Не наследник, которому по…

Глава 12

К началу дуэли публика была разогрета что надо. На арене, большой площадке под открытым небом, окружённой трибунами, был аншлаг. Мало того, народ толпился даже в проходах, не в силах найти себе сидячее место. В общем, или арена была маловата или столько зрителей за раз никто никогда не ожидал.

Пущенный слух, кстати, сработал не на сто, а на все двести процентов, потому что, глядя на строгую дифференциацию зрителей по половому признаку, можно было точно сказать, что настроения в обществе разделились. Подозвав Яну, я задал пару вопросов и понимающе кивнул. Если не вдаваться в подробности, то женская половина академии теперь активно жалела Крылову, считая её чуть-ли не жертвой маньяка насильника в моём лице, а мужская, из принципов солидарности или по велению духа противоречия, придерживалась мнения, что Сюзанна никакая не жертва, а самая что ни на есть хищница, пытавшаяся меня поймать в свои сети. Но я смог вывернуться и теперь она пытается отомстить.

Идеальный вариант. Если ещё получится между этими двумя половинами устроить массовое побоище, то билет наружу у меня почти в кармане.

— Идёт, смотрите, идёт! — громко зашептались в толпе и народ стал активно расступаться, давая мне проход на арену.

— Брат, — внезапно из толпы вывернулся Иоанн, с непривычно серьёзным лицом, подхватил под руку, зашептал, — будь осторожен, Сюзанна злая как чёрт, после этих бредовых слухов, знать бы, кто их распустил. И она весьма умелая магичка, а ты, уж извини, в этом новичок. И, боюсь, бесконтактное искусство твоё тут мало поможет, все дуэли обычно на дистанции ведутся.

— Ты переживаешь за меня? — покосился я на младшего, раньше в особой любви ко мне не замеченного.

— Ты же брат мой, — ответил тот, но слегка перегнул с пафосом и я фыркнул в ответ, произнёс:

— Скажи честно, просто боишься, что твой авторитет упадёт, если твой старший брат проиграет.

Иоанн гневно сверкнул глазами, чем меня отчасти удивил, а отчасти позабавил, не думал, что он так умеет, но, видать обретённое наследничество пробудило новые способности.

— Это тебе терять нечего, — язвительно ответил он, — а я наследник рода, и честь рода на мне, помни хотя бы об этом.

Я не стал отвечать, что то, что я планирую, куда хуже проигрыша, пускай сюрприз будет. Только улыбнулся, слегка ехидно и чуточку с превосходством, чем разозлил мелкого ещё больше. Вспыхнув, тот закинул край зелёного шарфа за плечо и с гордо поднятой головой скрылся обратно в толпе, окружённый группой таких же зелёных товарищей. На их подрясниках были тоже вышиты три буквы старославянского языка, но что у них там за дружина, я вчитываться не стал.

Проходя дальше на арену, ловил очередные перешептывания студентов, которые меня, и с одной стороны, веселили, и с другой веселили тоже, потому что человеческая фантазия была поистине безгранична.

— А правда, что он её насиловал три дня и три ночи, без перерыва? — вопрошал тонкий девичий голосок.

— Месяц, — авторитетно отвечал ей уже какой-то бабский голос, — не меньше.

— Ой, как месяц?! И что, совсем без перерыва?

— Ну как, прерывался, конечно, минут на пять в день, а потом снова…

— Да он маньяк!

— Угу, мне б такого…

Если это слышалось слева, то справа уже какой-то юноша интересовался у соседа:

— Говорят, она ему зелье подлила приворотное, а затем сама же и напрыгнула на него.

— Ну, — отвечал ему тот, — тут одного приворотного мало, оно же по мозгам шибает, будь здоров, тут ещё чтоб шишка стояла, нужно. Так что там ещё и что-то эрогенное было.

— А такое тоже есть?

— Есть, бездари придумали. Называется “Ванька-встанька”. Примешь таблеточку и два часа стоит как каменный.

— А ты откуда знаешь?

— Я? Кхым, кхым… В общем, для друга интересовался. Это у него проблемы, не у меня.

До конца я не дослушал, потому что коридор кончился, и я вышел на твёрдое каменное покрытие арены.

Собственно, решение правильное, скальное основание менее подвержено разрушению и его сложнее использовать в своих целях, особенно какому-нибудь магу земли. На работу с сплошной скалой даже у них прорва сил и времени уйдёт.

