Наемница

Глава 18

Предместье Кемстара, загородный дом Веннеров Ален Андрас

Выбрать подходящий момент и поговорить с Лайзой по душам никак не удавалось. Это казалось тем большим издевательством, что Ален вынужден был постоянно торчать рядом с ней. Но в поместье Веннеров явилось уже достаточно много гостей, и девушке приходилось уделять им внимание.

Конечно, был еще Саймон, который мог бы это делать. Но он в основном общался с мужчинами и явно не только выслушивал соболезнования и вел подобающие случаю разговоры, но и решал насущные дела. Впрочем, его можно понять. Саймон теперь глава семьи и обязан думать еще и о клане. Сильно огорченным смертью отца он не выглядел, но может, хорошо скрывал чувства.

А вот Лайза всем видом демонстрировала страдание, вынуждая окружающих утешать и бегать перед ней на цыпочках. Алена это раздражало. Почему-то казалось, что все это не более чем представление. И те слезы, что она из себя выдавливала, и картинно поднесенный к глазам платочек, и тяжкие вздохи.

Ее мать держалась куда лучше. По лицу Веннерской Гадюки нельзя было прочесть абсолютно никаких чувств. Конечно, скорбный вид она тоже иногда делала, но не так усердствовала в этом, как дочь. Хотя учитывая их с Равеном отношения - неудивительно. Постоянные скандалы на почве ревности, пренебрежение со стороны мужа.

Ален бы не удивился, узнав, что Изабель Веннер даже вздохнула с облегчением, когда Мараны сделали ей такой подарок. Да и цветущий вид женщины, помолодевшей лет на тридцать, говорил о том, что все у нее еще впереди. Если не замуж выскочит, то молодых любовников точно заведет. В разговоре Изабель обмолвилась, что вскоре после похорон мужа намерена уехать в столицу. Якобы здесь ей все напоминает о покойном.

Весь этот фарс не способствовал хорошему настроению. Если бы Ален знал, что все так будет, не приехал бы раньше! Хотя встретили его как самого дорогого гостя. Даже Веннерская Гадюка улыбнулась ласковой улыбочкой, а ее сын прочувствованно поблагодарил за то, что Ален решил поддержать их в горе, и дружески похлопал по плечу. И, как само собой разумеющееся, дальше младшим Андрасом всецело завладела Лайза. Она почти не отпускала от себя, несмотря на то, что вокруг и так была куча народу. В итоге он плюнул на все и решил: будь что будет. Придется обойтись без разговора по душам.

Вечером чувствовал себя выжатым лимоном, хотя особо ничего и не делал. Видимо, сказались нервное напряжение и не самое приятное общество. Приходилось постоянно держать лицо, чтобы никто не понял, что испытывает на самом деле. Так что в отведенную ему спальню поднялся с облегчением. Хотелось поскорее уснуть и на время забыть обо всех своих проблемах.

Однако и этому помешали! Ален только успел принять ванну и готовился лечь, когда в дверь негромко постучали.

Вполголоса выругавшись, накинул халат и пошел открывать. Кого еще нелегкая принесла?!

Но едва распахнул дверь, недовольство сменилось удивлением и какой-то мрачной радостью. На ловца и зверь бежит! К нему заявилась Лайза собственной персоной! Значит, разговор все же состоится.

Впрочем, сильнее было удивление. Настолько наплевать на правила приличий и в доме, полном посторонних, явиться в спальню мужчины посреди ночи? А она рисковая! Тут же представил, что будет, если их застукают, и желание впускать ее к себе угасло.

- Ларна Лайза, что вы здесь делаете? - спросил как можно более строгим и холодным тоном.

Еще больше изумился, когда девушка продемонстрировала бутылку вина, которую до того держала за спиной.

- Не знаю, как тебе, а мне не помешает выпить, - с обезоруживающей улыбкой сообщила она и юркнула внутрь, воспользовавшись его замешательством. - Так устала от всех этих лицемерных соболезнований! Да и свое горе выставлять напоказ не слишком приятно, -тяжело вздохнула.

На какой-то момент даже показалось, что был несправедлив, и Лайза искренне печалится о смерти отца. Собственно, это и удержало от того, чтобы выставить ее вон.

