Не наследник, которому по…

Глава 22

— На меня вышли, — без предисловий сообщил я, когда мы пересеклись в условленном месте с Угрюмым, вызванным путём оставления мною условного знака.

Знаком было слово “мудак”, нацарапанное у него на двери. Сразу говорю, не я придумал, это с подачи самого боевика было.

В общем, я накорябал ругательство, а уже вечером мы с магом-боевиком встретились в самом неприметном месте — на арене Академии.

Мужчина сразу напрягся, весь напружинился, как кот перед броском на добычу, одними губами, быстро мазнув по находящимся неподалёку студентам, произнёс:

— Потом.

Затем, уже в голос рявкнул:

— Рассказов, я знаю что это ты, грязный маленький аристократ, не отпирайся!

— Отпираться?! — я фыркнул вставая в горделивую позу, — ещё чего, конечно это я, кто же ещё!

— Ну всё, Рассказов, ты подписал себе смертный приговор, — давай, на Арену, щенок!

Угрюмый, подкрепляя слово делом, грубо толкнул меня ладонью в спину, подгоняя.

Мы стояли сразу за воротами и студенты старших курсов, что стояли поблизости, собираясь на арене проверить свои боевые качества, тут же тихонько начали ретироваться подальше. С врио препода по магическим поединкам, явно находящимся не в духе, никто пересекаться не хотел, а уж тем более попадаться ему на глаза.

Мы вышли на песок, я первым, а Юпитер Фёдорович за мной, двигаясь к самому центру немаленькой площадки.

Своим фирменным вызверившимся взглядом Угрюмый тут же шуганул несколько практиковавшихся в дуэлях пар, поэтому, когда мы добрались до середины, вокруг нас возникла здоровенная зона отчуждения, проникнуть в которую желания у других учащихся не было, только самые храбрые ещё оставались возле самых трибун, по моему среди них я узнал дружинников с красного факультета.

— Сейчас я дёрну тебя за ноги и начнёшь отжиматься, — произнёс Угрюмый.

Слышать нас точно не услышат, но видеть могли прекрасно, поэтому требовалось соблюсти некоторые условности. Трибуны почти пустовали, но с десяток студентов на них было, и если их будут расспрашивать, всё должно достоверно походить на измывание препода надо мною.

Схваченные телекинезом в районе лодыжек, ноги мои резко дёрнулись назад, заваливая меня вперёд и я, расслабившись, чуть изогнулся в падении, перекатившись по песку этакой лодочкой и в самом конце самортизировал согнутыми в локтях руками, чтобы не ткнуться лицом.

— Неплохо, — прокомментировал Угрюмый, оценив изящество с которым я приземлился, на песок, — учили раньше?

— Конечно, — ответил я, принимая упор лёжа, для подготовки к отжиманиям, — у тайного мастера бесконтактного боя — сенсея Сирахерамы. Специально в поместье отец заказал. Между прочим, за нехилый ценник.

— Мажор, — фыркнул Юпитер Фёдорович, — в любой секции такому обучают, хоть самбо, хоть армейской рукопашки. Давай, в среднем темпе начинай.

— Так то бездарей, — ответил я, принявшись ритмично отжиматься, — а я аристократ, мне невместно. Тем более где вы видели магов-рукопашников.

— Ну, я — маг-рукопашник, — заметил Угрюмый, нависнув надо мной и скрестив руки на груди.

— Звучит как конно-морская авиация, — хохотнул я.

— Ладно, — перевёл тот тему, — ты сказал, что на тебя вышли. Кто это был?

— Вышли, — подтвердил я, — только я вам не расскажу. У меня тоже есть вопросы, на которые я бы хотел получить ответы.

— Не советую начинать торговаться, — голос мужчины стал угрожающим, — может тебя — Рассказов и обмануло моё миролюбивое с тобой поведение, но, если будет надо, я информацию из тебя выбью. Будь уверен. К тому же, если ты не забыл, у нас договор.

