Лицеист

Глава 12 Часть 2

…За первые два часа Раиса Александровна заставила нас досконально разобраться с органами управления нового средства передвижения, научила снимать и ставить мотоциклы на подставки,

водить тяжеленные двухколесные монстры по кругу и скатываться под уклон, не заводя двигателя. Закончив с этим этапом подготовки, провела жесточайший экзамен, сочла наши ответы и технические действия удовлетворительными, построила в одну шеренгу и толкнула забавную речь:

— Зарубите себе на носу — главная техническая проблема что мотоцикла, что машины — это их водитель: именно его криворукость, а не конструктивные недоработки техники, приводит к авариям, тяжелейшим травмам или гибели людей. Поэтому ИИ ваших двухколесных коней программно «убиты» почти в ноль и не разблокируются до тех пор, пока я не почувствую, что ваши сознания и рефлексы готовы к переходу на следующий уровень ответственности за себя и других. И еще: забудьте обо всем, что вы когда-либо читали о «правильных настройках» гоночных мотоциклов — девяносто девять процентов проблем типа расколбаса руля и сложностей с укладкой в повороты появляются не из-за неверных настроек рулевого депфера или ошибок в подборе высоты задка, а благодаря недостаточному уровню подготовки гонщика. Вопросы?

Вопросов у нас, естественно, не оказалось, и Зыбина занялась созданием «правильной базы». А где-то через полчаса наглядно доказала, что сотрясала воздух не зря — подошла к Мин Сим, вроде как давно оставивший этот уровень подготовки позади, ткнула носом в две вроде как мелкие ошибки в посадке и хвате руля, а потом чрезвычайно образно и доходчиво объяснила, во что они могут вылиться в той или иной ситуации.

Нет, Чжон не халявила и до этого момента, так как, по моим ощущениям, просто не умела что-либо делать тяп-ляп. Но последовав совету наставницы и ощутив разницу, по-настоящему загорелась и с удвоенным энтузиазмом принялась отрабатывать любые, даже самые «примитивные» упражнения вроде «змейки» между конусами. Впрочем, кореянка была такой не одна — моя матушка, «одноклассницы» и все телохранители, включая Кун Су, убивались в аналогичном режиме. Ну, а я, Янка и Валя, давным-давно оценившие методику обучения Раисы Александровны, маньячили круче всех. Правда, мы с сестричкой вкладывались только в себя, а Незаменимая еще и в других — во время коротеньких перерывов на отдых развешивала обновления и, тем самым, помогала народу сохранять предельное сосредоточение. Ну и, конечно же, не забывала о моем распорядке дня, так что точно по графику выдавала алхимию и проводила мини-диагностику организма. Но это было настолько привычно, что я принимал ее заботу, почти не отвлекаясь от процесса. Поэтому к часу дня, то есть, к моменту, когда Раиса Александровна сочла, что мы готовы к переходу на следующий уровень, почувствовал, что мотоцикл меня слушается, и ощутил азарт. Поэтому, увидев, как строгая наставница занимает место лидера, и услышав команду рулить за ней, решил, что мы вот-вот выедем на трассу и сделаем ознакомительный круг.

Ага, как бы не так — «старшая сестренка» прокатила нас к ангару длиной метров сто пятьдесят, заставила припарковаться возле входа, загнала внутрь и «обрадовала до невозможности»:

— А теперь, когда вы необоснованно решили, что сделали самый первый и самый важный шаг в освоении гоночных мотоциклов, я помогу вам снять розовые очки. Тут, на тренажерах для отработки техники падений. Как видите, их здесь аж четыре штуки, так что летать придется много и часто. В общем, поднимаем защиты, вливаем в них максимум Силы и готовимся к не самому приятному, зато чрезвычайно полезному «веселью»! Кстати, могу обрадовать: этот комплекс заслуженно считается одним из лучших в мире, так что падать вы научитесь однозначно. И, для полного счастья, однозначно наработаете фантастически полезный навык мгновенного рефлекторного формирования этого заклинания.

И ведь не обманула. Как минимум первыми двумя тезисами: малейшая шероховатость посадки, хватки руля и переноса веса в имитаторе отправляли нас в полеты по таким убийственным траекториям, что резервы проседали как бы не наполовину. А так как в очередях стоять не приходилось, к двум часам дня мы высушили еще и накопители. Тем не менее, не роптали, а радовались. Ибо видели результаты и понимали, что движемся в правильном направлении.

