На страже Империи. Том 1

Глава 6 Общая проблема

— Выпусти меня! Я дворянин и подданный Его Величества! — высокомерно процедил заключенный в полупрозрачную сферу мужчина. Он сохранял хладнокровие, как это и свойственно Адептам Воды с уклоном в лед. Но то, что он почти не может колдовать, его явно удивило.

И теперь, придя в себя после довольно болезненного падения, он сразу начал качать права. Впрочем, делал он это как-то рассеянно, словно на автомате.

— Все мы здесь подданные Его Величества! — ответил я, потирая ушибленные ребра. На самом деле, два ребра все-таки сломались. Но я предпочел потратить еще часть маны на их заживление. И теперь от переломов остались лишь очень болезненные синяки. — Но подданные Императора, кажется, не должны пытаться друг друга прикончить?

Маг лишь молча смотрел на меня. Я не могу держать эту сферу бесконечно — и даже очень долго не могу. Не хватит собственной маны. И противник не может этого не понимать. Как и того, что живым его оставлять нет никакого смысла.

Так что теперь он просто выжидал, пока у меня кончатся силы. Только вот я ждать этого не собирался.

— Нуууу, раз ты не планируешь отвечать, значит ты мне бесполезен. — протянул я, отслеживая эмоции пленника. — Следовательно, больше толку будет, если я на тебе немного потренируюсь.

С этими словами я крутанул кистью правой руки, к которой и была привязана моя Сфера. И тюрьму мага стала заполнять разреженная отрицательная энергия. Своеобразный газ или пылевая взвесь, понемногу разрушающая всё, с чем сталкивается.

Увы, пока степень моей синхронизации с новым телом позволяла действовать лишь сообразно склонностям прежнего Дмитрия. То есть, разрушать всякими разными способами. Был бы он хаотиком, я бы вообще пока не был бы способен ни на что, кроме как метать в противников тонны отрицательной маны. Но склонность барона к Порядку позволила мне сотворять какие-никакие устойчивые структуры. Как, скажем, вот эту сферу.

И будь со мной прежняя сила — я смог бы делать с пленником Сферы всё, что захочу. Проникнуть в его разум, вытащить всю нужную информацию, сломить волю. Я ведь не ограничивался одним лишь Небытием, хоть склонность имел именно к этому Аспекту.

Но сейчас, увы, я могу лишь безопасно избавиться от несостоявшегося убийцы. Безопасно для себя — и очень болезненно для него.

Только вот реакция пленника оказалась какой-то… странной. Он просто молча стоял, тупо уставившись в одну точку, и лишь иногда слегка подергивался. Его кожа уже начала разрушаться и отслаиваться от контакта с разреженной негативной маной, несущей с собой энтропию, глаза и ногти кровоточили. Но он на это никак не реагировал…

А затем что-то звонко лопнуло, неслабо ударив по барабанным перепонкам. Так, что я чуть не потерял концентрацию. Я ощутил всплеск маны в области головы этого мага. Такой, словно распалось какое-то мощное заклятье. И мой неудавшийся убийца рухнул как подкошенный, потеряв сознание.

Я прекратил нагнетать в Сферу энтропию. Мне никогда не доставляли удовольствие пытки и чужие страдания сами по себе. Так что я сделал это даже с облегчением.

К тому же, по астральному следу я уже начал догадываться, что только что произошло. Подошел к сфере поближе, входя в астральный резонанс с ее контуром. Мгновенно поглощая любую высвобождающуюся внутри него ману, контур еще довольно долго сохраняет ее след. В мое время эти сферы чаще использовали не по прямому назначению — не для блокировки магов. Ибо любой маг с пеленок знал, как их разрушать. Чаще их применяли для того, чтобы сторонний наблюдатель мог считать структуру чьего-нибудь заклинания.

Мага окружали такой Сферой, он творил в ней то, что хотел показать, а затем наблюдатели анализировали отпечаток заклинания, остающийся на контуре Сферы.

Этим же занялся и я, постепенно распутывая сложное плетение.

— Аспект… Ого, Жизнь и Смерть. В одном заклинании, но разделены… Ядро состоит из плетений Жизни…

На анализ ушло почти полчаса. К счастью, всё это время мой противник лежал без сознания, лишь тревожно дыша. Я его немного подлечил, но не слишком сильно, чтоб не очнулся раньше времени.

