Непреодолимое желание влюбиться в своего врага

Глава 11. Невыносимая логика трансцендентного опыта

Аурианна

Не было ни моря, ни неба, ни маяка. Только воздух, сотрясаемый взмахами крыльев, только прикосновение перчатки Морданта к ее пальцам.

Мир окрасился в черный и белый, обрушился на нее, перевернулся, пошатнулся. Сквозь щели в стене крыльев и перьев проникали лучи света, света из залитого золотом пространства, где сияло закатное солнце.

В этом несмолкаемом небесном шуме определенно что-то происходило – не то чтобы хорошее, но и не откровенно плохое. Она поняла, что чувствует себя свободнее, чем обычно. И правила кажутся ей не такими строгими. Нет того, что невозможно изменить. Нет того, что ей не поддастся.

Она принимала решение. Чувствовала движение воздуха у своей щеки. Понимала, что где-то открылось окно.

Получится ли у нее?

Маяк озарился светом. К ней обратились сотни тысяч сияющих глаз.

Аурианна повернулась к Морданту, потянулась к его затылку и прикоснулась к нему. Нашла ладонью нужное место на шее, прижала ее к теплой коже, покрытой шрамами, ощутила, что его накрыла волна мурашек. Она почувствовала порхание крыльев на своей щеке и дыхание Морданта на своих губах.

Сотни тысяч глаз смотрели на нее отовсюду – сверху, снизу, сквозь, вокруг, изнутри, снаружи.

Аурианна пробудила Знак, и там, на краю мира, в свете чего-то иного, между теми, кому подвластен воздух, и теми, кому он никогда не покорится, между морем и небом, между тьмой и яростью света, наполнила Морданта своей магией.

Он вздрогнул. Пространство между небесами и землей будто схлопнулось, они почувствовали, что легко могли бы дотронуться до неба. Струилась ее магия, струйками разлетались птицы, струился даже воздух. Олуши устремились ввысь, прочь от маяка, высоко в фиолетовую глубину неба.

Ветер перешел на шепот и произнес что-то слишком тихое, чтобы это расслышать.

Окно закрылось.

Аурианна убрала руку с шеи Морданта. Они стояли и смотрели друг на друга, ошеломленные настолько, что не могли ни дышать, ни двигаться.

Воротник Морданта перекрутился, его прическа растрепалась. Аурианна понимала, что и сама не в лучшем состоянии, да еще и совершенно без сил: оказавшись во власти момента, она израсходовала слишком много магии.

Аурианна приложила Знак к его ключице. Много у нее магии или мало, но узнать, получилось ли, необходимо. Она запустила диагностику.

Он не отрывал от нее глаз. И все еще сжимал ее руку. В его напряжении сквозило отчаяние, сердце бешено колотилось, губы сложились в беззвучное «пожалуйста».

Единственным звуком теперь оставалось тихое дыхание моря, будто неведомое создание погрузилось в глубокий сон.

Аурианна получила диагностическое изображение, оно тускло светилось белым в мигающем луче маяка. И тут же пришло время ее Расплаты, она ощутила, как трескается кожа на руках и как каждая секунда демонстрации диагностического изображения отнимает у нее магию, которая и так на исходе.

А вот в магической системе Морданта не произошло никаких изменений.

Аурианна покачала головой.

– Я на самом деле думала, – начала Аурианна, одновременно с Мордантом, который произнес: – Но я же почувствовал…

Но нет. Того, что они думали и чувствовали, не произошло.

– Черт, – выругался Мордант.

Аурианна промолчала. Она испытывала одновременно разочарование и облегчение. Разочарование, потому что чувствовала себя так близко… так близко к невозможному. Облегчение, потому что у нее ничего не вышло, ведь она всегда знала, что это провальная затея, и получила этому подтверждение, к тому же Тень не заслуживал исцеления. И снова разочарование, поскольку хотела добиться нужного результата. И снова облегчение, что не смогла.

Они все еще держались за руки.