Кроме того, на коротком перегоне «комплекс — бокс Зыбиной» поглядывали на пока недоступную гоночную трассу куда увереннее, чем утром. И, конечно же, ждали неминуемой встречи…

…Дауд и Мавия примчались в поместье без нескольких минут три. Мы к этому времени успели и ополоснуться, и пообедать, и спуститься в гараж, так что без какой-либо раскачки разбежались по машинам, выехали под лютое тропическое солнце и рванули к выезду на нужную трассу.

Пока петляли по предместьям Медины, держали себя в руках. Но после того, как вылетели на полупустую шестиполосную скоростную магистраль, жали жару. Да, разгонялись плавненько, чтобы не потерять «Святогоры», зато набрали «крейсерскую скорость» в двести сорок километров в час и держали ее почти все время движения. Поэтому сто восемьдесят километров пролетели минут за пятьдесят, последние несколько — уже по побережью — еще за пять-семь и, наконец, добрались до Фарас ал-Бахр.

Не знаю, как другие, а я, въезжая на территорию поместья, смотрел не на здоровенный параллелепипед из зеркального бронестекла и прилегающий к нему мини-парк, а на «Фиалку», покачивавшуюся у причала. К сожалению, любоваться этой красавицей удавалось всего несколько мгновений. А потом я первым въехал в очередной гараж, спустился по эстакаде, загнал «Хозяина Леса» на парковочное место, чем-то понравившееся в прошлый раз, и был вынужден наступить на горло собственной песне. В смысле, выбраться из салона и направиться не к лифту, на улицу и далее на причал, а к домочадцам, выстроившимся в одну шеренгу. Правда, как только поздоровался и выслушал ответное приветствие, поймал взгляд управляющего и… спихнул большую часть ответственности на «матушку». В смысле, представил ее Олегу Ивановичу и прислуге, как второго человека в роду, после чего заявил, что ее распоряжения должны выполняться, как мои. Зато потом отправил Чагина готовить фиолетовое чудо к выходу в плавание и… заставил себя отправиться мотаться по преобразившемуся зданию, чтобы принять работу дизайнеров и впоследствии аргументированно поблагодарить Мирославу Михайловну за помощь с ремонтом.

Ну, что я могу сказать о ремонте? Он по-настоящему восхитил. Прежде всего тем, что поместье, перестав напоминать комфортабельную тюрьму, не превратилось в музей. Нет, в нем были и картины, и скульптуры, и чеканка, но только в коридорах, трапезных, зале для приемов и в гостевых покоях «для взрослых». А дизайн целого крыла «молодежных» отвечал даже тем моим потребностям, о которых я раньше даже не подозревал.

Однако больше всего зацепили хозяйские, то есть, мои — они не только заставили забыть о «Фиалке», но и помогли понять, что значит выражение «Просто создано для разврата»! Чем именно? Тем, что кресла и диваны в уютной гостиной словно призывали побыстрее уединиться с какой-нибудь романтичной особой, джакузи персон на пять с гидромассажем и подсветкой, расположенная под зеркальным потолком, комната отдыха мини-сауны и свой бассейн

тоже… хм… располагали к этому же типу проведения досуга, а трехспальная кровать в комнате с голографическими обоями вместо обычных, сумасшедшей светотехникой, акустикой системой от «Симфонии», ароматическим блоком и голоэкраном вместо потолка даже не просила, а требовала всестороннего тестирования!

Все бы ничего, но во время этой «экскурсии» меня и Олега Ивановича сопровождали матушка, Валя и Раиса Александровна. Родительница потеряла дар речи и первый раз в жизни не нашла, что сказать, в глазах Незаменимой появилось предвкушение, чуть было не сорвавшее меня с нарезки, а «старшая сестренка» не преминула подколоть в своем непередаваемом стиле. Слава богу не вслух, а прислав сообщение:

«Лют, покои — улет! Но если ты покажешь их кому-нибудь кроме Вали и Вари, то сдохнешь от истощения еще до рассвета… ибо спальня сводит с ума даже меня!»

