Глава 7 Загадочные перемены

Опять Шувалов. Да еще Василий, самый неприятный из этой вспыльчивой семейки. Юля, даже находясь в полуобморочном состоянии, аж скривилась, услышав о визите своего обидчика.

Я тоже не горю желанием с ним видеться — но он все-таки поставлен моим будущим начальником. Так что пока стоит оставаться в рамках официальных приличий. А там посмотрим, кто себя покажет в бою… а кто пропадет ненароком где-нибудь за кромкой.

— Добрый день, Ваше Сиятельство. — ровным тоном поприветствовал я гостя, выходя к дороге. — Чем обязаны визиту столь почтенной персоны?

Прибыл княжич на каком-то неведомом мне авто темно-малинового цвета. Хищные угловатые изгибы, строгий геометрически выверенный корпус и зализанное лобовое стекло явно давало понять — передо мной что-то спортивное, или высокоскоростное. Ибо вычурное и явно сделанное для хорошей аэродинамики.

— День добрый, Дмитрий Алексеевич. — также спокойно и, как мне показалось, даже слегка дружелюбно ответил княжич, выходя из машины.

Он вышел с места водителя. Надо же, сам, и даже совсем один, без охраны! Темно-рыжие, или рыжевато-русые волосы, зализанные назад, хорошо гармонируют с дорогим красным костюмом юноши.

Поправив лиловый галстук-бабочку и сверкнув на Солнце золотыми часами, княжич расслабленно проговорил:

— Отличная сегодня погода, не правда ли, Ваше Благородие?

При этом ничего в нем — ни поза, ни взгляды, ни жесты — не выдавали какого-либо скрытого подтекста, иронии, или презрения. Словно добрый сосед и давний приятель заглянул по дороге спросить, удачный ли нынче урожай свеклы.

— Весьма, княжич. Весьма. — сдержанно ответил я. — И все-таки позвольте сразу узнать цель вашего визита в мою скромную обитель.

Василий неторопливо приблизился ко мне, однако, четко видимой грани между асфальтом общей трассы и плиткой моей дорожки не переступал.

— Разумеется. Я вижу, вы не очень рады меня видеть. И прекрасно вас понимаю, барон. Обе наши встречи прошли при весьма… некрасивых обстоятельствах.

— Я бы сказал, при весьма некрасивом поведении одного молодого человека.

— О, я сказал бы точно так же! — звонко рассмеялся он. — Но право же, не наговаривайте на себя! Не только вы виновны во всем случившемся, Дмитрий Алексеевич!

Ого! Не ожидал услышать от этого дуболома хоть сколько-нибудь остроумной подколки. Только вот я — не он. Ни телом, предрасположенным к непоколебимости Небытия, а не ярости Огня. Ни душой.

— Вы правы, Ваше Сиятельство. Хоть я и мог в обеих этих ситуациях вести себя еще лучше, чем я себя вел, и быть еще благородней, чем я был — но нам всем стоит быть скромными и не корить себя за то, что мы не идеальны. И все-таки, почтенный. Цель. Вашего. Визита.

Пора либо выяснить, что этому пижону нужно, или выпроводить его отсюда как нежеланного гостя. А лучше сначала первое, потом второе.

Шувалов-младший, однако, отбросил напускную беззаботность, и четко проговорил:

— Барон. Вам ведь известно, что вы будете находиться в моем непосредственном подчинении как глава одной из боевых пятерок?

Я молча кивнул.

— Прекрасно. Хотя я лишь смутно могу догадываться, откуда у вас эта информация. И все-таки это так. По этой причине сегодня я прибыл к вам не как представитель княжеского рода, или ваш личный враг. Мы вообще не враги, я считаю, ведь оба стремимся защитить нашу родину.

Увы, моя родина давно превратилась в древние развалины посреди пустынь, а память о ней осталась лишь на страницах академических изданий. Однако, в одном Шувалов прав — военный интерес у нас общий. Сухо кивнув, я стал ждать дальнейших объяснений.