Помимо всплеска эмоций Аурианна ощущала приступ тошноты. Проведение диагностики отняло у нее слишком много сил. Перед глазами появилась черная пелена. Ее ладони саднило, кожа на костяшках пальцев потрескалась, под ногтями появились пятна крови.

– Фейрим? – услышала она голос Морданта.

– Мне нужно сесть, – с трудом произнесла она.

Она схватилась за стеклянную дверь.

Мордант поспешил ее открыть. Он отпустил ладонь Аурианны, чтобы поддержать ее под локоть. Она попробовала отстраниться, но он ее не отпустил.

– Вы мне не нужны… – начала Аурианна и в этот же момент начала оседать на пол.

Мордант удержал ее. Он не сказал, что она ведет себя глупо, но она поняла это по тому, как раздраженно он сжал челюсти.

Входя в маяк, Аурианна схватилась за дверной косяк. У нее не возникло ни туннельного зрения^[79], ни судорог, значит, все будет в порядке. Она просто немного перестаралась.

– Истощение сейда? – спросил Мордант.

– Да.

Послышался тихий вздох. Он заметил, в каком состоянии ее руки.

– Ваша Расплата?

– Только наступает.

– Черт.

Мордант усадил Аурианну на выступ, окаймляющий фонарное помещение изнутри. Он стоял перед ней в нерешительности. Его брови были нахмурены, губы озабоченно сжаты. Его беспокойство заставляло ее еще больше тревожиться.

– Я в порядке, – сказала Аурианна.

Мордант не спускал глаз с ее окровавленных рук.

– Отвратительное зрелище, – прокомментировала она.

– Никто не может выбирать, какой будет Расплата, – успокоил ее Мордант. Он сел рядом. – Если все это и должно было когда-нибудь увенчаться успехом, то лучшего момента не могло быть, как мне кажется.

Аурианна кивнула. Сегодня они оказались на грани чего-то необъяснимого. Чего-то, о чем рассказывали в волшебных сказках – они ощутили, как исчезают преграды между мирами и как за тончайшей завесой открывается что-то иное. В оглушительном шелесте тысяч крыльев им показалось, что они очутились в точке пересечения миров, там, где возможно невозможное, где излечимо неизлечимое.

Волнение, охватившее Аурианну, когда она впервые открывала мир сказок, снова вернулось: она почти поверила, она хотела поверить. А теперь придется ждать целый месяц до следующего полнолуния. (Странно, конечно, было предвкушать еще одну встречу с Мордантом, но ей слишком хотелось еще раз попробовать.)

– Вам становится лучше? – поинтересовался Мордант.

– Немного. Перестаньте так тревожиться. От этого мне становится не по себе.

– Вы мне нужны. Мне нужны ваши руки. И я буду беспокоиться, сколько захочу.

– Когда я снова смогу пользоваться магией, я вылечу их.

– Вам следует отдохнуть, – предложил Мордант.

Аурианна откинулась назад и прижалась затылком к стеклу у себя за спиной. Стекло оказалось неудобной опорой. Измученная, не заботясь о том, что он подумает, она сползла ниже и прижалась щекой к мягкому бархату плаща Морданта.

Она закрыла глаза и просто дышала, пока ритм ее дыхания не подстроился под ритмичные движения волн где-то далеко внизу – длинные вдохи, медленные выдохи. Луч маяка старался отыскать что-то в темноте. На расстоянии десятков морских миль тени разбегались в стороны, соединялись в одно целое и снова стремились прочь друг от друга.

Тошнота отступила. Аурианна открыла глаза.

Небо цвета лаванды почернело. Взошла Цветущая Луна.

Ночь превратила окна в темные зеркала. Мордант наблюдал за ее отражением. Луч маяка вспыхнул и резко осветил его лицо – шрам, рассекающий губы, тонкие черты, которые она ни за что не признала бы красивыми, бледные глаза, в которых мерцали отблески света.

Тень.

Но еще… еще и мужчина.

Он, покрытый шрамами и далекий от совершенства, сидел там, в свете покрытой шрамами и несовершенной луны. Неподвижный, встревоженный, сосредоточенный на ней. Его дыхание касалось ее виска, биение сердца было размеренным, медленным и осторожным, как у человека, который контролирует себя. Форма губ многое могла бы рассказать о его характере. Жесткая щетина цепляла ее волосы.

