Между добром и злом. 6 том

Глава 11

Дайлин сладко зевнула. Сон проходил, крепкий, хороший и тёплый, а на его место приходило приятное медленное пробуждение.

Она потянулась в кровати, улыбнувшись тому, как похрустывает всё тело от потягушек, после чего ещё раз зевнула и открыла глаза. Голова немного побаливала, но в целом было терпимо. Зато она действительно чувствовала себя отдохнувшей, причём, не покривив душой, Дайлин могла сказать, что это был лучший выходной за последние года. Хорошо же иногда так отрываться…

Медленно сев на кровати, Дайлин ещё раз потянулась вверх и огляделась, после чего удивлённо застыла. В её комнате напротив сидел Кондрат, уснув в одном из кресел. Спросонья она тупо смотрела на него, после чего опустила взгляд и поняла одну важную вещь.

Она была голой.

Полностью голой.

И сейчас светила своей грудью на весь честный свет перед собственным напарником!

Вскрикнув, она тут же натянула одеяло по самую шею и разбудила Кондрата. Тот подскочил в кресле, быстро оглядываясь по сторонам. Его рука легла на кобуру. И только сейчас она заметила, что её напарник не в порядке. Совсем не в порядке. Подбитый глаз, опухший нос и край губы, подтёки крови на лице и грязной рубашке. Он выглядел, как если бы хорошенько подрался с кем-то.

Что, чёрт возьми, вчера было⁈

— Проснулась? — хрипло спросил Кондрат, взглянув на Дайлин. — Как себя чувствуешь?

— Я себя чувствую? Боги, Кондрат, как ты себя чувствуешь⁈ Что с тобой⁈ Ты с кем подрался⁈ И… и где моя одежда⁈ — быстро пробежалась она взглядом по комнате. — Как я вообще оказалась здесь⁈ Что вообще произошло⁈

Много вопросов и мало ответов — типичная ситуация у любого, кто напился в край. И Дайлин было жутковато от того, что она могла узнать. Жутковато и очень интересно.

— Я тебя принёс, — ответил Кондрат.

— Принёс⁈ А одежда где⁈ Ты что, раздел меня⁈

— Нет, к тому моменту ты уже была голая.

— Что⁈ Погоди, ты видел меня голой⁈

— Да… — просто ответил он в ответ и потёр подбородок, после чего медленно хрустнул шеей. — Во всех подробностях.

— Да ты… я… какого хрена, Кондрат! — взвизгнула она на ультразвуке.

А видел он действительно всё, и Кондрат не лукавил. Он видел всё, пока нёс её на руках часть пути обратно. Не помогла даже тряпьё, оставшееся от одежды, в которое он четно пытался её обернуть. И он был бы нечестен, если бы не признался, что взгляд сам собой пробегался вчера по её телу, пока он транспортировал её обратно на базу. Но это ещё чего, вот когда она слегка пришла в себя и начала пытаться к нему приставать, прежде чем окончательно отрубиться — вот это было действительно горячо.

Дайлин надо было переварить это. Она чувствовала себя не просто униженной, она чувствовала себя грязной. Её напарник, и видел её голой во всех подробностях! Наверное… наверное они внизу всё увидел! Но ярость с обидой, которые в неё зарождались, Дайлин отодвинула в сторону. Ведь это же Кондрат! Её напарник! Уж кто-кто, а он бы никогда бы не тронул и не обидел её! А значит…

— Что произошло, Кондрат? — обречённо спросила она, уже предвкушая охрененную историю, иначе и не скажешь.

Кондрат и не собирался утаивать произошедшее. Признаться честно, он был зол на Дайлин, поэтому не стеснялся описывать её приключения, которые он успел застать, заставляя её краснеть, прятать лицо в ладонях и чуть ли не плакать. Когда он дошёл до момента, где её чуть не оприходовали, Дайлин, прячась под одеялом, полезла проверять, всё ли в порядке. Конечно, она не доктор, но вроде как всё было в порядке, крови не было, и она была чиста, но в душе она всё равно чувствовала себя грязной и униженной. От такого хотелось выть.

Но будто этого было мало, Кондрат перешёл к следующей части их неприятного вечера. И чем больше он рассказывал, тем хуже становилась история. Унижение и смерть, всё в одном флаконе. И пусть Дайлин чувствовала определённое удовлетворение от того, что он сделал, но…

— Кондрат, а что стало с остальными двумя? — спросила она тихо.