Оглядел полные трибуны, а затем поднял вверх руку, приветствуя собравшихся.

— У-у! Подонок! Подлец! — загудела осуждающе женская половина.

— Эге-гей! Красава! Мужик! — отозвалась тут же мужская.

— Я не гей! — послышался, спустя секунду, одинокий возмущённый вопль, парня, которого, вероятно звали — Эге.

Там же, на арене, стояли столы судей, следящих за соблюдением правил дуэли. Вот только Сигурда Торновича что-то не было видно, хотя именно он должен был возглавлять судебную коллегию, как преподаватель по магическим поединкам. Вместо него в центре сидел какой-то мутный тип с диким, я бы даже сказал, слегка шизофреническим взглядом. Да и в целом, видок у гражданина был весьма специфический и мало похожий на классического мага, скорее он походил на какого-то бывшего военного прапорщика, в полувоенной одежде с множеством карманов, в которых что-то да лежало. Ах да, глаз у него был только один, второй закрывала пиратская повязка. И дополняла образ красная повязка на лбу с двумя намалёванными белым японскими иероглифами “ками” и “кадзе”.

Значение иероглифов я знал, но с чего вдруг данный субъект себя посчитал божественным ветром, так и не понял.

Слева от него скромно сидела госпожа ректор, а справа — третий член судейства, Марфа Лавровна, которую я не видел с самого вступительного испытания. Как оказалось, она вела какой-то специализированный предмет у зелёных.

Моя дуэльная оппонентка тоже была уже здесь и нервно прохаживалась в другом конце поля, так что ничего не мешало дуэли начаться.

Но прежде, Кладенец решила представить нам неизвестного судью.

— Здрав буди добрые молодцы и барышни, студенты нашей академии, собравшиеся здесь, — провозгласила она громко.

— Исполать, Светлана Иосифовна! — хором ответили той трибуны.

Женщина улыбнулась, прищурилась и произнесла:

— Сегодня первая дуэль нового полугодия, что меня радует, потому что маги без дуэлей — и не маги вовсе. И, судя по количеству собравшихся, не я одна так думаю. Жаль только, уважаемый Сигурд Торнович не смог эту дуэль судить, ему пришлось срочно уехать по семейным вопросам, поэтому сегодня главным судьёй и временно замещающим преподавателя по магическим поединкам, будет Юпитер Фёдорович Угрюмый.

Тот встал, а трибуны как-то сразу притихли, встретив его почти гробовой тишиной. Похоже, фамилия его была в народе известна, вот только я, что-то, даже порывшись в своей абсолютной памяти, ничего не смог обнаружить. Значит надо будет поспрашивать потом, решил я.

А Юпитер Фёдорович одним своим глазом внимательно осмотрел трибуны, затем мазнул взглядом по мне и, неприятно улыбнувшись, хрипло произнёс:

— Как сказала госпожа Кладенец, маг без дуэли — не маг. Вот только дуэль от реальной драки, когда на кону твоя жизнь, отличается очень сильно. Поэтому у меня будет своя методика преподавания. Да, с этого дня, занятия по боевой подготовке будут не только у красного факультета, но также у жёлтого и зелёного. Маг, не умеющий за себя постоять, — не маг, а кучка экскрементов. У меня всё. — после чего мужчина сел на место.

Вся арена, стоило Угрюмому замолчать, тут же посмотрела на ректоршу. Та бледно улыбнулась и добавила:

— Юпитер Фёдорович привёл веские аргументы и я с ним согласилась, поэтому теперь в расписание занятий по общей магии и управлению добавятся общефизическая и боевая подготовки.

Трибуны было неодобрительно зашумели, но резкий, как удар серпом по яйцам, взгляд Угрюмого, тут же вернул прежний покой.

— Что ж, — произнёс тот, — раз все необходимые формальности соблюдены, начнём, пожалуй, дуэль. Да, кто у нас тут?

— Точно, — спохватилась Марфа Лавровна, подняла листок, лежащий перед ней и громко зачитала, — Сюзанна Крылова, студентка второго курса, маг воды, против Дрейка Рассказова, студента первого курса, мага огня. Барышня Крылова является вызывающей стороной, причиной дуэли названо грубое личное оскорбление, нанесённое ей добрым молодцем Рассказовым. Примирение никаким иным образом, барышня Крылова для себя возможным не считает, а добрым молодцем Рассказовым никаких дополнительных условий проведения дуэли выставлено не было, поэтому дуэль проводится в рамках общих правил проведения дуэлей, дуэльного уложения Академии, дуэльного кодекса Российской Империи.