Просто мужчина, о котором она позволила себе думать. Просто мужчина, который почти прижался своими губами к ее, когда они стояли друг напротив друга, завороженные светом иных миров. Просто мужчина, который в отчаянии прошептал «пожалуйста».

Он склонился к ней, или она к нему, их руки встретились. Их отражение в зеркале представляло аккуратный правильный треугольник. Ощущение тепла его тела создавало иллюзию интимности. Ей было интересно, испытывает ли он такие же ощущения? Ответа не последовало, если только не считать ответом безмолвное прикосновение его руки к ее.

Но это ничего не значило. И ничего не могло значить, потому что она была собой, а он собой. Просто милые пустяки. Бессмысленные. Бесполезные.

Мордант чуть отодвинулся. Задел ее кольцом с печаткой; резной камень, теплый, как его рука, ласково прикоснулся к ее запястью. Ее кожа приняла это случайное касание как поцелуй.

Аурианна не могла определиться, испытывает ли она отвращение или влечение, хочется ли ей получить больше или оказаться как можно дальше, став воплощением приливов и отливов, таким же изменчивым, как волны под ними, трепещущим и непостоянным, как луч маяка. Настоящее промежуточное состояние. Чувствовал ли он то же самое? Что она одновременно и отталкивает, и притягивает его?

Вспыхнул свет. Она взглянула вверх. И застала его врасплох. Цвет его глаз казался не зеркальным и серебристым, а бездонным штормовым серым. Глубина его взгляда шокировала, как и ответ, который она получила. Он смотрел на нее, как на богиню, которой он желал поклоняться, и одновременно отвергал ее власть.

В следующий раз, когда вспыхнул свет, его взгляд был таким же, как обычно.

Они просидели так долгое время, прижимаясь друг к другу.

Странным образом ненависть ощущалась иначе.

* * *

Обычно Аурианне не приходилось применять стратегии эмоциональной регуляции вне больничных палат, но в тот момент ей пришло в голову, что если она начала полагать, будто спать на плече чертова Озрика Морданта хорошая идея, то лучше ей скорее прийти в себя. Подавление эмоций было бы нелишним.

– Извините, – проговорила Аурианна, отстраняясь от мужчины, о котором не могла перестать думать.

– Все в порядке, – хрипло ответил Мордант и прокашлялся.

Они оба поднялись на ноги. Мордант вытряхнул плащ, будто проветривая его.

Аурианна прошлась воспаленными пальцами по растрепавшимся локонам и снова собрала их в пучок.

– Уже начался прилив. Сколько же я проспала?

– Точно не скажу, – задумался Мордант. – Наверное, около часа.

– Значит, мы застряли здесь еще на несколько часов.

– Прекрасно.

Аурианна посмотрела вниз:

– Пока вода стоит так высоко, эти люди не вернутся назад, по крайней мере если у них нет лодок.

– Пусть возвращаются, – возразил Озрик. – Хоть какое-то развлечение.

– Полагаю, если вы не убиваете людей, то сходите с ума от скуки.

– Обожаю убивать, – не стал спорить Мордант. – Вы голодны?

– Да, – ответила Аурианна. – Я никогда не выхожу из Лебединого камня, не положив в сумку хоть что-то съестное, но в этот раз я слишком торопилась, чтобы подумать о еде. Кхм, куда вы идете?

Мордант уже наполовину спустился по винтовой лестнице.

– На кухню. Вам нужно поесть.

– Я не собираюсь красть чужую еду, – возмутилась Аурианна.

До нее донеслось эхо его вздоха.

– Да они сами украли чужую еду. Так вам становится проще?

– Это еще больше все усложняет.

– Нет, так проблема полностью исчезает. Это же основы математики.

Все еще не избавившись от легкого головокружения, Аурианна решила, что не может позволить себе быть слишком принципиальной. И не стала спорить с сомнительными математическими доводами Тени.

