Лицеист

Глава 5 Часть 1

21 марта 850 г. от ОВД.

…Утренние посиделки с матушкой начались с очередной маленькой, но очень приятной радости — впустив меня в операционную, Незаменимая, опять возившаяся с «пациенткой» всю ночь напролет, легонечко толкнула в спину и еле слышно хихикнула. Я спал на ходу, так как четырех с половиной часов сна оказалось маловато, однако, заметив кресло, стоящее РЯДОМ с операционным столом, мгновенно врубился в намек, чмокнул Замятину в щечку и сорвался с места. Матушка, все это время анализировавшая мое поведение, еле заметно подобралась, дождалась, пока я сяду, выпростала из-под «палатки» правую руку и протянула мне.

Очередная проверка чуточку покоробила, но я привычно переплел наши пальцы в любимую «пространственную композицию» и провел подушечкой большого по боковой поверхности «взятого в плен» среднего. Да, получилось не так, как ожидалось, но только из-за изменения относительных размеров наших рук. Вот отставную «Валькирию» и отпустило. По моим ощущениям, окончательно и бесповоротно — ее глаза увлажнились, во взгляде появилось мое любимое «тихое счастье», «заготовка» под будущее лицо смягчилась, а с губ сорвался уменьшительно-ласкательный вариант моего настоящего имени:

— Миша-а-ань…

— Он самый… — так же тихо ответил я, качнулся вперед, чтобы упереться лбом в ее бедро и раствориться в долгожданной ласке, но вовремя сообразил, что уроню «палатку», и виновато вздохнул.

Этот порыв души, конечно же, был замечен и узнан, так что матушка забрала у меня руку, дотянулась до головы и растрепала волосы:

— Потерпи еще совсем немного: сегодня Валентина Алексеевна закончит формировать мышечный корсет, а завтра утром займется, как она выразилась, «лепкой по живому».

— Так, стоп! — воскликнул я, уловив некую нестыковку. — Перед лепкой она всегда устраивает обсуждение «проекта»! Так, колись: оно уже было?

«Валькирия» зарумянилась, опустила взгляд, поколебалась и нехотя кивнула.

Тут меня, конечно же, пробило на «хи-хи»:

— Как я понимаю, она предложила создать слишком эротичные варианты внешности, дала тебе немного потрепыхаться, а потом настояла на своем?

— Ну… да.

— Мам, эта женщина готовит тебя к жизни в гадюшнике Высшего Света, в котором, по ее же словам, не прощается ни одна слабость, включая изъяны внешности. А еще Шахова когда-то закончила Академию Искусств, видит красоту во всем на свете и обожает создавать живые шедевры. Кстати, лицо и фигурку моей Вали «вылепила» она же. Как тебе результат? Только честно-честно!

Последнее уточнение было из моего далекого детства и, согласно тем, давним договоренностям, матушка сказала именно то, что думает:

— Шокирует… и вызывает зависть.

— Завидовать уже нет смысла — ты будешь выглядеть еще убийственнее, а значит, морально готовься шокировать сама. И… мам, не вздумай упираться, позволь Валентине Алексеевне создать тот вариант внешности, который она придумала: ты должна превратиться в самую красивую девушку на свете…

Она, конечно, попробовала напомнить о своем возрасте, но толку: я знал, как с этим бороться, без особого труда продавил свое мнение, процитировал ее же прежнее мнение на эту тему и, почувствовав вибрацию комма, виновато вздохнул.

— Что, пора на утреннюю тренировку? — расстроенно спросила она.

Я утвердительно кивнул, поднялся с кресла, прикоснулся губами ко лбу «заготовки» и нехотя выпрямился.

Слава богу, бредить на тему прикосновений к полутрупам, родительница и не подумала. Наоборот, оторвала голову от мягкого подголовника, подала в мою сторону и чмокнула в торопливо подставленную щеку. А потом заявила, что гордится моей целеустремленностью, и… подколола, послав заниматься «важными мужскими делами».

Время реально поджимало, и я, пообещав, что обязательно появлюсь вечером, вышел в приемную. Там от всего сердца поблагодарил Замятину за очередной маленький подвиг, признался, что жду не дождусь, когда она вернется к выполнению своих основных обязанностей, пожелал хорошего дня и рванул к лифтам. По дороге отправил Лапиной плюсик. На всякий случай. Но это сообщение оказалось лишним и в этот день — Варя, облаченная в новый темно-вишневый деловой костюм-тройку, ждала меня рядом с Хозяином Леса.

