Лесной ключ

Глава 13. Принт

Худшие наши опасения подтвердились: мы попали прямо в лапы темного мага, о котором упоминала Аквалиса. Однако выхода у нас не было. Мы застряли в непроходимом подземелье. И только с помощью этого таинственного мага мы могли бы выбраться из него, и собирались этим воспользоваться, несмотря ни на что.

— Вижу, что вы слышали уже мое имя. Наверное, Аквалиса, да? Вероятно, она рассказала вам, что я практикую темную магию. Хм… Я уверен, что у вас сложилось весьма нелестное мнение обо мне. Напрасно…

Принт отвернулся к камину и поднес руки к огню, который тут же послушно потянулся к нему, коснувшись его рук, затрепетал и, изогнувшись, отступил назад. Создавалось ощущение, что Принт погладил его, словно кота, а огонь замурчал от удовольствия от ласки хозяина. Принт щелкнул пальцами и около камина, будто из воздуха, появились два удобных кресла для нас с магом и мягкая шкура животного, похожего на крысу — для собаки. Он пригласил нас присоединиться к нему, и мы с удовольствием согласились. Усталость брала свое. От всего пережитого мы еле держались на ногах. Ну не падать же, в конце концов.

На душе скребли кошки — я не знала, как вести себя с загадочным волшебником. В голове отчётливо звучали слова Афанасия о темной магии, способной в один миг, одним взмахом, уничтожить все живое в этом мире, но любопытство одолевало меня, как всегда. Хотелось получить ответы из первых рук, так сказать. Как получилось, что Принт живёт отшельником, не общаясь с представителями волшебного мира? За что он ненавидит Аквалису? И зачем он хотел напасть на птенца уважаемого Члена Совета?

Я смотрела на огонь, пытаясь понять, как построить нашу беседу, чтобы узнать о темном маге, как можно больше, но не упоминая о цели нашего путешествия и не выдавая, что с нами путешевствует Страж Ключа. Наконец, Принт прервал молчание, и я, затаив дыхание, выслушала его рассказ.

— Не буду скрывать: я видел вас на поляне во время нашей битвы с Аквалисой. Со стороны, вероятно, это смотрелось так, будто бы я, злобная крыса, хотел забрать птенца себе и растерзать его, но прилетела грозная и довольно старая мамаша и чуть меня не уничтожила. Правильно? Но уверяю вас, в бою наши силы были равны, и, если бы не вмешательство вашего спутника, возможно, погибли бы мы оба в пламени пожара или потоки кипящей воды. Соглашусь. Это был мой промах — погибать я уж точно не стремился, так что спасибо тебе, Анна. Ведь это ты надоумила Стража из Приграничного мира прекратить битву, — Принт повернулся ко мне и склонил голову.

— Ты знаешь, что Афанасий — Страж? — вырвалось у меня и сердце застучали так, будто отбивало чечётку. Мои руки вцепились в кресло, будто искали поддержки.

«Значит, знает про Стража, а ещё? Что он знает ещё?» — пронеслось у меня в голове и мои ладони вспотели и тут же замёрзли, словно я опустила их в лёд.

— Странный вопрос — про Стражей Ключа знают все в нашем мире. Мы их чувствуем ведь, кто бы они ни были и, как бы не выглядели — они являются хорошо обученными магическому искусству, но все-таки представителями обыденного мира. Легенду о великой битве мы впитываем с молоком матери, и считается, что мы должны гордится тем, что именно, волшебники предотвратили хаос на земле, сотворив печать от небесных врагов. Но ведь это было так давно — даже по меркам нашей жизни. А для вас, людей, — тем более. Вот мне интересно: вы верите в эту старую легенду? Чтите память о той битве? Или в обыденном мире все давно забыто? — Принт с вызовом посмотрел мне в глаза. Его зрачки расширились, а ноздри затрепетали, вызывая у меня очень тревожное состояние, близкое к панике. Он налонил голову на бок и впился глазами в мое лицо, словно хотел изучить мои эмоции, когда я начну отвечать.

