Лихолетье

Глава 28

— И в чем же суть щедрого предложения нашим воинственным соседям?

Ивана Иннокентьевича заинтриговали недоговорки Патушинского, а его удивительное политическое чутье и потрясающее предвиденье грядущих событий уже не удивляло, как прежде, а воспринималось им, как и спросившим Вологодским, как должное. И теперь с растущим напряжением ожидал ответа, так как Григорий Борисович, по своему обыкновению с ним не торопился, медленно раскуривая папиросу.

Эта вредное для здоровья занятие прощалось ему даже Петром Васильевичем, который ему одному дозволял курить в своем присутствии, правда, при этом предлагал отодвинуть кресло. «Министр-председатель» нуждался в лечении, врачи нашли у него признаки появляющейся чахотки. Но вид курящего Патушинского почему-то его успокаивал, как и Ивана Иннокентьевича — по опыту они знали, что если тот не курит, то непременно жди гадостей от каких-нибудь событий или неприятных известий. Да и сам Григорий Борисович радикально изменился по своему прежде вздорному и сварливому характеру — теперь он стал образцом выдержки, терпеливости, доброжелательности, искреннего участия. И как никто лучше мог «подхватить» чужую мысль, довести ее до совершенства и при этом не «присваивать», что было крайне необыкновенно и внушало нешуточное уважение.

— К-В-Ж-Д.

В напряженной тишине негромко произнес Патушинский, тщательно выделяя каждую букву, известную аббревиатуру. И усмехнувшись, стал объяснять, поглядывая на ошарашенного Вологодского. Да и самому Серебренникову стало немного не по себе — то во что Россия вкладывала многие десятки миллионов рублей золотом, предлагалось отдать «добрым соседям», с которыми совсем недавно ожесточенно воевали в Маньчжурии, и героически отстаивали осажденный Порт-Артур.

— Ее необходимо «впарить» как можно быстрее нашим желтолицым «соседушкам». Кусок как раз не по их ротку — вырывать начнут, как кость у дворовой собаки. Удивительное будет действо! Приятно будет посмотреть на рычание голодных псов.

— Но зачем, если КВЖД начала с начала войны приносить прибыль? Нет ни малейших убытков вот уже три года, — Серебренников ахнул, он хорошо знал баланс на этой важнейшей железнодорожной магистрали, идущей от Владивостока через всю Маньчжурию в Забайкалье.

— Вот потому и продать, сейчас активы на подъеме, за них дадут хорошую цену. Пока они не превратились в пассивы, как только война окончится. И как только мы намекнем Японии о нашем желании, то поверьте — косоглазые живо откажутся от притязаний на Приморье. КВЖД для них прямой путь к экономическому закабалению огромной Маньчжурии, а через нее и самого Китая, «дверь» в который будет распахнута. Это ведь невероятные перспективы для обогащения островной империи — сами посудите.

— Вслед за Кореей японцы захватили наш Ляодун, а сейчас появилась возможность «купить» КВЖД, через которую они могут осуществить контроль над Маньчжурией и Внутренней Монголией. Хм, а ведь так оно и есть, Григорий Борисович, Токио не откажется от сделки.

Вологодский умел быстро соображать, на щеках появился румянец, что было крайне редко, только в минуты волнения.

— Ситуация сейчас паршивая, простите за такое определение. Китайцы домогаются до железнодорожной линии, шаг за шагом вытесняя нас, а генерал Хорват ничего не может сделать. Рано или поздно мы потеряем КВЖД, а так есть шанс втянуть Японию. Вы мыслите как Макиавелли, мой друг. Вот только что мы сможем получить от «соседей»? Учтите, дать нам они могут немного — сами живут бедно.

— Винтовки и карабины с патронами. Нам нужно вооружать армию единообразно, «арисаки» великолепно подходят.

— Мне говорили, что они помельче калибром, чем наши винтовки. И русский патрон много мощнее.

— «Трехлинейный» патрон имеет избыточную мощность для стрелка, можете поверить мне на слово, Петр Васильевич. В целях экономии лучше выпустить полудюжину японских патронов в 6,5 мм, чем полдесятка русских калибра 7,62 мм. Да и переносимый боезапас равный по весу будет отличаться — сто патронов или сто двадцать — есть разница?

— Убедили, Григорий Борисович, вы воевали, вам, как говорится, и карты в руки. У нас нет военного производства, а захваченных у большевиков патронов и оружия ненадолго хватит. А дальше только надеяться на поставки вооружения от стран Антанты.

— Я бы не стал возлагать на это надежды, Петр Васильевич, собственное военное производство с одной стороны позволит хоть как-то обеспечить армию всем необходимым. А с другой стороны даст сильнейший толчок развитию собственной промышленности, после становления которой наша Сибирь однозначно перестанет быть колонией. Кроме того, с помощью военного производства, и централизованных заказов можно дать сильный толчок для ускорения экономического развития.