Я сделал телохранительнице ни разу не дежурный комплимент, задавил желание помочь с посадкой в машину, забрался за руль, завел движок и сорвал внедорожник с места. Во время подъема по эстакаде включил радио, нашел информационный канал, посмотрел на экран ИРЦ и недовольно поморщился: предсказания синоптиков, обещавших проливной дождь с сильным ветром, сбылись.

Выехав под открытое небо и увидев это «счастье»,

врубил дополнительную светотехнику и печку. Всю дорогу до КПП ворчал, как старый дед. Потом понемногу притерпелся, поэтому к «Парусу» подкатил в более-менее нормальном настроении. А когда поднялся в свою квартиру и прямо в прихожей оказался в объятиях сонной, но довольной жизнью Янки, хандра приказала долго жить…

…Утренняя тренировка доставила море удовольствия. Да, длилась всего час, но за это время вся наша компания выложилась до предела и заслужила одну общую похвалу, пять персональных и совет Палыча не убиваться перед учебой. Хвалил он нас нечасто и успел заслужить уважение не только у Дауда и «одноклассниц», но и у телохранительниц последних, поэтому Наоки и Эиру гордо задрали премиленькие носики, величественно развернулись на месте и поплыли в женскую раздевалку. Да, мокрые гривы, собранные в тугие хвосты, насквозь пропотевшие комбезы и нетвердые походки выбивались из образа, но мы с Аль Саудом этого великодушно не заметили. Потом поблагодарили наставников за добросовестность, быстренько ополоснулись и переоделись, дождались девушек и проводили до их квартир.

Переоделись они, что называется, бегом, поднялись ко мне, в таком же режиме позавтракали, спустились в гараж и точно так же, как во вторник, набились в два внедорожника — мой и Дауда.

Не успели мы вырулить из гаража, как навигатор предложил сменить маршрут из-за серьезной аварии на ближайшем перекрестке. Когда выехали на Ремезовский, чуть не впоролись сами — какой-то идиот на темно-синем «Иртыше» не заметил перестраивающуюся «Лань», притерся к ее левому углу заднего бампера, шарахнулся в нашу сторону и не воткнулся в «Потапыч» Дауда только потому, что пребывал под «замедлением времени» и вовремя выскользнул из-под удара. Третья авария случилась на въезде в Городок Лицеистов фактически при нас — серебристый «Престиж» не уступил дорогу черному «Континенту», летевшему на скорости под сто десять километров в час, отлетел в сторону, как чурка от городошной биты, изобразил вентилятор и собрал в кучу автомобилей двенадцать!

В этом месте пришлось скинуть скорость и протиснуться в «игольное ушко» между рейсовым автобусом и видавшим виды «Зубром». Зато потом мы отыграли все потерянное время и подвезли Янку с Кнутом прямо к парадной лестнице третьего корпуса. К сожалению, умников, не желающих мокнуть под проливным дождем, перед нашим корпусом оказалось в разы больше, поэтому там нам пришлось постоять в очереди. Зато потом я, Дауд, Наоки, Эиру, Аямэ и Ика выскочили из машин, взлетели по ступеням и забежали в здание, а Варя с Мавией поехали парковать «Хозяев Леса».

Третье появление Сумэраги и Этэ-Инти в лицее прошло незамеченным — девушек, то и дело врывавшихся в просторный холл, интересовало состояние собственных волос, лица и одежды, а на все остальное было наплевать, а парни обсуждали вчерашнюю дуэль учеников выпускного класса, судя по излишне эмоциональным возгласам, закончившуюся как-то не так. В результате до кабинета ТМБ мы дошли без единой остановки, переступили через порог и прикипели взглядами к той самой китаянке, о прилете которой меня накануне вечером предупредила Мирослава Михайловна. Нет, я, конечно же, заметил и ошарашенные лица одноклассников, не ожидавших очередного прибавления, но только мельком. А Ли Лиджуан оглядел с ног до головы и мысленно вздохнул: в ее случае к уже давно привычному дурдому с тюнингом груди добавилась «интрига» со шмотьем — Воздушнице ростом метр шестьдесят два-шестьдесят пять, по определению обязанной выглядеть чем-то средним между Лавандой и Ледышкой, «прирастили» грудь, как у Эиру, а потом нарядили это «чудо-юдо» в светло-розовую рубашку и юбочку… короче, чем у Наоки! Вот несчастная девица и маялась, поддерживая обретенное «счастье» воздушным щитом и незаметно фиксируя подол ладошками.

