Крысолов (СИ)

Хозяин нашелся быстро. Будто только и ждал, чтобы за ворота выскочить.

С другой стороны, если человеку (эльфу) нужны четыре стены с крышей и эти четыре стены с какой-никакой крышей в обозримом пространстве есть, уже ли будет на камнях под лошадкиным брюхом ночевать, да с тяжелой женкой, которая уже сама стоять не может от боли?

Примерно в таком ключе рассуждал тощеватый пожилой ир, тщательно уматывая в тряпицу полученные от Хаэльвиена Нодштивские чары. Сизые крылья топорщились за спиной ирийца, как старый шалаш, растерявший от дождей и ветра половину листьев. Глаза были похожи на блеклое летнее небо в жару. И не разгляди в них Хаэльвиен сочувствие, не спросил бы. Но разглядел и спросил:

– Почему никто не позвал? Я же сразу сказал, что не даром. Денег не нужно? Ирья запретила?

– Нужно. Зерно опять дорожает, хорошего железа не достать, одно мертвое. Из Крашти опять народишко побег, и работы годной почти нет нигде, даже в Верхнем. Что есть – за гро́ши. Так беженцы и за гроши готовы, лишь бы было что на зуб положить. А ирья Боко́р не запрещала. Сами, чай, не дурни.

– Что же так? Неужели никому жену мою не жаль?

– Жаль. Мне особенно. Моя родами ушла вместе с дитями, так больше никого на Встречный день не ждал. Дитя в утробе, что огонь в очаге, его тепло сохранять предками велено, только вы, элле не так все сделали. Женку вперед послать нужно было, да оружье со спины убрать. Или хоть рукоять к ножнам привязать. С железом в дом только хозяйке можно. А когда муж с железом первым идет – не с добром идет значит.

Анар, уставшая от тягот пути и накатывающей волнами боли, была с максимальным комфортом устроена внутри. Хаэльвиену пришлось нести ее на руках через хлипкие ступеньки и треснувший порожек.

Эта вполне естественная помощь для той, которая едва на ногах держится, как раз и отозвалась сочувствием и одобрением в глазах пожилого ира.

Внутри строения было пыльно, но достаточно чисто для заброшенного. В одной части лишенной перегородок комнаты сохранились остатки яслей и перекладины загонов, в другой – относительно аккуратной кучей на полу и покосившихся полках лежали старые доски, какие-то бруски, рейки. Прятались под паутиной рассохшиеся корзины и пустой улей без крышки.

А еще внутри был большой добротный камин. В недостроенной короткой трубе, едва возвышающейся над плоской, небрежно покрытой чем-попало крышей гудел ветер. При открытой двери из камина дуло, как из бездны, но стоило прикрыть хлипкую преграду, стихало.

Хаэльвиен набрал ни на что не годных сушин в углу и призвал огонь. Ну, как призвал… Поискрило, подымило и только потом занялось. Не ему, воднику, пламени петь.

Для Анар он достал флейту. Ветер подпевал, танцевали рыжие всполохи в камине, отогревая выстуженные камни. Убаюканная колыбельной с толикой света сердце и беспокойное дитя внутри нее забылись тревожным сном в гнездышке из попон и одеял. Хотелось безумно остаться рядом с ними, но прежде, на всякий случай, следовало оградить временное жилище так, чтобы находящихся внутри не смогли отыскать.

Не любопытных местных он опасался, а тех, кому не по душе пришлась слишком сильная привязанность будущего главы дома к низшей вампирке, случайной дочери одного из старших Драгул и его “игрушки”.

Когда Хаэльвиен вышел, то с удивлением обнаружил ирийца, так и бродящего рядом с неказистым строением.

Опускались синеватые сумерки, со склонов нависающих над узкой долиной пиков-близнецов лениво сползал жемчужный туман. Огни поселения дразнились теплом, перемигивались, мол, вон как мы этого проходимца провели…

– Что за место? Ты строил? – спросил танэ Фалмари у ира. Слишком уж тепло смотрел на заветрившиеся каменные стены ириец, будто прощался.

– Я, – сказал тот, потеребил на запястье выгоревший и побуревший плетеный браслет. – Хотели с Велейкой моей гостинный дом для прохожих людей навроде вас, элле, открыть. Небольшой. А как хозяйку с детками в хнежд* уложил, так и не нужно стало. Потом тележный двор тут был и мастерская общая, потом лошадок общинных держали, потом ульи зимой от холода прятали, но вдруг крыс навелось. И откуда только взялись? Попортили, что могли. Теперь так и стоит пустое… Что это?

Раздавшийся со стороны дома стон, а затем голос были тихими, но такими пронзительными и жалобными, что не услышать никак нельзя. Да и слышал Хаэльвиен свое сердце не только ушами.

– Эльви… Эльви мой… – плакало-звало сердце.

Ветер в каминной трубе подпел. Пробравшийся на крышу, тающий от теплого дыма язык тумана подсветило красным.

– Зовет, слышишь? – дрогнул голосом ир.

– Слышу. А тебя как зовут?

– Ракитин я. Ко́мыш мое имя.

– Прикрой глаза, ир Комыш.

– А что будет?

– Свет. Свет, чтобы жить.

_______________________

* Хнежд –буквальногнездо. 1) Плетеная колыбель в форме веретена, куда укладывают тело умершего во время похоронного обряда. 2) Исконное жилище ирийцев, небольшая рукотворная или естественная пещерка в скале, оплетенная изнутри по стенам прутьями. В хнеждах нет мебели, только очаг, циновки и подушки.