На страже Империи. Том 1

Глава 4 Дуэль

Поединки я тоже люблю. Большую часть жизни я сражался во главе армий, думая в первую очередь о тактике и стратегии боя, а не о личной силе. Но тем радостней было, когда возможность проверить эту самую силу все-таки выдавалась.

Когда площадку накрыл матово-черный купол, освещающий все бледным мертвенным светом, я хищно улыбнулся. Да, проверить, на что способна местная молодежь в лице этого пижона — главная задача. Но проверить самого себя в новом теле было не менее важно. Так что я решил размяться еще и физически.

— Три! Два! Один! — раздался из-за завесы усиленный голос секунданта. — Старт!

Шувалов тут же ударил. Не позаботившись ни о какой защите, он мгновенно собрал ману в одной точке перед собой и обратил ее в ревущий поток пламени. Кое-что не меняется даже через тысячи лет — например, безрассудная манера боя Мастеров огня!

Ревущий красный конус понесся ко мне со скоростью летящей стрелы, параллельно расширяясь, охватывая огнем почти четверть поля боя. Попади это в беззащитного человека — ожогами дело бы не кончилось.

Только вот я не беззащитен. В сравнении с заклинанием, которое на меня направил совсем недавно аногорский чернокнижник, чистота этого пламени оставляет желать лучшего.

Я усмехнулся, глядя, как струи огня бессильно рассыпаются о мою Завесу Пустоты. Будучи универсальной защитой — силовым полем, развеивающим любое направленное заклинание, этот щит не отличался прочностью.

Но на прямую атаку Шувалова хватило без проблем.

На лице парня отразилось удивление, но тут же вновь запустил ещё один огненный поток. Но и его я без особых проблем отразил.

— Как? Как ты это сделал? — воскликнул княжич. — Ты же пустотник!

— Ага, всё так! — ответил я, резко идя на сближение с противником. Я не забыл о своих планах немного размяться — и сейчас выдался идеальный момент.

Я вскинул руку — и ее окутала непроницаемая тьма. Чистая сила, тут же оформившаяся в длинное черное лезвие чуть больше метра длиной. Клинок Пустоты — мой основной инструмент ближнего боя.

— Но как ты защитился? — нервно спросил противник, шаг за шагом отступая назад. — Ты не мог поставить такой мощный щит!

Я, слушая его лишь краем уха, сделал резкий выпад вперед, целясь черным лезвием Шувалову в грудь. Не убить, конечно, — просто ранить, если пацан так и не сподобится поставить хоть какой-то щит.

И он защитился. Но не так, как привык я — ладонь княжича объяло слепящим пламенем, из которого мгновенно соткался меч, похожий на мой, но воплощающий в себе аспект Огня.

Блок! Черная, поглощающая свет полоса скрестилась со столбом ревущего пламени… И развеяла его. Шувалов вскрикнул, высвободившееся пламя хлынуло во все стороны. Я резко отскочил назад.

— Какой прочный конструкт… — неверяще пробормотал он, глядя на пульсирующий тьмой клинок на месте моей правой ладони.

— Ну что, княжич, покажешь еще что-нибудь интересное? Может, какой-нибудь коронный прием? Или попробуешь, наконец, нормально защититься?

С этими словами я бросился в новую атаку, стремясь выжать из оппонента всё, что тот умеет. Подлететь, ударить, отпрыгнуть назад, глядя на попытки защититься.

Шувалов творил один огненный меч за другим, пытался делать контрвыпады и парировать мое оружие. Но увы — я всегда тяготел к Порядку, а искусность и прочность своих плетений оттачивал десятилетиями.

В какой-то момент он попытался разорвать дистанцию, но я не позволял ему это сделать, навязывая свои правила.

— Ты словно пытаешься тряпкой перерубить стальное лезвие, княжич! — поддел я его, пока он пытался прийти в себя после очередной череды стремительных атак. Василий тяжело дышал, маны в нем явно осталось немало, но вот сил для ее применения…

— Ты… Ублюдок! Не смей смеяться над мощью рода Шуваловых! — прошипел он, сплюнув на камень слюну, от которой пол слегка задымился. Ого, так парень может совсем себя сжечь. Надо бы понемногу сворачивать бой.

Но у противника явно были другие планы. Он резко развел руки в стороны — и вокруг него вспыхнуло багряно-красное кольцо огня, почти скрывшее его высокую фигуру.

Воздух на площадке тут же начал нагреваться, дышать стало тяжелее. Интересно, что это он решил сделать?

