Лицеист

Глава 7 Часть 2

…Первый же взгляд на вроде как опростоволосившуюся Варвару помог прозреть. Как оказалось, сломалась не только особа, предложившая показать мне небо в алмазах, но и двое очень рослых мужчин с фигурами Молниевиков! Как? Не знаю. Видимо, зевнул, уходя от объятий Самого Воплощения Опыта. Зато теперь видел не только Лапину, заканчивающую «паковать» жертву ее же галстуком, и Аямэ, страхующую мою Слугу, но и Мавию с Икой, деловито перерезающих второму мужичку связки под мышками. В общем, это знание помогло смириться с тем, что женщину, не собиравшуюся что-либо запрещать, нейтрализовала не Барыня, а Суккуба. И пусть настроение испортилось все равно, я нашел в себе силы пошутить:

— Ну вот, и как она теперь покажет мне Все Глубины Страсти?

— С нашей помощью, мой господин! Потерпите буквально две минуты… — весело заявила Варя, оставила своего «пленника» под присмотром японки, достала из декольте крошечный целлофановый пакетик, по дороге к первой «поломашке» вытащила из него тоненькую стопочку каких-то пленок, в темпе отклеила верхнюю и, опустившись на корточки, провела ею по верхней губе бессознательной тушки. Пленочка порозовела, и Лапина, потемнев взглядом, попросила у меня тычковый нож.

Пока я выдергивал его из ножен и протягивал телохранительнице, она успела проверить второй пленочкой реакцию микрофлоры полости рта и кожу за ушами, разозлилась еще больше, раздраженно распорола всю одежду жертвы Раисы Александровны от шеи до лобка, развела полные бедра и криво усмехнулась:

— А вот и Глубины Страсти, наверняка «заряженные» самой забористой дрянью!

Так оно, собственно, и оказалось. Поэтому весь коллектив охотников за одним отдельно взятым физиком попозировал перед камерой коммуникатора Вари, полученный файл куда-то улетел, двое сотрудников СБ «Переполоха», примчавшиеся к месту происшествия,

полюбовались на «вездеходы» и были отправлены сопровождать Янку и Мавию, а эта парочка привела к нам всех наших.

Кнут, Сом и их коллеги из родов Задорожных, Вороновых, Разиных и Соколовых включились в работу с полпинка. В смысле, украсили всю троицу, успевшую «поймать» целительский паралич, блокираторами магии, заставили охрану клуба спустить нас в гараж на служебных лифтах, закидали пленников в багажные отделения «Хозяев Леса» и так далее. Продолжать развлекаться уже никому не хотелось, поэтому мы попрыгали в машины, вырулили в город, одним кортежем доехали до Медных Ворот Императорского дворца, а там «Престижи» поморгали габаритами и умчались в ночь, а мы зависли на КПП. Не скажу, что надолго, но до приезда сразу двух групп быстрого реагирования Конвоя успели заскучать. Зато приятно удивились поведению вояк: вместо того, чтобы задолбать нас допросами, они деловито перетащили пленников в свои «Святогоры», вежливо попросили вкратце рассказать о ЧП и, составив впечатление о его сути, попросили разрешения забрать с собой «коллегу».

Лапина коротким кивком дала понять, что так будет правильно, и уехала с ними, а я выполнил одно из самых последних Ценных Указаний государыни на несколько часов раньше, чем планировалось. В смысле, отвез весь народ в «пряничный домик», помог Дауду, «одноклассницам» и их телохранителям пройти первичную идентификацию, и поднял на второй этаж. А там сделал еще один шаг, наглядно демонстрирующий разницу в отношении к «своим» и «не очень»:

— Дамы, минуточку внимания! Наоки, покои, расположенные за этой дверью — твои, причем навсегда. Можешь заселяться. Лиджуан, твои покои — напротив. А тебе, Эиру, их, к сожалению, не выделили, поэтому придется воспользоваться гостеприимством Ли, ибо моя младшая сестричка приютит старшую. Далее, вопрос с личными горничными для будущих членов рода Шаховых будет решен до полудня, соответственно, завтракать будем у меня, то есть, вон за той дверью. Персональные парковочные места выделят ближе к вечеру, когда расконсервируют еще один ярус подземного гаража. И последнее: всю остальную информацию о нюансах проживания на территории дворцового комплекса до вас доведет сама Валентина Алексеевна. Сразу после того, как примет в род. Церемония состоится в десять утра, в девять нам надо быть на ногах, а значит, все, кроме Дауда и Мавии, по покоям бего-о-ом марш!!!

