Не наследник, которому по…

Глава 17

— Заходи, Рассказов, — прозвучало из-за двери, стоило мне только в неё постучать.

Вопреки ожиданию, обосновался Угрюмый не в кабинете преподавателя по магическим поединкам, а в одной из аудиторий для практических занятий.

Столы в ней были сдвинуты к стенам, освобождая пространство посередине, а сам преподаватель сидел за столом в дальнем углу, пристально глядя на меня.

Больше всего это походило, что меня сейчас начнут допрашивать, больно напряжённая поза и внимательный взгляд были у Юпитера Фёдоровича.

— Встань посередине, — приказным тоном произнёс он.

Впрочем, вопреки обстановке, я чувствовал себя вполне спокойно. Когда у тебя за плечами этих допросов вагон и маленькая тележка, причём в качестве как допрашиваемого так и допрашивающего, то переживать как-то уже не тянет, ибо обыденность.

Я выполнил, что он просил, застыв ровно в центре освобождённого пространства. Продолжая смотреть на Угрюмого, поинтересовался:

— Вы что-то хотели спросить?

Тот прищурился, затем криво ухмыльнулся.

— Вот скажи, Рассказов, как тебе тут? Чувствуется психологический дискомфорт? Есть ощущение неуверенности? Тянет вспоминать грешки за душой? Может желание покаяться возникает ненароком?

Я ещё раз огляделся, задумчиво поджав губы, затем с сомнением произнёс:

— Ну, если честно, то не особо.

— А что бы ты поправил? — мужчина чуть наклонил голову, продолжая меня разглядывать.

— Ну… — я потёр подбородок, — во-первых, поиграл бы с освещением. Повесил бы лампу с узким фокусом прямо сверху, чтобы освещала только стоящего в центре. Окна плотно занавесил, для создания сумрака в остальной части помещения. Это вызовет ощущение неограниченного пространства за кругом света, а это пугает большинство людей. Иногда делают проще, светят настольной лампой прямо в морду, но это банально и весьма топорно.

— Неплохо, — кивнул Угрюмый, — ещё?

— Можно усилить дискомфорт добавив неприятный допрашиваемому запах, например набрать банку сигаретных бычков и разместить где-нибудь неподалёку от него. Это будет мешать сосредоточится и соответственно сложнее будет врать.

— Хм… ещё?

Я порылся в памяти и добавил:

— Ещё можно поставить сломанный стул и предложить сесть, когда тот под ним сломается и клиент упадёт, это собьёт ему весь настрой, если у него такой был, либо введёт в ещё большую растерянность.

— А ты коварный, Дрейк Рассказов, — Угрюмый хохотнул, поднялся с места, а затем добавил, — пожалуй, комнату и правда доработаю. Ладно, давай присядем, это не всё, что я хотел у тебя спросить.

Он кивнул на парту рядом, и присев, я принялся ждать, что ещё он мне скажет. Неужели каким-то образом пронюхал про мой тайный клуб физики?

В этот момент в аудиторию кто-то заглянул, но Угрюмый рыкнул мгновенно как вздыбившая шерсть сторожевая овчарка и неизвестного тут же сдуло, я даже не успел посмотреть кто это был.

Присев рядом, он вздохнул, посмотрел вдаль, думая о чём-то своём, а затем спросил:

— Что ты думаешь о Горшкове?

— О ком?

Удивил так удивил. Вот чего, а вопроса про парня с красного факультета я ожидал меньше всего.

— Вы были там вчетвером, — произнёс Угрюмый.

— О, всего лишь случайность, — фыркнул я, — и это им просто повезло, что я в тот момент проходил мимо.

— А зачем ты там проходил? — словно невзначай полюбопытствовал он, — в том коридоре не было учебных аудиторий вашего курса.

— О, просто вечерний моцион, — отмахнулся я, — иногда я устаю от шумной компании и ищу уединённое место где в тишине и покое могу отдохнуть.

Ну не говорить же ему, что я новый тайный проход искал, который должен быть где-то там. Я имел чутьё на подобные вещи. Это как смотришь на дом и сразу понимаешь сколько в нём этажей, так и я сразу чувствовал где по всей строительной логике точно обнаружится скрытая дверь.

— Понятно, значит случайно оказался… Бывает. Ладно.

— А в чём, собственно, вопрос? — уточнил я.

— Понимаешь… — вздохнув, мужчина сощурился, помолчал несколько секунд, затем ответил, — тебе не показалось странным, что кто-то позвал Горшкова туда где сидел слимп?