— Договор, Юпитер Фёдорович, — не стал отрицать я расслабив руки и плюхаясь пузом на арену, имитируя усталость, — вот только у меня, скажем так, большие сомнения, что дёрнули меня из-за Горшкова, либо это дёрнули меня совсем другие люди. Поэтому данная информация пойдёт, скорее, отдельно от основного задания. И да, я ничуть не сомневаюсь в вашей компетенции и готовности к жёстким действиям, но всякая деятельность должна вознаграждаться, это краеугольный камень любой мотивации. Одним похлопыванием по плечу и словами — ты молодец, обойтись не получится. Всё же я иду на риск, и немалый. Соответственно я должен получить взамен что-то для меня адекватное, что-то что будет доказывать, что я рискую не напрасно. Вот если мною полученная инфа будет касаться Горшкова, я, конечно, сразу, в рамках договора, её передам, но всё, что получено вне его, это, извините, за отдельную плату.

— И откуда ты такой изворотливый Одиссей сын Лаэрта взялся? Ладно. Теперь на пресс делай, — буркнул Угрюмый хмуро, — сообщишь, что тебе известно и я рассмотрю интересующие тебя вопросы.

— Не пойдёт, — я перевернулся на спину, завёл руки за голову, и стал сгибаться, локтями касаясь чуть согнутых коленей, — я должен быть уверен, что получу ответы, иначе сделки не будет.

Мужчина снова побагровел, но я добавил:

— Юпитер Фёдорович, вы же прекрасно знаете, как важно добровольное согласие агента, его инициатива и заинтересованность. Получив ответы, я и дальше активно продолжу вам помогать.

— Откуда я знаю, что твоя информация представляет хоть какую-то ценность, — поинтересовался мужчина после недолгих раздумий.

— То есть, тайное проникновение семерых неизвестных в академию магов, весьма неплохо умеющих в маскировку и явно представляющих какую-то секту нелюбителей бездарей, активно вербующих меня для совершения каких-то таинственных делишек, это сведения не имеющие ценности?

Я приостановился в сидячем положении взглянул на Угрюмого.

— Вот даже как… — протянул тот.

Обернулся, внимательно оглядывая арену, затем скомандовал:

— Выпрыги вверх из глубокого приседа, с хлопком над головой — пошёл.

Я сменил позицию, поднимаясь с песка, поправил пояс, притопнул сапогами и начал выпрыгивать.

Боевой маг некоторое время молча за мной наблюдал, затем спросил:

— Какие-то имена, названия, что-то звучало?

— Нет, — покачал я головой, продолжая прыжки, — это было, что называется, первое знакомство. Они прощупывали меня и пытались в нейролингвистическое программирование. И да, сложилось впечатление, что интересовал их я лично, и совсем не в разрезе гипотетического противостояния Гавриле. И знаете, моё мнение, что если бы вот эти балахонистые хотели Горшкова прибить, то уже на следующее утро от парня бы тут и следа не осталось, а нашли бы его на дне Байкала с ногами в тазике с бетоном. Никакой слимп им тут нафиг не нужен был. Хотя, как раз они слимпа и могли без проблем притащить. И честно, я что-то сомневаюсь, что в Академии работают две тайные группы с такими возможностями. Это бы было уже как-то чересчур.

— Занятно.

Я не мог прочитать мысли Угрюмого, но тон с которым он это произнёс, говорил о том, что мои слова он воспринял серьёзно. Прыгнув ещё пару раз, я, будто в изнеможении, завалился на песок. Удобно подоткнул руки под голову и остался лежать, ожидая, что скажет препод на замену.

— Что ж, информация действительно ценная, — признал мужчина, — а подробности?

— Будут, как только ответите на мои вопросы, — кивнул я.

— Что тебя интересует?

— Лабиринт, — мгновенно произнёс я в ответ, — что это, где и почему оно важно для магов?

Угрюмый вздохнул, пробормотал:

— Так и знал, что ты прицепишься. Ладно, считай проверку на благонадёжность ты прошел, поэтому расскажу. Но учти, что на этой информации гриф секретности с двумя нулями. А так, в основном, о нём рассказывают окончившим красный и жёлтый факультеты, после подписания всех положенных документов, причём каждому своё. Какую версию хочешь узнать ты?

