Когда следы ведут в зазеркалье…

Глава 16

— Клэр, глянь-ка! — Рехт, быстро осмотревшись по сторонам, положил перед ней исписанный листок бумаги.

— Что это? — Девушка оторвалась от своих собственных заметок, в которых систематизировала последние данные по своему делу в преддверие очередного разноса у начальника отдела.

— Это копия с показаний Шлихтса, которые он давал десять дней назад, а это, — коллега положил перед ней ещё один документ с текстом раза в три короче, — то, что он даёт сейчас!

Клэр уже догадывалась, в чём дело, но всё равно взглянула. Некий Шлихтс, без определённого рода занятий, был пойман на распространении тех же незарегистрированных артефактов и в первых своих показаниях давал хоть и путаные, тем не менее, признания, указывая и адреса, имена и прозвища своих поставщиков и клиентов. Однако, выехав по указанным адресам, следователи не нашли ничего, а у Шлихтса, откуда не возьмись, появился уверенный в себе поверенный в дорогом камзоле и при бриллиантах, который стал нагло заявлять, что на его подзащитного было оказано давление с целью оклеветать кристально чистых людей. И главное, никаких более улик, как будто испарились, а свидетели, как один, всё отрицают.

— Выходит так, что всех, кого указал Шлихтс, кто-то предупредил, — сделала вывод Клэр.

— В том то и дело, что вся операция проводилась в полной тайне. Знать могли только свои! — Рехт присел на соседний стул и раздражённо взъерошил волосы.

— Действительно, — согласилась девушка, думая, впрочем, о своём. Ведь и в её деле трубочиста, скорее всего, кто-то предупредил. Ведь ни с кем из пострадавших или случайных свидетелей она свои планы никогда не обсуждала, а докладывала их только на общем собрании. Неужели…. Нет, не может быть!

— Я поспрашиваю ребят, — добавила она, — а ты лучше об этом пока молчи, потому что…..

— Вы что, здесь так и собираетесь сидеть?! — раздался возмущенный голос Невила, вслед за которым, в приоткрытом дверном проёме, показалась и его голова. — Новое начальство потом с нас всех по три шкуры сдерёт!

— Да, подождёт твой Джеф …. — начал было Рехт, но сразу же опомнился: — Новое?!

— Вы что, ничего не знаете?! — новоприбывший, уже полностью протиснувшись в комнату, переводил изумлённый взгляд с одного на другую. Клэр отрицательно покачала головой. Она с ней так глубоко ушла в перипетии своего дела, что совсем не обращала внимания на царивший в отделе шум.

— А как же Джеф? — спросила она.

— Что за новенький? — почти одновременно с ней задал вопрос Рехт.

— Старину Джефа вроде как повысили до заместителя главы архива. Ему ведь до пенсии всего два года осталось — пусть дослужит без скандалов, — усмехнулся Невил. — А что за новое начальство ещё не знаю — говорят, кто-то из военных.

— Так ведь только пятница, а нам давали время до понедельника! — всполошилась девушка, но мужчина только покачал головой: — Руководство так решило, да и Джеф, ты знаешь, был не против того, что взбучку будет получать уже не он.

Клэр оставалось только вздохнуть, быстро собрать свои так и не законченные записи и поспешить вслед за коллегами в комнату для собраний. Судя по тому, что вместо привычных шумных обсуждений и перепалок на повышенных тонах там царила тишина, новое начальство было на месте, что само по себе было нехорошим знаком. Просочившись в нужное им помещение вдоль стеночки, они сели рядком на стоящие рядом с входом стулья и попытались сделать вид, что уже давно там сидят, но, судя по вниманию к ним остальных сотрудников отдела, манёвр не удался.

— Кхм! — громко прочистила горло мистрис Дарейн, вечный секретарь, которая пережила на своей должности уже четырёх начальников, и теперь могла бестрепетно смотреть на пятого. Укоризненно взглянув на новоприбывших, она продолжила: — Раз, все, наконец, в сборе, продолжим. По состоянию на текущий день в отделе разрабатывается пятнадцать активных дел и девять находятся в состоянии полной или частичной заморозки либо вследствие отсутствия достаточной базы для проведения задержаний или каких-либо других действий, либо из-за недосягаемости подозреваемых….