Ален закрыл дверь, надеясь, что никто не видел, как девушка сюда пробиралась. Постарается по-быстрому переговорить и решить, наконец, вопрос, из-за которого сюда приехал. Конечно, с одной стороны, это жестоко - нанести потерявшей отца Лайзе новую душевную рану. Но с другой - было бы более жестоко сделать это завтра при всех, когда Саймон захочет объявить о помолвке. Лучше договориться полюбовно прямо сейчас!

Да и в данный момент Лайза не вызывала такого раздражения, как обычно. Не пыталась флиртовать или манипулировать. Смотрела открыто и немного грустно, явно чувствуя себя немного не в своей тарелке.

В черном траурном платье она казалась скромной и беззащитной. Роскошные рыжие волосы чуть выбились из строгой прически, что придавало особое очарование. Зеленые глазищи казались огромными. Это сочетание строгости и природного обаяния невольно волновало. Но не до такой степени, чтобы отказаться от своего решения.

Лайза разглядывала Алена так же пристально, будто пытаясь прочесть что-то по его лицу. Но это вряд ли! Он достаточно владеет собой сейчас, чтобы сохранять бесстрастный вид. Ничуть не смущаясь не слишком подобающего вида, сел в кресло напротив нее. В конце концов, это она к нему пришла посреди ночи! Пусть сама и смущается, что застала мужчину в халате, надетом почти что на голое тело.

Щеки Лайзы окрасились румянцем. Видимо, подумала о чем-то неприличном, поскольку поспешно отвела глаза от выреза его халата. Представила, что он под ним абсолютно голый? Похоже. Она даже не сразу решилась заговорить вновь.

Ален молча ждал, обдумывая, как начать неприятную беседу. Все-таки это оказалось не так легко, как полагал. Сказать испытывающей к нему чувства девушке, что не желает продолжения отношений. Как в таком случае не вызвать у нее обиду и гнев - та еще задачка!

- У тебя есть бокалы? - наконец, нарушила Лайза затянувшееся молчание.

-Ты уверена, что хорошая идея напиваться наедине с посторонним мужчиной в его спальне? - хмыкнул Ален.

- Ты ведь не посторонний! - она пожала плечами и как-то испытующе посмотрела на него, ожидая реакции.

- Послушай... - решился все же начать.

Будто догадавшись о том, что дальнейшие слова будут не слишком приятными, Лайза оборвала его умоляющим:

- Ален, пожалуйста, давай не будем говорить сейчас о наших отношениях! Знаю, что ты ко мне не испытываешь сильных чувств. Но мне просто нужна сейчас дружеская поддержка. После смерти отца я даже спать нормально не могу! Постоянно кошмары снятся. Вижу его в горящем доме. И мне кажется, что и сама горю там вместе с ним. А ведь раньше я не боялась огня. Это ведь моя стихия! Теперь же кажется, что она однажды и меня поглотит,

- Лайза поежилась и обхватила руками плечи. - Я не могу этим ни с кем поделиться. Брату некогда. Он всегда чем-то занят. А мать после смерти отца стала какой-то чужой. Иногда мне кажется, что она вообще будто другой человек. Когда пыталась говорить с ней об этом, мама сразу меня обрывала. Оправдывалась тем, что ей больно вспоминать о папе. А глаза при этом такие холодные и страшные, что настаивать я не осмеливаюсь.

Она говорила, не глядя на Алена и уставившись куда-то в пустоту. В душе впервые шевельнулось теплое чувство к этой девушке. Может, из-за того, что Лайза никогда раньше не делилась с ним своими переживаниями, не просила о помощи и поддержке. Сказать сейчас, что он не желает иметь с ней ничего общего - то же самое, что обидеть ребенка. А мысль о том, что был несправедлив к Лайзе, и она не притворялась, что скорбит по отцу, вызвала даже что-то вроде угрызений совести.

Ален молча поднялся и двинулся к шкафчику, где был оборудован бар. Вернулся с двумя бокалами и налил в них принесенного девушкой вина. Бутылка была уже открыта. Видимо, собиралась пить одна, но в последнюю минуту передумала. Решила поискать компанию. Что ж, может, и к лучшему! Под воздействием выпитого ей станет легче. Они поговорят по душам. Он постарается как можно более мягко и деликатно объяснить, почему не желает на ней жениться.

