Меткий стрелок. Том III

Глава 7

Серебристый Юкон, едва освободившийся от зимних оков, разливался широко и мощно, неся в своих мутных водах остатки вывороченные с корнем деревья. Над его берегами, среди сопок, покрытых еще кое-где пятнами тающего снега, дымился Доусон. Мой город. Слишком быстро построенный, слишком хаотичный, слишком живой. И в этот день он ждал. Ждал прибытия «Северной Девы», которая должна была привезти припасы, почту, инструменты… Еда была самым важным пунктом в списке. Знаменитая солонина в бочках с клеймом US, что означает вовсе не США, а Uncle Sam, т.е. Дядя Сэм — здорово бы нам облегчила ситуацию с голодом и недоеданием.

Я стоял на временном причале, который мы спешно отстроили после ледохода, рядом с Кузьмой и Артуром, вглядываясь вниз по реке. Ветер срывался с гор, пронизывая до костей, несмотря на апрельское солнце, которое уже грело по-весеннему, но еще не могло прогнать остатки зимнего холода. На берегу собралось несколько десятков человек — те, кто имел отношение к нашей экспедиции или просто хотел посмотреть на прибытие первого в этом сезоне крупного судна.

— Уже близко! — крикнул Кузьма, указывая вниз по течению — Через полчаса будет тут.

Я напряг зрение. На борту, насколько я мог разглядеть, виднелись люди. Много людей.

«Северная Дева»… Она вернулась. Моя надежда, моя удача.

Шхуна дала гудок. Низкий, басовитый, знакомый звук, разнесшийся над рекой. Я почувствовал, как сердце сжимается.

Пароходы шли к причалу. С палубы уже махали рукой Калеб Финнеган, механик Бент, боцман Фогель, вся команда. Они вернулись. И тут я протер глаза! Не может быть… На носу стояла девушка в белом платье, меховой горжетке и капоре. И это была Марго!

— Сестра! — рядом заорал от счастья Артур, схватил меня за руку. И мы чуть не бултыхнулись в воду.

— Осторожней! — засмеялся я. Она приехала! Не испугалась тягот севера, опасностей Фронтира… Я поправил повязанный галстук, порадовался, что вчера сходил к цирюльнику и побрился, подстригся. В городе было уже три парикмахера, один из которых даже делал женские прически!

«Северная Дева», аккуратно пришвартовалась, дала еще один, победный гудок. Не дожидаясь трапа, Артур прыгнул на борт, повис на смеющейся Маргаретт! Я тоже бы перелез, но на меня смотрели люди. А Марго изменилась… Макияж стал чуточку ярче, появился небольшой загар.

Наконец, закрепили швартовые концы, подали трап. Тут уже я не мешкал. Рванул на палубу, подхватил Марго, обнял. Вдохнул запах ее волос, шеи… Она прижалась ко мне, дрожа.

— Маргарет… Ты здесь… Я не верил…

— Не могла больше ждать, Итон, — прошептала она, уткнувшись мне в плечо. — Ни минуты. Я… я так скучала! Просто не находила себе места.

Мы стояли, обнявшись, посреди галдящей палубы, и в этот момент не было ничего важнее. Время остановилось. Наконец, я взял себя в руки, оглянулся. С другой стороны причала швартовалось второе судно. Такая же, как и Дева паровая шхуна. На борту, под вывеской «Yukon Transport Trading Co.», золотом сияло имя: «Дева Востока». Марго счастливо улыбнулась, произнесла:

— Моя первая крупная покупка! Я так перетрусила, когда подписывала чек…

— Она наша⁈

— Да, заплатила с «золотых» денег. Как ты и велел.

К нам подошел, дымящей трубкой, капитан. Его сопровождал чопорный мистер Дэвис. Мы пожали руки.

— Рад приветствовать вас в Доусоне, господа!

— Как город то вырос! — покачал головой Калеб.

Началась суета с выгрузкой, я подал руку Марго, помог выйти на причал. Тут уже нас ждал грузный бородатый моряк в бушлате, в фуражке с серебряным якорем. В волосах у него была заметна седина, на лице выделялись густые брови а-ля Брежнев.

— Познакомься, Итон — представила моряка девушка — Это капитан Восточной Девы мистер Дэвид Литл.

Еще одно рукопожатие, не чета предыдущим. Мощное, резкое. А этот Дэвид совсем не «Литл» — побольше меня будет.

— Жду вас в салуне Северный мамонт — там есть свободные комнаты. Заодно и отметим прибытие.

На этом день знакомств не закончился. Марго привезла с собой аж трех банковских клерков, которые будут открывать представительство банка «Восточный Орегон» в Доусоне. Для Морганов и Ротшильдов будет сюрприз.

