вы преувеличиваете, – не поверил Мордант.

– Эти данные содержатся в репозиториях с открытым доступом. Вы можете самостоятельно их проанализировать. Дайте знать, пожалуйста, если придете к другим выводам, – сказала Аурианна.

Аксолотль довольно раздул жабры:

– И, значит, ваша оплата – помощь Аурианны в следующий раз, когда у вас неизбежно случится сейд-эмболия.

– С каких это пор Целители заключают сделки с Тенями? – спросил Мордант.

– Вы сами открыли эту дверь, когда забрались в кабинет Аурианны, – заметил Саофаль. – Не стоит лицемерить. Вы соберете информацию об Уэллсли, а мы вылечим вас, когда ваше тело снова вас предаст.

– А если что-то пойдет не так, никто обо мне жалеть не будет, – заключил Мордант.

Саофаль не сдержал смешок:

– А как же еще? Подумайте над нашим предложением. А пока, Аурианна, никаких одолжений. Ну эмболия и эмболия, это его проблема. Сможет обратиться к хирургу и пройти сейд-эмболоэктомию, если пожелает. Ему понравится.

Аурианна склонила голову:

– Поняла вас.

Саофаль начал медленно кружиться вокруг своей оси и растворился в воздухе.

– Я не стану этого делать. – Мордант продолжил смотреть туда, где только что находился Саофаль. – Это грубое принуждение. Вот вам и совершенные во всех отношениях Целители.

– Занти нашла рычаг воздействия и собирается им воспользоваться, чтобы защитить Орден. Кроме того, вы сами вынудили меня помогать вам.

– Я просто рычаг давления, так?

– А я средство достижения цели, не так ли?

Он помрачнел. Но что-то изменилось, когда его взгляд встретился со взглядом Аурианны: он хотел разглядеть, разгадать загадку, получить ответ. Она не стала делать вид, что не понимает его: между ними ничего нет. Исключительно деловой обмен между Целительницей и Тенью. Никакой двусмысленности, только сделка. Никакой двусмысленности, только двое, которые живут в мирах, взаимоисключающих друг друга. Или это не так?

Незаданные вопросы повисли в воздухе.

Мордант вымученно улыбнулся ей:

– Вы правы, Целительница Фейрим. И именно так нам и стоит воспринимать друг друга по эту сторону вечности – Рычагом и Средством.

– Нам надо лишь немного потерпеть.

– Только доза делает лекарство ядом.

– Однажды все закончится, и мы сможем забыть друг друга.

– Вы сможете меня забыть? – спросил Мордант.

– Надеюсь, что да, – ответила Аурианна.

– Вы разбиваете мне сердце.

– У вас нет сердца, – сказала Аурианна. – Да и разве забыть вас не лучше, чем продолжать ненавидеть?

– Я бы предпочел, чтобы вы ненавидели, а не перестали обо мне думать.

После такого признания ответ уже не требовался, поэтому Аурианна не стала отвечать. Она расправила свои юбки (в этом не было необходимости, они и так были безупречны) и перевела взгляд на огонь в камине.

Мордант порывисто вздохнул, как делают, когда хотят резко сменить тему разговора.

– Полагаю, вы не станете теперь проводить диагностику, чтобы проверить, не начался ли процесс образования нового эмбола.

– Разумеется, нет. Вы должны проникнуть в замок Уэллсли. Вы же слышали фамильяра Занти: мне не стоит делать вам одолжение.

– А вы всегда делаете то, что вам сказали?

– Чтобы нарушить приказ Занти, мне нужна была бы веская причина.

– Моя вежливая просьба не считается веской причиной?

– Ваша вежливая просьба – веская причина ее не выполнять.

– В замок Уэллсли я забираться не стану. Не понимаю, какая мне от этого выгода.

– Какая выгода? – повторила Аурианна. – В возможности обратиться ко мне, когда у вас случится рецидив.