Мигающий свет фонарной комнаты слабел, пока они спускались по лестнице. Наконец Аурианна узнала, где на кухне находится столешница, ударившись о нее бедром.

– Я забыл, – послышался голос Морданта. – В темноте от вас никакого толка.

Аурианна подняла выше ладонь с холодно светящимся Знаком.

– Как вам удается хоть что-то видеть?

– Профессиональная тайна, – ответил Мордант.

– Это как-то связано с вашими теневыми навыками?

– Вас это не касается. – Он нашел газовую лампу и зажег ее. – Прекратите тратить магию напрасно. Вам нужно набраться сил.

– На свечение Знака нужно совсем немного магии, но как скажете. Благодарю за лампу. – Она решила, что у нее еще будет возможность выведать его профессиональные тайны.

Мордант грохоча прошелся по кухне и собрал вместе все припасы бандитов. Они с Аурианной изучили их в свете газовой лампы. На самом деле это скорее была груда мусора из ледника – подгнивший картофель, перезрелый виноград, что-то еще, что было даже невозможно распознать. От всего этого исходил отвратительный запах помойки.

– Лукуллов пир^[80], – саркастично отметил Мордант.

– И как же выбрать хоть что-то из этого великолепия? – подыграла Аурианна.

Мордант положил в рот виноград.

– Кажется, что я ем… глаз.

– А это что? – спросила Аурианна, приподнимая миску с чем-то, не поддающимся описанию.

– Ушные мочки, – предположил Мордант.

Аурианна нашла тарелку с яичницей-болтуньей, которая выглядела как сопли, и подтолкнула ее к Морданту. Он угостил ее сморщенной колбаской. Аурианна заметила, что она уже заплесневела.

– Смегма^[81], – продолжил угадывать Мордант.

– Вы отвратительны, – проговорила Аурианна.

Мордант нашел мягкий сверток и бросил его на середину стола. Он взорвался, как полный подгузник.

– Бешамель^[82]? – предположила Аурианна.

– Как думаете, не может ли он быть испорчен?

– Он синего цвета.

– Вот, – сказал Мордант и водрузил на стол огромную тыкву.

– И как, по-вашему, мне это есть?

– Раскрыть рот пошире.

– Она гнилая, – заметила Аурианна, указывая на зловещую трещину в тыкве.

Мордант воспринял эту информацию со сдержанным достоинством, сказав:

– Боги! Она воняет как задница Жнеца.

– Откуда вам может быть знаком этот запах?

– Могу предположить, так как однажды встречался с одним.

– Вы сражались со Жнецом?

– Нет, разумеется. Я не настолько сумасшедший. Я сбежал. – Мордант поднял крышку с кастрюли. – Какие предположения?

Аурианна изучила содержимое кастрюли.

– Вы когда-нибудь видели, что выходит из тела, если принять таблетку от ленточных червей?

– Боги. Вы отвратительны, – сделал комплимент Мордант.

– Я готова убить за чашку чая, – сказала Аурианна.

Она заглянула в кухонные шкафчики.

Мордант ответил, что он тоже готов убить за чашку чая, но буквально, а не так, как она, трусиха. Аурианна нашла разбитый чайник. Мордант отыскал жестяную коробку с надписью «Чай», внутри которой находились остатки какой-то субстанции. Когда он спросил ее мнение, Аурианна предположила, что внутри чай или же мусор, собранный с пола. Мордант решил, что это волосы из подмышки русалки. Они залили кипятком содержимое жестянки.

Мордант элегантно вдохнул аромат, исходивший от его кружки, как обычно делают при дегустации дорогого вина.

– Кажется, мы заварили продукты жизнедеятельности рыб.

Они отставили чай в сторону.

* * *

Вскоре начался отлив, тогда Аурианна и Мордант спустились к подножию маяка по спиральной лестнице и вернулись по мосту к берегу.

Приближаясь к путеводному камню у руин «Волка», они поняли, что им неизбежно придется заняться решением одной проблемы.

Возле путеводного камня собралась большая группа людей: они сидели, стояли или слонялись неподалеку. Они выглядели примерно так же, как те бандиты, которые сбежали в поисках подкрепления.