— Эй ты там! — позвал я его. — Если ты задумал сжечь весь воздух под куполом, спешу тебя расстроить — купол проницаемый! Так что выходи из своего домика, не прячься.

Маги огня. Как легко их спровоцировать, вывести из себя, заставить в ярости наделать глупостей. Это — лучшая стратегия боя с таким типом.

— НЕ СМЕЙ НАДО МНОЙ ИЗДЕВАТЬСЯ! — проревело, казалось, само пламя, и крутящееся с огромной скоростью кольцо пламени вдруг сжалось в один ослепительный шар, зависший между мной и объятым огнем княжичем.

А затем с оглушительным гулом и нестерпимым жаром устремилось ко мне.

— Ярость Дракона! — в ярости прорычал Шувалов. А я стал стремительно собирать всю доступную мне ману в одной точке прямо перед собой.

— Как банально… — задумчиво произнес я, глядя на алый шар, раздувшийся уже чуть ли не на половину площадки. — Абсолютное Рассеивание!

Резким взмахом я выставил черный клинок перед собой, направив на грозящее поглотить меня пламя. И от моего лезвия во все стороны хлынул поток Пустоты. Гибкие щупальца антиэнергии, перед которыми рассеивался свет и звук, камень и воздух, обхватили ослепительно-багряную сферу. Обвили ее со всех сторон, не давая двинуться ко мне. А затем я взмахнул клинком, словно смахивая налипшую на лезвие кровь — и поток пламени просто развеялся. Исчез с тихим хлопком, просто разлетевшись тонной свободной энергии.

Меня словно обдало легким прохладным бризом.

И на площадке остался лишь я — и упавший на колени, еле дышащий, княжич Шувалов.

— Преподам тебе два урока, Твое Сиятельство. — холодно произнес я, неторопливо приближаясь к обессиленному врагу. Тот попытался отползти к краю купола, но лишь бессильно рухнул на спину.

— Урок первый. — навис я над ним. — Никогда не вкладывай все силы в одну атаку, если не умеешь делать Пробойники. Если не знаешь, что это — пойди и узнай.

С этими словами я сотворил в стороне плоскую черную стенку — аналог Завесы Пустоты, но статичный и односторонний. А затем ударил в нее простым Копьем. Разумеется, оно просто расплескалось по щиту пятном чернил.

А затем я сотворил то же самое Копье — но перед ним добавил еще одно, параллельное, заклинание. Пробойник — узконаправленный энергетический шип, единственная задача которого — пробить защиту, освобождая дорогу для основного заклятья.

И темная стена рассыпалась, разлетевшись на звенящие осколки.

Глаза Шувалова пораженно округлились.

— И второй урок, даже более важный. — склонился я над ним. — Никогда не забывай о защите!

С этими словами я просто врезал этому пижону. Резкий удар в челюсть с правой — и по холеной княжеской морде расплывается кровавый синяк. Глухо икнув, княжич без сил повалился на спину. А дуэльный купол распадается — первая кровь пролита.

— Победитель — барон Дмитрий Алексеевич Лихачёв! — звучит бесстрастный голос заклинания над полем боя. — Эта информация будет внесена в имперский реестр поединков.

— Ого, у них и такое есть? — протянул я, глядя на спешащего к лежащему княжичу секунданта.

Долго смотреть, как тот приводит проигравшего господина в чувства, я не стал.

— Ладно, я победил. Бывайте… господа! Думаю, княжич обойдется пластырем.

И, уже когда я спустился с площадки, меня догнал Дивов.

— Это было потрясающе, господин Лихачёв. — негромко произнес он. — Поразительное мастерство плетений для барона.

— Вы ведь и сами барон, полагаю? — с улыбкой спросил я. Дивов кивнул. — В таком случае, не унижайтесь. И не принижайте способности людей нашего звания. До встречи.

— До встречи, Ваше Благородие… — растерянно протянул Дивов, пока я, не оглядываясь, шел обратно к больнице.

Дел у меня сегодня было еще полно.

По дороге к выходу с территории больницы я поискал информацию на тему этого реестра поединков. Да, доступ к нему был у всех — даже у простолюдинов и неодаренных. Более того, среди функций большинства дуэльных площадок была видеозапись боев по согласию обеих сторон. И этими записями полнился интернет!