— Ваше Благородие! — после паузы вскинулся княжич. — Неужели, вы даже не пустите меня за порог⁈ Я ведь правда прибыл с миром!

— Еще бы вы прибыли на мою землю с войной, Ваше Сиятельство. Это было бы удивительно и очень глупо. Но я вижу, вы умнее, чем… а, неважно. Так вот, прошу вас, не заставляйте меня думать, что вы прибыли с целью разведки и шпионажа. Прошу вас. В конце концов, сегодня действительно прекрасная погода для прогулок!

Поняв, похоже, что на территорию его никто не пустит, Шувалов махнул рукой и просто вернулся к теме беседы. Откровенно говоря, я намеревался его спровоцировать. Вызвать срыв, который заставил бы высокое начальство сменить мне командира. Но сегодня буйный княжич демонстрировал поистине потрясающее хладнокровие!

— Хорошо, Дмитрий. Можно ведь без отчества? Спасибо. Так вот. Буду откровенным. Должность командира звена — моя первая серьезная работа в жизни. Мне уже двадцать четыре, барон. И за эти двадцать четыре года я не добился на ниве карьеры ни-че-го. Разве что уложил в койку пару благородных девиц из разных ведомств нашей прекрасной родины, но без особой пользы для себя. Хотя они обе были диво как хороши. Но, увы — даже моя собственная семья в последнее время начала считать меня безалаберным дятлом, простите за выражение. И я твердо намерен разрушить это нелепое мнение о моих карьерных способностях!

Все время его монолога я усиленно сканировал его и все вокруг на предмет магических всплесков. В первую очередь, конечно, его — таким спокойным и рассудительным он был впервые в моей недолгой жизни здесь. А может и в своей — вон как ковыряет модной туфлей придорожную траву. Волнуется. Но держит себя в руках.

Так как никакой магии я не нашел, речь его оставалась ясной, а значит он вряд ли употребил что-то для изменения сознания, я… проникся некоторым уважением к княжичу.

Вот так приехать лично, без поддержки, к своему врагу, которого пытался убить на дуэли, который унизил тебя при куче народа… и рассказать ему, что ты неудачник. Это надо иметь или действительно серьезное мужество…

Или действительно серьезный хитрый план. Бдительность нельзя ослаблять ни на миг.

— Я услышал вас, княжич. Понимаю ваши стремления — никому не хочется выглядеть обузой и шутом. Вы хотите, чтоб я не создавал вам проблем?

Шувалов поджал губы.

— Нет… точнее, я бы выразился иначе. То, что вы — выдающийся маг, уже общеизвестно. То, что собранные вами люди уже показали себя в бою, в котором погибли многие более опытные чародеи — тоже. Я… я не думаю, что вы будете создавать мне именно проблемы. Что вы решите пойти на какую-нибудь мелочную месть, жалкую подлость ради искупления старых обид. Все, что я о вас знаю, говорит, что вы не станете так поступать.

Я прищурился. Ну и ну. Интересно, кем я выгляжу в его глазах? Быть может, лучшим человеком, чем я есть? Ведь я только-только обдумывал эту самую подлость. Я тут же об этом поинтересовался:

— А какое мнение вы обо мне составили, Ваше Сиятельство? Мне казалось, вы ни разу не смотрели на меня без ненависти и презрения. Ни разу за обе наши встречи.

Княжич посмотрел мне прямо в глаза. Щеки его чуть раскраснелись. Однако, явно желая как-нибудь колко ответить, собеседник и сейчас смотрел спокойно, с достоинством.

— Наша дуэль, барон. Вы знали, что я думал убить вас. Скажу прямо: я уже делал так. На моем счету четыре смерти поединщиков. С высоты своего опыта я считаю, что прав был лишь в одном случае. Тот человек гнусно оскорблял мою матушку. Но вы — другое дело. Вы не только не расправились со мной, хотя теперь я уверен, что могли. Вы преподали мне урок! То плетение, которое вы сотворили — Пробойник! Только затем, расспросив об этом учителей, я узнал, что обычно его осваивают лет в тридцать. А благодаря тому, что тогда я просто увидел ваше безупречное его сплетение, я… сумел повторить!