— Нет, — уверенно ответил я, чем вызвал в собеседнике некоторое удивление.

— Почему?

— Ну, потому, что я не знаю, какие мотивы двигали неизвестным, создавшим данную ловушку, — пожал я плечами, — может, если я эти мотивы узнаю, такие его действия покажутся совершенно обоснованными.

— Логично, — признал Угрюмый, — тогда спрошу по другому, тебе не кажется, что ловушки со слимпом мало подходят для студенческого розыгрыша?

— А вот тут сложно сказать, — ответил я, подумав, — если бы в ту комнату первым зашел я, слимп бы из неё даже не выбрался.

— Почему?

— Потому что всё в этом мире, даже такая магическая тварь подчиняется законам физики. Её двигательные функции и текучесть, а также удержание формы, накладывают существенные ограничения. Она не способна просочиться в небольшие щели и отверстия и не способна оказать достаточное давление на препятствие, чтобы его сломать или разрушить.

— Ты никогда раньше не встречался со слимпом? — внезапно уточнил Угрюмый.

— Нет, в этой жизни точно, — с лёгкой усмешкой, понятной только мне самому, ответил я.

— И ты смог всё это определить, за то краткое время, пока он за вами гнался?

— Опасность заставляет думать быстрей, — пожал я плечами.

— Не всех.

Угрюмый поднялся, оправив смявшиеся одежды, прошелся по аудитории.

— Большая часть впадает в ступор, либо пытается бездумно швыряться магией, даже не определив, будет от этого хоть какой-то толк или нет. Кстати, второй тип соответствует большинству студентов с красного факультета, а первый тип — с жёлтого.

— А какой тип соответствует зелёным? — уточнил я для проформы.

— Никакой, — хмыкнул Угрюмый, — они не лезут туда где опасно, предпочитают пустить вперёд себя других.

— Значит неизвестный готовил ловушку специально для красных, но — тут я задумался, — Гаврила не производит впечатление тупого боевика, будь он один, она, возможно, тоже бы не сработала.

— Но он был не один…

— Да, — я устало вздохнул, — с ним был Такаюки Иванов, который сначала делает, а потом снова делает, потому, что думать в нём от природы не заложено.

— А это значит, что кто-то весьма неплохо разбирается в ситуации.

Я кивнул, вывод Юпитера Фёдоровича был вполне обоснованный.

— Всё гадство в том, — внезапно сменил тон мужчина, — что это тварь из лабиринта, причём такая, что её в карман не спрячешь. К тому же, существо пятого класса опасности, а со всеми что выше третьего, работает только Федеральная служба надзора.

— К которой относитесь и вы… — я выстрелил наугад, но неожиданно попал.

— Верно, малец, — кивнул Угрюмый, — именно мы стоим на страже того, что, вырвись оно в мир, наделает дохрена делов.

— Что-то не сходится, — произнёс я, чуть подумав, — вы появились тут раньше, чем узнали о слимпе. Или были какие-то предпосылки?

— Нет, предпосылок никаких не было, — мужчина отрицательно покачал головой, — я здесь совсем по другому поводу. Меня действительно попросили подменить преподавателя по магическим поединкам. Собственно сам Сигурд и попросил, воспользовался тем, что я на отдыхе.

Слишком много стало совпадений. Я не озвучивал всё, что приходило мне в голову, но выбирать в качестве ловушки то, что для боевика с репутацией, такого как Угрюмый, будет сродни красной тряпки для быка, решение не очень умное. Если только, кто-то не сделал этого специально.

Но тогда это был вызов, белая перчатка, брошенная в лицо. Теперь Угрюмый будет носом землю рыть, ища, кто протащил опасную тварь в крепость.

Озвучивать я свои мысли не стал, ещё за умного сойду. Я и так что-то слишком много рассказал. Впрочем, Юпитер Фёдорович мне нравился. В профессиональном плане, естественно. Что и раскрутило меня на излишние откровения.

— В общем, чтобы поймать преступника, — произнёс мужчина, — нужно понять, что такого примечательного в Горшкове, что на него натравили тварь из лабиринта.

— Вы, кстати, всё лабиринт какой-то упоминаете, — теперь уже я спрашивал словно невзначай, за маской безразличия маскируя интерес.

— Рановато тебе такое знать, — отрезал Угрюмый в ответ.

Я настаивать не стал, но зарубочку в памяти оставил. При случае поискать, что это за лабиринт такой.