А я и не подумал поинтересоваться заранее. Ну ничего, зато размялся. Хрустнув шеей, я направился на улицу. Настроение оставалось прекрасным. Наконец-то четыре тысячи лет Небытия закончились. А новая реальность встречает меня всеми красками жизни!

— Господин! Ваше Благородие! — подбежала вдруг ко мне молодая девушка в медицинском халате. О, а это случайно не та самая медсестра, заглядывавшая ко мне в палату пару дней назад, перед приходом Лопатина?

Я остановился и улыбнулся.

— Да? Вы что-то хотели?

— С вами ведь все в порядке? Юля попросила меня узнать, как у вас дела с… Ну, с поединком. — шепотом закончила фразу девушка, оглядываясь так, словно это запретное слово.

— Да, Катя. — прочел я имя медработницы на бейдже. — Думаю, скоро господина Шувалова сюда притащит его секундант. Или позовет санитаров.

Девушка как-то облегченно и радостно выдохнула. Неужели и ей успел насолить этот заносчивый тип? Ну, я бы не удивился.

— Ой, кстати! — встрепенулась Екатерина. — Юля ведь только-только ушла на автобус. Можете еще ее догнать… Ну, если хотите, конечно. Но это я так, просто… В общем, всего вам доброго, господин Барон. — Она поклонилась и поспешила уйти.

Почему бы и нет? Личного транспорта у меня тут все равно нет. А следующим пунктом моего плана остается поездка в родовое поместье. Тут Лопатин был прав — нужно перенять управление и разобраться, чего там успел наворотить молодой барон Лихачёв, оставшись сиротой. Почему-то мне думалось, что ничего хорошего.

Так почему бы не проехаться немного в приятной компании?

— Госпожа Горская! — окликнул я Юлию, стоящую у изящной стеклянной остановки в белых тонах со светящейся надписью «Дворянская Больница».

Подняв глаза от телефона, Юля обернулась ко мне — и ее лицо озарила радостная улыбка.

— Ваше Благородие! — тут же поспешила она ко мне. — С вами все в порядке?

Теперь, конечно, девушка была уже не во врачебном халате. В приталенной белой рубашке и узких брюках она смотрелась на порядок лучше. К тому же, теперь я мог по достоинству оценить ее стройную подтянутую фигуру и приличных размеров грудь.

Даже удивительно, что такая девушка работает лишь медсестрой в лечебнице. Пусть и в самой элитной в стране.

— А с чего бы мне быть недовольным, Юля? В компании такой обворожительной дамы трудно о чем-то грустить!

Юля рассмеялась, слегка покраснев. Совсем молодая, она еще искренне радовалась таким мимолетным комплиментам. Ничего, с такой эффектной внешностью лет через пять будет только устало отмахиваться.

Ну а пока…

— Теперь я собираюсь отправиться в мое родовое поместье. — обратился я к продолжающей задорно улыбаться девушке. — Давненько там не был, нужно выяснить, как дела с фамильными землями. Но раньше я ни разу не бывал в вашей замечательной больнице, так что сначала буду разбираться с транспортом.

Удачно сформулированная фраза — ключ к нужному ходу беседы.

— Так может вам помочь? Вы ведь не в Москве живете? У нас тут так много всего, что с непривычки легко потеряться! — девушка внимательно посмотрела на меня.

Да уж, за эти дни я успел бегло изучить карту российской столицы — Москвы. После массированной атаки на прежнюю столицу — Петроград — силами Мастеров воды Британской и Японской империй в начале двадцатого века город так и не оправился, а правительство перенесли в Москву. И за прошедшие сто лет город превратился в нечто невообразимое.

Уж что-что, а наплодиться за прошедшие века человечество успело. Во времена моего величия весь наш род не насчитывал и пары миллионов индивидов. А теперь в одной лишь Москве с пригородами проживало почти двадцать. Двадцать миллионов!

Я аж вздрогнул, представив, как по такому скоплению народа бьет кто-нибудь из Великих Опустошителей. Надеюсь, закромщики не сумели создать новых на смену тем, которые я уничтожил.

Я, конечно, знал, как мне добираться до дома. Поместье Лихачёвых далеко — в глубине Пермской губернии, до которой от Москвы почти сутки езды.

Или два часа на самолете. К счастью, гражданская техника в нашем мире не стоит на месте. Так что теперь мой путь лежал в аэропорт. И я не был против провести время пути в компании красавицы Горской.

— Мне в аэропорт надо. — улыбнулся я ей в ответ. — В Потемкинский.

Аэропорты здесь в основном носили имена семейств, ими владеющих.