Кондрат посмотрел на неё, настолько пристально, что ей показалось, будто он видит сквозь одеяло. Его взгляд был тяжёлым, уставшим, каким-то… не таким, как обычно. Будто за эту ночь что-то едва заметно в нём изменилось, или изменилось ещё раньше, но проявилось только сейчас.

— Не… не смотри на меня, Кондрат, я стесняюсь.

— Вчера ты не стеснялась, когда тебя хотели сразу по двое пустить, — сказал он резко. Дайлин редко, а если точнее, то никогда не видела его таким раздражённым.

— Кондрат…

— Дайлин, я дам тебе один очень ценный совет на будущее, — медленно произнёс он. — Если не умеешь пить — не пей.

— Я просто думала…

— Значит ты мало думала.

Кряхтя, словно старик, он медленно встал и направился к выходу. Весь испачканный, заляпанный кровью, хромающий и избитый. Старый.

— Кондрат…

— Что? — обернулся он к Дайлин.

— Спасибо, что не оставил меня там, — пробормотала она, пряча взгляд.

— Не за что, — так же негромко ответил он и вышел.

Дайлин несколько секунд смотрела на закрывшуюся дверь, после чего расплакалась. От унижения, от обиды, от стыда и грусти. Понятно, за кого ему так досталось, и тем не менее она здесь, вроде как целая и не вередимая, и он здесь, живой и… относительно здоровый.

Ей потребовалось время, чтобы прийти в себя. То, что произошло, пусть даже обошлось, всё равно било по психике, даже сформировавшейся девушки. Одна мысль, что её видели голой, трогали там, где никто никогда не трогал, пока была пьяна… Облегчало подобные мысли только то, что Кондра поквитался с двумя из них. Или четырьмя? Он выглядел странным, когда говорил об этом, каким-то замкнутым, ещё более нелюдимым, чем раньше. А ведь он тоже видел её обнажённой, даже трогал, когда нёс…

Но отвращения эта мысль не вызвала в отличие от тех парней. Наоборот, становилось даже теплее, что он её не бросил. Теплее, горячее…

Дайлин тряхнула головой и осмотрела себя. Хотя бы не придётся смотреть другим людям в глаза. Кондрат… это Кондрат, он свой, а другие её не знают, да и вряд ли она была единственной, кто так напился. Но на всякий случай Дайлин дала себе слово, чтоб впредь не будет доводить себя до такого состояния.

Что касается Кондрата, то он вернулся к себе в комнату, сильно хромая, и тут же начал рыться в вещах, пытаясь найти прописанные лекарства. Нашёл конвертик с порошком, засыпал прямо в рот и, поморщившись, проглотил. Скоро должно стать полегче, но одному богу известно, что будет теперь с ногой. Ещё перед отъездом его предупредили не нагружать её и дать срастись, а сейчас она болит так, будто там одна большая гематома.

Ужасный вечер. Чтобы ещё раз он пошёл на подобный праздник…

Вытащив чемодан, Кондрат нашёл чистые вещи и поплёлся вниз мыться. Он не был из тех, кто ложиться грязным спать, но вчера день был особенным. Вечер шёл обрывками, и он точно знал, что некоторые моменты не мог вспомнить и уже не вспомнит. Последнее чёткое воспоминание — как он пошёл искать Дайлин, а дальше, как альбом с фотоснимками.

Кондрат помнил, как дрался, помнил, как топил того ублюдка… Он знал, что должен был сделать, и что сделал по итогу. Кто-то скажет, что это правильно, кто-то скажет, что надо было поступить иначе, но Кондрату было просто не очень от всего произошедшего. Хотя от этих мыслей отвлекала Дайлин, а если точнее, воспоминания, как он тащил её обратно в гостиницу. Удивительно, что он запомнил её голой, и эти кадры невольно появлялись перед глазами, заставляя организм реагировать. Её тонкие аккуратные ключицы, молодая подтянутая грудь, тонкая талия, ноги…

Как говорят? В чём мать родила?

Он тряхнул головой. Это надо оставить в прошлом и больше не вспоминать. Особенно, как она лезла к нему уже в номере, пытаясь одну руку засунуть ему в брюки, а другой притянуть голову для поцелуя.

— Давай здесь и сейчас…

И надо было же так вляпаться на ровном месте. Но это был не конец его злоключений, так как уже в купальне он обнаружил, что потерял кое-что очень важное. Амулет, подаренный ведьмой в форме змеиной головы, на шее его теперь не было.

Кто первым настучит, тот и прав — так работал один из главных принципов правосудия. И Кондрат хорошо знал это, почему не заставил себя долго ждать. И вот они уже сидят за столом главы отдела, мужчины в преклонном возрасте, который вот-вот уйдёт на пенсию, за плечом которого стоял сыщик. Видимо, метил на его место.