«Интересно, а что будет, если я где-нибудь ляпну, что до смерти устал от такого обилия форм и мечтаю о какой-нибудь премиленькой тростиночке?» — подумал я, сбрасывая с себя секундное оцепенение, и на пару с Аль Саудом устроил сеанс взаимных представлений. А вот обращаться к одноклассникам с просьбой уступить китаянке место рядом с моим и не подумал — обменялся с Ли парой ничего не значащих фраз, посмотрел на часы, «сообразил», что до звонка на урок остались считанные секунды, и заторопился к своему столу.

Не успел пропустить вперед Варю и сесть, как пришлось подниматься на ноги и здороваться с Мстиславом Рогволдовичем, появившемся на пороге. А потом Архимаг объявил тему сегодняшнего обсуждения, и мне стало не до досужих размышлений — Гаранин пообещал показать и подробно разобрать запись нашумевшего прошлогоднего штурма ремесленного училища в Гусеве, захваченного шайкой Павло Стасюка!

Весь следующий час, за исключением нескольких минут, потраченных на возню с подписками о неразглашении, я ни на миг не отрывал взгляда от голограммы, демонстрирующей отдельные фрагменты блестящей операции, проведенной «Валькириями», впечатывал в память каждый шаг, жест, маневр или атаку и искал изъяны. Как ни странно, нашел… аж одиннадцать, большая часть из которых, по моим ощущениям, «вылезла» в реальность благодаря редкой недобросовестности аналитиков. Мало того, на перемене, анализируя увиденное, пришел к выводу, что во всех таких «шероховатостях» чувствуется один и тот же почерк. Поэтому, поднятый на ноги сразу после звонка на второй урок, поделился своей догадкой с классом. Да, верить мне на слово Гаранин отказался и потребовал привести аргументы, зато после того, как выслушал все до единого, удовлетворенно кивнул:

— Вы абсолютно правы: операция по освобождению заложников удалась не благодаря, а вопреки усилиям одного конкретного аналитика — накануне вечером он поругался с женой, сбежал из дому, где-то прилично надрался,

а потом пришел на службу и по доброте душевной заменил дежурного коллегу. Увы, через несколько часов подразделение было поднято по тревоге, и этот идиот не решился обратиться к целителям с просьбой снять похмельный синдром, чтобы не попасть под трибунал. Все тайное когда-нибудь становится явным, так что справедливость восторжествовала. А теперь вопрос к вам, Дауд ибн Малик: скажите, какая из магических атак, продемонстрированных в этом фильме, была сгенерирована искином нашего лицея?

— Я считаю, что таких заклинаний было три, а генераций — восемь! — встав с кресла, уверенно заявил наследник трона Халифата. — Использовать полымя и каменный град, наносящие урон по области, в показанной ситуации не стал бы ни один профессионал, а их нам показали аж семь раз. Ну, и водяной резак там был не ко двору…

— Почему?

— Зачем перепиливать петли на деревянной двери, если уже установлено, что за ней нет ни одной живой души?

— «Установлено»? Как и когда? — продолжил допытываться Гаранин, но уже без души.

Дауд пожал плечами:

— Оптические зонды мелькали в кадре раз шесть-семь, и я уверен, что «Валькирии» носят их с собой не в качестве утяжелителей…

…До звонка на большую перемену Ли Лиджуан изображала призрак. Да, моталась вместе с классом из кабинета в кабинет, присутствовала на уроках и даже разок ответила на вопрос преподавателя физики, но внимания к себе не привлекала. А тут нарисовалась рядом с нами, изобразила традиционный поклон, выпрямилась и взяла быка за рога — обратилась к нам с Даудом, то есть, мужчинам, первой, открыто заявила, что ей поставили задачу с нами подружиться, и сообщила, что она заказала отдельный кабинет в ближайшем ресторане для преподавателей и приглашает отобедать.