— О, вообще класс! Пойдемте тогда быстрей к остановке. Отсюда до Потемкинского часто автобусы ходят. Многие богачи прилетают навестить родню, которая у нас лежит. А вон нужный едет!

Какая странная у нее речь, подумал я мельком. За эти дни я, конечно, общался лишь с дворянами и врачами, но никто из них не использовал иноязычного слэнга, который я успел встретить только в интернете. И для меня витиеватая речь окружающих звучала естественно — похоже, барон Лихачёв, тело которого и передало мне память о языке, общался также. Да и слово «богачи» прозвучало из уст баронессы как-то пренебрежительно, не как «уважаемые господа», а как «зажравшиеся толстосумы».

В прошлой жизни я и сам о них так часто думал.

Девушка тем временем позвала меня за собой, указывая пальцем на подъехавший к стеклянной остановке длинный черно-желтый автобус. Черно-бело-желтый — императорские цвета. В Москве все делается в такой стилистике. Красиво.

И удобно, подумал я, занимая мягкое кресло. В мое время что-то подобное делали только маги и только для себя. Конкретно этот автобус, впрочем, предназначался только для аристократов, так что места нам хватало. Я глянул в окно, где как раз проезжал битком набитый транспорт для народа. Да уж. Легко представить, что эти люди думают, глядя на наш автобус.

— Грустно. — поймала Юля мой взгляд. — Такие же москвичи или гости города. Среди простых людей и маги иногда встречаются. Но вот у нас тут полно места, а у них яблоку негде упасть.

— Да уж не радостно, — ответил я. — Только вот это хоть какой-то порядок. Равные привилегии для всей владетельной аристократии позволяют и простым людям иметь равные права, закрепленные в законе. Не будь закон единым для всех — и каждый конкретный обладатель силы мог бы поработить любого, кого пожелает. И пахали бы они в поле без всяких автобусов. А если бы привилегий не было вообще… Тогда с чего бы аристократам, владельцам земли и корпораций, магии и техники, вообще такому закону хотеть подчиняться?

— Подчинились бы! — вдруг запротестовала Юля. — Раз у них и так вся власть, зачем им формальные привилегии? Чего всем этим князьям не хватает?

— Страха и почтения, Юля.

— А? О чем вы?

— Им не хватает страха и почтения, который с рождения должны впитывать миллиарды людей, глядя на незыблемые законы, не меняемые веками, на провал любой попытки их изменить. А дашь людям одну уступку — что станешь делать, когда они потребуют вторую? Призывать к благоразумию?

Я усмехнулся. Не то чтобы я сам был сторонником того, что говорил ей. Но определенная логика в этом есть. Во всяком случае, все правители, с которыми мне довелось поболтать в мире мертвых — хоть великие, хоть ничтожные — всегда придерживались этой мысли об опасности формальных уступок. В той или иной форме.

А значит, стоит брать во внимание такую логику.

— Ну… Я не знаю. Почему бы и не обратиться к благоразумию? — растерянно спросила Горская, тряхнув своей черной как ночь косой.

— Попробуй как-нибудь. — улыбнулся я в ответ. — Хотя бы в масштабах небольшой толпы. Не сплоченного коллектива идейных соратников — а толпы незнакомцев. Впрочем, надеюсь, тебе никогда не придется таким заниматься.

Юля надолго замолчала, глядя в окно. А затем мы сменили тему, остаток пути просто обсуждая красоты столицы.

Только вот болтовня быстро перестала меня занимать. Еще когда мы садились на автобус, я заметил неприглядного типа в серой кофте с капюшоном. Тогда он быстро подбежал к транспорту, запрыгнув в него в самый последний момент.

И все бы ничего, но он не отрывал от меня взгляда.

И, спустя где-то полпути, я смог убедиться — серый следит именно за мной. Когда автобус чуть опустел, я предложил Юлии пересесть в другой его конец, делая вид, что никакой слежки не замечаю.

Конечно, преследователь через пару минут тоже пересел, оказавшись за прямо за нами. Понятия не имею, кто это и что конкретно ему от меня нужно. Но ясно одно:

В покое барона Лихачёва никто оставлять не собирается.

К тому же — спасибо острому зрению! — я успел заметить герб рода Меньшиковых, мелькнувший под толстовкой мужчины. Того самого, что так активно пытался выжить Лихачёвых с их земли.

Ну-ну. Посмотрим, на что они способны. Ведь раз устроили слежку, явно что-то замыслили!