Начало долгой зимы

Глава 15

Мир вокруг наполнен багровыми скалами, покрытыми альковами. Чем-то напоминает древние долины Ак-Треноса в зоне Красной пустыни. И в каждом каменном углублении можно найти что-то интересное. Мир смерти, Домен Усопших, Doment Advodi: много названий, все об одном и том же, но ни одно не может передать всей сути раскинувшейся красоты. Самый первый населенный Домен, а ныне покинутое всеми место. И только мертвые никуда уйти не могут.

Но пока что очнувшийся видит перед собой только потолок алькова через глазницы маски. Привычная маска в виде лица скелета отбрасывается в сторону, позволяя вдохнуть полной грудью. Правда, тут не получится ощутить свежесть ветра или запаха растений и цветов. Здесь всё пребывает в покое, в затхлом воздухе гробницы размером с целый мир.

Хетлид приподнимается с каменного ложа и откидывает полуистлевшую занавесь, чтобы окинуть взором череду гор, где сотни тысяч подобных альковов заняты чьими-то останками. Согласно мифам Домен Усопших очень давно носил совсем другое название. Здесь раньше был процветающий мир, в котором жили небожители. Жители Домена свободно говорили на языке богов и бед не знали, пока не пришла катастрофа или что-то похожее.

Человек с уже седеющими волосами садится на краю углубления в скале, свесив ноги, и пытается привести мысли в порядок. Он уже сам забыл, где родился больше сорока лет назад. Помнит лишь то, что Поветрие в мире людей собиралось уничтожить всё, из-за чего местный лорд увел из деревни на Витро всех взрослых мужчин, включая отца будущего некроманта. Все запасы тоже забрал, так что голод — это было первое, с чем познакомился еще маленький Хетлид.

С раннего детства видел трупы людей и завидовал им, так как они явно не испытывали чувство голода. Он играл и разговаривал с ними, а однажды сильно удивился, когда они стали отвечать. До сих пор помнит ужас в глазах больной матери, когда ребенок пришел домой с одним из новых «друзей». Женщина, что дала жизнь, просто сбежала, а после привела к дому остальных деревенских, которые подожгли избу. Ребенок должен был задохнуться в дыму, так как дверь заблокировали снаружи. Так и случилось.

То было первым разом, когда Хетлид побывал в Домене Усопших, лишь разумом, но уже тогда понял, что это и есть его родной дом. Там скелеты людей и совсем фантастических зверей приветливо смотрели на живого гостя и одновременно шептали слова на языке, который Хетлид знал очень плохо. Но чем больше слушал ту речь, тем больше осваивался в Наречии Смерти. Умирающий ребенок в избе неосознанно повторял слова, и только это тогда спасло.

Пробуждение на пепелище избы очень похоже на местные альковы. Труп, который Хетлид привел к себе домой, обнимал подобно матери и закрыл собой от огня и углей. А вот деревня словно продолжала жить обычной жизнью, пока местные не заметили перепачканного ребенка, восставшего из мертвых. Бабы подняли вой, старики схватились за топоры, а юный некромант лишь пытался рассказать о чудесах увиденного далекого Домена.

Была лишь одна проблема: Хетлид не мог словами выразить впечатления, как и показать то место, поэтому просто привел деревню в это место, чтобы они сами убедились. Сидящий человек оборачивается и смотрит на разбросанные человеческие кости, среди которых есть и его мать. Он может отличить одного человека от другого по форме черепа.

Воспоминания всегда приходят, когда Хетлид оказывается здесь. Мир мертвых прямо создан для длительных размышлений, пока по небу плывет красное солнце, оставляющее размытый желтый след на небесах, напоминающих грязную воду с красной глиной. Здесь бывает ночь, но звезд тут не увидеть, так как это место очень далеко от Домена Космоса. Дальше всех миров от центральной оси Розы Доменов.