Аурианна не могла не отметить, что все это крайне некстати.

Мордант не предложил ничего более оригинального, кроме как убить всех.

– Нет, – возразила Аурианна. – Мы можем найти другой путеводный камень.

– Здесь нет другого камня, – возразил Мордант.

– Мы можем поговорить с ними.

– Вам кажется, что им хочется поговорить? – заметил Мордант, и вполне справедливо, ведь мужчины уже доставали оружие из ножен. Он окинул собравшихся изучающим взглядом, и в его глазах появился холодный блеск. – Я мог бы убить их всех прямо отсюда.

– Нет, – не согласилась Аурианна.

– Или подойти ближе и…

– Нет.

– А что, если…

– Нет.

– Но мы обязаны наказать их за тот чай, – не сдавался Мордант. – Я просто немного их поубиваю.

– Немного поубиваете? Нельзя немного умереть.

Они не смогли продолжить спор об убийстве как о явлении частичном или окончательном, так как банда двинулась к ним. Аурианна узнала тех двоих, которые уже встречались с Мордантом. Их подкрепление – вероятно, больше сорока человек – придало им смелости противостоять Тени.

Судя по репликам бандитов, они взглянули на ситуацию сквозь свою преступную призму: они решили, что дамочка нанимает для защиты Тень тогда, когда сама многого стоит. Некоторые мужчины рассматривали Аурианну, некоторые поглядывали на ее сумку. (В сумке были гель от ожогов, пластыри и шина на общую сумму около тридцати тримс.)

Бандиты выдвинули вперед главаря, крупного мужчину, вышагивающего с уверенностью, подкрепленной количеством людей за его спиной. Он потирал руки, как трет лапки муха.

А в глазах Морданта светилось радостное предвкушение. Аурианна знала, что совесть позволит ему убить всех этих людей. Он понятия не имел, что такое угрызения совести.

Главарь банды ухмыльнулся, глядя на Аурианну. У него во рту не было ни одного зуба, если не считать одного или двух сарсеновых камней^[83].

– Красивая леди, да еще и при деньгах, раз может нанять Тень, приехала к нам с визитом. Какая удача.

Аурианна остановила его жестом – в данном случае драматизм не показался ей лишним – и предупредила:

– Пожалуйста, не подходите ближе. Вам необязательно умирать сегодня.

– Красивая? – вмешался Мордант. – И кто же красивее, она или я?

Главарь задумался. Он прижал к подбородку мясистый палец и обратился за советом к коллегам.

Аурианна умоляла их бежать, пока есть возможность; Мордант велел ей замолчать и дать поговорить бандитам. Один из них заявил, что у нее лучше ресницы, а у него – скулы, и тем самым смертельно оскорбил обоих.

Главарь остановил обсуждение и подвел итог:

– Примерно одинаково.

Аурианна задохнулась от возмущения. Мордант, пребывавший в жестоком заблуждении, что красивее он, возмутился не меньше.

– Что ж, теперь вам придется умереть, – заявил Мордант.

– Не будь дураком, – ответил главарь. – Тень ты или нет, но нас сорок человек, а ты один.

Аурианна ждала, что Мордант выпустит штук двадцать метательных ножей и убьет этих людей, прежде чем они успеют сдвинуться с места. Но он просто наклонился и занялся шнурком на ботинке.

Главарь воспринял это как проявление покорности.

– А теперь, – сказал он, – давайте пригласим леди подойти к нам, осторожно и не спеша.

– Вы совершаете ошибку, – уговаривала бандитов Аурианна. – Он собирается вас убить. Дайте нам пройти к путеводному камню, и он никого не тронет. У меня нет денег. – Она потрясла открытой сумкой. – Смотрите: ничего ценного.

– Может, у вас и нет с собой денег, – согласился главарь, – но где-то в другом месте они точно есть. Чтобы нанять Тень, нужны миллионы.

– Я его не нанимала, – сказала Аурианна.

– Значит, папочка нанял, и он заплатит круглую сумму, чтобы получить обратно свою дочь.

