Крысолов (СИ)

Кроме стража, коренастого ира Зива, и ири Алишиной, правой руки ирьи Богор, был наставник Азлум, Ривен Азлум, или просто Ривен, или Рив, или… Странно, что именно сейчас Анар вздумалось припоминать все прозвища своего время от времени любовника, и как занятно он вздергивал голову, когда доходил до пика. Анар смотрела, как бьется в этот момент на его шее горячая жилка и какая эта шея голая и открытая и тут же доходила до пика сама, неизменно прикусывая Рива за кожу. Над жилкой, чтобы ощутить под языком вибрацию жизни. Никакой привязанности. Просто немного тепла и влечение тела. Ей нравился его запах. Он был почти идеальным донором для нее. Всего-то.

– Кто-то заболел? – спросила Анар.

– Кто-то умер, – нервно дернул кадыком Ривен и заслужил уничижительный взгляд Литы.

Ид-Ирей община небольшая, все про всех всё знают и даже не особенно таятся, что знают. Странно, что не Лита говорит, а Зив. Должна бы она.

– Вчера потерялись дети. Не вернулись домой. Их искали и нашли утром на спуске к лавандовой долине, – Лита Алишина все же заговорила.

– Вы нужны, хладна Анар, чтобы конста… кон… чтобы смерть подтвердить, – щетина на бледном лице рыжего Зива проступала ярко, а веснушки наоборот, поблекли. – Послали в Верхний за дознавателем, некромантом и целителем, но для протокола нужно чтобы свой тоже осмотрел, а у ири Валы квалификация не та, да и… Гриз, один из ребят, что… ее старший.

Анар прервала неуверенную речь кивком. Плотно прикрыла калитку. Посмотрела во двор. Все по-прежнему было не так, как было на самом деле, а дом выглядел точно таким, каким она его описывала Вейну. Никакого теплого света из окна кухни. Вообще никакого света. Зачем? Вампиры прекрасно видят в темноте. Хорошо. Значит защита и морок еще держатся. А ее собственное бледное чуть осунувшееся лицо к ситуации как нельзя лучше подходит.

Когда Анар забирала Вейна, не смотрела, кто и сколько. И лучше бы это были не дети, но сын был прав, он действительно совершил то, что никак не исправить. Совершенное в принципе исправить нельзя, ведьэтоужебыло. Таким и останется, исправляй не исправляй. Как морок на ограде. Только картинка, иллюзия.

Такими же картинками Анар представляла себе все, что увидела позже. Трое мертвых мальчишек, девочка, ее ученица, в таком глубоком беспамятстве, что ее сначала посчитали мертвой.

На приемную мать страшно было смотреть. Боль от потери сына и радость, что хоть один ребенок, пусть и не родной, уцелел… Прострация. Ну, хоть кричать перестала.

Страшно смотреть, страшно слышать. И так… просто страшно. Вейн в доме один. Она обещала недолго, а уже полдня прошло.

После целительской – стражий почин.

Предварительный отчет. Дикий. Спившийся на крови. Одиночка. Напал, пришел в себя, сбежал. Где вы были, хладна? Это обвинение? Нет, разговор. Я была дома, вы меня там и нашли. И хочу туда сейчас вернуться. Думаете, легко было на все смотреть? А мне? Кто-то может подтвердить, что вы были дома?

Каша. Вейн не любит кашу, но ест если попросить.

Очень смешно было про “подтвердить”. Анар даже улыбнулась. И даже не удивлялась, что нашли такое очевидное зло. Это было закономерно и правильно. Она сама бы в первую очередь так подумала.

Кто-то слышал, как она кричала на улице. Кто? Молчание. Странно было бы, если бы ответили.

Отпустили. Потом, позже, когда прибыли из Верхнего дознаватель и целитель. Тоже со значками надзора. Без некроманта. Занят. Будет позже. На крыльях прибыли. Так быстрее было, чем экипаж для статуса гнать, и надежнее. По серпантину дороги особенно не погоняешь.

Криминалист сомневался. Дознаватель тоже.

Характер прикуса другой, направление удара. Подросток или даже ребенок… Или нападал, как животное, стоя на четырех? Одурманил зовом, опрокинул и потом?.. Но раны только на горле, тела целы. Девочку вообще не тронул. Нашли под телом парня? Под крылом? Возможно, не заметил, если сознание потеряла… Идите, хладна Анар, вас пригласят, если будут вопросы.

Они привез с собой “глас”. Заклятый на крови полированный шар на подставке. Для вызова подмоги. Так тоже положено. По протоколу. Но они будут стараться решить все сами.

Никто не любит инквизицию. Если явится дознаватель от конгрегации, вопросы обязательно будут ко всем, не только к ней, Анар. А она – Драгул. Род будет оповещен в обязательном порядке. Они тоже кого-нибудь пришлют и узнают, куда именно пропала тайная пассия старейшины Фалмари.

Выходит, дело уже даже не в возможном обвинении в убийстве детей пришлой хладной, опрометчиво принятой в уважаемую ирийскую семью Ракитиных.

Значит нужно помочь. Сделать так, чтобы они обязательно решили все сами. На месте. Случается, что и приличным хладнам, принятым в уважаемую ирийскую семью, срывает крышу.

– Это я, – сказала Анар провожавшему ее до дома Ривену.

Рив споткнулся и вряд ли понял, о чем она, потому что точно думал совсем о другом, бродя взглядом по ее лицу и ложбинке груди, видной в расстегнутой на три пуговицы рубашке. Анар повторила:

– Это я сделала. А девочку не тронула, потому что учила ее. Жалко стало. Наверное. Или не услышала, когда бугай Гриз на нее свалился. Именно так и скажешь, понял?

– Анар, – Рив побледнел, его рука тисками обхватила плечо, но за спиной уже была калитка, а Анар много чем отличалась от обычных женщин. Хотя бы тем, что была ничуть не слабее мужчины.

– Я… не верю, – выдавил Ривен, пытаясь убедить лишь самого себя, потому что его тело уже его выдало, щедро приправив сладкую кровь страхом.

Анар стремительно перехватила инициативу, заворачивая руку любовника ему же за спину, а другой сгребла за подбородок. Заставила выгнуться спиной еще сильнее, оцарапала шею клыками, медленно слизала с влажной кожи проступившие алые капли, слушая, как бешено разошлось сердце. Не перестараться бы.

– Теперь вериш-ш-шь? – прошептала она Риву на ухо и тот кивнул. – А это, чтобы другие поверили.

Оттолкнула, все еще удерживая руку, и в момент, когда кость хрупнула, ударила наотмашь по лицу. Всего-то чуть задела, но раны на лице всегда кровят обильно и выглядят страшнее.

Подмогу все же вызвали. Чтобы ловить дикую, морью, как тут принято говорить.

Дом стерегли, но внутрь сами попасть не могли. Ждали некроманта и изгоняющего, инквизитора из Корре. Анар слышала, как переговаривались за оградой “сторожа”.

Ждать дольше было нельзя.