…Церемонию принятия в род Наоки, Лиджуан, Аямэ и моих пестунов я проспал. Стоя и с открытыми глазами. Ибо две почти бессонные ночи подряд все-таки дали о себе знать, а приходить в сознание обновлением я не захотел, чтобы сладко подремать во время завтрака, дурдома с наведением девушками красоты и так далее. В общем, окончательно проснулся уже в кабинете главы рода. Из-за того, что рухнул в облюбованное кресло слишком уж энергично, чуть было не опрокинулся вместе с ним на спину и автоматически перешел в боевой режим.

Начав воспринимать окружающий мир не через туман грез наяву, кинул взгляд на «прабабку», восседающую во главе здоровенного стола, обратил внимание на слишком уж мрачное лицо

и почему-то вспомнил ее же фразу, сказанную в самом конце церемонии:

«Главная ветвь рода начинает потихоньку оживать. И это определенно радует…»

А через мгновение услышал новую. Вернее, целую речь, обращенную к Наоки и Лиджуан, обнаружившимся по обе стороны от меня:

— Итак, вы — не Сумэраги и Ли, а Шаховы. Да, де-юре ваш статус стал существенно ниже, и вас можно будет тыкать в это носом… аж двое суток. А уже в понедельник главная ветвь нашего рода будет выделена в отдельную и сразу же официально войдет в род Волконских самостоятельной побочной ветвью Волконских-Шаховых. А это известие, в свою очередь, поставит на уши не только разведслужбы наших заклятых врагов и временных союзников, но и российское дворянство. Да, не всё. Но неприятного внимания нам с вами хватит за глаза. А все потому, что главы ряда влиятельнейших княжеских родов, науськиваемые агентами влияния стран Большой Пятерки, фактически созрели до ультиматума государю с требованием не накладывать лапу на единственного физика-Молниевика в стране… или, хотя бы, предоставить ему возможность выбора.

— А тут обломаются по полной программе! — хохотнул я, сообразив, к чему она ведет. — Ведь я, вроде как, останусь в роду любимой прабабушки, а то, что он войдет в Императорский — дело десятое. Кстати, как я понимаю, де-юре — это награда за ваши личные заслуги перед Мирославой Михайловной, верно?

— Верно… — мрачно подтвердила целительница, собралась с мыслями и свернула не в ту степь: — Так вот, обламываться князья, их заграничные «партнеры» и рода-сателлиты страсть как не любят, поэтому с момента обнародования указа мы окажемся в состоянии необъявленной войны со всем миром. Да, каждого из вас будут подстраховывать, но за пределами этого особнячка, пятидесятого этажа «Паруса» и охотничьего домика на «Княжьем подворье» придется держать ухо востро и ни на миг не расслабляться.

Услышав словосочетание «этого особнячка», я желчно поинтересовался, что там с Натальей и заказчиками ее визита в мою спальню. Наоки и Лиджуан, не слышавшие эту историю, среагировали на мой тон и невольно подобрались, а Валентина Алексеевна нехорошо оскалилась:

— Размотали. Всю цепочку. Великий Князь Павел Вячеславович…

— … старший сын Вячеслава Георгиевича, верно? — гневно уточнил я, услышав знакомое имя.

— Он самый… — кивнула Шахова и продолжила свою мысль: — Так вот, Великий Князь Павел Вячеславович «излил душу» Якову Ива— … в смысле, личному менталисту Императора, признался в сотрудничестве с британской разведкой, вымолил жизнь в обмен на установку чрезвычайно серьезного комплекта ментальных блоков и теперь отрабатывает грехи в качестве двойного агента.

— Так, а чуть поподробнее о мотивах его поступка можно?