Обхватив ладонями бокал, Лайза продолжила говорить. Ей и правда явно не хватало откровенного общения в последнее время. Слова лились неудержимым потоком:

- Я даже не подозревала, насколько важную роль в моей жизни играл отец. Он всегда казался чем-то вечным и незыблемым. Моей опорой и защитой. А еще он меня любил больше, чем кто бы то ни было! Баловал. Если я чего-то очень хотела, делал все, чтобы это мне дать. А еще гордился мной! Я всегда это чувствовала. Знала: что бы ни случилось, он будет на моей стороне. Поддержит и прикроет, если возникнет необходимость. И вот его не стало... Семья словно развалилась. Как оказалось, он и был тем стержнем, на котором она держалась. Теперь все словно чужие! Живут своими интересами. Не семья, а видимость! И мир под ногами будто зашатался. Я не знаю, что мне делать дальше, Ален. - она подняла на него полные слез глаза. - Но одно знаю точно. Не хочу потерять еще и тебя!

Понятия не имея, как лучше ответить, он залпом осушил бокал. Похоже, ему самому вино сейчас не помешает. Все больше чувствовал себя не в своей тарелке.

Девушка явно пришла сюда, чтобы найти в нем новую опору и поддержку взамен утраченной. Он же не мог ей этого дать.

В изумрудных глазах что-то промелькнуло, и она уткнулась взглядом в свой бокал. Неужели поняла его без слов? Стало как-то паршиво на душе. Ощущал себя последним мерзавцем. Хотя ведь ничего Лайзе и не обещал.

- Скажи, почему ты так хочешь выйти замуж именно за меня? - спросил, снова наливая себе вина.

Девушка откинулась на спинку кресла.

- Я могла бы сказать, что вижу в тебе ту же силу, что была в моем отце. Хочу найти опору и защиту. Но это не совсем так. Да, если бы в тебе не было тех качеств, что заставляют уважать и восхищаться, вряд ли бы я полюбила настолько сильно.

Ален замер. Вот так запросто признаться мужчине в любви первой? Лайза в очередной раз за сегодняшний вечер его удивила! Плохо, что это еще больше все осложнило.

В глазах ее он вдруг уловил тот же блеск, с каким когда-то Веннерская Гадюка смотрела на Равена. Чувство, больше напоминающее одержимость! Любовь настолько сильная, что порой граничит с ненавистью из-за невозможности получить ответную. В обществе порой даже шептались, что однажды она сама его задушит. В итоге, конечно, этого не случилось. Умер Равен не от руки жены, у которой закончилось терпение, а от происков врагов. Но кто знает, что было бы, не сложись все именно так?

Алену стало не по себе. Неужели это у них семейное: влюбляться в одного-единственного мужчину настолько сильно, что это походит на болезнь? Он надеялся, что нет, и что сходство ему лишь почудилось.

- Ты понравился мне с первого взгляда, - Лайза говорила, полуприкрыв веки, но Ален чувствовал, что она за ним наблюдает. - Тогда, в бойцовском клубе. Знаешь, раньше я считала себя холодной и не способной испытывать сильные эмоции. По крайней мере, такого рода. Что самое странное, мои поклонники всегда считали наоборот. В тех стихах, что они писали в мою честь, называли горячей и страстной, как вулкан. Боялись обжечься в его пламени, но были готовы даже умереть, лишь бы хоть раз испытать этот жар. Не удивляйся такой пафосности! Нечто подобное мне часто приходилось выслушивать, - она задумчиво улыбнулась.

Ален сделал два больших глотка. В комнате становилось все жарче. И он не знал, что тому виной: накаляющаяся атмосфера или количество выпитого. Но отставить бокал не мог, будто прячась за ним. Возникло странное ощущение, что если он не станет отвлекаться хоть на что-то, придется сосредоточить все внимание на этой юной гадюке. А та будто выжидала, готовая в любой момент совершить стремительный бросок. И только лишь и ждала его оплошности.

Ален мотнул головой, отгоняя наваждение. Голова с каждой минутой становилась все тяжелее, мысли путались. Сердце участило темп то ли от ухудшившегося самочувствия, то ли от чего-то иного.