— А зелёным, значит, ничего? — тот подтвердил коротким кивком, что вновь позволило сложиться части пазла в голове. А то я всё думал, почему в родах, кроме членов аристократических семей почти никогда не найти других болдар просто на службе. Только малдары, за время обучения в средней школе нашедшие себе покровителя. А вот оно что, все с большим даром нужны государству в другом месте. Без исключений, конечно, думаю не обходится, но в общем и целом…

— А можно мне ту версию, которая настоящая? — я, сделав невинные глаза, посмотрел на препода, — не для красных или жёлтых а, так сказать, общую?

Угрюмый хмыкнул, растянув губы в кривой ухмылке, прищурился открытым глазом:

— А ты не промах, даёшь тебе палец, а ты по локоть откусить норовишь. К твоему сведению, как ты выразился — общая версия, уже идёт как сведения особой важности, доступа к которой нет у простых оперативников Надзора.

— Но вы не простой, — заметил я.

— Не простой, — кивнул Угрюмый, рявкнул, — а ну упор лёжа и упражнение лягушка, знаешь такое?

— Знаю, — неохотно ответил я, переворачиваясь на песке, снова отрываясь от поверхности на вытянутых руках.

— Пошёл! — скомандовал маг, обошёл меня с другой стороны, а затем, неожиданно начал подбивать мне пятки ногой, заставляя двигаться чаще.

— Это, чтобы не думали, что ты расслабляешься, — прокомментировал свои действия мужчина.

— Так… что… насчёт… общей… версии? — с некоторым напряжением вновь спросил я, выплёвывая по слову в крайних точках амплитуды.

— Рассказов, поумерь аппетиты, у тебя вообще допуска нет.

— Но будет… когда-то.

— Вот когда будет, тогда всё узнаешь, а пока, раз ты на жёлтом, узнаешь ту что для жёлтых, и скажи спасибо, что вообще что-то говорю.

Жалко, конечно, но я Угрюмого понимал, он и правда, давая мне подобные сведения, выходил за рамки своих полномочий. Гостайна это серьёзно. Это лет двадцать тюрьмы, если я правильно помню уголовный кодекс. Прочитал как-то на досуге и УК и УПК с КоАП. Нашёл, правда, несколько противоречий и неточностей, которыми можно воспользоваться, но это сейчас было неважно.

— Спасибо, — тут же сказал я, как он и просил.

— Лабиринт, — начал Угрюмый, — это область где общий магический фон сильнее во много раз чем в среднем по планете.

Я вновь повалился на песок, повернулся на бок, подперев голову рукой, спросил:

— А разве наличие магического фона установлено? Сколько было исследований, но обнаружили только поле Хиггса и чуть-чуть продвинулись в понимании гравитационного поля, хотя гравитон до сих пор тоже не обнаружен.

— Не буду спрашивать откуда тебе это известно…

— Люблю почитать на ночь статьи из журнала “Наука”.

— Гм… Ладно, на чём я остановился? — мужчина на секунду задумался.

— Вы говорили, что в лабиринте фон магического поля, которое пока не обнаружено, больше чем в среднем по планете, — любезно подсказал я, — хотя как можно сравнивать то, что не имеет чётких числовых значений…

— Не умничай, — оборвал меня Юпитер Фёдорович, — всё забываю, как с вами жёлтыми тяжело общаться. Нет, тебе точно на жёлтом факультете самое место. В общем, там фон значительно больше, поэтому появляются всякие странные магические формы жизни. Вроде того же слимпа. Обычная бездарская аппаратура там не работает, да и бездарям туда соваться не стоит, эффект воздействия фона на них непредсказуем, а вот маг — болдар, вполне может там находиться.

— Но? — уточнил я, чувствуя, что сказали не всё.

— Но там слишком много того, что попытается тебя съесть. Причём не твоё тело, а твою магию. Твари в лабиринте питаются ею.