— Честно говоря, я не знала об этой легенде, пока Афанасий ее не рассказал, — смутившись, ответила я, и покраснела, стараясь смотреть в огонь. Я почувствовала его недовольство. Принт вскочил с кресла и стал быстро ходить по комнате. Было видно, что мой ответ задел его за живое, возмутил и безмерно расстроил.

— Все забыли про величие магов. Живут своей жизнью, а я просто хочу изменить это и напомнить, что когда-то мир был един, и мы жили бок о бок с вами, людьми. Но главными в то время были маги: их слушали, боялись и уважали. А сейчас — наш мир насквозь прогнил. С тех давних времён, после разделения миров, был создан Совет, который распределил территории и зоны воздействия волшебников. Маги живут долго — восемьсот лет. Но нас очень малое количество. Вы, наверное, слышали, что потомство мы можем воспроизводить только один раз, ценой своей жизни. Это катастрофически не правильно. Наш мир погряз в рутине. Никто не хочет его изменить, улучшить…

— А Аквалиса? — опрометчиво спросил Бадик.

Принт развернулся и подбежал к нам. Его глаза пылали безумием и злобой. Я вжалась в кресло. Сумасшедший маг. Этого ещё нам не хватало. И сейчас мы полностью в его власти…

— Аквалиса? Вот она точно против, — выкрикнул Принт и сел в кресло, пытаясь взять себя в руки. Он долго смотрел на огонь, пока его лицо опять не приобрело нормальный цвет, а дыхание выровнялось. Все это время мы с Бадиком, боялись пошевелиться и нарушить тишину, нарушаемую только треском поленьев в камине.

— Вы заметили, наверно, что я не очень лестно отзываюсь об Аквалисе, тому есть веская причина. Она убила моего отца, когда я был младенцем.

Принт замолчал, не отводя глаз от огня и горько рассмеялся. Мы с Бадиком удивлённо переглянулись. Ничего себе, уж если маги меж собой не могут решить вопросы мирным путем, что будет, если все узнают про нас. На миг мне даже стало жаль Принта: потерять родителей тяжело в любом возрасте, но в детстве — вдвойне. Представляю, как он ненавидит Аквалису. Но за что она так с ним? Афанасий очень хорошо отзывался о ней. В чем тогда причина, столь отвратительного и жестокого поступка?

— Не могли поделить сферы воздействия? Да? — не выдержал Бадик и еле сдержал себя, чтобы не зарычать, когда Принт сжал кулаки и наклонился к нему, будто хотел ударить.

— Мой отец не был Членом Совета. Он просто жил своей жизнью. Родив меня, он стремился передать мне все свои знания, научить жить в нашем, таком не простом мире. Но Аквалиса решила по-своему — не дожидаясь переходного периода, когда мой отец уйдет сам в мир иной. Она хотела забрать меня себе. Вероятно, боясь последовать примеру моего отца и родить своего детеныша. Струи воды, которые он выпускал в той битве, были направлены не в сторону Аквалисы, кидающую на нас огненные стрелы, а на местность вокруг меня. Отец тушил пожар, оберегая меня, на саму битву у него не осталось сил. Когда очередная порция огненных стрел упала рядом с моей колыбелью, я испуганно запищал. Тогда мой отец взял меня на руки и отбросил подальше, а сам…сам. — Принт разрыдался. Слезы душили его. Он закрыл лицо руками, не сдерживая всхлипы.

— Но для чего ей нужно было уничтожить твоего отца, Принт? — невольно вырвалось у меня. Мои глаза наполнились слезами, а сердце — негодованием.

— Если бы у нее получилось, тогда бы ей не потребовался птенец и ее жизнь была бы намного длиннее. Битва происходила на моих глазах. Вы даже представить не можете, как мне было страшно. Я не понимал, что происходит. Почему в небе пылает пожар и оттуда падают рядом со мной огненные шары и пылающие стрелы. Мне совершенно не чем было дышать, а каждый вынужденный вдох обжигал мои легкие. И было так больно, так больно… Если бы я мог тушить огонь тогда, это было бы великим подспорьем моему отцу, но нет, пожалуй, я только мешал ему, — бормотал он судорожно всхлипывая и размазывая слезы по лицу.

Я, не удержавшись, подошла к нему и погладила его по голове. Жалость — чувство присущее только людям. Иногда оно просто необходимо, чтобы не зачерстветь сердцем. Я искренне сочувствовала его горю.