Валентина Алексеевна злобно оскалилась:

— Можно: он по своей собственной инициативе решил заработать малую денежку в британской валюте и предложил своему куратору твое семя. Свежее и готовое к оплодотворению. А теперь, по сути, превратился в живую куклу…

Само собой, рассказала и о судьбе исполнителей — сообщила, что все, кроме Натальи, выпотрошены и либо отправлены на каторгу, либо казнены, а горничная еще лечится все у того же Стрешнева. Я, конечно же, спросил, что с ней будет после того, как все последствия постороннего вмешательства в разум будут нейтрализованы, и получил чертовский обрадовавший ответ:

— Получит серьезную денежную компенсацию, более мощный артефакт защиты от ментальных воздействий и вернется к службе. Но не к тебе.

Я счел такое решение справедливым и переключился на прежнюю тему беседы. Задал Валентине Алексеевне несколько вопросов о «веселой жизни» с понедельника и получил исчерпывающие ответы. Посочувствовал девчонкам и себе. Вытребовал список княжеских родов, «играющих против нас», и… был вынужден прервать полет включившейся фантазии, так как услышал шелест открывающейся двери.

На ноги вскочил, еще не видя, кого там принесло. Ибо засек, что начала подниматься «прабабка». А через долю секунды онемел: в помещение величественно вплыли Ее Императорское Величество Мирослава Михайловна и… вроде как моя матушка, но… не с тем лицом и не с той фигурой, которую я видел в приемном покое!

Пока я пытался сообразить, для чего ей опять изменили внешность и зачем скорректировали проработанный план появления «любимой тетушки» в моей жизни, «гостьи» на месте не стояли. Государыня остановилась всего в паре метров от нас, недовольно посмотрела на Шахову, вне всякого сомнения, заставила себя задавить гнев и поздоровалась. А Ясное Солнышко Рарогов деловито заблокировало дверной замок, подошло к Волконской, замерло чуть позади нее, вперило в меня тяжелый взгляд военного с приличным кладбищем за спиной и одарило волчьим оскалом! Молча, ибо высочайшего соизволения открыть рот не получала. После этого Императрица-Мать поздравила Наоки и Лиджуан с вступлением в один из «самых достойных аристократических родов» России, пожелала всякого-разного, а потом уставилась мне в глаза:

— Лютобор Игоревич, до этого момента вы фактически являлись вторым лицом в роду и великолепно справлялись с взятой на себя ответственностью. Но в свете последних событий мы сочли необходимым вернуть на родину, отправить в отставку и приставить к вам вашу некогда горячо любимую тетю. Да, ее нынешняя внешность несколько отличается от той, к которой вы когда-то привыкли, но таковы правила игры, и менять их нецелесообразно. В общем, теперь вся ответственность за вас и вашу команду ляжет на плечи личности с очень серьезным боевым опытом, а вы продолжите его набирать в более щадящих условиях…

Эта подводка помогла «переписать» роль, разработанную для сценки с «неожиданным» приездом матушки в охотничий домик, но перед тем, как обрадоваться появлению родственницы, я дал волю проснувшейся паранойе:

— Светлана Евгеньевна, скажите, пожалуйста, что вы подарили мне на десятилетие?

— Во-первых, не «Евгеньевна», а «Романовна», во-вторых, не «Светлана Романовна», а «теть Свет», во-третьих, не «вы», а «ты», и, в-четвертых, на твое десятилетие я не дарила ничего, ибо в тот момент пребывала в служебной командировке. Зато могу отвесить точную копию подзатыльника, которым наградила тогда, когда ты решил разобраться, как устроена моя машина. Или напомнить, как года в четыре ты, набравшись смелости, прокрался ко мне в спальню в середине ночи, признался в любви и заявил, что женишься на мне в день обретения полного совершеннолетия!

Тут Волконская весело хохотнула, Шахова улыбнулась, но как-то очень уж горько, а Наоки с Лиджуан лукаво сверкнули глазами. Ну, а мне полегчало, ибо обе эти истории были доработаны в том самом ключе, в котором Ясное Солнышко Рарогов обычно выгораживало главного инициатора проделок в нашей компании — Славку. Ведь это он когда-то подбил меня разобрать двигатель лимузина отца, из-за чего нам с ним потом неслабо влетело. Да и в любви к матушке признался не я, а он. Но об этом событии мы, помнится, вспоминали всего один раз, а значит, этот факт не мог привлечь внимания менталиста, готовящего «подмену». В общем, «смущение» я скрыл без какого-либо внутреннего сопротивления и перешел в атаку:

— А свой ответ на это утверждение не напомнишь?