Заметив, как резко она выпрямилась, Мордант понял, что оскорбил ее, и хотел взять свои слова обратно:

– Я имел в виду…

– Какая выгода? Во мне? Целительнице, которая специализируется на сейде?

– Когда вы рассуждаете об этом так, да, очевидно, выгода есть. Я говорил исключительно о денежном вознаграждении, обычно за подобную работу мне неплохо платят.

Аурианна встала, не выслушав его объяснения. Со спокойствием, маскирующим раздражение, она сказала:

– Ваше вознаграждение – мое согласие быть на связи с вами. Если этого недостаточно, не проблема. Давайте придерживаться плана, который мы разработали изначально. На вашем месте я бы нашла хирурга, который будет наблюдать за вашим состоянием. Могу порекомендовать несколько, которые проводят такие манипуляции максимально бережно. Конечно, у них часто возникают сложности с поиском проблемного места, и им приходится делать несколько надрезов и надеяться на удачу. Но вы большой и крепкий, ничего с вами не случится. Торпраксия в такой стадии, что вы почти ничего и не почувствуете. Надеюсь, вам не повредят сейд-каналы в процессе эмболоэктомии. У вас и так осталось слишком мало тех, которые функционируют как следует.

Мордант был огорчен:

– Вам необязательно уходить. Я сказал, не подумав.

– Как делаете всегда, – сказала Аурианна. – Я ухожу. Поблагодарите миссис Парсон за чай.

Аурианна вышла из дома с сапогами Керис, висящими на одном плече, и с сумкой на другом. Сверчок-критик назвал ее антилопой гну, когда она уходила.

Никакой выгоды? Годы работы, десятилетия обучения и практики, чтобы какой-то никчемный, злобный и язвительный человек сказал, что не видит в ее помощи никакой выгоды? Да пусть подавится своим следующим эмболом.

Полуразрушенный особняк Морданта остался позади. Ночь дала ей ощущение пространства, окутала прозрачностью и тишиной. Воздух, наполненный ароматами вереска и клевера, успокоил ее. Она глубоко дышала, чувствуя себя лучше с каждым вдохом. Слишком много времени она провела сегодня сначала в зловонном баре, а потом в жалких развалинах Роузфелла.

На какое-то (короткое) время ей показалось, что с Мордантом можно сотрудничать. Но, возможно, лучше ей было бы не ввязываться в еще одну сделку с его участием. Сделки с дьяволом нужно сводить к минимуму.

В свете убывающей луны пролетела по спирали сова.

Аурианна шла к путеводному камню Роузфелла по гравийной дорожке. Ее босые ступни почти бесшумно ступали по камешкам.

Но кое-кто ступал еще тише.

– Фейрим, – послышался голос Морданта.

Аурианна не обернулась.

– Мы уже все обсудили.

– Фейрим.

– Мой фамильяр найдет вас, чтобы сообщить детали следующей встречи в полнолуние.

– Подождите.

Пальцы в кожаной перчатке поймали ее руку.

Аурианна обернулась. Он стоял позади нее: в полурастегнутой рубашке, серьезный.

Он никогда не выглядел серьезным.

Аурианна остановилась в двух шагах от него, не отнимая у него своей руки, словно они были парой, начинающей танец. Его рука согревала ее пальцы даже через перчатку.

Она ждала. Легкий ласковый ветер кружился между ними. Свет луны пронизывал предутренний туман, стирая краски и детали. Мир окутала дымка, все предметы стали мягче и нежнее, потеряли четкие очертания и лишились цвета.

Между вересковой пустошью и волшебной луной проносились козодои. Их тени пересекались друг с другом и быстрыми линиями бросались под ноги Аурианны. Смыслы то возникали, то ускользали, лишаясь содержания, если она сама их не искала.

Плечи Морданта напряглись, пальцы крепко сжали ее руку. Он казался несчастным. Аурианна с болезненной ясностью чувствовала его душевную борьбу.

Он в ней нуждался и ненавидел ее за это.

– Я все сделаю, – сказал Мордант.