— Вот поэтому, — снова произнёс мужчина, — тебе и надо будет об Горшкове узнать поподробнее, а ещё лучше, набиться к нему в друзья. Тем более, я наводил справки и узнал, что один из тех с кем он уже дружит — Иванов, учился с тобой в одной школе.

— Даже в одном классе, — кивнул я, — вот только это не поможет, даже наоборот. У Такаюки-куна со мной сложные отношения. Замешанные на классовой борьбе пролетариата, усиленной разочарованием на любовном фронте и помноженной на личную ненависть вечно второго.

— Кхым, — кашлянул Угрюмый, впечатлённый услышанным, — это у него с тобой. А у тебя с ним какие отношения?

— А у меня с ним нет отношений, — я улыбнулся, — он мне совершенно безразличен.

— Мда… — Юпитер Фёдорович приподнял повязку, почесал закрытый ею глаз, затем вымолвил, — с другой стороны, став им врагом, ты быстрее узнаешь, что нам нужно.

Я понял, что он имел в виду, хочешь быстро узнать о человеке — ищи его врагов, нужен длительный контакт — ищи друзей. Стать врагом самому, тоже был вполне рабочий вариант быстрого сбора информации. Осталось только понять, нафига это лично мне.

Я прекрасно понимал мотивы Угрюмого и понимал, почему он выбрал меня. Тут даже спрашивать не было нужды. Тем более он точно уже заготовил кучу превосходных эпитетов, о том, какой я — идеальный выбор, как я хорош, умён, красив, проницателен и не по годам рассудителен.

Вот только мне не было нужды их дожидаться, я всё это о себе прекрасно знал и сам.

Поэтому задал только один короткий вопрос:

— В чём моя выгода?

Угрюмый дёрнул бровью, глядя на меня, произнёс, с лёгкой паузой:

— Мнэ… А ты не хочешь узнать, что именно ты лучший кандидат на эту роль и как ты прекрасно подходишь?..

— Нет, — также лаконично, но твёрдо произнёс я, глядя ему в глаза.

— Хм… а у тебя есть какое-нибудь трудновыполнимое желание?

Я прищурился, а затем кивнул:

— Есть.

— Я помогу его тебе исполнить, — ответил мужчина.

И хоть в его голосе сквозила уверенность, но я привык к несколько иному порядку ведения дел, поэтому быстро сказал:

— Не пойдёт. Слишком расплывчатые формулировки. Предлагаю устный договор, с чётким обозначением предмета договора, условий его исполнения и обязательств сторон. Договор закрепим обращением к Магии.

Теперь у Угрюмого поднялись уже обе брови, но после недолгой внутренней борьбы, он снова кивнул и сообщил:

— Согласен.

— Хорошо, — я сосредоточился, тут же вызывая в голове подходящий для устного соглашения текст, — Я Дрейк Рассказов, заключаю с Юпитером Угрюмым договор, в рамках которого буду осуществлять разработку Гаврилы Горшкова, с целью установления причин организации на него нападения. Со своей стороны, по выполнении условий договора, Юпитер Угрюмый обязуется исполнить моё трудновыполнимое желание, заключающееся в переводе меня из магической академии в любое, на мой выбор высшее учебное заведение бездарей.

Услышав последнее, тот от неожиданности поперхнулся, а затем сиплым голосом, не скрывая удивления, спросил:

— Это ещё тебе зачем?

— Моё дело, — ответил я, не став распространяться о причинах такого решения.

— Это не так просто.

Оправившись от шока, Угрюмый порылся в карманах, затем извлёк курительную трубку, протянул мне, дожидаясь пока я подпалю её огоньком из пальца, затем глубоко затянулся и стал медленно пускать кольца дыма вверх.

— Ну так и вы говорили про трудновыполнимое желание, — ответил я, — остальные мои желание выполнить намного проще.

— Ладно, — после пары минут курения, наконец ответил Юпитер Фёдорович, — только в дополнение к Горшкову, ты ещё поможешь мне поймать самого организатора ловушки.

— Согласен, — тут же ответил я и, пока Угрюмый не передумал, громко произнёс, — скрепляю договор своей Магией.

— Скрепляю договор своей Магией, — повторил за мной мужчина, окончательно оформляя наши взаимоотношения.

“Хех, — ухмыльнулся я мысленно, — он даже не представляет, как продешевил, за такое обещание, я бы согласился на куда большее”.

— Ну, тогда я пошел, — сказал я уже вслух.

Протянул руку, дождался когда преподаватель её пожмёт, и уверенно направился к выходу.

— Ты куда? — донеслось мне в спину.

— Исполнять договор — полуобернулся я, — что же ещё?