Пока команда выгружала «Деву», я повел Маргарет, мистера Дэвиса и банкиров в город.

— Это Доусон, — сказал я, широко обводя рукой окрестности. — Вырос за год. Северная жемчужина Канады.

Повел их по центральной улице. Показал бревенчатые дома, салуны, лавки. Мэрию — большое, двухэтажное здание с большим залом, где я уже даже устраивал первый прием для жителей. Больницу, где доктор Стерлинг боролся с цингой и обморожениями. Пожарную часть с паровым насосом и брандспойтами. Продемонстрировал полицейский участок, кузницу, где Руди ковал коньки и чинил инструменты. Мы зашли в обе церкви — лютеранскую и старообрядческую, познакомились с пастором и священником.

— А вот здесь, — остановился я, возле одного из зданий, с широким крыльцом — Мы строим театр. На сто мест. Закончим к осени. Рядом биржа. Ее уже почти построили, на следующей неделе открытие.

Маргарет слушала, глядела по сторонам, ее лицо выражало смесь изумления и восхищения. Мистер Дэвис и банкиры тоже выглядели впечатленными. Скорость, с которой вырос город, его размах… Это не вязалось с их представлением о дикой глуши, куда они плыли столько дней.

— Это… это невероятно, мистер Уайт, — сказал Дэвис, представитель Морганов. — За такое короткое время… Такими темпами у вас появится и свой синематограф! Сейчас это самое модное направление в искусстве.

— Уже заказал в Оттаве проектор — усмехнулся я — К лету привезут. Будем демонстрировать фильмы пока в театре, днем. Как приучим жителей — построим отдельное здание под синематограф.

— А Доусон не бедный город! — сделал вывод один из банковских клерков

— Только за апрель на приисках добыли шестьдесят тысяч тройских унций! Это почти на миллион долларов!

— Только теперь я понимаю масштаб золотой лихорадки, — Марго покачала головой.

Мы пришли к «Северному Мамонту». Он стоял на углу центральной площади — изнутри доносился шум.

— А вот здесь, — сказал я. — Сердце города. Все новости, сделки, крупные ставки на рулетке… И наша золотая кладовая — это я уже шепнул на ушко Марго.

Вошли внутрь. Зал был полон народу. Шум, гам, запах виски, пота, опилок. Джозайя, мой незаменимый помощник, сиял за стойкой. Он уже успел заказать новые наряды для своих официанток и крупье — черные юбки, белые блузы, накрахмаленные чепцы. Мужчины носили черные штаны, белые рубашки и жилетки. Всего в Мамонте работало уже десять человек. Это не считая охраны. Ее тоже пришлось сильно увеличить. Теперь за безопасностью в салуне и около следило двенадцать человек — три смены по 4 охранника. С ружьями и револьверами.

Я провел Маргарет по залу. Познакомил с Кузьмой, Олафом, некоторыми крупными старателями из тех, что были трезвы и на ногах… Все целовали девушке руки, восторгались ее красотой. Дамским вниманием местные не избалованы. Из восьми тысяч жителей — женщин дай бог, пятьсот с лишним. И это грозило совсем скоро стать проблемой.

— А вот это… — я подвел ее к огромному самородку, который стоял на специальном постаменте в центре зала под охраной сразу двух вооруженных сторожей. — Наша гордость. Найден на Небесном озере.

Самородок сиял. Огромный, неправильной формы, золотисто-желтый.

— Он прекрасный! — прошептала Маргарет, глядя на него — Умоляю! Не продавай его

— Аукцион в следующем месяце — развел руками я — Хранить его тут просто опасно!

— Отправим с Девой в Портленд!

— И об этом тут же узнают сотни окрестных бандитов. Ты хочешь смерти Калеба и команды?

В зале тем временем начался праздник. В честь прибытия «Девы» и «Девы Востока», в честь Маргарет. Люди пили, смеялись, хлопали пробки от бутылок с шампанским. Пришел тапер, начал играть на пианино. Пошли танцы. Людей все прибывало и прибывало, музыка, шум, танцы. Я дал распоряжение Картеру добавить охраны, а Джозайе велел выводить пьяных из салуна. Только вот что делать с выпившими моряками было не ясно. Эти после рейса явно бросятся в загул. Впрочем, салунов в городе с полдюжины — найдут, где продолжить веселие.

Я сидел рядом с Маргарет, чувствуя ее тепло. Периодически брал за руку, передавая через кожу свою «северную энергетику».

— Итон… — наконец сказала Маргарет тихо. — Я устала. Дорога была долгой.

— Конечно, — я обнял ее. — Пойдем наверх.