В досье этой особы не было ничего настораживающего, целоваться с ней в десны меня не просили, да и выглядела она довольно неплохо. Но дикий переизбыток девушек в моем ближайшем окружении действовал на нервы все сильнее и сильнее, так что для того, чтобы ответить на приглашение, мне пришлось задавить раздражение и изобразить приветливую улыбку:

— Гуньян Ли, так уж получилось, что мы обычно обедаем не вчетвером, а вдевятером, поэтому, на мой взгляд, будет логично, если вы присоединитесь к уже сложившейся компании.

Она, конечно же, согласилась и упала нам на хвост. До знакомства с Костей и его командой, в основном, анализировала нашу манеру поведения и общения. После того, как поняла, что мы «вынесли за скобки» весь официоз, попросила обращаться к ней на «ты», по имени и без суффиксов. А в ресторане приятно удивила. В смысле, лично меня. Тем, что уселась напротив Дауда, как раз начавшего готовиться к «пытке запахами», и сдвинула фокус внимания на него. Кстати, почувствовав «бубновый» интерес Задорожного, едва заметно потемнела взглядом, но осаживать парня не стала — ответила на полтора десятка вопросов о себе и своей родине, внимательно выслушала его рассказ о четырехдневном пребывании в Нанкине, узнала пару описанных мест и так далее. Но большую часть времени изучала Аль Сауда, искренне сочувствовала его моральным терзаниям и пыталась понять, какие отношения связывают его с Яной, Наоки и Эиру.

После того, как основные блюда были уничтожены, а официант, убрав со стола грязную посуду, принес десерт, Ли решила сделать следующий шаг нам навстречу и полюбопытствовала, как мы отдыхаем после уроков.

— Никак… — ничуть не кривя душой, ответил я. — Будние дни посвящены учебе, тренировкам и медитациям. А для отдыха есть выходные.

— А как же вечера пятниц?

Врать в глаза было бы идиотизмом, так что я пожал плечами:

— Для меня этот день ничем не отличается от понедельника, вторника, среды или четверга. Но я в компании, как видишь, не один, соответственно, возможны варианты.

— Если что, то я готова на любую авантюру! — с намеком воскликнула она. — Как в пятницу, так и в субботу с воскресеньем…

— Дали карт-бланш? — ехидно спросила Зыбина, уставшая подначивать Леньку и переключившаяся на нас.

Лиджуан утвердительно кивнула и рассмешила:

— Ага! А если учесть, что за последние лет пять я отдыхала от силы дней двадцать, то желание воспользоваться ситуацией кружит голову, как молодое вино!

— Кстати, Лиджуан всегда говорит именно то, что думает! — как-то очень уж мрачно прокомментировал эту фразу Соколов. А когда мы, отреагировав на тон утверждения, недоуменно посмотрели на него, продолжил выдавать ее тайны: — Кроме того, с момента нашего знакомства не сказала ни слова лжи и не воспользовалась ни одним алгоритмом завоевания нашего уважения. Хотя знает, что за непослушание ее отзовут домой и очень серьезно накажут…

— Лень, что на тебя нашло?! — возмущенно рыкнул я, когда китаянка пошла красными пятнами.

Парень скрипнул зубами, сдвинул вверх левый рукав и ткнул пальцем в основательно потертый браслет:

— «Глушилка». Старинная. Радиус действия — порядка двух с четвертью метров.

— И?! — хором спросили мы с Костей.

— Я ее только что включил. А теперь объясню, что меня взбесило. Итак, правая серьга Лиджуан только ощущается артефактом защиты от ментальных воздействий, а на самом деле является ментальной «пиявкой», записывающей колебания эмофона и при определенном воздействии поводыря сливающей эти данные. Потом их, как правило, запараллеливают со звуковой дорожкой, полученной, к примеру, с коммуникатора, и анализируют. Поводырь этой конкретной «пиявки» забыл отключить режим трансляции, и теперь я ощущаю все, что чувствует Ли. Само по себе это приятно — в ее эмоциях нет грязи, и они ложатся на душу, как родные. Но этот вариант «короткого поводка» для родичей или Слуг вызывает деградацию головного мозга! В общем, Лиджуан нужна помощь. И я примерно представляю, какая именно. Но один, увы, эту проблему не решу…