— Как гладко стелет-то! — восторженно прошелестел сидящий рядом Невил. — Только мне почему-то кажется, что наше новое начальство такими речами не купишь.

Клэр была с ним полностью согласна. Судя по тому, как подрагивали лежащие на столе пальцы, начальство было на взводе и вот-вот должно было вспылить. Секретарь, видимо, тоже почувствовала, что её слова падают на совсем не благодатную почву и поспешила перевести возможную реакцию начальства непосредственно на подчинённых.

— А теперь, я полагаю, мы должны позволить господину подполковнику познакомиться со штатом, а также высказать свои замечания по поводу ведущихся в отделе дел, — задала она вектор направления для сидящего за начальственным столом молодого мужчины, который тут же грозно оглядел собрание, затем уставился на лежащую перед ним внушительную стопку из разной толщины папок — личных дел сотрудников, как догадалась Клэр — и взял в руки самую верхнюю.

— Дармен Алефьен! — зычно выкрикнул он, а в голове у девушке пронеслось: «Надо же, подполковник! Всего только за четыре года!»

— Это я, сэр, — подслеповато щуря глаза через очки — Алефьен как раз сидел напротив окна, и поразительно яркое солнце, которое, наконец, пришло в город после двух недель затяжных дождей, нещадно било ему в глаза — проговорил тот, пытливо всматриваясь в новое начальство.

— Когда к вам обращается старший по званию, нужно встать! — приказным тоном процедил подполковник и почему-то побледнел.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— А … э … да … наверное, — Алефьен неловко поднялся со стула, на котором сидел и добавил: — Слушаю вас.

Начальство побледнело ещё больше.

— Это я вас слушаю, следователь Алефьен, — ещё глуше проговорил подполковник. — Вы работаете в Бюро уже двадцать пять лет, а в этом отделе четыре пятых этого срока, и до сих пор занимаете лишь должность следователя, ваш уровень раскрываемости преступлений составляет всего только сорок два процента. Объясните мне, что это: халатность, служебное несоответствие, саботаж?

— А … э …. Не всегда виноват следователь в том, что дело невозможно раскрыть, — начал объяснять он очевидную, было, истину, но был снова прерван начальством.

— Неужели, следователь Алефьен! — едко возразил тот. — Почему же, тогда, у старшего следователя Блокса при стаже в пятнадцать лет процент раскрываемости в два раза выше, чем у вас? — голос начальства сочился самым ядрёным шахаростанским ядом.

Довольный собой Блокс, не обращая внимания на прокатившийся по помещению шепоток возмущения, гнусненько кивал, соглашаясь со словами подполковника, а Алефьен застыл, похоже, не находя слов. Клэр могла бы за него сказать, что Блокс был любимчиком старого Джефа и всегда получал заведомо прозрачные пустяковые дела, а Алефьену почему-то доставались очевидные висяки, хотя тот и старался изо всех сил, разрабатывая их по максимуму. Да, что там говорить, его три раза чуть не убили, и уже раз пять он по несколько месяцев лежал в лечебницах с тяжёлыми травмами — и всё это, между прочим, должно было указано в личном деле — но злое новое начальство волновали лишь сухие цифры.

— А вы содержание дел, которые раскрыл Блокс, смотрели, господин подполковник?! — не сдержавшись, выкрикнул со своего места Невил.

Налитые кровью глаза нового главы отдела уставились в сторону сидящей у стены троицы.

— Вы! — грозно начал он.

— Следователь Невил Цилекс, сэр! — подпрыгнув и вытянувшись в струнку, отрапортовал сосед Клэр, заставив и её, и сидящего по другую сторону от Невила Рехта прыснуть в кулак.

— Вы полагаете, что у нас здесь балаган, следователь Цилекс?! — сверкая глазами на посмевшего его прервать сотрудника, спросил подполковник.

— Нет, сэр! — честно ответил тот, преданно сверля начальство глазами.