— То есть, маг для них, этакая ходячая бутылочка энергетика?

— Ну, можно сказать и так.

— И где находится этот лабиринт?

— А вот с этим сложность, — Угрюмый ещё раз оглядел пространство вокруг, нахмурился, затем добавил, — он везде и нигде. Его положение в пространстве не определено. Просто с разной периодичностью, на планете открываются в него проходы. Где и как, не особо понятно. Но преимущественно в безлюдной местности. Всего несколько раз их обнаруживали недалеко от небольших поселений, но никогда рядом с местом проживания от тысячи и более людей.

— Поэтому про них особо никому не известно, — глубокомысленно протянул я, — и что, оттуда, небось, лезет какая-нибудь дрянь, которую могут остановить только болдары?

— Ничего оттуда не лезет, — фыркнул мужчина, потом скривился и буркнул, — ну почти. Там дело в другом, вокруг прохода возникает зона отчуждения в которую попасть может только болдар и пока в ней и внутри лабиринта неподалёку от прохода, не уничтожишь всех находящихся там тварей, он не закроется. А закрывать надо, иначе в один прекрасный момент может и полезть что-то куда серьёзней слимпа, псидемона или псевдособачек. Когда наберётся критическая масса. Высоколобые до сих пор спорят, сколько это и как долго она набирается.

— Потому что точных данных нет, — покивал я, — а проверять опытным путём дураков не много.

— Угу, — тут маг снова напрягся, быстро произнёс, — сейчас я тебя снова телекинезом маленько потаскаю.

Он резко вздёрнул меня за ноги в воздух, заставив повиснуть вертикально, головой вниз, рявкнул:

— А теперь поотжимайся так, мелкий маленький ублюдок!

Но тут к нам подлетела незамеченная ранее мною ректорша и тут же коршуном набросилась на Угрюмого.

— Юпитер Фёдорович, немедленно прекратите, или я буду вынуждена доложить комитету о вашем поведении! Отпустите Рассказова!

Телекинетический захват тут же пропал, и я шлёпнулся обратно на песок.

— Вы сказали отпустить, я отпустил — развёл руками мужчина.

— Рассказывайте, зачем вы этот цирк устроили? — уперев руки в бока потребовала от него Кладенец.

— В рамках воспитательного процесса, — ответил Угрюмый, — знаете, что этот поганец на моей двери накарябал своими ручонками? Мудак!

— А ну не выражайтесь так в отношении ученика! — тут же вспылила женщина.

— Вы не поняли, — прищурился Юпитер Фёдорович, — это не я его так называю, это он написал такое.

Хлопнув пару раз ресницами, Светлана Иосифовна повернулась ко мне и с недоверием уточнила:

— Дрейк, ты что, действительно на двери написал такое?

— Написал, — тут же кивнул я, продолжая лежать.

Лёг на спину удобней, положил руки под голову и закинул ногу на ногу, пояснил:

— Ну а что он ведёт себя как мудак.

— Ах ты сучонок! — ругнулся маг, натурально багровея, — да я тебя!

— Немедленно прекратите, оба! — взвилась Светлана Иосифовна, — значит так, всё мне с вами понятно. С этого момента запрещаю вам какие-либо действия, не касающиеся нормального учебного процесса. Никаких прилюдных оскорблений, применения магии и прочего выяснения отношений. А вы, Рассказов, — ожгла меня взглядом ректор, — лично пойдёте и уберёте надпись с двери! Так, чтобы я и следа не нашла. Это имущество академии, будьте добры обеспечивать его сохранность.

Высказавшись, женщина ещё раз обвела нас суровым взглядом, а затем, с гордо поднятой головой направилась к выходу.

Стоило ей отойти, как Угрюмый, тихонько прошептал:

— Молодец, убедительно сыграл.

— Вы тоже, — ответил я ему, — вы тоже.