- Однажды я спрашивала у матери, - будто сквозь туман, доносился бархатный голос Лайзы, - что она почувствовала, когда впервые увидела отца. Так вот... Раньше я считала ее слова преувеличением или красивой сказкой. До того, как испытала все сама! Это и правда походило на извержение вулкана. Так, будто бескрайние льды, что до того сковывали мое сердце, превратились в бурлящую лаву. Я пыталась бороться с этим. Даже испытывала тебя. Надеялась, что если дашь мне повод разочароваться, станет легче. Что снова обрету покой. Но ты снова и снова доказывал обратное! Сильный, уверенный в себе, красивый. Ты не превратился в растекающуюся лужицу у моих ног, как другие, несмотря на все мои уловки и старания. Я всегда чувствую, что ты держишь меня на расстоянии, и это еще сильнее распаляет. Ничего и никогда я еще так не хотела получить, как тебя, Ален!

Мир вокруг покачивался и плыл в туманной дымке. Ален не понимал, что происходит. Сознание то и дело отключалось на несколько мгновений, потом возвращалось.

В какой-то момент мозг все же сформулировал пугающую мысль. Тут что-то не так! Его состояние трудно назвать нормальным. От пары бокалов вина такого не бывает.

Он поднял глаза на Лайзу и увидел, что она в упор смотрит на него, больше даже не пытаясь прятать тот свой пугающе одержимый взгляд.

Его бросило в дрожь. Он с трудом удержал в руках бокал и увидел, как девушка отставляет свой на столик. Запоздало понял, что она так и не сделала из него ни глотка.

Опалила чудовищная догадка. Эта гадина что-то подмешала в вино! Но зачем? Захотела отравить, чтобы не достался никому, раз уж не проявляет к ней интереса?!

Попытался подняться, но тут же со стоном рухнул обратно в кресло.

Лайза неуловимо быстрым движением оказалась рядом и успела подхватить падающий бокал. Отставила подальше и устроилась на коленях Алена. Дразнящим движением провела по его груди, опускаясь к поясу халата.

То, что тело отреагировало столь бурно, стало для Алена неприятным сюрпризом. Демоны ее раздери! Она подмешала в вино вовсе не яд, а какое-то возбуждающее средство!

С губ снова сорвался стон, а руки судорожно вцепились в талию девушки, притягивая к себе. Он ничего не мог с собой поделать, даже зная о ее коварстве. Но инстинкты тела оказались сильнее разума. Он желал разрядки так сильно, что было плевать, с кем и как!

Все было как во сне. Ален даже до конца не сознавал, реально ли то, что сейчас происходит. И чем сильнее отрава распространялась по телу, тем больше отключался разум.

Сидящая на его коленях и страстно целующая женщина казалась настолько желанной, что и мысли не возникало о том, чтобы оттолкнуть ее. Наоборот, хотелось поскорее избавить от одежды, подмять под себя и раз за разом проникать в податливое нежное тело! До тех пор, пока сладостная боль в чреслах не отпустит окончательно!

Одежду на Лайзе Ален попросту порвал, желая поскорее добраться до так необходимого сейчас женского тела. С утробным рыком подхватил под ягодицы, поднимаясь вместе с девушкой с кресла, и швырнул на кровать. А затем, ничуть не заботясь о том, что чувствует партнерша, дал волю своему мужскому естеству.

Лайза придушено охнула, а потом вцепилась зубами в собственное предплечье, чтобы сдержать крик боли. Ален же уже совершенно себя не контролировал, будто превратившись в дикого зверя. Снова и снова врывался вглубь ее тела, не в силах унять нахлынувшее на него возбуждение.

Достигнув разрядки, на какое-то время успокоился и рухнул на постель рядом с девушкой. Мутным взглядом посмотрел на Лайзу. По щекам той катились слезы. Он явно причинил ей сильную боль, но сейчас это мало заботило. Тем более что возбуждение снова накатывало, побуждая к новому заходу.

Сама виновата! - мелькнула на краю сознания мысль. Опоила его этой дрянью, превратив в похотливое животное. Теперь получит сполна!

Это была последняя здравая мысль, после чего он и вовсе перестал что-либо соображать.