— Для этого нужны мастера, которых у нас нет. Станки можно закупить, собственное сырье есть в избытке, его надо только добывать и перерабатывать. Но для всего этого нужны квалифицированные работники, умеющие многое — а таковых у нас нет, их нужно подготовить.

— Таковые есть на уральских заводах. Если мы распространим власть на этот регион в федеративных рамках, как по отношению к Приморью, тем более, что они к нам территориально близки, то получим собственную промышленную базу. Что касается мастеров и рабочих, есть Ижевский оружейный завод, орудийные заводы в Перми, есть и в Воткинске заводы. И поверьте на слово — тамошний пролетариат нас поддержит, он уже сейчас начал воевать с большевиками не на шутку, насмерть!

— Верю, — серьезно ответил Вологодский, и посмотрел на Серебренникова, спросил. — А вы что думаете, Иван Иннокентьевич?

— Что касается КВЖД, то Сибирь ее не «потянет», нет у нас таких возможностей. Лучше продать японцам, потому что китайцы не дадут за нее достойную цену, они хотят получить наш пай акций со всей линией даром. Так что лучше передать его Токио, но с рядом условий.

Серебренников как всегда говорил осторожно, тщательно подбирая слова. Сейчас он прекрасно понимал, что на повестке стоит самый главный вопрос, от решения которого зависит многое. Тут нельзя ошибиться и принять действительно верное постановление.

— Какими вы их видите?

— Официальное признание Японией независимости Сибирской Федерации, установить дипломатические отношения. Токио должно гарантировать невмешательство в наши внутренние дела, и вообще в наши взаимоотношения с Россией, частью которой мы будем являться, как только удастся сформировать легитимную общегосударственную власть. Теперь касательно «сделки». Оплата акций КВЖД и всей передаваемой инфраструктуры, как здания, депо и станционные постройки, собственно железнодорожные пути по всей «полосе отчуждения», кроме подвижного парка паровозов и вагонов, нужного уже нам для Транссиба, производится военными поставками. Список необходимых нам грузов подготовит Григорий Борисович. И думаю, кроме оружия и боеприпасов следует попросить станки и специалистов, чтобы как можно быстрее наладить собственный выпуск военного снаряжения. Пусть пока из поставляемых Японией комплектующих — патроны и снаряды быстро тратятся, как всем известно, запасы арсеналов нужно восполнять.

Серебренников замолчал — ему показалось, что он все верно изложил. Министры как всегда внимательно выслушали, между ними возникали порой споры по поводу тех или иных деталей, но все решения принимались согласованно, почти идеальный вариант коллегиального управления.

— Мне стоит выехать в Харбин, оттуда в Приморье, и посетить последовательно Владивосток и Хабаровск. И по возможности вернутся через Благовещенск и Читу обратно в Иркутск. Проведу переговоры с японской делегацией, и обсужу с консулами иностранных держав вопрос признания Сибири де-юре. Если таковое последует на нашу «Декларацию», то уже станет ясно, какие перспективы имеет «сибирская государственность». Выбора у нас нет — или большевики вернут свою власть над нами, или мы станем самостоятельными. Вариант формирования некой общероссийской власти на основе бежавших в Самару членов бывшего Учредительного Собрания не стоит серьезно рассматривать — одна-единственная партия, а таковыми там являются эсеры, не может решать вопросы связанные со всей страной.

Вологодский остановился, в задумчивости потер пальцем переносицу, стекла очков блеснули солнечным «зайчиком». Было видно, что за эти полмесяца напряженной работы Петр Васильевич заметно вымотался — все же года солидные, и здоровье подрастерял. Но еще крепок, и как всегда спокоен, внимателен и рассудителен. В качестве общероссийского лидера он совершенно не годился, но для Сибири вполне подходил, прекрасно зная огромную территорию и населявших ее людей.

— Большевики уже показали как одна партия, пусть в союзе с другой, может узурпировать общегосударственную власть. Нам в Сибири такого варианта развития не нужно — навязывание силой вызвало отпор. Однако, отказ Москвы от мирных переговоров с нами, заставляет принимать нелегкие решения. Мы с вами не сепаратисты, просто осознали, что от их «совнаркома» нужно держаться подальше, такое «всеобщее равенство» сибирякам не нравится. Эсеры в Самаре ведут ту же линию, хотя именно они потворствовали большевикам, и на то справедливо указывает офицерство с правыми кругами. Генерал Деникин с его Добровольческой армией напрасно претендует на роль «князя Пожарского» — от третирует «Кузьму Минина». Нет, с генералами и этой безответственной политической публикой нам не по пути…

Вологодский замолчал, ему была нужна пауза, чтобы перевести дыхание — потом заговорил дальше тем же тихим тоном:

— Так что выбор «областников», течение которых мы с вами представляем, совершенно правилен — будущая Россия должна быть федерацией равноправных территорий, и наша Сибирь должна показать в том пример!

Карта КВЖД — проведение этой линии показывает, что царские власти рассматривали Сибирь как колонию. И лишь после жестокого поражения от японцев сообразили, что нужно развивать собственную, а не чужую территорию…