Этот совет добавил дури и без того разбушевавшейся фантазии, так что я мысленно порадовался наличию «палочки-выручалочки» в виде «петель» на линзах-камертонах, краем глаза засек внимательный взгляд управляющего, «со спокойным интересом» во взгляде огляделся еще раз и удовлетворенно кивнул:

— Что ж, мои покои выглядят именно так, как и должны. А теперь, когда общее впечатление о ремонте получено, мне бы хотелось вернуться ко всей остальной компании и выйти, наконец, в море…

…Найти «всю остальную компанию» оказалось не так-то легко. Как выяснилось, непоседа-Янка, быстро заскучав, спросила у «самой знакомой» горничной, из какого помещения поместья можно полюбоваться «Фиалкой», не дурея от жары. А Катя, недолго думая, подняла ее, Дауда, «одноклассниц», Мин Сим и самых доверенных телохранителей команды на четвертый этаж, вывела к бассейну под поляризованной крышей и «высветлила» нужную стену. Панорама с этого места действительно открывалась замечательная, вот народ и залипал. До моего прихода. А когда я сообщил, что разобрался с делами, соответственно, мы можем перебраться на яхту, чудом не сорвался на бег.

Пока спускались на первый этаж, я пересчитал нашу толпу и пришел к выводу, что семнадцать человек, не считая Чагина — это перебор. Поэтому волевым решением отправил Кнута и Сома отдыхать. Да, с удовольствием послал бы по тому же адресу и Кун Су, но понимал, что телохранитель Чжон упрется, ибо еще не настолько доверяет моим и Даудовским. А когда оказался на улице и оглядел «Фиалку» свежим взглядом, пришел к выводу, что веса пяти лишних человек она, скорее всего, даже не заметит. Так что разулся, первым поднялся на борт, показал, где брать сменную обувь, очень энергично взмахнул рукой и… был вынужден сначала передать «командование» Янке, а затем принять звонок от Задорожного. Хотя, откровенно говоря, общаться с ним и его друзьями не было никакого желания.

Появившаяся картинка, как обычно, показала не одно, а четыре лица, и я, пожелав парням здравствовать, вопросительно уставился на Костю, судя по всему, собиравшемуся взять на себя бремя нелегкого разговора.

Он помолчал несколько секунд, видимо, дожидаясь смены аватара на реальное лицо, а когда допер, что я не собираюсь этого делать, помрачнел еще сильнее:

— Лют, мы еще раз проанализировали свои требования, пришли к выводу, что не имели никакого морального права требовать от тебя что-либо подобное, искренне сожалеем о содеянном и хотим вернуть прежний формат отношений.

Несмотря на нежелание с ними говорить, я готовился к этому разговору без дураков. Поэтому прошел на нос «Фиалки», лег на «свое» место, подложил руку под голову и, закрыв глаза, мрачно вздохнул:

— Парни, проблема не только в ваших требованиях. До появления в моей команде Эиру, Наоки и Лиджуан в вас не чувствовалось расчета — вы дружили просто потому, что этого требовала душа. А теперь появились цели. Причем не у одного-двух, а у всех четверых. И это здорово напрягает. Для того, чтобы не показаться голословным, задам простой вопрос: кто из вас готов поклясться Даром, что отказался от мысли завоевать руку, сердце или хотя бы тело этих девушек?

Как и следовало ожидать, взгляды опустили все до единого. Ненадолго — секунды на три-четыре. А потом Паша снова уставился на моего аватара и «объяснился»:

— Лют, у нас самые серьезные намерения!

— Я понимаю… — криво усмехнулся я. — И это, и то, что прежний формат отношений нужен вам не для того, чтобы вернуть дружбу: вам требуется возможность добиваться желаемого. Знаете, если бы мою команду собрали просто так, то я бы, пожалуй, отошел в сторону и не мешал вашей четверке биться головой о монолитную стену традиций Императорских родов. Но мы занимаемся пусть и непонятным лично вам, но все-таки очень серьезным делом. А ваше дурное упрямство или, если угодно, редкая целеустремленность будет слишком сильно мешать и в какой-то момент гарантированно вызовет противодействие. Причем не мое, а тех личностей, которые являются основными выгодоприобретателями нашей деятельности.