Рассказ про лабиринт расставил остальные точки над “Ё”, вот теперь весь этот изврат с магами, аристократами и всеми остальными сложился в единую схему. Грубо говоря, вот появляется малдар, рождается, скажем. У него есть три пути, которое ему, по сути, навязывают в школе. Первый, это согласно учебной парадигме, стараться унижать других или унижаться, в попытках стать болдаром, как правило, на этом этапе, если болдаром стать не получилось, он может примкнуть к кому-то из аристократов в качестве подручного. Такие малдары затем оседают в благородных родах, где за ними присматривают аристократы. Второй путь для тех малдар, кто не пошел по первому пути. Такие, окончив школу, в виду отсутствия агрессивности и желания доминировать над другими, спокойно вливаются в гражданское общество бездарей. В этом плане отсев действует безукоризненно. Ну а третий путь, это когда малдар становится болдаром, после чего попадает в академию. И тут его снова ждёт три пути, по количеству факультетов. Производится сортировка на аристократов, задача которых потом управлять теми малдарами, что выбрали первый путь и тем самым сдерживать их деструктивные желания, на магов-боевиков, которым прививают дисциплину, патриотизм и понятия воинского братства, завязывают это на единоначалии и затем используют в аномальных зонах в качестве боевых подразделений и на умных, которые… тут я несколько завис, потому что перечень пихаемых нам псевдонаучных дисциплин вызывал некоторые сомнения в адекватности использования имеющегося людского ресурса, но, исходя из всего остального, рациональное зерно в этом какое-то должно было быть, иначе выходило слишком тупо. В общем, надо будет поточнее узнать у Угрюмого.

В целом, кстати, мне стало понятно, почему аристократов выделяют в отдельную категорию и в принципе стараются к лабиринту не подпускать. Наличие территории куда нет доступа бездарям это прямо готовая база. Сиди там в своё удовольствие, стой коварные планы, совершай диверсии и терроризируй округу. А если ещё сообразить как пользоваться проходами из самого лабиринта, так и вовсе можно легко и незаметно перемещаться по миру. У боевиков, что там ходят, ума не хватит что-то серьёзное организовать, а вот у аристократов…

Вот кстати, как бы эти балахонистые не были из подобной группировки. Как пить дать, руководство там в своё время зелёный факультет заканчивало.

Сам лабиринт меня заинтересовал мало. Что я там не видел? Как-то помню, стоэтажное подземелье прошел, где каждый этаж это был отдельный огромный биом с кучей магических тварей, артефактов, секретов и ловушек. Я тогда как раз подался в искатели приключений, мне первые лет пятьсот жизни долго на одном месте не сиделось, а тут одно сообщество островных магов- отшельников как раз эти подземелья вскрыло. Все, конечно, погибли, но народ как-то прознал и потихоньку туда потянулся. Ну а что, хоть риск и велик, но оттуда можно было, при должном везении, упереть артефакт стоящий больших денег. Ну или самому им владеть. За скорость прохождения этажей меня, помню, прозвали Рикито “Чёрный мерч”. Рикито — это я себе псевдоним позвучней выбрал, а прозвище народ дал, больно я модные чёрные шмотки любил.

Встретил там ещё деваху бодрую — Сауна звали, по кличке “Гром”. Вообще за глаза все её звали “Баба гром”, но в лицо такое сказать боялись. А как тут скажешь, если она полуорчиха на голову тебя выше и с руками толщиной как мои ноги.

Вот.

В общем, лабиринт и лабиринт, хрен бы с ним. А вот народ в балахонах напряг. Эти деятели, чего доброго, если нашли неучтённый вход в лабиринт и смогли там обосноваться, доведут же до того, что эта аномалия раз и по всей планете распространится и всё, бездарям крышка, а с ними и всей передовой науке. А я ещё ни разу даже в космос не слетал. Так что нужно было с ними что-то оперативно решать. Причём самому. Пока там государственная машина с места стронется и обороты наберёт… Нет, потом она всех как катком, под ноль, вот только до этого потом дожить надо, а тут каждый день на счету.

Аристократы с лабиринтом, это как обезьяна с гранатой, дёрнут чеку чисто из любопытства.

Нет, такого допускать точно было нельзя и я решил готовить новый план, в отрыве от Угрюмого.