Морщинистое лицо с синяками под глазами поворачивается в сторону дороги, которая петляет внизу по дну ущелья. Чтобы вернуться в Домен Людей, нужно будет пройти по ней, но пока что Хетлид хочет немного отдохнуть и насладиться полной безопасностью. Здесь нет хищников и других людей, даже Двуединство никогда сюда не сможет прийти при жизни. Такую свободу и безмятежность уставший человек никогда не испытывал в мире живых.

С раннего детства Хетлид испытывал страдания и тяготы. Выживание, голод, почти пять лет в рабстве, потом наемничество и охота за головами. Уже к восемнадцатилетию у него были глаза старика и испещренное шрамами тело.

После тоже не было много счастья, тяжелая жизнь обернулась ранней сединой, но тело до сих пор сильно и выносливо. Возможность говорить с мертвыми была единственной отрадой, но больше он не мог приходить в это место, из-за чего часто бросался в опасные авантюры или напивался до беспамятства. Но и просто покончить жизнь самоубийством было ниже его достоинства, все же он повелитель смерти, а не раб на заклание.

В какой-то момент жизнь совершенно стала неинтересна, поэтому пошел работать на тех, кто платил больше всего. В культе Поветрия он не обрел новый дом, но смог получить допуск ко многим запретным знаниям и материалам. Это вновь разожгло надежду на возвращение в это место. Даже если демоны разрушат мир людей, Хетлиду давно на него плевать.

И потом в какой-то миг судьба словно воздала по заслугам и подарила навык, который позволил перемещаться сюда всем телом после смерти, а также оживать при возвращении в родной мир. Кто-то был бы в восторге, посчитав это силой бессмертия, но Хетлид каждый раз борется с диким желанием навсегда остаться здесь и больше не возвращаться в мир живых и грязных. Он всю жизнь искал место, которое станет домом, и нашел его, но местные старейшины не хотят принимать его, пока он не заплатит необходимую дань жизнями других людей.

— Ладно, дела сами себя не сделают, — Хетлид берет маску и спрыгивает вниз.

Спуск со скалы вьется узкой тропинкой, пока ноги не оказываются на старинном тракте, которому вполне могут быть сотни тысяч лет. Тут невероятно давно ходили настоящие боги, малая часть которых спаслась от катастрофы и сбежала в другой мир, который стал известен как Домен Богов. А потом те боги передохли во время Поветрия, а вот все остальные продолжают жить здесь.

Хетлид почтительно кланяется скелетам настоящих титанов по обе стороны древней дороги. Некоторые настолько большие, что могут сидеть, прислонившись к горам, и их видно за много-много миль. Другие могут макушкой достать до верхушек окружающих скал, но большинство достигают размеров в три-четыре человеческих роста. Некоторые стоят, другие сидят и смотрят на живого человека, который получил допуск в Домен Усопших по чьей-то прихоти.

Останки не покидают своих мест в течении тысяч лет и еще столько же проведут здесь. Они лишены движения, глаз и языка, но продолжают общаться загробным шепотом на Наречии Смерти между собой, рассказывая истории, от которых обычный человек сойдет с ума.

— Простите, что своим присутствием нарушаю вашу жизнь и приношу с собой суету, — некромант громко извиняется. Извиняться и правда есть за что, так как Хетлид порой специально подставляется под смертельный удар, чтобы еще раз оказаться здесь. Пустые глазницы тысяч черепов вокруг смотрят на человека с немым вопросом.

— Да, я продолжаю собирать жатву, — Хетлид поднимает оба серпа над головой, с лезвия которых начинает струиться эссенция забранных жизней. — Я помню, что мне нужно принести большую дань за право остаться здесь навсегда. Обещаю, что буду трудиться изо всех сил! Понимаю, что не смею просить о таком, но прошу немного вашего благословения, чтобы еще лучше исполнить поручение.

