Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса V

Глава 2

Было раннее утро.

Рядом на островке сладко спали лисы. Хрули храпела сквозь сон — мягко, размеренно, как будто дул ветер в старую флейту. А из озера лениво показался Лянг, с недовольным выражением морды. Еще бы, его в буквальном смысле «заели» золотые рыбки, которым черепаха, похоже, выдала карт-бланш на физические истязания карпа, при этом ему самому запрещалось как увеличиваться, так и давать им отпор. Бай-Гу говорила, что так она воспитывает его терпение и заботу о младших собратьях.

Мне казалось, что она просто издевается над ним.

Ну а у Лянга не было выбора.

Я стоял на озере. Теперь вода подо мной не шевелилась. Техника Шагов Святого стала ощущаться иначе. Да что там, всё вокруг ощущалось иначе. Нечто подобное я испытывал всего два раза: первый — когда научился ощущать Ци, а второй — когда Ли Бо научил меня меридиальному дыханию. Но оба эти раза и близко не стояли с той обостренностью чувств, которые были, когда мне удавалось погрузиться в состояние сознания-зеркала.

И скоро я понял, почему обучение Бай-Гу начала именно в таком порядке. Потому что без этого состояния я не смог бы освоить следующий ее урок.

— Ветер… — сказала Черепаха, нарушив тишину этого безмятежного утра. Она стояла на одной лапе в странной стойке прямо в воздухе, а потом взмахнула когтистыми лапами, показывая мне круг, — Теперь ты можешь его почувствовать, а значит, можешь приступать к следующему шагу.

— М? — вопросительно уставился я на нее, а карп, видя, что нам не до него, с несчастным видом спрятался обратно в воду, где на него снова напали две стайки золотых рыбок. Мне кажется, или это он на них так плохо влияет? Ведь раньше «пучеглазые» вели себя тихо-мирно и спокойно, а тут вдруг такая агрессия… Или им просто нужен был чужак, на котором они смогут срывать свою накопленную агрессию? Непонятно.

— Следующим шагом ты будешь учиться дышать вместе с ветром.

Звучало, как и всё из уст черепахи, странно, но я уже ощущал полезность ее уроков, так что молча слушал.

— Это похоже на меридиальное дыхание, и очень хорошо, что ты его освоил — это облегчит тебе задачу.

— Это я его научил! — воскликнул Ли Бо. — Без меня этот смертный никогда бы не додумался совместить обычное и меридиальное дыхание.

Возникло неловкое молчание во время которого Бай-Гу медленно повернула голову в сторону кувшина.

Её бездонные космические глаза посмотрели на поэта с такой древней, неспешной строгостью, что тот тут же, насвистывая что-то веселое, отлетел прочь. Да, эта Черепаха была тут высшим авторитетом и властью, а Бессмертный — так, незваным гостем.

— Хорошо, что на тебя не нужно тратить слов, — сказала Бай_Гу Ли Бо, и повернулась ко мне.

Ли Бо перестал перечить Черепахе после моих слов о том, что она может знать, можно ли разрушить его вместилище. Но вопрос этот ей он пока не задавал. Возможно, боялся услышать отрицательный ответ. В любом случае, это его дело — спрашивать об этом.

— Итак, Ван, если раньше ты подстраивал свое дыхание под течение Ци, то теперь всё это нужно подстраивать под дыхание ветра… Под его порывы, капризы, паузы, под нежные струйки и внезапные удары, понимаешь?

Я кивнул. Слова-то я понимал, а вот понимал ли на деле? Вряд ли.

— Тогда начинай.

Я сел на берегу, закрыл глаза и расслабил дыхание. Перестал контролировать Ци. Отпустил ее, чтобы она текла как текла. Что-то подсказывало, если я буду следить за потоками Ци и пытаться следить за ветром, то «зажмусь».

Ветер был здесь. Он трогал лицо, колыхал волосы, скользил по рукам. И всё же — его словно и не было. Где его ритм? Где начало?

Ноги погрузились в воду и тело привычно расслабилось.

Да, я ощущал ветер телом, но тут явно было нужно какое-то другое ощущение. Не обычное.

Я попытался угадать ритм ветра, угадать как, откуда, и с какой силой он подует в следующее мгновение… Вот только как уловить то, в чем нет никакого ритма?

