Кровные узы

ГЛАВА 11

МОРБИУСУ снился кошмар, который прежде мучил Аманду. Она не раз рассказывала о нем с ночи, когда он спас ее и она с криком проснулась. Со временем Морбиус привык к ее ночным агониям.

Похоже, страхи Аманды проникли в его подсознание...

Морбиус стоял в темном коридоре неизвестного здания. Над головой мерцали флуоресцентные лампы, создавая тревожный стробоскопический эффект. Стены, казалось, дышали.

Сначала он был один.

А потом – нет.

Мартина появилась в противоположном конце длинного коридора. Увидев Морбиуса, она печально улыбнулась.

– Майкл, – прошептала она.

– Мартина! – крикнул он и бросился к ней.

В глубине души он понимал, что это лишь сон, но ему было безразлично. Морбиус бежал, а коридор становился все длиннее, и тогда вампир взвыл от ярости. Мартина молча и озадаченно смотрела на него. Почему он отказывался ей помочь?

Морбиус вдруг почувствовал, как что-то ползет по лицу, и хлопнул себя по щеке – оно лопнуло и влажно отпечаталось на ладони. Отдернув руку, он разглядел мертвого паука – кровь и внутренности распластались на его бледной коже, как на картинах экспрессиониста.

Еще четче ощущения ползания, еще больше пауков на лице. Он стряхивал насекомых, а их становилось всё больше, они взбирались по его ногам. Пол исчез под плотной копошащейся массой, пауки падали с потолка. Тысячи и тысячи пауков всех размеров и форм. Они кусали, жалили, лезли в рот и нос. Они покрыли все его тело целиком.

От веса насекомых Морбиус опустился на одно колено. Мартина была чуть ближе, но встать он не мог. Поднял покрытую паучьей тучей руку, потянулся к ней...

– Мартина... – прошептал Морбиус, чувствуя, как по языку и зубам бегут пауки.

– Почему ты не можешь мне помочь? – спросила она.

И исчезла во тьме.

МОРБИУС проснулся с диким криком.

Медленно вдохнул и оглянулся: он по-прежнему был в камере. Боль немного отступила, однако есть хотелось зверски. Морбиус не помнил, когда в последний раз ему приходилось так долго голодать.

– Эй, ты там живой?

На мгновение Морбиус удивился и напрягся, готовясь к бою, однако память быстро к нему вернулась.

Джейк, сосед.

– Все в порядке, – резче, чем собирался, ответил Морбиус.

– Рад слышать, – ответил Джейк, не обращая внимания на не слишком дружелюбный тон. – В этих стенах часто кричат, уж я-то знаю. У каждого свой кошмар.

Морбиус встал и, ворча, потянулся, поднял руки над головой. Потом раза два обошел камеру по периметру, разминая ноги и внимательно осматривая стены в поисках слабых мест.

Ни одного такого не обнаружилось.

Погуляв так несколько минут, он сел на широкую плиту, служившую ему кроватью, и уставился на пол. Интересно, что его сведет в могилу быстрее: голод или скука?

– Отстой, да? – спросил Джейк, будто прочитав его мысли.

– Как ты здесь убиваешь время?

– Ну, пока тебя не было, болтал со студнем. Только он... или она... никогда не отвечал. Наверное, не мог издавать звуков. Просто поговорить с живым существом – и то праздник, понимаешь? – Джейк засмеялся и грустно вздохнул. Видимо, он часто так делал. – Еще что делаю? Сам с собой разговариваю. Отжимаюсь. Сплю. Кричу. Что еще в тюрьме делать?

Морбиус фыркнул, Джейк рассмеялся.

– Что смешного? – спросил Майкл.

– Неразговорчивый ты. Уважаю молчунов.

– Да... день выдался длинный. Весь год, уж если начистоту, трудновато пошел, – добавил он. – Наверное, я разучился разговаривать с людьми. Меня все злит. Я едва держу себя в руках, с трудом выношу свое отражение в зеркале. Оттуда на меня смотрит чудовище. И порой мне кажется, что я всегда был чудовищем...