У меня брови поползли вверх от удивления. Вот уж чего-чего, а того, что пылкий юноша не просто усвоит урок, а буквально его выучит, я не ожидал ни секунды.

— Не соизволите продемонстрировать? — задумчиво спросил я.

Шувалов продемонстрировал. В его ладони возни бушующий сгусток рыжего пламени размером с мяч, А затем вокруг этого шара появилось еще кое-что.

Я не смог сдержать легкой улыбки. Так крива и избыточна оказалась его конструкция пробойника. Но затем я взглянул на княжича серьезно. Куда серьезней, чем минуту назад.

Ведь сам я Пробойнику без наставника обучиться так и не сумел.

— Вы выдающийся маг, Ваше Сиятельство. — абсолютно серьезно сказал я. — Только что я стал действительно вас уважать. Немножко.

Криво усмехнувшись, Василий развеял шар с пробойником, и вновь повернулся ко мне, отвесив легкий поклон.

— Благодарю. Хоть вы меня и жутко бесите своим высокомерием, барон, но я польщен вашими словами. Немножко. Кстати, а что за прелестная леди нас подслушивает?

Он бросил взгляд мне через плечо. Я, впрочем, даже не обернулся. Давно уже чувствовал присутствие еще одного человека. И по слабому, еле пульсирующему, Источнику, с самого начала узнал этого человека.

— Юлия. — обернулся я, пристально глядя на то место, где в густых зарослях пряталась эта шпионка недоделанная. — Почему вы не отправились отдыхать? Вам нужно восстанавливать ману и следить за здоровьем.

Из зарослей раздалось шуршание листвы, а затем к нам на дорогу кое-как выбралась пошатывающаяся Горская. С бледным лицом, горящими румянцем щеками и растрепанной черной косой, в которую набились веточки и листья.

Девушка тут же поклонилась — но только мне. На княжича она подчеркнуто не обращала внимания.

— Простите меня, господин Лихачёв! Я подумала, что вам может понадобиться помощь и… Остальные отговаривали меня, но я не пожелала лежать пластом, пока вы тут…

Я подошел к окончательно засмущавшейся девушке и мягко положил руку ей на плечо.

— Юля. Я очень ценю твою заботу обо мне. Спасибо, что побеспокоилась. Но сегодня наш старый знакомый наведался к нам с миром. К тому же, он очень хотел перед тобой извиниться за ту отвратительную сцену в больнице! Так что замечательно, что ты пришла…

Я лукаво посмотрел на княжича. Пусть и не сразу, но Василий узнал эту фигуру, это лицо, эту черную косу. Да и имя той, из-за которой проиграл на дуэли, кажется, не позабыл.

— Т… Вы… Юлия Горская? — удивленно промямлил он. — Но я ведь не…

Я посмотрел на Шувалова взглядом, которым, думаю, можно было забивать гвозди. Пусть эта сволочь только попробует не принести извинения моей соратнице! Если он не готов переступить себя даже в таких мелочах, о доверии на поле брани не может идти и речи.

Княжич побагровел.

— Барон, вам не кажется, что присутствие посторон… третьих лиц при нашей беседе… несколько излишне?

Мой взгляд поскучнел. Не сдержится. А я ведь только-только начал немного уважать этого бойцового петуха.

Но нет! Сдержался!

— Но, впрочем… вы здесь хозяин. К тому же, эта девушка правда наша общая знакомая. Юлия… госпожа Горская, кажется?

Василий сделал пару шагов в сторону девушки. Баронесса вся сжалась, нервно схватилась за мою ладонь. Похоже, тот случай не прошел для нее бесследно. Мало приятного, когда на тебя кричат, унижают ни за что, а затем еще и калечат, лишая красоты на всю жизнь из нелепой приходи.