Матушка пожала плечами:

— Могу даже процитировать. Ибо мы, женщины, не забываем галантных кавалеров: «Повторишь это же самое предложение в день обретения полного совершеннолетия — выйду за тебя замуж даже в том случае, если придется развестись с законным супругом!»

После этих слов паранойя окончательно унялась, поэтому я, «сглотнув подкативший к горлу комок», криво усмехнулся:

— Теть Свет, тебя здорово не хватало. Особенно прошлой зимой, весной и в начале лета!

— Прости, мелкий, за то, что не уследила… — потемнев взглядом, мрачно буркнула она, подошла ко мне и порывисто обняла…

…Волконская терроризировала нас до четверти двенадцатого и за счет того, что говорила исключительно по делу, не растекаясь мыслью по древу, умудрилась дать безумный объем действительно нужной информации. Потом попросила народ дать ей возможность переговорить со мной в присутствии Валентины Алексеевны, Светланы Романовны, Валентины Петровны и меня, дождалась, пока мы останемся впятером, и… посмотрела на Шахову взглядом, не обещавшим ничего хорошего.

Прабабка пошла красными пятнами, вжала голову в плечи и повернулась ко мне:

— Лютобор Игоревич, приношу глубочайшие извинения за дурную шутку с первым вариантом внешности вашей матушки — я пыталась понять, где заканчивается ваша любовь…

— Валя, хватит врать!!! — рявкнула Императрица,

и целительница сдалась:

— Я позавидовала. Тому, что вы любили даже кусок обожженной плоти, навещали при любой возможности, хотя спали по три-четыре часа в сутки и катастрофически не высыпались, смотрели с воистину безумной нежностью и были готовы носить мать на руках и здоровой, и увечной. Увы, меня так никто никогда не любил, вот я и задурила, решив посмотреть, как вы отнесетесь к формам, способным свести с ума любого подростка…

У меня потемнело в глазах от накатившей ярости, а кулаки сжались сами собой. Увы, взрываться было бы верхом идиотизма, поэтому я с трудом, но справился с желанием вцепиться в глотку Валентины Алексеевны и хрипло спросил, удалось ли мне пройти этот «тест».

— Вы его прошли… — опустив голову, вздохнула она. — Более того, заставили проникнуться к вам еще большим уважением. И теперь мне стыдно. Честно!

— Сейчас не врет… — подтвердила государыня, поиграла желваками и продолжила значительно мягче: — Лютобор Игоревич, я понимаю, в каком вы сейчас состоянии, так как среагировала на ту внешность вашей матушки куда резче. Но все равно прошу простить эту старую дуру, вконец одуревшую от одиночества. Кстати, справедливости ради хочу отметить, что она «прозрела» не после моего разноса, а до, то есть, исправила бы содеянное даже без какого-либо давления с моей стороны.

— Так и было бы, Миш… — внезапно заявила мама. — Судя по времени создания файла с эскизом этого варианта внешности, Валентина Алексеевна начала над ним работу сразу после того, как ты повел меня к «Егерю».

Судя по удивлению, на миг появившемуся во взглядах Волконской и Шаховой, последнее утверждение их шокировало. Я отрешенно отметил, что отставные «Валькирии», вышедшие на тропу войны, не боятся взламывать даже личные коммы личных целительниц Императриц, окончательно унял чуть-чуть успокоившуюся ярость и, облизав пересохшие губы, уставился на «прабабку»:

— Я вас прощаю. Но только потому, что вы поставили матушку на ноги. Тем не менее, прежнего доверия не обещаю — вы плюнули мне в душу, и я вряд ли когда-нибудь смогу это забыть. Само собой, при посторонних показывать охлаждение не буду, но… в общем, вы меня поняли. И… откровенно говоря, мне расхотелось быть Шаховым!

После этих слов в глазах целительницы появились слезы, и матушка, как водится, показала себя-настоящую:

— Сын, ты опять поторопился с выводами: словосочетание «вконец одуревшая от одиночества» было произнесено отнюдь не для красного словца!