– Нет. Никто не нанимал Тень. Он здесь по своей воле, а не за деньги.

Главарь банды усмехнулся:

– Тень? Не за деньги?

– Ваш цинизм вполне справедлив, – ответила Аурианна, – но только не в данном случае. Я вас не обманываю. Прошу, поверьте мне. Дайте нам уйти.

– Тени хороши, но они не боги, девочка. Он просто человек.

Мордант все это время оставался в той же позе, занимаясь обувью.

– Что вы делаете? – прошипела Аурианна.

– Готовлюсь немного поразмяться, – ответил Мордант. Он вытащил обувной шнурок из ботинка. – К тому же мне не хочется пачкать ножи. Оставайтесь здесь и делайте вид, что негодуете.

– Делать вид?.. Не убивайте их, – попросила Аурианна, вставая у него на пути. – Они просто идиоты, которым не хватает здравого смысла. Мы должны дать им шанс.

– Вы уже дали им шанс, – сказал Мордант. – Кроме того, они угрожали вам похищением.

– И? Вы тоже угрожали мне похищением.

– Так и есть. Лишь я могу так делать. Только не говорите, что смерть этих людей станет большой потерей для мира.

– Не вам это решать.

– Смерть – естественная часть жизни, – заявил Мордант.

– Вы не можете играть в бога и решать, кому умереть раньше, – упорствовала Аурианна.

– Тс-с, а вы играете в бога и считаете, что им надо умереть позже, в чем разница?

– В том, что я на стороне добра.

– А они нет.

Один из бандитов, которому, по-видимому, надоел этот философский спор, бросил в сторону Аурианны и Морданта топорик. Мордант поймал его, когда тот пролетал между ними (такая ловкость, безусловно, всех поразила), повернулся к бандитам и произнес:

– Это было ошибкой.

Он выпустил топорик из рук. И направился к бандитам, вооружившись только шнурком от ботинка, с такой беспечностью, что даже Аурианна обиделась бы, если бы была преступницей.

Шнурок болтался в воздухе. Перчатка соскользнула с руки. Знак озарился красным, как кровавое пятно.

Наиболее сообразительные среди бандитов вздрогнули, когда увидели череп адской гончей. Но остальные стали подбадривать друг друга, уверяя, что за леди дадут миллионы, а он всего лишь человек. Очевидно же, что он не сможет с ними всеми справиться и это лишь показательное выступление, чтобы их запугать, да и Знак, возможно, не настоящий, и что он сделает, убьет их всех.

– Высокомерный ублюдок, – заявил главарь.

– Даже не буду спорить, – согласился Мордант.

– Бегите, вы, идиоты, – выкрикнула Аурианна, прижав ладони ко рту.

– Сегодня ты усвоишь несколько уроков, – продолжил главарь.

– Я думаю, обучение будет взаимным, – сказал Мордант.

Главарь жестом приказал бандитам нападать. Их стратегия, по-видимому, состояла в том, чтобы окружить Морданта, который, в свою очередь, обернулся к Аурианне, гнусно подмигнув, и сказал:

– Самозащита.

Началась странная рукопашная схватка, во время которой Мордант с озорным удовольствием душил бандитов шнурком направо и налево, а они нападали на него с ножами, но не могли нанести ни одной раны и только ранили друг друга. Мордант действовал в полном одиночестве, но с каждым его балетным па двое или трое бандитов валились с ног, его Знак вспыхивал дьявольским красным, тела падали на землю, и он тенью скользил между ними за своей следующей жертвой. Он и правда был великолепен в своем деле. Проблема заключалась в том, что его дело было очень плохим.

Эта схватка могла бы стать массовым убийством, совершенным одним шнурком, если бы главарь банды, вооруженный копьем, не нанес Морданту скользящий удар в плечо. После этого Мордант стал серьезнее, выхватил копье из рук главаря и проткнул его им и еще двух мужчин, оказавшихся позади своего вожака.

Все сорок были мертвы.

У Аурианны оказался веский повод продемонстрировать, что она негодует.