Ветер дует тогда когда захочет, и он ничем не напоминает ритм биения сердца или ритм дыхания человека. Это нечто совершенно другое. Это дикая сила природы, которая из ветерка становится сносящим всё на своем пути ураганом.

Так где-то самое начало дыхания ветра, чтобы я мог подстроиться к нему?

Я уже пребывал в обостренном состоянии сознания, и ощущал природу вокруг, и даже с такой сверхчувствительностью подстроиться под ветер я не мог.

Я начал с обычного дыхания. Пытался просто дышать вместе с ним. С ветром.

Часов пять.

Столько заняла первая попытка. Неудачная. Я пытался дышать и подстраиваться к ветру тогда, когда он уже доносился ко мне, и это ожидаемо заканчивалось пшиком. Я это и сам чувствовал, мне даже не нужна была ничья оценка, но Черепаха не была бы Черепахой, если бы удержалась от наставлений:

— Не пытайся дышать с ним. Ещё рано, — сказала Бай-Гу, — Просто слушай. И помни: ты не дышишь вместе с ветром — ты и есть дыхание.

Понятнее не стало.

Я догадывался, что если случится «правильное» дыхание, то как и в случае с меридиальным, я сразу почувствую эту разницу. Тогда я ощутил, будто с моего тела сняли все зажимы, но что если зажимы всё еще остались во мне?

Да, жаба?

КВАААААА!

Протяжный «КВА» послужил мне ответом. Может, дело в жабе? Но тогда бы у меня не вышло войти в состояние сознания-зеркала. Значит, дело во мне, а не в ней. Пожалуй, не стоит сваливать собственные неудачи на кого-то другого. Пусть даже и натурального паразита.

Еще часов пять, которые я провел давя свою пятую точку, заставили возникнуть в голове нехорошие мысли — мысли о том, что всё это снова займет не один день, и я снова теряю время. Даже не знаю, откуда в человеке такая внутренняя спешка: вроде бы уже справился с этими «приступами», и вот опять.

— Что, Ван, опять куда-то спешишь? — сразу ощутила смену моего настроения Черепаха, — Но спешка — иллюзия.

— Спешка может и да, — вздохнул я, — А время — нет…

— Тебе некуда спешить. Если ты должен куда-то прийти, ты придешь…если тебе суждено опоздать, то ты опоздаешь.

— Именно так отшучивались женщины, опаздывающие на встречи со мной, — буркнул Ли Бо.

— Это значит лишь то, что они больше тебя понимали эту жизнь. — хмыкнула Черепаха, а потом продолжила наставления, — Не пытайся схватить ветер силой, вместо этого стань частью ветра. Позволь ему вести тебя, но сохрани контроль. Почувствуй его дыхание на коже, в сердце, в душе. Учись распознавать его ритм, как дыхание мира.

Понятно, — подумал я, слушая слова Буй-Гу, — с ветром, несмотря на мою обострившуюся чувствительность, быстро не выйдет. Придется посидеть.

Я сделал короткую передышку и продолжил.

☯☯☯☯

Три дня ушло у меня до первой удачной и…случайной попытки поймать ветер.

Как я понял за это время, чувствовать ветер — это одно, слышать — другое, а дышать с ним — третье. Я думал, что это придет интуитивно, а вышло совершенно случайно. Мне кажется, такие вещи только случайно и постигаются, в те моменты, когда ты уже и не пытаешься ничего понять, осознать или почувствовать.

Я просто громко выдохнул. Выдохнул, констатируя неудачно просиженный день, за который так и не приблизился к пониманию «дыхания» ветра.

И тут-то меня и накрыло.

Когда я выдохнул, и это совпало с порывом ветра, в мое тело будто ворвался бешеный ураган энергии, который заставил меня аж вскочить от неожиданности. Чем-то это было похоже на момент, когда тебя в море подхватывает огромная волна, швыряет, потом снова подхватывает и снова.и снова…и ты не можешь сопротивляться этой сокрушительной природной силе. Стихия просто несет тебя вперед и всё, что ты можешь сделать в этой ситуации — это подчиниться ей.

С ветром я ощутил нечто похожее.

Одного раза мне хватило, чтобы понять, какое ощущение и какой момент нужно искать. Не зря Бай-Гу говорила, что самое сложное — это поймать именно первое ощущение. А уж если поймал, тогда и дорогу к нему найдешь.