В памяти от этой ночи остались только обрывки. То, как снова и снова врезался в тело Лайзы, беря ее в разных позах. На то, что при этом испытывает девушка, ему в те моменты было совершенно плевать.

Когда отрубился, сам не помнил.

А вот пробуждение было не из приятных! Кто-то попросту вылил на него холодную воду.

С раскалывающейся головой и неприятно саднящим, пересохшим горлом, Ален с трудом разлепил веки. Увидел над собой разъяренного Саймона с опустевшим графином в руках. Младший Веннер в этот момент, как никогда, напоминал своего отца! Зеленые кошачьи глаза сверкали так, что смотреть было больно. И в них явственно читалось одно желание -прибить на месте.

Похоже, удерживала от этого Саймона лишь повисшая на его плече Лайза. Она что-то лепетала, плакала, умоляла. Ален даже не сразу смог разобрать смысл ее слов.

Способность мыслить медленно возвращалась, и вскоре из сбивчивых объяснений девушки он понял, насколько же сильно она его подставила! Эта хитроумная стерва отправилась утром к брату в донельзя плачевном виде, прикрывшись лишь моим халатом, что сейчас был на ней. Выставила все так, будто по наивности пришла вчера вечером, чтобы пожелать Алену спокойной ночи. Он же, явно напившись перед ее приходом, не пожелал этим довольствоваться. Затащил в постель и зверски изнасиловал. Но что она не хочет мести или наказания для него. Лишь чтобы покрыл ее позор и женился, как и обещал. Что несмотря ни на что, продолжает любить.

Собственно, Саймон и предоставлял Алену сейчас выбор: сегодня же подтвердить серьезность намерений или сдохнуть в муках. Последнее он пообещал с каким-то предвкушением. И похоже, предпочел бы именно этот вариант! Но куда прискорбнее то, что даже если Ален наплюет на угрозы и будет сражаться - результат очевиден. Саймон уже достиг уровня сверхмастера. Как бы Ален ни старался, Веннер его в порошок сотрет! Причем в буквальном смысле. Испепелит и развеет по ветру. А после этого ни о каком альянсе кланов и речи не будет. Андрасы и Веннеры начнут войну на истребление.

Может ли он поставить собственную гордость и уязвленное самолюбие на одной чаше весов с жизнями стольких людей? Ведь погибнут они из-за глупости Алена! Не ожидал, что Лайза способна пойти на такое ради того, чтобы его заполучить?! А должен был! Яблочко от яблоньки ведь недалеко падает. А Лайза - дочь своей матери.

Проклятье! Каким же идиотом он себя чувствовал! Но выбора и правда нет. Не при подобном раскладе.

- Я согласен на объявление помолвки, - хрипло сказал. Язык повиновался плохо и разбух от снедающей его жажды. - И хоть понимаю, что это ничего не изменит, но вы, ларн Веннер, должны знать, что произошло на самом деле. То, что ваша сестра подсыпала мне в вино возбуждающее средство.

Саймон посмотрел с нескрываемым отвращением и скривился.

- Ничего другого, кроме как обвинять обесчещенную вами девушку, вы, разумеется, придумать не могли. Сестра, ты уверена, что и правда хочешь выйти за этого?.. - он, видимо, не смог подобрать подходящего слова, которое бы в полной мере выразило его чувства, и сплюнул.

- Уверена, - избегая смотреть на Алена, проговорила Лайза.

Ни слова больше не говоря, Саймон развернулся и, ухватив сестру под руку, потащил прочь из комнаты.

- Пойдем. Нужно тебя еще целителю показать. До церемонии не должно остаться никаких следов.

Ален запоздало вспомнил о бутылке. Она могла послужить доказательством его слов. Но обведя взглядом спальню, не увидел ее на столике. Бокалов тоже не было. Кто-то убрал все следы. И нетрудно догадаться, кто именно!

Сучка! Ален в бессилии ударил кулаком по простыням. Посмотрел на кровавое пятно -красноречивое доказательство того, что здесь произошло ночью, и зарычал от бессильной ярости. Маленькая гадюка добилась своего! Он вынужден будет жениться на ней. Только если считает, что Ален забудет о том, что произошло, или простит со временем, то глубоко заблуждается! Единственное чувство, что он к ней отныне испытывает - глубочайшая ненависть!