— Отец погиб, защищая меня. В последний миг он попытан передать мне свои знания, но увы, далеко не все. А после того, как…все произошло. Я спрятался в этом подземелье и выжил, несмотря ни на что, — успокоившись, продолжил Принт, держа меня за руку, словно искал поддержки, а может, защиты.

— А что насчёт магии? Аквалиса сказала, что ты практикуешь темную? — глядя ему в глаза, спросила я, пытаясь отвлечь его от горьких дум и перевести его в то русло, которое сильнее всего беспокоило меня.

Принт резко выпрямился, будто подобрался. Было видно, что мой вопрос ему не понравился. Он глубоко вздохнул, растер глаза и с вызовом посмотрела на меня.

— Что ж, я слышал, что Члены Совета распространяют подобные сплетни обо мне среди жителей нашего мира. Но это полный бред. Нет доброй и злой магии — она едина. Магия многообразна, но едина, как два глаза, две руки… Я понял это очень давно. Остальным волшебникам просто лень учиться новому. Все привыкли пользоваться только тем, что передали им предки. Я — единственный, кто не получил в детстве необходимых знаний в должном количестве от своего отца, поэтому учился всему сам. Долго. Скрупулёзно. Собирая знания по крупицам, анализируя их и впитывая в себя. Теперь я почти достиг совершенства, чтобы для начала изменить наш прогнивший мир, сделать его более справедливым. Битва с Аквалисой на поляне была лишь напоминанием ей о смерти моего отца, мальчишеской выходкой, не более того. Мне жаль, что мы познакомились при столь неприятных обстоятельствах, но вот вы у меня дома и видите, что я также прост, как и вы. Я маг, который тяготиться одиночеством.

Принт замолчал, а мы ещё долго переваривали его слова. Он был безумен в своей ненависти, но его было искренне жаль и что скрывать, мое сердце тронула его исповедь.

— Теперь вы знаете обо мне все. Теперь жду ответа от вас. Сможете ли вы довериться мне? В начале нашей встречи я предложил вам свою помощь. Ведь вы заблудились, потерялись в переходах подземелья, устали… Заметьте, я не спрашиваю о цели вашего путешествия в волшебной стране, но то, что вашим компаньоном является Страж, о многом говорит мне. Предложение в силе, захотите ли вы воспользоваться им? — Принт говорил медленно, словно вбивая нам в голову каждое слово, при этом его глаза светились ярче обычного. А может, мне это показалось.

От всех волнений этого дня, усталость навалилась на меня, просто сбивая с ног. Моя голова закружилась, из носа потекла кровь, глаза слипались.

— Принт, Анна сильно устала. Сам понимаешь, бродить в лабиринтах подземелья- то ещё удовольствие. Мы согласны воспользоваться твоей помощью, чтобы выбраться отсюда, но давай поговорим об этом завтра. А сегодня ты щелкнешь пальцами или ещё что-нибудь сотворишь, чтобы уложить нас спать. Лучше с комфортом. Анна — обыкновенный человек, а не почти бессмертный маг, как ты. Ей нужен отдых, — Бадик сильно сдерживал себя, чтобы произнести такую длинную и проникновенную речь, которую я слушала вполуха, сквозь одолевшую меня дрему.

Мне уже не хотелось ни кровати, ни тишины, ни темноты. Сон окутывал меня своим пледом, отключив мысли, опуская меня в спасительные сновидения.

Я снова была на поляне, освещенной солнечными лучами, но в этот раз она показалась мне совсем незнакомой: следы битвы крысы и птицы исчезли, не было и гнезда посреди поляны. Мои глаза начали привыкать к яркому свету, и, оглядевшись, я не увидела даже ямы, в которую провалилась так некстати. Внезапно я увидела высокую фигуру в длинном плаще, которая быстро приближалась ко мне

— Страж Афанасий! — закричала я, узнав своего спутника и искренне обрадовалась ему.

— Я так долго тебя искал, девонька, — обеспокоенно произнес Афанасий, оглядывая меня со всех сторон, чтобы убедиться, что со мной всё в порядке. — Я чувствовал, что вас окутала тьма, но не смог добраться до подземелья. Передо мной будто возникла непроходимая стена. Я был, будто в западне.