Я продолжил попытки, и, естественно, сразу ничего не получилось. Но я смог выделить для себя «стадии» ветра: мне нужно было «как бы случайно» попасть в момент «зарождения» ветра, когда он был еще где-то далеко и только начинал разгонять свой ход.

— Ты не безнадёжен, юноша, — прозвучал голос Бай-Гу, летающей вокруг меня кверху пузом, на спине, — Ты ощутил дыхание ветра, и сумел стать единым с ним на короткое мгновение. Это хорошо. Теперь осталось научиться делать это в любом момент. Ты чувствуешь, что дает такое дыхание?

— Пока нет.

— Ничего, в следующий раз поймешь…и тогда скажешь, что ощутил.

Следующий раз пришлось ждать еще два дня. И тогда я был готов. Мне удалось удержаться в этом потоке ветра намного дольше и теперь я не испугался нового ощущения, а ждал его.

И когда ветер ушел, я громко дыша и с распирающим ощущением в груди стоял на берегу.

— Ну? — спросила Черепаха, и проплыла передо мной, лениво загребая лапами воду.

— Меня будто…накачали Ци по полную. — ответил я, — Ци ворвалась в меня…сама…и заполнила до предела…

Я был абсолютно полон, будто медитировал целую неделю. Раньше я собирал Ци по крохам, открывая его из пространства, но тут…всё было иначе. Ветер сам наполнил меня Ци, в сотни раз быстрее, чем во время медитаций.

— Именно, Ван, именно… Потому что принуждать Ци и давать ей войти в тебя самой — совершенно разные вещи, просто большинство этого не понимает. Только духовные звери к этому приходят, потому что они ближе к Небу и природе, чем люди.

Я задумался. Звучало логично, но только об этом мне ни Ли Бо, ни другие духовные звери не говорили. А может они и сами еще не умели так.

— А так можно делать в движении? — спросил я Бай-Гу.

— Конечно, — улыбнулась она, и, пролетая над водой, повела кончиком когтя по воде, оставляя за собой тонкую дорожку, расходящуюся спокойными волнами в разные стороны.

— Но есть нюансы? — уточнил я.

— Конечно. Сейчас ты сидишь и пытаешься поймать ветер, и уже тебе сложно. Когда ты будешь двигаться, станет еще сложнее, но дело даже не в этом… Это место, это озеро насыщенно таким количеством Ци, которого снаружи, за пределами Великих Карповых Озер, — нет. И даже если ты поймаешь там ветер, он никогда так тебя не наполнит.

Я кивнул. Да, это было бы слишком хорошо.

— Кроме того, тут у тебя нет помех, ты слушаешь песню ветра и никто тебе не мешает, но там, где будет много людей, много Практиков, много жизни и движения, она будет другая, и уловить ее будет еще труднее… Ты будешь вылавливать тонкие потоки, но даже так, ты будешь обладать колоссальным преимуществом перед другими…

Ли Бо как-то поперхнулся.

Ты не знал о таком? — спросил немного самодовольно я.

«Нет», — признал Бессмертный, а потом добавил: — «Нам, Бессмертным, такие ухищрения ни к чему».

Черепаха, словно услышав его слова, ехидно улыбнулась.

Ну а я расслабился. Я знал, что больше это «ощущение» не утеряю. Осталось только научиться пользоваться им в любой момент и в любой ситуации.

☯☯☯☯

Ощущение я не утерял. И как только «дыхание» с ветром перестало быть томительным ожиданием момента, когда я стал «предугадывать», чувствовать его, — так сразу всё пошло на лад. Бай-Гу сказала, что когда я закреплю оба эти упражнения, она перейдет к третьему, самому главному.

А пока я слушал ветер, чуть шевеля пальцами, чтобы ощутить все его мелкие потоки.

После упражнений с Бай-Гу воздух вокруг словно стал гуще, наполненнее. Каждое движение вызывало лёгкий отклик — будто мы стали связаны.

Мой взгляд был прикован к лотосам.

В этом месте я их доставал для того, чтобы «подзарядить» своей Ци, но я еще не пытался ощутить их «по-новому».

Я открыл кольцо, достал четыре Лотоса и разложил перед собой. Ветер я уже слышал, пусть и не всегда, а можно ли слышать… Стихии?

Это я и решил проверить.

Лотосы словно обрадовались тому, что оказались «на свободе», на воздухе, и выпустили каждый по облачку пыльцы.