— Ты хочешь сказать, что проявляешь великодушие, защищая нас от неких проблем?! — съязвил все тот же Воронов и окончательно испортил мне настроение:

— Нет, Паш, я вас больше не защищаю. И это не великодушие, а голый расчет — я не хочу, чтобы вы, очередной раз проигнорировав добрый совет, когда-нибудь возненавидели меня за свои собственные ошибки.

— То есть, тебе…

— Паша, заткнись, пока не договорился до ни разу не ученической дуэли! — холодно процедил я и перевел взгляд на Задорожного: — Костя, задам тебе еще один вопрос: скажи, кто из вас НЕ строит планы, так или иначе связанные с тем, что я — физик со вторичкой-«Молнией»?

— Ты прав и в этом… — нехотя признал он.

— На нас давят… и помогли увидеть перспективы…

— Можете о них забыть: не знаю, как другие физики, а я не люблю, когда меня пытаются использовать. На этом все. Хотя нет, пожалуй, озвучу еще один тезис: здороваться буду. Ибо хорошего не забываю. Но сократить дистанцию больше не позволю. Удачи…

Звонок сбросил сам, вернулся в реальность из «картинки», все еще стоящей перед глазами, обратил внимание, что нос яхты уже смотрит на выход из марины, устало потер лицо и услышал грустный голос Незаменимой:

— Они неплохие ребята, но привыкли считать, что вся Вселенная вертится вокруг них. Вот и не могут смириться с тем, что это оказалось не так. Не берите в голову, мой господин: у вас есть друг, который это умеет. И который в своей личной табели о рангах уже поставил дружбу с вами на первое место.

— Спасибо за поддержку… — повернувшись к ней, грустно улыбнулся я, оглядел с головы до ног и спросил, почему она не пошла переодеваться. Ответ слегка развеселил:

— Я собиралась. Но присмотрелась к своей табели о рангах и обнаружила, что купальники, даже самые модные, стоят неизмеримо ниже вас!

— А солнце, море, яхта и красивый загар?

— Пока не присматривалась, но подозреваю, что и с ними та же история! — тихонько хихикнула она. Потом услышала приближающиеся голоса и резко посерьезнела: — Ладно, я побежала. Если что — буду на транце. Вместе с…

— Никаких транцев! — негромко, но предельно жестко заявил я. — Твое место рядом со мной. Даже на отдыхе!

Валя кивнула. Опустив ресницы, чтобы спрятать радость, появившуюся во взгляде. И, взмахнув подолом светло-голубого летнего платьица, унеслась по «свободному» борту к корме. Я тоже поднялся на ноги, наткнулся взглядом на роскошные фигуры матушки и Раисы Александровны, показавшихся из-за кокпита, удивился тому, что женщины надели абсолютно одинаковые ярко-красные купальники, решил, что это некий знак мне-любимому, и выбросил из головы разговор с бывшими друзьями:

— Дамы, ваша красота уязвила само солнце и заставила его покатиться к горизонту…

— Дамский угодник! — довольно мурлыкнула Зыбина и, вредничая, повела убийственным бюстом из стороны в сторону. А тетя «Света», пребывавшая в образе отставной разведчицы, покровительственно кивнула:

— В принципе, неплохо. Но краткость и комплименты несовместимы — голос, взгляд и мысль обязаны надежно зачаровывать, заставлять забывать обо всем на свете и вызывать неудержимое желание идти за военнослужащим хоть на край света! А тут, извини, ни душе, ни сердцу. В общем, тренируйся…

Мы с Суккубой и Даудом, как раз возникшим в поле зрения, заржали, а матушка величественно оперлась на мою руку, опустилась на пружинящий настил, легла на спину, повернула голову вправо, чуть приспустила солнечные очки и вперила «тяжелый» взгляд в Аль Сауда:

— Зря смеетесь, новобранец: этот рядовой сделал пусть неуклюжую, но полноценную попытку проявить себя. А вы молчите, как рыба об лед. Поэтому в темпе возвращаемся на исходную, резко собираемся с мыслями, выходим строевым шагом на нос плавсредства типа «яхта моторная, скоростная», изучаем диспозицию и, не мямля, не блея и не заикаясь, хорошо поставленным голосом докладываем вышестоящему командованию о своих наблюдениях…