Мы поднялись по лестнице на второй этаж. Зашли в кабинет. Он был уже не тот, что раньше — с камином, с огромным напольным сейфом, что сделал мне Руди, удобными креслами. На столе — карты, бумаги. На полках — книги. И…

Иконостас. Десяток старых русских икон, найденных мною в заброшенной миссии на Юконе. Они стояли на полке, освещенные лампадкой. Темные, древние лики святых.

Маргарет увидела их.

— Итон, что это⁈

— Иконы староверов. Это такое направление в православии.

Она подошла, прикоснулась к ним.

— Красивые. Такие древние! И лица одухотворенные. Я никогда в наших храмах такого не видела.

— Моя страна — это кладезь вот такой древней культуры.

— Ты все еще хочешь туда вернуться? — Маргаретт испытывающе на меня посмотрела.

Я тяжело вздохнул, потом все-таки признался:

— Хочу

— Именно теперь, когда ты заработал миллионы долларов на золотой лихорадке?

— Особенно сейчас. Раньше я был никем, теперь у меня есть возможности. Золото — это просто инструмент. Можно прогулять его, растратить, вон, глянь на Олафа. Я тебя с ним знакомил. У него зимой было полмиллиона в золотом песке. Все проиграл, промотал… Управляет добычей на двух моих участках.

— Но ты не такой!

— Мы оба не такие! Должна быть какая-то большая, важная цель. Один писатель правильно сказал. Жизнь нам дается один раз, и прожить ее надо так, чтобы не было мучительно стыдно за бесцельные годы, чтобы не жег позор за подленькое и мелочное прошлое.

— Ну у тебя точно уже не мелкое прошлое! — засмеялась Марго — Ты, считай, вписал себя в историю страны. Ладно, главную мысль я поняла. Твоей супруге придется ехать в Россию! У тебя там какая-то важная цель.

— Ты еще не передумала? — я прижался к девушке сзади, вдохнул запах ее волос.

— Не дождешься!

Шум салуна доносился до нас еле-еле. За окном — темнеющая река, огни города. В кабинете — тепло, уют. И мы.

Марго сняла шляпку, вуаль. Ее волосы рассыпались по плечам. Глаза… Смотрели на меня. С любовью. С ожиданием.

— Маргарет… — прошептал я — Я люблю тебя!

— Итон… Я люблю тебя.

Я целовал ее волосы, глаза, губы. Она отвечала. С жаром. С нежностью.

Мы были вместе. Наконец-то.

Мир исчез. Остались только мы одни. Наша страсть, что копилась месяцами разлуки, вырвалась наружу. Здесь, на краю земли, в сердце золотой лихорадки.

Время шло. За окном ночь сменилась утром. Первые лучи солнца пробились сквозь окно, освещая спальню. Мы лежали, обнявшись, в нашей кровати. Усталые, но счастливые.

Маргарет откинулась на подушки, ее волосы рассыпались по белой наволочке. Улыбнулась мне. Потом невеста ойкнула:

— Рональд!

— Ты про мистера Дэвиса? — зевнул я — Не волнуйся. Я попросил Олафа позаботиться о нем.

— В каком смысле позаботится⁈ — Марго резко села в кровати, одеяло сползло вниз, обнажая ее идеальную грудь с милыми маленькими сосками.

— В прямом. Нам на прошлой неделе впервые привезли абсент. Выносит с первой рюмки. Так что ближайшие пару дней мистер Дэвис не помешает нашему счастью.

— А мои сотрудники?

— Их должен был разместить по номерам Джозайя. Дорогая, ты не о том думаешь! — я провел рукой по соскам Марго. Она резко покраснела, подтянула одеяло вверх.

— А о чем я должна думать⁇

— О свадьбе. Пора нам, наконец, обвенчаться!

На следующее день Доусон гудел с самого раннего часа. Новость разнеслась мгновенно. Мэр женится! Наследница Корбеттов! Сегодня!

И главное — у невесты будет белое платье. Сшитое за одну ночь всем городом. Пришлось собрать всех швей, делать несколько примерок — финальная уже под утро — а главное, отдать за все это кучу денег.

Первым делом… венчание. Я обещал Марго, что оно будет особенным.

Сначала мы отправились в лютеранскую церковь — небольшой, но опрятный сруб, стоявший на окраине города. Пастор Джонсон, которого я познакомил с Марго накануне, был готов. Но… когда я объявил, что после его церемонии мы идем венчаться к староверам…

— Но… мистер Уайт… — замялся пастор. — Это… не принято. Венчаться дважды. Тем более… схизматиков.

— Пастор, — сказал я спокойно. — Мне нужны обе церемонии. Мои люди, староверы… Для них это важно. А для вас… — я достал из кармана пухлый мешочек с песком. — Я готов пожертвовать на строительство новой церкви в Сороковой Миле. Пять тысяч долларов.

Глаза пастора расширились. Пять тысяч долларов! На новую церковь! Здесь, на Севере, это было целое состояние. Его колебания длились недолго.