— Понятно… — протянул старик. — Ужасное событие, ещё во время праздника…

— Они не оставили нам выбора, — холодно ответил Кондрат. — Нападение на сыщиков специальной службы — это тяжкое преступление против империи. Мы уже послали отчёт о произошедшем.

— О, не стоило этого делать, мистер Брилль. Ситуация ясна, как день. Наш сотрудник, на него давно жаловались, совсем оборзел в последнее время. Я как раз собирался уволить его, но… как получилось, так получилось, конечно. И то, что они попытались сделать с вами, мисс Найлинская, поверьте мне на слово, они этого заслужили, и я ни капли не сомневаюсь, что они не оставили вам выбора.

А стоило бы.

Кондрат вёл себя слегка нагло, надменно, даже зло. Он не чувствовал себя так, но предстал перед ними человеком, которого бы они ожидали увидеть после произошедшего. Он с раздражением под мрачное молчание Дайлин рассказал, как было, почти нигде не соврав. Почти. Но мёртвые уже не расскажут всей правды. К тому же нападение на сыщика специальной службы, применение к нему физического насилия и попытка изнасиловать так или иначе вела бы к смерти.

И все в комнате об этом знали.

— Это уже решат в столице, — ответил Кондрат.

— Да, конечно, решат. Они переступили закон, и получили что получили. Я надеюсь, мисс Найлинская, с вами всё в порядке? — старик с заботой взглянул на неё.

— Нет, не в порядке! Меня вчера пытался изнасиловать страж правопорядка вашего города! В четверым! Взять силой! Нет, со мной не всё в порядке, уж простите мой грубый тон.

— Ничего-ничего, я понимаю, — закивал тот.

Он боялся, естественно, он боялся. На старости лет получить вот такой сюрприз. Здесь власть явно привыкла к тягучей жизни, когда новый день не отличается от предыдущих. Когда всем ясно, кто какое место займёт и чем будет заниматься. И такая встряска…

Нет, им было плевать на ситуацию. Они были готовы сейчас вешать кого угодно, лишь бы буря прошлась над их головами. Им было плевать, как именно умерли все четверо, и была ли возможность у Кондрата арестовать их, как требовал того закон.

К тому же Кондрат уяснил для себя, что здесь они, он и Дайлин, имеют лишь номинальную власть. А на деле они одни, среди лесов, в дали от цивилизации. И пристрели их здесь же, все всё будут отрицать, и никто и никогда не узнает, что произошло. Именно это ответил Кондрат, когда Дайлин спросила, как им ума хватило напасть на них.

— Чувство власти. Никто и никогда не узнает, что стряслось, оттого люди в таких условиях чувствуют определённую безнаказанность.

— Но мы из специальной службы! — тогда возмутилась она.

— Да. И?

— Что и? Мы представители самой империи.

— Империя… ­— хмыкнул Кондрат. — Империя где-то там, а они здесь. Это может обычных людей это испугает, но не таких, как тот страж. Отмороженных, зажравшихся своей безнаказанностью, понимающих, что мы отрезаны от мира… Нет, они знают, что здесь никакого закона и власти нет. Есть лишь сила.

— И что тогда нам делать? — спросила она.

— Пользоваться тем, что у нас есть.

И он воспользовался. Отправил письмо в столицу и лишь когда понял, что оно ушло, и его теперь не вернуть, пошёл к стражам правопорядка. Теперь, когда в центре знают, что здесь происходит, их никто не тронет. Потому что прекрасно понимают, что отговорка «они пропали» теперь не подействует. Случись что с Кондратом или Дайлин, и сюда явятся уже другие люди. И они не будут говорить, они будут карать, напоминая, что у империи руки очень длинные.

И сейчас, сидя в кабинете, Кондрат чувствовал себя совершенно уверенно в отличие от старика напротив. Теперь с ними ничего не произойдёт.

Они вышли сухими из воды. Собственно, они и не были технически ни в чём виноваты, но Кондрат всё равно выглядел каким-то угрюмым. Дайлин не осмеливалась спросить его, в чём дело. Лишь когда они вернулись на место проведения праздника, она наконец подала голос.

— Зачем мы здесь?

— Я кое-что потерял, — ответил он спокойно. Пытался выглядеть, как и всегда, но Дайлин-то чувствовала, что что-то не так. И это помимо его усилившейся хромоты, которая теперь бросалась в глаза.

— Что именно?

— Одну вещицу.

Он подошёл к мосту и огляделся.