И великие мертвые отвечают живому еле слышимым хором на уровне тихого ветерка или шелеста сухого кустарника. В обмен на силу жизни, что здесь считается изысканным деликатесом, они даруют жрецу бога смерти подарок. Хетлид смотрит под ноги и видит на темно-желтых камнях скелет змеи с человеческий локоть.

— О, благодарю вас, жители и владыки! — некромант почтительно берет скелет и поднимает над головой. И продолжает идти по дороге, пританцовывая с прижатым к груди подарком. А скелеты вокруг дороги провожают его равнодушным видом, словно сделали ребенку одолжение.

Древняя дорога петляет меж скал, которые даже не думают завершаться. И каждая на себе содержит альковы, словно вскрывшиеся язвы. Некоторые пусты, другие кем-то заняты, поэтому не стоит неосторожно заглядывать в темные углубления. Гостеприимство местных жителей тоже имеет границы, но Хетлид пока находится под протекцией бога смерти.

Вот он здесь повсюду, так как если подняться на сотни миль вверх, а потом посмотреть вниз, то можно будет увидеть, что этот континент на самом деле является рукой скелета с семью пальцами. И если прикинуть размер владельца этой руки, то он будет размером с Домен. Вероятно, Doment Advodi и есть бог смерти.

Чем дольше Хетлид идет по древней дороге, тем более зыбким становится пространство вокруг. Змея в руках рассыпается пылью, красные скалы исчезают в тумане, а потом вокруг становится невероятно темно. Чтобы закончить путь, нужно продолжать движение вперед в сторону маяка с ярким огнем жизни. Чем ближе, тем свет ярче, а потом и он становится тусклым, так как на дворе ночь.

Хетлид не заметил, как начал шагать по грязной дороге в какой-то деревеньке. Узнать поселение легко, оно совсем рядом с Винкарто. Некромант вновь вернулся к жизни, благодаря полученному навыку:

Человек вновь закрывает лицо маской-черепом, смотря на похоронную процессию впереди. Неизвестно, кто и по какой причине умер, деревенские жители оплакивают человека, хотя наоборот должны радоваться за него.

«Ну что за идиоты… Умерший уже обрел невероятный покой и стал полноправным жителем мира мертвых. И ему всего-то надо было умереть. Мне же предстоит принести очень много даров, чтобы получить ту же привилегию», — хочет Хетлид того или нет, полученный навык срабатывает автоматически при смерти.

— Раз вы так не хотите расставаться с умершим, то, может, присоединитесь к нему прямо сейчас? — бубнит про себя некромант, и под ногами начинает виться призрак огромной змеи. Погребальный дар преодолел Последнюю Дорогу и пришел в мир живых.

Достаточно одного приказа, чтобы высшая нежить умертвила всю деревню, но количеством будет очень трудно добиться результата. Владыкам мертвых и самому богу смерти больше по душе сильные и яркие души. Таких в мире намного меньше и забрать их жизни намного сложнее, но вместе с тем это будет даже весело.

Хетлид смеется под маской, пока на него не начинают лаять собаки, почувствовавшие неладное. Некромант опускает руку в карман, чтобы активировать портальный артефакт, после чего тело буквально проваливается под землю, чтобы за секунду преодолеть огромное расстояние.

Теперь человек стоит в переулке Винкарто перед запертыми дверями. Древесина гниет и рассыпается, кажется, что хватит одного пинка, чтобы выломать её, но Хетлид все равно аккуратно выстукивает условный сигнал. Через несколько секунд слышно, как кто-то отодвигает засов, а потом отворяется дверь на одну из тайных баз культа.

Таких мест в городе много, большинство почти не содержит на себе защитных и охранных чар, чтобы не привлекать к себе внимание. Местная ячейка культа сократилась всего до четырех человек, но скоро всё изменится, ведь Поветрие уже началось.

В одной из комнат дожидается Тода Римме с недовольным лицом. Никто из культа понятия не имеет, куда часто пропадает Хетлид, а последний, разумеется, никому не будет этого говорить. Негоже непосвященным совать нос в такие дела.