Этот тон, пусть даже и видоизмененный новыми голосовыми связками, я помнил слишком хорошо, поэтому включил голову и пришел к выводу, что матушка уже вытрясла из Шаховой куда больше, чем было озвучено мне. А это меняло… многое. Вот я и сделал шаг назад:

— Что ж, вам с Мирославой Михайловной виднее. Поэтому попробую понять. Но после того, как хоть немного остыну…

…После ухода Волконской еще на какое-то серьезное мероприятие нами занялась… хм… тетушка. Для этого собрала всю команду, включая «пока не нашу» Эиру, в гостиной моих покоев, обвела нас тяжелым взглядом и начала монолог с представления:

— Светлана Романовна Шахова, родная тетя Лютобора. Воздух-Молния, мастер седьмой ступени. С этого дня правая рука Валентины Алексеевны и, в то же самое время, царица и богиня для вас, ваших телохранителей и пестунов. Да, вы не в армии, но чрезвычайное происшествие в «Переполохе» наверняка будет не последним, поэтому требования режима будут заметно ужесточены. А для того, чтобы вы не задавали дурацких вопросов, поделюсь информацией, полученной во время ментального допроса нейтрализованной вами троицы. Итак, сегодня тебя, племяш, пыталась похитить очень высокооплачиваемая команда наемников из Французской Демократической Республики. Кстати, зря: из девяти человек, прибывших в Российскую Империю, уже задержано семь, а двое еще в бегах, но гарантированно попадутся. Имя заказчика, увы, выяснить не удалось, так как группа выполняла заказ, поступивший через постоянного посредника, зато известен алгоритм связи с последним, а значит, есть надежда размотать эту цепочку до конца. Далее, о том, что в понедельник в ваш класс будут зачислены четверо новых учеников, вы знаете. Поэтому поделюсь новостями поинтереснее. Новость первая: парням из Индии и Мексики по восемнадцать лет, они уже доросли до второй ступени ранга подмастерье и обладают очень серьезным опытом реальных боев. Новость вторая: есть ненулевая вероятность того, что к концу следующей недели в старшие классы вашего лицея будут зачислены ребятишки из стран Большой Пятерки. Новость третья и последняя: в ректорат вашего учебного заведения поступило семнадцать прошений о зачислении все в те же старшие классы… юных представителей влиятельнейших родов Японии, Империи Солнца и Китая. При этом все семнадцать соискателей мест ваших однокашников являются юношами, а самый слабый из них дорос до четвертой ступени ранга ученик. В общем, драться вам придется много и часто, так что за субботу и воскресенье я выясню, что из себя представляют ваши пестуны, а с понедельника возьмусь за вас и сама…

Последнее утверждение больно кольнуло в сердце, а перед глазами появился обиженный Славка:

мы с ним лет с девяти-десяти уговаривали матушку начать ходить в спортзал, чтобы тренироваться в самой лучшей компании на свете, а она упиралась. В итоге наша мечта вот-вот должна была воплотиться в реальность, но… не для брата!

Почувствовав, что мне поплохело, родительница поймала мой взгляд и изобразила намек на виноватую улыбку. А потом постаралась отвлечь:

— И последнее. Насколько я знаю, у вас в планах покатушки в Мякинино, верно?

— Да! — подтвердил я. — Площадка для отработки навыков экстремального вождения арендована с часу до четырех, гоночная трасса с трех до пяти, а ехать до автодрома кортежем — не менее пятидесяти минут.

— Что ж, тогда разбегайтесь собираться. Жду в гараже в двенадцать ноль-ноль. Все, свободны…

Последний рык подбросил с кресла даже меня. Но я находился в своих покоях, так что остался стоять, а все остальные вылетели в коридор в очень хорошем темпе.

Когда в помещении остались только она, я и Валя, матушка взглядом попросила Незаменимую заблокировать дверь и куда более мягким голосом изложила просьбу, заставившую меня подобраться:

— Лют, отведи меня, пожалуйста, к Раисе Александровне, представь по-настоящему и помоги уговорить поехать в Мякинино на моей машине. Если что — санкцию на это признание я получила, портативную «глушилку» купила, таскаю в кармане и вот-вот включу.

Я немного поколебался, а потом рубанул правду-матку:

— Учти, что она мне тоже очень дорога, и я не позволю ее обидеть даже тебе!

— Ты действительно вырос. И, наконец, выбрался из чужой тени… — после небольшой паузы уважительно выдохнула она, немного помучила паузой и… успокоила: — Я собираюсь найти с ней общий язык. И обязательно найду. Обещаю…