Ведь без моей магии лицо девушки вряд ли восстановили бы в прежнем виде. Что-то я вновь начинаю презирать этого Шувалова…

— Юлия. — княжич вдруг плавно, отточенным жестом, опустился на одно колено. Надо же, не постеснялся испачкать придорожной пылью модные брюки! — Я осознал, что был неправ. Что поступил тогда с вами как последнее охамевшее быдло, простите за выражение. Осознал еще тогда. Но гордость и репутация рода не позволяли мне принести вам свои извинения. Теперь, однако, я хочу начать жизнь заново — не как княжеский сын Вася, а как командир мобильного боевого звена Шувалов. И самым правильным будет… начать его с покаяния перед той, кого я обидел незаслуженно и несправедливо. Простите меня, Юлия. Если пожелаете…

Как загнул-то, как загнул! Я повернулся к Горской, уже готовый расстроиться от того, что она сразу купится на эту болтовню. Но этого не произошло — а то, что произошло, заставило меня искренне восхититься этой женщиной!

— Встаньте, Ваше Сиятельство. — самым спокойным тоном произнесла баронесса. — Не стоит портить костюм, стоящий дороже, чем вся эта трасса. Впрочем, это ваше дело — простите за мою привычку считать каждую наличную копейку.

Открывший рот, желая что-то сказать, княжич так и застыл, озадаченный. И даже рефлекторно поднялся с земли, становясь перед стройной и хрупкой на его фоне Юлией.

— Я услышала ваши слова, Ваше Сиятельство. И желаю вам удачи в попытке начать жизнь заново. Если мой непосредственный командир не пожелает — я никогда не стану предпринимать против вас никаких враждебных действий. Но и продолжать этот разговор не хочу. Ни этот, ни последующие. Всего вам доброго, княжич. Искренне желаю вам успехов. Как будущий солдат будущему солдату.

Приложив ладонь к объемистой груди, девушка отвесила Шувалову резкий армейский поклон. При этом я заметил, как ее ноги чуть не подкосились, и уже готов был поддержать ослабленную ритуалом девушку. Но она сразу оправилась — и, развернувшись на каблуках изящных полусапожек, отправилась обратно в имение.

Василий молча провожал ее задумчивым взглядом, пока девушка совсем не скрылась из виду. Ну уж сейчас-то ему пора бы закипеть…

— Какая… необычная девушка. — негромко произнес он. С его правой ладони, однако, посыпался ворох пламенных искр. — Скажу честно, барон. Только что я был очень зол. Ужасно зол. Думаю, вы видели, как я на одних рефлексах сформировал шар огня, пока она говорила. Но сейчас я… я не знаю, что со мной, но я хотел бы ее еще о чем-то спросить… О многом спросить.

— Увы, Ваше Сиятельство. — усмехнулся я… развеивая Клинок Пустоты, сотворенный мной за спиной. Конечно, телодвижения графа при ответе Горской я заметил сразу. И был готов. — Прекрасная леди не желает вести с вами бесед. Как командир, я обязан защищать честь, благополучие и душевное равновесие своих подчиненных до боя. Так что я на ее стороне. Вернемся к нашим с вами делам?

— А… Ага. — промямлил Василий, словно все еще находясь в прострации. — Вернемся. И все-таки жаль. Женщины еще никогда со мной так не разговаривали.

— Значит, у вас не самая строгая мать. — хохотнул я. — Только умоляю, не вызывайте меня за эти слова на дуэль! И давайте заканчивать с этим. Как командир своей мобильной группы и как дворянин, я даю вам слово — лично вам как моему командиру я не стану наносить никакого вреда ни своими или моих подчиненных действиями. Ни умышленным бездействием. Сегодня вы показали себя совсем с другой стороны. И, если вы были честны, а не строили какие-нибудь родовые козни, я со своей стороны также клянусь честно сражаться на благо Империи и нашего боевого звена.

На том и порешили. Все еще пребывающий в какой-то серьезной задумчивости княжич крепко пожал мою руку, скрепив клятву. да, это лишь устный договор — но на войне такие очень многого стоят. Тем, как прошел разговор, я остался доволен.

Напоследок я спросил его:

— А что там ваш отец, княжич? Я так понимаю, он на меня тоже весьма зол?