И в итоге я в общих чертах выяснил, что это такое было. Ментальный блок — подчинение разума человека конкретной задаче. Видимо, убить меня, но тут точно не скажешь. Прямая работа с разумом, как свойством живого, относится именно к Аспекту Жизни. И здесь работа была проделана очень грубая, но крепкая, наглухо запечатавшая личность этого типа и память о сотворившем с ним такое маге.

А Смерть… После выполнения задачи, или при явной угрозе провала и попадания в плен, должно было сработать заклятие, убивающее носителя. Просто мгновенно разлагающее его мозг, чтоб и с него нельзя было ничего считать.

Но, похоже, Сферы Антимагии противник не учел… Интересно. Ладно, этого возьму пока с собой.

Я подхватил своего бывшего противника и взмыл с ним в небо. Даже без сознания он оказался куда легче толстого водилы, так что потихоньку-помаленьку я сумел притащить его к опушке, где и оставил того самого мужика.

— О, Ваше Благородие! — выбежал из-за толстого древесного ствола водитель. — Вы живы! А это тот самый козел, который мне тачку загубил⁈

Я положил тело мага на землю — и водила уже был готов как следует отпинать бесчувственного чародея. Но я не дал.

— Погоди, погоди. Как тебя звать?

— Прохор, Ваше Благородие! А чего-йто ждать-то⁈

— А того-йто. — передразнил я несдержанного Прохора. — Того, что не по своей воле он действовал. На нем лежало заклятие, управляющее разумом. Заставляющее пытаться меня убить. Но теперь я это заклятие разрушил.

Мужчина глядел недоверчиво.

— Вам, конечно, лучше знать. Вы это, одаренный как бы… Но он, как очнется, точно нас пришибить не решит⁈ Боязно мне!

— Не переживай. В нем маны — на дне еле плещется. Вся ушла на бой со мной. Так что, если и попытается, разберемся. Зато точно узнаем, что он и без заклятия враг нам.

— Не враг я вам… — раздался с земли тихий стон. Прохор аж отскочил на пару шагов назад. — Не буду нападать…

— Это ты правильные вещи говоришь. — склонился я над начавшим шевелиться магом, держа наготове простое Копье Пустоты — базовую атакующую форму моего Аспекта. — Давай, очухивайся. И расскажешь нам, что ты и кто ты. С памятью как?

Это был самый важный вопрос. Не успело ли контрольное заклинание Смерти уничтожить его воспоминания.

— Нормально все… с памятью. — закряхтел мужчина, кое-как поднимаясь с земли. С первого раза встать у него не вышло. Все-таки подлечил я его совсем слабо, а значит все тело его сейчас должно жечь как огнем. — Что ж так больно-то?..

— А потому что нечего на пустотников нападать без должной подготовки! — усмехнулся я. — Антимана она, знаешь ли, бывает и разреженной. Постепенно убивающей.

— Да я уж… заметил! — все-таки поднялся маг, уперевшись на ближайшую березу. — Ты сильный маг, барон. Намного сильней, чем ожидали мои бывшие господа.

— Я, знаешь, вообще люблю обламывать ожидания своих врагов. Но ты поменьше болтай пока. Лучше скажи, все ли заклятия с тебя спали. И не смей врать, я не поленюсь проверить.

Проверить я и правда не поленился. Обошел приходящего в себя мужчину вокруг, внимательно вглядываясь в его астральное тело. Нет ли где повреждений, или наоборот, чего-то лишнего. Но, кажется, все с ним в порядке. Это же подтвердил и он сам.

— В норме все. Не знаю уж, как ты разрушил ментальный блок, почему я все еще жив, и что это за штукой ты меня поймал. Но похоже, после нее я чист как младенец. Даже жучок от меньшиковской охраны лопнул.

— Мень… Меньшиковской⁈ — раздался взволнованный голос водителя, о котором я как-то подзабыл. — Это… Господа благородные! Я простой водила, мне детей кормить надо, за стариками моими ухаживать… Я пойду, а? Доберусь тут как-нибудь. Куда-нибудь. Не по чести мне в дела благородных встревать.