— Это… это благое дело, мистер Уайт, — сказал он, принимая мешочек. — Благодарю вас. Господь благословит ваш брак.

Первая церемония прошла быстро. Пастор прочитал молитвы, обвенчал нас по протестантскому обряду. Марго, в своем чудесном, сшитом за ночь платье — белом, простом, но таком красивом — стояла рядом со мной, сияющая. Артур был свидетелем.

Из лютеранской церкви мы отправились в старообрядческий молельный дом. Маленькая церковь, без колокольни, но с куполом. Внутри — старинные иконы, самодельный иконостас. Отец Михаил, тот самый, что чуть не сорвал хоккейный матч, тоже поначалу сопротивлялся. Сначала невеста должна перейти в старообрядческую веру, креститься, исповедоваться… И только потом брак. Это он еще не знал про первое венчание.

И тут дело решили деньги на храм в Сороковой Миле плюс заверения, что в России мы решим все вопросы с патриархами из Рогожской слободы. За несколько месяцев жизни в Доусоне священник уже пообтерся в городе старателей, немного снизил накал религиозного фанатизма — освящал золотоносные участки, венчал староверов с девушками из индейских племен. Правда, сначала старался склонить в свою веру местных.

Церемония у староверов была другой. Более древней, торжественной. Пение, поклоны, свечи. Отец Михаил обвенчал нас, благословил долгим, проникновенным словом. Староверы пели, крестились двоеперстно. Марго стояла рядом со мной, растроганная.

После двух венчаний, я взял жену за руку и повел в мэрию. Там, под портретом Королевы Виктории, я сам, Итон Уайт, избранный мэр Доусона, выписал нам брачное свидетельство. Все официально и по закону. Это была последняя, символическая часть нашей свадьбы.

— Вот, — сказал я, протягивая свидетельство Марго. — Теперь ты официально миссис Уайт. Перед Богом и людьми.

Она взяла свидетельство, улыбнулась. В ее глазах светилось счастье.

И начался пир. Весь Доусон гулял. Главный зал мэрии был празднично украшен свежесрубленной хвоей. Запах ели, сосны смешивался с ароматами еды и напитков. На длинных столах ломились блюда — жареный лось, оленина, копченая рыба, даже консервированные персики и ананасы, которые я заказывал в Портленде. Бочки с виски, пивом, пуншем от Джозайи. Испекли нам и свадебный каравай. Который я с шутками и смехом, показывал Марго, как правильно ломать.

Народ гулял от души. Староверы в своих нарядных рубахах, старатели, моряки с двух «Дев», констебли, женщины в лучших платьях, какие только смогли найти или сшить. Музыка играла без перерыва — тапер на пианино, скрипач, кто-то играл на губной гармошке. Танцевали все. Вальсы, польки, джиги. Даже мужчины танцевали с мужчинами, как это стало привычным в Доусоне. И все смеялись, шумели, кричали «Горько!». А мы с Марго целовались под всеобщий хохот.

Артур сиял. Он станцевал с сестрой, потом выпил шампанского, разбил бокал на счастье. Парень был абсолютно счастлив.

Я смотрел на этот праздник, на этих людей. На свой город. И чувствовал невероятное удовлетворение. Несмотря на хаос, на трудности, на угрозы — мы выжили. И теперь… мы праздновали.

В разгар веселья я подошел к Олафу, который сидел за столом, обнимая приятеля, и громко пел.

— Олаф! — крикнул я ему на ухо. — Спасибо, что пришел!

— Мэр! — пробасил он. — Свадьба что надо! И невеста красавица! Поздравляю!

— А где мистер Дэвис? Почему я его не вижу?

Старатель засмеялся:

— Абсент оказался слишком крепок для него. Ушел в запой.

Мнда… Ладно, этим я займусь после свадьбы.

Догуливали уже в Мамонте. Поздним вечером, когда гости понемногу начали расходиться, я взял Марго за руку.

— Еще танец? — спросил я.

Она улыбнулась, покачала головой:

— Сил уже нет!

Мы попрощались с последними гостями, поднялись наверх. Спальня была тоже готова. Хвоя на полу, чистое белье на кровати, горящая печь, тепло, уют. Здесь, на краю света, посреди кипящего «золотого» города.

Я смотрел на нее. На ее лицо, освещенное огнем печи. На ее глаза, полные нежности и любви. На ее белое платье, чуть помявшееся за день, но все равно прекрасное.

Мы сняли одежду, не торопясь. Я чувствовал ее нежную кожу, тепло ее тела. Месяцы разлуки, ожиданий — все это снова сгорело в огне нашей страсти. Наша любовь прошла закалку испытаниями и расстоянием. Мы были едины.