Василий невесело усмехнулся.

— Еще как зол. Папенька рвет и мечет. Собственно, нежелание быть ручной собачонкой для исполнения его планов мести, во многом сподвигло меня на этот визит. Я понимаю, что после нашего прощания вы проверите все возможные варианты подстав от меня. Но прошу вас, прислушайтесь, барон. Мой отец и род Шуваловых — не я. Я и мой старший брат не станем действовать против вас. Он ведь вам уже тоже клялся. Не станем даже по приказу отца — от обоих старших сыновей он все равно разом не избавится. Но… Шуваловы — огромный, разветвленный род. И отец привык действовать как старый аристократ. В общем, Дмитрий Алексеевич. Я вам друг. Мой старший брат — тоже. Но род Шуваловых для вас — опасные враги. И я ни словом, ни делом не выступлю против вас — но и помогать вам ничем не стану. От души желаю… выжить. Мне в звене нужны такие выдающиеся воины, организаторы… и дамы.

Последнее он пробормотал себе под нос, уже явно вообще обо мне не думая. Явно довольный моим обещанием, он сел за руль своей малиновой тачки и, что-то весело насвистывая, укатил вдаль.

— Чего хотел этот ублюдок⁈ — тут же выскочила из кустов Мария. — Опять права качал⁈ Отец часто имел дела с их родом. Скользкие типы.

— Скользкие. — согласился я, глядя на выходящих одного за другим своих людей. — Григорий Даниилович… да и остальные. Обыщите, пожалуйста, все имение и еще немного вокруг него. И физически, и приборами, и магически. На предмет… всякого. А вас, Юлия, я попрошу остаться.

* * *

Мы с Юлей сидели на земле, прямо на обочине пыльной трассы. Остальные отправились на проверку окрестностей, так что здесь нам никто не мешал.

— Вы что-то хотели, Ваше Высочество? — опустив глаза спросила девушка. Все еще бледная, она, однако, понемногу начала восстанавливаться. Мана уже не плескалась в ней каплями.

Я кивнул.

— Зачем ты пошла за мной? — спросил я, разглядывая ее фигуру. Черные как ночь волосы, растрепавшиеся за день, водопадом спадали с хрупких плеч. — Ведь Шувалов мог прийти сюда с враждебными намерениями. К чему рисковать?

Девушка подняла глаза на меня. Наши взгляды встретились, ее щеки слегка заалели.

— Вы… Ты только-только подарил мне шанс на новую жизнь. Шанс сделать карьеру, проявить себя, вместо того, чтобы до пенсии таскать утки пожилым аристократам. Для меня это очень важно.Если бы ты пострадал, или, не дай Бог, погиб здесь от рук этого ублюдка, кем бы по-твоему я ощущала себя, сидя в это время в безопасности? А если бы ты победил — тогда я ничем не рисковала. Я верила в тебя, Дима, и хотела лично увидеть, что произойдет.

— Я понимаю все это, Юля. Но я бы не проиграл. А если бы что-то вдруг, каким-то чудом, пошло не так — ты бы только зря погибла без какой-либо пользы для дела. Мир не заканчивается на мне. будущая война в любом случае потребует принять в войска смелых и честных людей. Таких, как ты.

Девушка приоткрыла рот, собираясь что-то сказать. Но ее пухлые губки замерли на полуслове, дыхание девушки участилась, к лицу прилила краска. Похоже, Юля пытается на что-то решиться, но…

— Я не была беспомощна. — наконец тихо промолвила Горская. Полуприкрыв пышными ресницами глаза, она сунула тонкую бледную ладонь в неглубокое декольте своего потрепанного черного платья.

— Если бы что-то пошло не так, я бы смогла отомстить за тебя даже без помощи магии.

С этими словами девушка достала из бюстгальтера… тонкий абсолютно черный кинжал. Кинжал, от которого повеяло давно забытым леденящим душу кошмаром.

Прямо так, из сидячего положения, я сделал резкий прыжок назад, увеличивая дистанцию.

Загрузка...