— И что, думаешь, Меньшиковы тебя не найдут? — грустно спросил маг, утирая кровоточащую щеку. — Они прекрасно знали, где и во сколько мне вас подловить. А значит знали, во сколько и на какой машине барон ехал. Думаешь, если я к ним не вернусь, они не найдут тебя, чтоб спросить, что тут такое случилось?

На несчастного Прохора было жалко смотреть. Похоже, он действительно стал тут жертвой обстоятельств. И просто так из этой истории теперь не выпутается. Поняв это, я решил сделать ему предложение, которое может пойти на пользу нам обоим.

— Слушай, Прохор. А может пойдешь ко мне водителем? Я барон все-таки, поместный. Во всяком случае, пока. Транспорта у меня нет, но, чую, скоро он мне очень понадобится. Вот и водитель, напрямую заинтересованный в верности мне, будет. Как тебе идея?

Колебался водила недолго. Полный, краснощекий и лысеющий, уже немолодой мужчина в серой рабочей жилетке поверх растянутой футболки и широких синих джинсов, он сам явно уже ничего такого от жизни не хотел. А вот за семью свою — жену и двух детей, как выяснилось, очень опасался. А тут и жалованье поприличней, чем у таксиста, и все-таки под защитой закона о дворянских людях будет. И семья его, если их в поместье перевезти.

А перевезти семью в поместье я разрешил. Люди мне там нужны. Просто прожигать жизнь и последние деньги я не планировал, за поместьем уход нужен. Вот и первые работники, подкинутые судьбой.

На том и порешили.

Пока я договаривался с Прохором о конкретном жаловании, проверяя свой счет и ежемесячные поступления на него с налогов, так и не назвавшийся маг смотрел на меня одобрительно. Оценивающе, но со все большей симпатией.

— А ты деловой парень, Лихачёв. — хмыкнул он, когда мы договорились и Прохор стал искать нам новую машину. Благо, связь худо-бедно имелась. — Возможности не упускаешь. Да и заклинания у тебя интересные!

Последнее он произнес с явным намеком. Все-таки, используя Черную Книгу, я не рассчитывал, что противник переживет наш бой, так что без стеснения обратился к Аспекту Огня, заключенному в ней.

— Мои заклинания это мое дело. — ответил я ровным голосом. — А вам лучше бы представиться. То, что вы сражались со мной не по своей воле, не делает нас друзьями.

— О, прошу меня простить за невежливость, Ваше Благородие! Как я мог забыть! Мое имя — Виктор фон Лемм, из бывших немецких баронов, дораздельных. Старший наследник баронства фон Лемм. Бывший.

— Бывший старший наследник? Интересно.

— Ничего интересного, Ваше Благородие. — кисло ответил Виктор. — Немцев у вас здесь вообще недолюбливают, не думаю, что для вас это секрет. И все время хотят надурить! А мой младший двоюродный брат по… более русской ветви рода, так скажем, после смерти моего почтенного отца, подсуетился и заключил с Меньшиковыми договор. Они помогают ему возглавить род и прибрать к рукам земли. А он за это становится их клиентом. Тобишь, говоря по средневековой моде, вассалом. Все земли отходят в собственность Меньшиковых, но на условиях, что управлять на них всегда будет мой братец и его наследнички, род Лемм-Полесские. Бессрочно.

— И как? — заинтересовался я. — Держат они свое слово?

— А то как же! Держат — и будут держать еще пару поколений, думаю. Дворянская репутация в таких вопросах не пустой звук. Иначе этот недоумок бы к ним на поклон не пошел. Они другими путями свою выгоду имеют. Тоньше работают. Но об этом мне пока болтать недосуг.

Мы втроем пошли вдоль трассы, отходя подальше от места досадного происшествия. Никакого таксиста не обрадует вид раскуроченных обломков другой машины на обочине. Так что решили пройти минут десять пешком, а уж потом вызывать.

— А тебя, полагаю, взяли под контроль, да заставили все на брата переписать? А потом использовали по своим нуждам? — спросил я Виктора. — Это вообще законно, ментально подчинять свободных дворян?

— Нет, конечно! — хохотнул тот. — Да только чтобы начали разбираться, кто-то донести должен, да доказательства предоставить. Меньшиковы грамотно сработали. У меня как раз тогда, пару лет назад, жена и дочь в аварию попали…

Виктор вмиг стал мрачнее тучи. Похоже, теперь, когда ментальная удавка спала, старые воспоминания нахлынули на несчастного с новой силой.

