Летун. Фламенко в небесах

Глава 21

XXI

Испания, аэродром Алькала де Энарес, вечер 1 мая 1937 г.

Фашисты — сволочи. Они явно вознамерились испортить нам праздник. Начали ещё вчера, до полуночи, устроив ночную бомбардировку. Никто не погиб, все самолёты также уцелели. Однако среди испанцев — бойцов наземного персонала — четверо раненых, трое — тяжело. Среди них — мой приятель Жозебо Ксалбадорес: стальной осколок угодил ему в правую ногу, размолотив коленную чашечку. В это время такое не лечится, скорее всего парню будут делать ампутацию. Кроме того, при бомбёжке враг уничтожил два грузовика, в том числе и автостартёр, развалили прямым попаданием домик-фотолабораторию и умудрились засадить полуцентнерную бомбу прямо в колодец.

Почти с самого рассвета Первую Интернациональную начали поднимать в воздух, чтобы приструнить чересчур активизировавшуюся вражескую авиацию, навалившуюся на республиканскую пехоту[1]. И если добровольцы из интербригад и Ацеро Компаньяс Пятого полка[2], неся потери, всё-таки как-то умудрялись удерживать свои рубежи, то традиционно «забивающие» на рытьё траншей и даже одиночных ячеек «чёрно-красные» в большинстве своём к таким массированным авианалётам, подкреплённым артиллерией противника и атаками пехоты, оказались не готовы. Как следствие, анархисты массово бросали на позициях тяжёлое вооружение, а многие и винтовки, и драпали «в ту степь». Увы, единственный авторитетный командир, признаваемый всеми анархо-коммунистами — Дурутти, о котором отзывались с уважением даже испанские сталинцы — погиб при странных обстоятельствах ещё в прошлом ноябре, любого же другого, пытающего навести порядок, паникующие анархии бестрепетно слали хоть по-испански, но в известном всем в России направлении. Допускаю, что особо настырных «комиссаров» попросту стреляли: мне с неба таких столкновений было не видно из-за расстояния. Зато прекрасно можно было наблюдать проносящиеся в сторону Мадрида автомобили с двухцветными флагами и топающих туда же одиночек и группы «храбрецов» — численностью от пары человек до примерно взвода.

Где и из кого командование республиканцев сумело набрать заградотряды и чего стоило остановить этих горе-вояк и даже заставить их начать укрепляться — наверное, напишут потом в умных книжках учёные-историки. Наше дело — воздушная война и мы ей успешно занимаемся.

Сегодня у Первой Интернациональной эскадрильи — семь боевых вылетов за светлое время дня. Девять групповых воздушных боёв. Один погибший истребитель — Винсент Вальжан и трое раненых. Потеряно два И-пятнадцатых: Винсент сгорел вместе с самолётом, вторая машина разбита при посадке. При этом «в честь Первомая» на счету эскадрильи шесть сбитых: две «Подляски-Витворня Самолотув», один разведчик «Ромео Ро-37 бис», остальные — тридцать вторые «Фиаты». Странно, но ни одной германской машины из «Легиона „Кондор“» сегодня в небе не встретили. То ли гансы коллективно нажираются у себя в располаге в честь нацистской версии праздника, то ли — что вероятнее — немцев перебросили на какой-то достаточно удалённый участок. Впрочем, это тоже сомнительно: Мадрид у них в первоочередных задачах, и раз уж активизировано новое наступление с явной задачей на окружение и блокирование — то почему немецких союзников Франко посылают неизвестно куда?

Двое из полудюжины сбитых фашистов поделены между мной и Фрэнком Тинклером. У нас с ним идёт неофициальное «соцсоревнование» по сбитым, пока что я веду в счёте шесть-четыре[3]. Но в зачёт идут только те воздушные победы, которые подтверждены официально и за которые выплачены тысячедолларовые премии. Так, сбитый мной восемнадцатого февраля «Фиат» на меня не засчитали, записав на кого-то из советских истребителей, даже не знаю, на кого, соответственно, сэкономив на награде. У Тинклера в апреле была схожая ситуация: Фрэнк сильно возмущался. Я к этому отношусь спокойнее: конечно, немного обидно, да и деньги — они не лишние… Но советским лётчикам премии вообще не выплачиваются, у них комсоставские оклады, начисляемые на денежный аттестат, которые получают семьи, плюс командировочные в испанских песетах, их можно тратить здесь. Зато в том самом бою восемнадцатого февраля защитники Республики свалили с небес целых одиннадцать фашистских самолётов из пятидесяти, потеряв пять машин и троих лётчиков. Лейтенант Угловатов и я остались живы. Выжил и мой бортстрелок, только в ближайшее время ему будет не до пулемётной стрельбы: пули разбили ему ключицу и порвали бицепс и трицепс на левой руке. Лечится парень до сих пор.

Одним словом, день выдался суматошный. Уже в сумерках все летуны собрались на коллективный ужин с добавлением толики хорошего вина и граппы для снятия стресса, совместивший в себе также завтрак и обед.

Не иначе, как с подачи кого-то из советских парней, наши поварихи нынче особо отличились, добавив к отличной праздничной паэлье ещё и русские голубцы с бараниной. Жаль, что найти к ним сметану в Испании невозможно: Европа-с…

Сидели, культурно кушали, общались. По чуть-чуть — что такое две бутылки на толпу? — снимали стресс от дневной воздушной карусели…

И вроде бы ничего не предвещало, когда в тёмном небе зазвучали моторы…

Торопливо залились зенитные пулемёты — но попробуй попади трёхлинейной пулей в летящий на пару километров сверху заточенный для бомбёжек агрегат…

Сперва вниз, к аэродрому прилетела небольшая фугасная бомба. Взорвалась. Затем вспыхнула резким, словно электросварка, светом, спускаясь на парашюте, бомба осветительная. И уже после этого с ночного неба стали опускаться белые прямоугольнички, размером с четвертушку бумажного листа. Много. Сотни, если не тысячи…

А гул самолётных двигателей удалялся, затихая в ночи…

Первой поймала фашистскую листовку наша «дочь эскадрильи», Франсиска Маркес.

Взглянула — и застыла на мгновение. Потом обвела всех растерянным взглядом, подошла к столу и протянула ей капитану Гарсия ла Калле. Впрочем, в этом не было необходимости: белые прямоугольнички всё сыпались и сыпались: на траву, на палатки для личного состава, на замаскированные сетями стоянки истребителей, падали и между мисками и кружками на доски стола.

Взял одну четвертушку. В синем свете запитанной от автомобильного аккумулятора лампочки увидел знакомую фотографию, перечёркнутую крест-накрест.

А ниже, жирным чёрным шрифтом напечатанное восклицание:

«!Stalin esta muerto!».

«Сталин мёртв!».

[1] Наступление мятежников 1 мая 1937 г. и часть других событий — элементы альтернативной истории.

[2] «Стальные роты» — подразделение сформированного осенью 1936 года в Мадриде просоветской Коммунистической партией Испании Пятого полка — одной из самых боеспособных и замотивированных к сопротивлению фашистам республиканских частей. Впоследствии 5 полк вошёл в состав 24 дивизии Народной армии Испании.

[3] В нашей истории к описываемому моменту Тинклер одержал только три воздушные победы. Всего же в Испании американский пилот сбил семь фашистских самолётов, став самым результативным истребителем-иностранцем (без учёта советских лётчиков).