Джейк начал было что-то отвечать, но его прервал странный шум – за толстыми прутьями решетки неподвижно стоял бородатый жрец в кроваво-красном балахоне. Он пристально смотрел на Морбиуса, в его взгляде без труда угадывалась жгучая ненависть, хоть на лице и сияла радостная улыбка.

– Доброе утро, Майкл.

Быстрее молнии Морбиус вскочил с холодной плиты и бросился к решетке.

– Стой, Майкл! – крикнул Джейк.

Слишком поздно.

Морбиус просунул руку между прутьев и острыми когтями прочертил на щеке жреца три неровные кровавые полосы. Но стоило пленнику коснуться решетки плечом, как все его тело пронзил электрический разряд. Майкла отбросило назад, он упал на спину: кожа на плече была покрыта волдырями и дымилась.

Он пролежал так несколько секунд, беспомощно моргая, потом перекатился на живот и встал, едва не свалившись снова.

Бородатый больше не улыбался. Морбиуса трясло от боли, однако он радовался даже мельчайшей удаче – пустил кровь служителю культа! Царапины получились глубокими, рваными, они змеились по щеке и прятались в бороде. На лице врага выступила кровь, она капала на пол и оставляла темные отметины на красном балахоне.

– Надеюсь, ты доволен, – пророкотал жрец.

– Вполне, – с улыбкой ответил Морбиус.

Он наслаждался моментом и даже слизнул с ногтей темные капли. Кровь служителя была невероятно вкусной, однако от нее голод вспыхнул с новой силой.

– Значит то, что вскоре случится, понравится тебе еще Польше, – сообщил бородатый. – Тебе известно, кто я?

Морбиус пытался узнать посетителя, тщательно роясь в воспоминаниях. Нет, похоже, с этим мерзавцем ему встречаться не доводилось. С другой стороны, с тех пор, как он стал вампиром, чего только не произошло, – многое из случившегося он не мог бы раньше и вообразить. А значит, вполне мог забыть о случайной встрече, всех не упомнишь.

– Нет, – ответил Морбиус. – Разве мы знакомы?

– Не совсем, – хмыкнул мужчина. – Однако я тебя знаю. Меня зовут Таддеуш. Я давно жду нашей встречи. И собираюсь проделать с тобой то же, что ты сделал со мной.

– А, если не секрет, что я с тобой сделал?

– Ты забрал у меня самое дорогое – убил моего сына.

Морбиус сглотнул подступивший к горлу ком. Став кровожадным чудовищем после не самого удачного научного эксперимента, он убил слишком много чужих сыновей. Сколько раз, напившись крови жертвы и избавившись от невыносимого голода, он обзывал себя последними словами. «Это был чей-то ребенок!» – говорил он себе. И вот явился мститель во плоти. Разве мог он корить жреца за его праведный гнев?

– Все может быть, – ответил Морбиус, стараясь говорить спокойно.

Нельзя было показывать слабости перед тюремщиком, даже если изнутри пожирало чувство вины.

– Ты не сам убил его, Морбиус, – добавил Таддеуш, и его глаза гневно блеснули. – Ты не выпил его кровь, не погубил, однако твои действия привели к его смерти. И ты за это заплатишь.

– Кем был твой сын? – с проснувшимся любопытством поинтересовался Морбиус.

– Его звали Джастин. Он соблазнил Аманду Сейнт и должен был встать рядом со мной, получив сан высшего жреца культа Огненных демонов, но ты все испортил! И ради кого? Ради глупой женщины, которую едва знал! – последние слова жрец прокричал в ярости, его лицо побагровело.

– А, ну да, – кивнул Морбиус. – Теперь понятно. В последний раз, когда я видел твоего сыночка, он бежал прочь. Как заяц. Копия папаши.

Таддеуш наливался гневом, на что Морбиус и рассчитывал. Но вскоре бородач медленно выдохнул и снова улыбнулся.

– Ты умрешь медленно, Майкл. Я лично об этом позабочусь. Но не сегодня.

Он произнес эти слова очень спокойно и бросил взгляд вправо. Тут же появились двое служителей в красных балахонах и распахнули решетчатую дверь. Морбиус так удивился, что застыл и ничего не успел предпринять, а мужчины, швырнув что-то в камеру, захлопнули дверь.

То есть швырнули они не что-то. А кого-то.