Скороговоркой всё это прочитав, преподавательница выдохнула и положила листок обратно на стол.

Угрюмый вновь взглянул на меня, и задумчиво, одними губами, повторил мою фамилию. Не вслух, но я умею читать по губам. Интересно, чем это я его так заинтересовал? Крылову он что-то не повторял.

Тут слегка подул ветер, на солнце набежали облака и откуда-то издалека послышался раскат грома, поэтому Кладенец, посоветовавшись с Юпитером Фёдоровичем, торопливо произнесла:

— Препятствий для проведения дуэли судебная коллегия не видит, поэтому, прошу занять свои позиции.

Сюзанна, впрочем, уже давно нетерпеливо била копытом по камню, меня дожидаясь, так что оставалось на середину арены выйти только мне. Я поправил полностью закутывающий меня плащ и шагнул вперёд.

Но тут случилось непредвиденное, стоило мне только пройти пару шагов, как из под плаща со звоном выпала и покатилась по камням металлическая труба метровой длины.

Зашумевшие трибуны вновь замерли и принялись с любопытством разглядывать обронённый посторонний предмет.

— Э-э, — протянула Светлана Иосифовна, приподнявшись со своего места, — студент Рассказов, не соблаговолите пояснить, что это такое?

— Что, это? — непонимающе нахмурился я.

Затем обернулся, словно в первый раз увидев трубу.

— Ах это! — я заулыбался, затем подошел и пинком толкнул ту в сторону, — забыл, уважаемая коллегия, забыл выложить. Первая дуэль, сами понимаете, мандраж, бессонная ночь, мысли обо всём таком…

По скептическому лицу ректорши сразу было видно, что она мне не верит ни на йоту.

— Хотелось бы спросить, — произнесла она, — что труба у вас вообще забыла и где вы её тут нашли, но пока не буду, оставим этот вопрос на после дуэли.

— Ой, — воскликнула Марфа Лавровна, — но по правилам дуэльного кодекса, посторонние предметы на дуэль проносить нельзя.

Кладенец повернулась к Угромому, тот что-то буркнул и она громко возвестила:

— Судебная коллегия не будет принимать во внимание этот инцидент.

Ну не будет, так не будет, пожал я плечами и пошел дальше. Но вновь, через пару шагов, на камнях загремела, выпавшая следом монтировка.

— Рассказов?! — вновь воскликнула Кладенец, — а это что?

— А это с трубой вместе шло, — снова заулыбавшись, ответил я и носком ноги отодвинул любимый инструмент любого взломщика в сторону.

Она вновь обратилась к главному судье, но тот вновь что-то односложно буркнул и ректор, чуть неуверенным голосом снова произнесла:

— Судебная коллегия и этот инцидент не будет принимать во внимание.

Затем у меня из под плаща, выпали: кусок арматуры, пила садовая, топор для рубки мяса, два больших хлебных ножа из местной столовой, самодельный кистень и бейсбольная бита без мяча.

Если, по началу, каждый следующий предмет публика встречала не особо понимая, как на это реагировать, то под конец, трибуны, правда, только мужская половина, уже взрывались дружным хохотом. Женская наоборот, всё громче и яростней кричала проклятья в мой адрес. А от судей требовала меня дисквалифицировать.

Вот только бедная Светлана Иосифовна, каждый раз, всё жалобней и жалобней объявляла, что и новый выпавший предмет комиссию не смущает.

А всему виной Юпитер Фёдорович. Я видел, как он, с безразличным выражением на лице, встречает всё новые нарушения дуэльного кодекса. Он был так спокоен, будто знал, что я делаю это специально, не давая мне завершить этот фарс эффектным отчислением. Ну что ж, к такому я тоже был готов, план “А”, всегда предусматривает наличие плана “Б”.

К тому же, полностью израсходовать весь запас предметов под плащом мне не дали, потому что не выдержавшая Кладенец, в один момент буквально заорала:

— Рассказов, чтоб тебя, быстро снимай этот твой плащ, или я за себя не отвечаю.

Пришлось подчиниться, дёрнуть шнуровку ворота и ткань, брякая железом, свалилась к моим ногам, оставляя меня в подряснике и шароварах с сапогами.