Здесь всё произошло. Если честно, то ему вчера казалось, что это место находилось гораздо ближе к месту проведения праздника, чем оказалось.

Рядом на земле ещё валялась одежда парней, никто её со вчерашнего дня так и не тронул. Как поблёскивали зубы в перилах моста дальше. Если он и обронил амулет, то где-то здесь, или в кустах, или в воду. Вряд ли кто-то подобрал его, так как мостик через реку находился далеко в стороне от основной площадки, и набрести сюда можно было лишь бесцельно гуляя по округе или специально. Стражей правопорядка тоже здесь пока не было — Кондрат был первым, кто сообщил о произошедшем, и пока они соберутся, пока придут и начнут искать трупы, которые унесло водой…

— Давай, Кондрат, что мы ищем? Я могу помочь тебе, — подошла ближе Дайлин. — Или ты злишься на меня?

— Не злюсь. Мы ищем золотой амулет в форме змеиной головы. Я носил его на шее, но во время драки, видимо, потерял.

— Точно не раньше?

— Уверен на все сто.

— Ладно… — протянула Дайлин и огляделась. — Тогда разделимся. Я пойду в воду, если вдруг он упал в воду с мостика, а ты обойди этот берег. Если она здесь, то мы её найдём.

— Я могу полезть в воду.

— Со своей хромотой? — фыркнула она. — Лучше посиди на берегу.

— Ты уверена?

­— Да, а что мне стесняться? ты же меня голой уже видел, — подмигнула она.

Здесь было неглубоко, где-то по пояс, но в воду Дайлин полезла не голой, естественно. Зашла прямо в одежде, которую купила у местных в нескольких комплектах. Выглядела она при этом достаточно эффектно. И вновь в голову невольно лезли те самые картины, которые он видел вчера ночью. Её голое тело, изгибы, жар от её кожи…

Кондрат фыркнул себе под нос и отвернулся. Такие мысли только мешал. Надо справляться с ними, иначе не быть им в дальнейшем напарниками.

Кондрат начал прямо с того места, где его пинали. Точно, конечно, он этого не помнил, но следы от ног и уже впитавшиеся в землю капли крови давали понять, где всё началось. Вот здесь, на узкой тропинке к мосту он с ними столкнулся, здесь выстрелил, здесь пинали, а здесь он начал драку…

Кондрат обрыскал кусты и нашёл две пары обуви, которые остались от парней. Здесь же он к своему удивлению нашёл и значок стража правопорядка. Тот его носил даже в свободное время что ли? Вообще, это нарушение, но у Кондрата закрадывалось подозрение, что в свободное время тот пользовался своим положением, чтобы кого-нибудь к чему-нибудь принудить.

Но не суть. Главное, что нигде амулета не было. Место безлюдное, да и вещи никто не тронул, хотя в карманах Кондрат нашёл несколько монет, а значит очень вряд ли, что здесь кто-то проходил. Следовательно…

Его взгляд остановился на речушке, где Дайлин искала на дне амулет. Сейчас её не было видно, она спустилась ниже по течению, и рисковала найти тела парней, если тех прибило где-то рядом. Будет не самая приятная находка, но…

Его взгляд неожиданно зацепился за небольшой блеск среди прибрежной гальки. Свет лишь на мгновение блеснул, проскочив между листьев, но этого оказалось достаточно, чтобы Кондрат с облегчением нашёл то, что искал.

Амулет в форме змеи.

Он лежал среди мелкой гальки, уже слегка присыпанный речным песком, из-за чего его сразу и не заметить. Но всё хорошо, что хорошо заканчивается, верно?

С облегчение Кондрат поднял его и покрутил в руках. Цепочка оборвалась, как он и думал. Видимо, во время драки, когда топил того ублюдка, он зацепил и сорвал его. Что ж, цепочка не проблема, он купит новую, а что касается…

— Кондрат! Кондрат, иди сюда! Я, кажется, кое-что нашла, — раздался напряжённый голос Дайлин.

Он посмотрел вниз по течению. Она уже достаточно далеко ушла и теперь что-то разглядывала в воде в месте, где лес подступал вплотную к воде, образуя своеобразный зелёный коридор. Там к берегу подойти было невозможно. Ему придётся идти так же по дну по пояс в воде, как и ей, а значит там что-то серьёзное. Хромого она бы вряд ли заставила туда плестись без необходимости.

­— Что там, трупы? — и тем не менее спросил он громко. Ради трупов этих уродов он туда не полезет.

— М-м-м… нет, не совсем. Но думаю, тебе лучше самому взглянуть на это…