Я ведь тут оказался ради этого — ради Радужного Лотоса. Не хватает только Белого, который растет в этом озере. Я осторожно прикоснулся к каждому из Лотосов, словно приветствуя их, и сел…в позу лотоса. Иронично.

Я смотрел на них, и вспоминал Пятицветный Чжи, в котором впервые увидел, как могут и должны сплетаться потоки стихий, чтобы образовать что-то новое. И как хорошо, что он повстречался мне на пути, а я запомнил эти хаотичные переплетения стихий. Возможно, теперь они мне пригодятся.

Пять лотосов. Пять типов энергий. Идея симбиоза…

Получается, Радужный Лотос — это как собрать Пятицветный Чжи? Найти пять совершенно разных аспектов и объединить в нечто единое?..

— Мысль хорошая, интересная… — прозвучал над головой голос Бай-Гу, как всегда неслышно летающей над островом, — Но ты смотришь лишь на вершину горы, игнорируя дорогу, которая на нее ведет.

Я вопросительно посмотрел на нее.

— В смысле? Я что-то не так понял?

— А понял ли ты вообще что-то? — прозвучал риторический вопрос, вогнавший меня в ступор.

Черепаха пролетела над Лотосами и коснулась каждого кончиком своего когтя, и на эти прикосновения цвета лотосы отреагировали тем, что выбросили еще облачко пыльцы, а их цвета стали сочнее…ярче.

— Пятицветный Чжи — это проявление, — сказала Бай-Гу, — Как радуга — проявление света. Но собрать саму радугу в чашу невозможно. Так же и с Лотосом.

— Но я же видел Пятицветный Чжи, видел его духовным взором, как переплетались его потоки, и запомнил как это «работает». Почему-то, что работает там, не сработает в случае Радужного Лотоса? Может, и у меня получится?

Черепаха покачала головой и улыбнулась:

— Он не «получился». Его не собирали. Его родили условие, место, след, память… Чтобы собрать Радужный Лотос, тебе нужно не смешать пять лотосов. Тебе нужно перестать их разделять.

Я нахмурился. Я не совсем понимал, что она имеет в виду. А если откровенно, то вообще не понимал.

— Это звучит как очередная загадка.

«А ты хотел прямых ответов и советов от черепахи?» — хмыкнул Ли Бо, впервые за сегодняшний день подавший голос.

Во всяком случае, ее уроки пока что оказались полезнее твоих. — отрезал я.

— Всё потому, Ван, — ответила Бай-Гу, — Что ты ищешь рецепты, формулы, которые должны сработать, поскольку сработали уже один раз, но всё не так. Многое, что кажется похожим с виду, является совершенно разным внутри. Нужно не искать готовые ответы, а слушать Стихии. Лотос, о котором ты говоришь, не возникает из сложения. Он рождается, когда-то, что разное, узнаёт себя в другом. Вот тогда появляется то, чего не было ни в одном из них по отдельности.

Я молчал, переваривая эти слова.

— Мне нужно искать в «подобном?» — спросил я, — Они все Лотосы, но Стихии все разные. Значит, не на Стихии нужно обращать внимание, так?

— Теплеет в голове, — усмехнулась Черепаха. — Радужный Лотос — не комбинация цветов и стихий. Это память Дао, собранная в цветке. Он не растёт от усилия. Он рождается там, где сердце создает что-то новое из старого.

Понятнее не стало. Хотя в голове мелькало что-то смутное, будто догадка, которая ждет возможности проявить себя, но сейчас я лишь ощущал, что где-то внутри меня есть ответ, который я пока не понял. Не осознал.

Да уж, а я ведь рассчитывал, что именно метод манипуляций Стихиями, подсмотренный в Пятицветном Чжи, мне и поможет.

— Ладно, Ван, — сказала Бай-Гу, приземляясь на остров, — Доставай свой котелок. Будем пить чай.

— Это вообще-то мой котелок! — вынырнул словно из ниоткуда Лянг.

По воде к нам спешили лисы, которые держали в зубах какие-то травы.