— Где ты был? — спрашивает молодой культист с раздраженным выражением лица. — Мы украли то, что ты хотел.

Маг Крови кивком указывает на потрепанную с виду книгу, написанную на непонятном лице. Дополнительно похитители принесли с собой другое барахло, прихваченное по дороге. И только лежащая книга имеет значение.

— Молодцы. Что было нового в городе?

— Так ты был где-то за пределами Винкарто? — напарник исподлобья смотрит на вынужденного начальника. После того, как его покровитель, Салим Гаш-Арат куда-то запропастился, теперь он вынужден подчиняться приказам другого магистра. Что именно сейчас происходит у командования ордена, Хетлид не знает, он все же обычный локальный командир.

«С приходом нового Поветрия дел у них, наверное, очень много», — некромант садится в кресло, отдыхая после долгого пути.

— Что нового? — Хетлид повторяет вопрос ледяным тоном, намекая на то, что на этот раз стоит ответить на вопрос.

— Ничего особенного, — буркнул Тода. — Король провел парад, на котором провозгласил, что они одолеют демонов. Полный идиот. В королевстве собирается ополчение. Все организации в состоянии повышенной готовности.

— Как я и предполагал, — кивает некромант. — Но в ближайшее время тут вряд ли случится что-то интересное. Жарко сейчас будет на Оплотном острове и на Аргене.

— Я не совсем понимаю, в чем план демонов. И чем нужно заняться нам?

— Двуединство даже магистру культа ничего объяснять не будет, просто отдаст приказ. С чего ты решил, что у меня может быть какая-то важная информация? И вообще, какие-нибудь послания приходили?

— Да, только они зашифрованы.

— Разумеется, чтобы прочесть могли только те, кому это положено. Неси.

Хетлид дожидается, пока Тода принесет лист бумаги, где беспорядочно разбросаны буквы. Если читать как обычно, то выйдет полнейшая абракадабра. Секрет в том, чтобы знать геометрическую фигуру, по которой нужно провести мысленные линии. После останется прочесть буквы только на этих линиях.

— Понятно. «Час раскола» наступил. Значит, ты сможешь сделать то, о чем долго просил.

— Правда?! — Тода Римме аж приподнялся с радостной улыбкой на лице.

«Ни о чем, кроме насилия, не думает. Похож на меня в молодости. Если сможет дожить до моих лет, то перестанет видеть в этом что-то интересное», — но Хетлид все равно понимает, что они разные. Пролитие крови для Тоды — смысл существования, неопровержимое доказательство того, что он достоин жизни, а другие нет. Сам же некромант напротив ищет «настоящий дом» и покой.

— Правда-правда, зачем мне тебе врать? Но подойти к делу нужно будет с умом. Наши ряды сократились серьезно, а в городе Гнисир Айтен со своими подружками. Расчет и хладнокровие, Тода, расчет и хладнокровие.

— Не принимай меня за ребенка, — резко отвечает маг Крови. — То, что я хочу устроить резню, еще не значит, что согласен делать это с риском для своей жизни.

— И это разумно. Нам нужно набрать сторонников, и сейчас это сделать будет проще всего, ведь люди напуганы слухами о Поветрии. Достаточно пообещать спасение, и многие побегут к нам. Но сначала нужно продемонстрировать то, что их ждет, когда сюда придут демоны. Идеи?

— Храм Ифрата, — без промедления предлагает Тода, словно много об этом думал. — Устроим кошмар там и разрушим почитаемое место. Ифрат все равно не придет никого спасать.

— Слушай, а это отличная идея. В темные времена люди ищут спасения за спинами высших сил. Такой акт многих ввергнет в отчаяние. Принято. Теперь обсудим детали. Зови остальных.

Теперь Тоду не узнать. Он живо вскакивает, чтобы привести еще двоих культистов. По сравнению с Тодой они не очень полезные, и возможно, что ими придется пожертвовать для общего дела.