Бадик с облегчением забегал вокруг Стража, но вдруг встав передо мной громко сказал:

— Здесь недалеко находится Принт, он…

— Принт? — прервал его Афанасий, его лицо исказилось от гнева. — Зачем вы привели сюда это чудовище. Он не тот, за кого себя выдает. Принт — крыса, погиб ещё в детстве, а это лишь оболочка, в которую проник волшебник-монстр, с целью — завоевать ваше доверие, мою силу и завладеть Лесным ключом.

— Это неправда! Он сумел выжить, — воскликнула я, не в силах поверить, что так легко попалась на уловку мага.

Афанасий покачал головой, глядя на меня. Его лицо выглядело очень сосредоточенным и тревожным.

— Мы должны найти Лесной ключ, как можно скорее, — сказал он. — Но я не смогу защитить вас. Слишком неравны силы. Эх, Анна, зачем ты выскочила тогда из невидимого купола? Ты разрушила нашу тайну, и теперь монстры и волшебники знают, зачем мы здесь.

— Как это исправить? — решительно спросил Бадик

— Мы должны разобраться с Принтом, прежде чем он доберется до Лесного Ключа! Но для этого нам нужно будет разделиться: я пойду по его следам, а вы, последуете дальше, сверяясь с картой и рассчитывая только на себя. Теперь все зависит от тебя, Анна.

— Не беспокойся, я все разрушила — мне и исправлять. Береги себя, — сказала я и решительно посмотрела на Стража.

Афанасий хотел сказать что-то еще, но внезапно растворился в воздухе.

Я открыла глаза, не понимая, где нахожусь. В ушах до сих пор звучал голос Афанасия: «Ты разрушила нашу тайну.» Слезы потекли из моих глаз. Чувство вины наполнило меня с новой силой. Что на меня тогда нашло? Я долго корила и жалела себя, пока не вспомнила главное. Афанасий во сне сказал, что Принт — это всего лишь оболочка волшебника-монстра. Конечно, это сон, и, на мой взгляд, Принт вполне реально существующий маг, но вдруг. Эта мысль засела в голове и, увидев лежащую рядом собаку, я приготовилась рассказать ему свой сон и посоветоваться, что делать дальше. Но в последний момент передумала. Мне показалось, что в этом помещении все вещи подсматривают и подслушивают за мной, чтобы затем сообщить своему хозяину. А что, вполне может быть.

— Бадик, проснись. Пора выбираться отсюда, соня, — ласково сказала я и погладила пса, тревожно оглядываясь по сторонам.

— Обидно говоришь, хозяйка. Я уже давно не сплю, а просто нахожусь рядом с тобой. Знаешь, не нравится мне здесь. Тревожно как-то. Поскорей бы вдохнуть свежего воздуха и выбраться из этого надоевшего подземелья, — завилял хвостом Бадик, уткнувшись мокрым носом мне в руку и повернув голову крикнул: — Принт, готовь завтрак! Мы проснулись!

Быстро выпив свою порцию зеленой жидкости, мы не стали задерживаться в гостях, нужно было торопиться. Путешествие по подземелью слишком затянулось. Хотелось поскорей увидеть Афанасия, обнять его и рассказать ему о всех наших приключениях. Без лишних слов мы последовали за Принтом по извивающимся коридорам подземелья. Чем дальше мы шли, тем сильнее чувствовались запахи трав и усиливался звук водопада. Мы настороженно оглядывались вокруг, ожидая увидеть мрачное подземелье, в котором мы так долго бродили, но ничего не было видно, словно мы шли по темному тоннелю, освещенному лишь светящимся шаром на ладони Принта. Шли долго, но, когда яркий свет, идущий из арки, больно резанул по глазам, мы поняли, что выход рядом. Не удержавшись, Бадик приготовился бежать вперед, но Принт, зло окликнул его и резко, одним движением руки, создал облако мягкого света вокруг нас. Я внезапно почувствовала легкость во всем теле, а затем мир начал кружиться у меня перед глазами и расплываться.

— Бадик! — успела крикнуть перед тем, как потеряла сознание.