Все эти дни они по заданиям Черепахи собирали те, или иные травы. И пока я пытался «поймать» ветер, Бай-Гу рассказывала и описывала маленьким непоседам свойства и особенности трав. Когда и где они растут, с чем сочетаются, какие ядовиты, а какие целебны. Я в общем-то, после медитаций тоже всматривался в каждую траву, лепесток и стебелек, запоминая строение. Благо, у меня для этого в голове было подаренное отшельником с острова Хранилище Сознания. Не знаю как и когда мне это может пригодится. Но был уверен, что пригодится. Конечно, я мог использовать для справки по растениям нейросеть, но…в этом месте делать подобное не хотелось. Не в обществе Вечной Черепахи.

Вот и сегодня Бай-Гу послала лис за травами, подходящими для заварки чая. Да, чаепитие она планировала заранее.

Да и я давненько не пил собственноручно заваренный чай.

— Ван! — хором закричали лисы. — Мы вернулись.

Черепаха обреченно вздохнула, глядя на то, как они скачут по воде. Ли Бо довольно хмыкнул, а Лянг…вынырнул наружу и ждал, пока я достану «его» котелок.

Некоторое время назад

Где-то высоко в небе над Великими Карповыми Озерами

Ястреб Янг летел. Долгое время он следовал за молодым Практиком, который его спас. Теперь помощь в защите от птичьего помета не требовалась, как и помощь в том, чтобы добыть еды, так что он ощущал себя ненужным. Однако это продолжалось недолго. Эти места изобиловали опасными хищниками, и впервые Янг понял, что не может принять прямой бой, как гордая птица; что не может дать отпор, и не может наслаждаться воздушным боем, в котором всегда побеждал своих противников.

Места, над которыми он теперь летел, изобиловали самыми разными озерами, и зоркий глаз Янга наблюдал то тут, то там, различные духовные растения, к которым его сильно тянуло. Но попробовать их не мог: он видел, что растения не оставлены без присмотра. Везде было какое-нибудь существо, животное или птица, от одного взгляда на которого все перья Янга вставали дыбом. Это были существа, для которых Янг был на один зуб.

Выживание — именно такой этап наступил в жизни Янга.

Он видел след, где прошел тот самый Праведник, но следовать за ним уже не мог.

Не давали покоя ему и гигантские летучие мыши, и другие птицы. Особенно противными были вороны, которые плевались огнем. Этих существ Янг возненавидел больше других. Они всегда атаковали стаями, группками, и если бы не быстрые крылья Янга — то быть бы ему сожженному заживо. Такое поведение Янг осуждал. Он был гордый одиночка, и эти стаи удостаивались лишь его презрительного взгляда.

Никто бы из них не вышел против него один-на-один. Они были слишком трусливы для этого.

И, тем не менее, однажды Янг попался. Хоть он и презирал воронов, он не мог не признать, что это хитрые, умные и…подлые птицы. Они разделились на несколько групп и попытались окружить его.

И окружили бы. И убили бы.

Если бы не случайность.

Во время погони Янгу подпалили крыло и он упал. Кувыркаясь, падая вниз, и проклиная на чем свет стоит весь вороний род, он грохнулся в странное место, где были сплошь странные каменные плиты и кучки духовных растений, а в центре этого места рос золотистый орешник и стоял небольшой одноэтажный храм.

Ковыляя и крякая от боли, он поднялся и посмотрел вверх, в небо, ожидая того, что на него сейчас обрушится вся воронья стая.

Однако этого не случилось.

Он не знал почему, но вороны наткнулись на какую-то незримую границу, шагах в двадцати от него, и никак не могли проникнуть внутрь.

Легкое злорадство вспыхнуло в душе Янга. Пусть он ранен, хромает, а крыло сожжено наполовину, но он гордый ястреб, который бежал лишь перед многократно превосходящим его числом противника.

Вдруг взгляд его упал на валяющийся на у одной из плит созревший рис. Он так приятно светился голубым, и испускал такую насыщенность Ци, что Янг не удержался. Он клюнул и проглотил рисинку.

В тот же миг странная энергия наполнила Лянга и он упал на спину кверху пузом.

С ним что-то происходило, но он не понимал что. Он весь засветился, а в груди начало жечь. А еще он ощутил, что его раны…залечиваются.

Янг не знал, что проглотил Небесное Растение и совершил резкий скачок сразу до духовного существа низшего уровня. Зато он знал одно: что когда он наконец-то сможет двигаться, то нажрется еще больше этих странных синих рисинок, и тогда воронам не поздоровится. Он припомнит им каждую погоню за ним. Он припомнит им каждое сожженное перо.