Женщину. Без сознания, но живую. Длинные спутанные волосы скрывали ее лицо, однако оставляли открытой нечто более важное.

Ее шею.

Сонная артерия пульсировала при каждом вздохе женщины, звала Морбиуса, как маяк в темноте, призывала подойти ближе. В животе у него заурчало. Руки задрожали.

Он был хорошим. Не убивал.

Аманда им гордилась.

Но теперь Майкл умирал от голода.

Камеру наполнил смех. Морбиус отвел взгляд от ужина, то есть от женщины, лежащей на полу, и поднял голову. Опершись рукой о металлическую решетку, Таддеуш хохотал. По его волосатым пальцам стекала кровь.

– Что с тобой, Майкл? Разве не этого ты ждал?

Морбиус не ответил. Он пытался не смотреть на тело на полу, но жадный взгляд все время возвращался к нему. Женщина лежала неподвижно и что-то тихо пробормотала во сне, или в беспамятстве, или что там с ней было на самом деле, и Морбиус едва не завопил от отчаяния. Ему нестерпимо хотелось есть. И он знал, что не должен этого делать.

– Приятного аппетита, – сказал Таддеуш и развернулся, чтобы уйти. Другие служители уже исчезли. – Мы потом зайдем, уберем объедки. Если, конечно, будет, что убирать.

Морбиус подполз к женщине. Как вкусно пахнет ее кровь. Такая свежая...

– Эй, ты там в порядке, сосед? – окликнул его Джейк.

– Не смотри на меня! – завопил Морбиус, обернувшись на мгновение к щели в стене. Джейк не ответил. Воцарившаяся тишина невыносимо давила на Морбиуса. Он слышал дыхание женщины, такое легкое, прекрасное. Хрупкое.

Придвигаясь все ближе к ее шее, Морбиус вдруг отчетливо вспомнил, как впервые выпил кровь живого человека. Его жертвой стал незнакомый старик, и случилось это вскоре после эксперимента и убийства Эмиля. Морбиус сбежал с корабля, оставив Мартину спокойно спать. Попытался было утопиться в океане, но не смог. Он плыл очень долго, пока наконец не наткнулся на небольшую шхуну.

Пробравшись на борт, он набросился на первого встречного. Действовал инстинктивно, не рассуждая. Когда Морбиус погрузил в его шею клыки, старик взглянул на него с ужасом и болью и выкрикнул одно-единственное слово:

– Нет!

Однако Майкл ничего не видел за кровавой пеленой голода. Он понял, что совершил, только когда безжизненное тело пустым мешком упало на палубу к его ногам. Придя в себя, Морбиус встал перед стариком на колени и потряс его за плечо, пытаясь разбудить, хотя уже знал правду. Знал, что старик мертв.

Знал, что он натворил.

И в кого превратился.

В чудовище.

И вот опять... «Не делай этого! – кричит его внутренний голос. – Держи себя в руках!»

«Ничего не выйдет, не удержишься!» – отвечает другой голос гораздо громче первого.

Морбиус коснулся зубами теплой плоти, поколебался мгновение и вгрызся в шею женщины. Теплая сладкая кровь сразу же наполнила его рот. Вкуснее он ничего и никогда не пробовал. Да, он ненавидел себя, но не мог остановиться, вгрызаясь все глубже, вытягивая все больше горячей алой жидкости. Женщина тихо застонала, но не очнулась. И Морбиус безмолвно возблагодарил вселенную за этот подарок.

Он пил и пил... дыхание жертвы слышалось все реже. Морбиус хотел бы оторваться от нее, даже попытался, но голод пересилил разум. Он слишком долго ждал пищи!

– Сочувствую тебе, Майкл, – голос Джейка прозвучал издалека, и Морбиус понял, что сосед не подглядывал за его трапезой. От этих слов, впрочем, легче не стало.

«Будь они все прокляты! – мысленно прокричал Морбиус. – Они заплатят за все!»

Морбиус пил кровь, и по его щекам текли слезы. Он знал, что делает, но так и не мог остановиться. Всхлипывал, но пил, чувствуя, как капает на пол скопившаяся в уголках рта жидкость, и ощущал, как возвращается сила.

Сила, которую он так любил, так презирал, но без которой не мог жить.