— … Я провел расследование тогда. По всему вышло, что никто этого не подстраивал. — сжав зубы процедил он. — Я в этом уверен!.. Почти. Тогда я весь сосредоточился на этом. У вас тут любят говорить про немецкий педантизм, тягу к… орднунгу. Не знаю уж, есть ли во мне эта тяга, но я тогда реально носом землю рыл в поисках улик. Но по всему выходило, что это случайность…

— Вот как. — задумчиво кивнул я. — И, раз вы надолго полностью ушли в расследование, от баронских дел вы отошли. А потому ни для кого не стало неожиданностью, когда убитый горем вдовец просто переписал свои владения на младшего родственника.

Тут и спрашивать ничего не требовалось. Схема понятна — Меньшиковы просто воспользовались случаем. Виктор лишь мрачно кивнул.

— Никто не жаловался. Никто не стал разбираться. Теперь, когда ментального контроля больше нет, я хорошо вспомнил тот день. День, когда ко мне пришел человек Меньшиковых и предложил оформить вассальный договор. Он тогда намекнул еще, мол, вы же понимаете, барон, на вас свет клином не сошелся…

— Понятно. Вы отказали, а затем вас взяли под контроль, давно подготовив к принятию дел вашего брата.

Виктор кивнул еще раз. Слушавший все это Прохор лишь то и дело удивленно оглядывался. В его глазах так и читалось: ну и ерундой же занимаются все эти дворяне!

Я улыбнулся. Мужика можно понять. Официально-то все эти господа мудро правят на русской земле для общего блага. А на деле — для своего.

Еще минут через пять Прохор сообщил нам, что машина скоро будет, в городке неподалеку нашлось несколько таксистов. Так что наш с бывшим бароном фон Лемм разговор свернул в более деловое русло.

— Какие планы на жизнь, Виктор? — в лоб спросил я. Не привык ходить вокруг да около. — Мне нужны люди, верные мне и ненавидящие моих ближайших врагов.

Губы барона растянулись в жестокой улыбке. Не знаю уж, как там с верностью мне, но уж с ненавистью к Меньшиковым тут явно полный порядок.

— Ты даже не представляешь, Лихачёв, как сильно я, лежа на грязной койке в подвале меньшиковского особняка, в минуты редких прояснений разума, мечтал выбраться. Вырваться из-под их контроля — и отомстить. Тогда я плохо соображал, кто мной управляет и кому именно мстить — ментальный блок держал крепко. Но теперь я все вспомнил. Вспомнил, что я творил по их приказу. Вспомнил, кто сделал это со мной.

— Обратишься в суд? — спросил я. — Думаю, просканировать твою память для приличного мага не проблема. За такое их по головке не погладят.

Лоб мага пересекла глубокая морщина. Он явно и сам подумал о суде. И также явно хотел обойтись иными методами. Хотел отомстить по-настоящему.

— Суд, конечно, встанет на мою сторону. Быть может, мне даже что-нибудь вернут. Но даже на возвращение всего баронства не стоит, не говоря уж о падении рода Меньшиковых. А я хочу увидеть их падение, барон.

Я его прекрасно понимал. Этот разговор и во мне пробудил отвратительные воспоминания. Думаю, вообще в жизни человека нет воспоминаний хуже, чем собственная смерть. Если, конечно, он после смерти еще может что-то помнить.

Вспомнилась искаженное в безумной злобе и экстазе лицо Хилини, когда она подходила ко мне с кинжалом. Ко мне, полностью лишенному маны предательским ядом, подсыпанным собственным сыном. С кинжалом, добытым мной же из глубин Аргала, мира Смерти, и убивающим все, что может умереть.

Теперь лицо Хилини известно каждому в этом мире. Теперь это лицо Изабеллы, бессмертной императрицы Испанской Империи, одаривающей вечной жизнью своих самых верных подданных. А я вынужден вновь подниматься с самого дна.

— Я понимаю вас, господин фон Лемм. — ответил я. Печаль сквозила в моем голосе, и я поспешил подавить чувства. Даже спустя тысячи лет боль предательства жгла изнутри. — И я готов помогать вам. Меньшиковы и мои соседи. И меня они попытались устранить вашими руками. Они и их действия — наша общая проблема. Но дальше… Дальше действовать будем мы.