— А что же тогда? — ещё более грозно поинтересовался подполковник, старательно глядя только на допрашиваемого Цилекса.

— Плановое собрание по разбору ведущихся в отделе дел, сэр! Обычно каждый из нас доводит до сведения главы информацию о тех подвижках, которые удалось достичь в расследовании дела, просит совета, — в этом месте своей речи Невил кинул быстрый взгляд на Клэр, подполковник хотел, было, последовать его примеру, но быстро себя одёрнул, — докладывает об успехах, выдвигает дальнейшие планы…

— И какими же успехами вы можете сегодня похвастаться, следователь Цилекс? — уже покрываясь красными пятнами, процедил новый глава отдела.

«Что же он так нервничает-то?» — удивлялась про себя, между тем, Клэр, в упор рассматривая новое начальство, удивление и смущение первых минут уже давно прошли. Тот, видимо, явился к ним чуть ли не с линии боевых действий или, скорее всего, торжественного парада по поводу окончания какой-нибудь боевой операции: до сих пор в армейской форме, а вся грудь увешана заслуженными орденами и медалями. Повзрослел и, кажется, даже стал шире в плечах. Производит впечатление — можно сказать, что почти генерал. Вон как преданно мистрис Дарейн на него смотрит, да и Блокс, и Сордэйл не отстают.

— Я могу сообщить, что по разосланной нами ориентировке в Крокане был задержан подозреваемый по делу номер С15-121 и вот-вот должен будет доставлен в жандармерию.

— Что же ты тогда сидел здесь и молчал?! — прежде, чем начальство успело отреагировать, возмутился Алефьен, резво вскакивая и без лишних слов выбегая из кабинета для совещаний.

— Да что же это такое?! — просипело новое начальство, непонятно к кому обращаясь.

— Это обычный рабочий процесс, господин подполковник, — защебетала мистрис Дарейн. — Это дело висело на нашем отделе с позапрошлой осени. Сначала оно было в ведении старшего следователя Блокса, но когда… кхм…. выяснились некоторые обстоятельства, оно было закреплено за следователем Алефьеном. Главный подозреваемый к тому времени успел исчезнуть из столицы в неизвестном направлении, и до настоящего момента был в розыске. Если личность задержанного подтвердится, то ещё одно дело из статуса замороженного перейдёт в статус активного, а там, глядишь, и завершённого, — с мечтательным вздохом закончила свою речь секретарь.

— Бардак! — заключил новый начальник. — Никакого порядка!

С этим заключением Клэр была полностью согласна. Многие нормы, установленные в отделе стариной Джефом, не выдерживали никакой критики. Но происшествие, видимо, разрядило обстановку, и начальство уже куда более спокойным тоном продолжило перекличку, по очереди вызывая следователей и спрашивая о текущем состоянии их дел. Сама девушка даже не обиделась и не удивилась, что её на ковёр не вызвали, всё равно ничего нового она не смогла бы сообщить. Тем не менее, эта оплошность была замечена не только ею.

— Ваша Светлость, — заискивающе начал Блокс, — вы забыли про….

Глаза начальства немедленно налились кровью.

— Я ничего не забываю, следователь Блокс, — отрезал тот. — У вас есть вопросы по существу? — сделав ударение на последнем слове, он уставился на старшего следователя. Тот побледнел и отрицательно замотал головой.

— Тогда немедленно за работу, и до конца дня жду от каждого подробный отчёт по ведущимся расследованиям. Будьте уверены, что отдел ждут большие перемены, и от того, как оперативно и чётко вы будете выполнять задания, будет зависеть ваше будущее в отделе, — обозначая, таким образом, что собрание закончено, подполковник снова оглядел доставшийся ему контингент следователей, которым уже не терпелось последовать приказу и покинуть помещение.

Клэр тоже вышла вместе со всеми. Отчёт так отчёт. В целом, подготовленные ею заметки будут вполне достаточны, чтобы переписать из на чистовик ей понадобится час-два, а сейчас…

— Что ты обо всём этом думаешь, Клэр? Как тебе этот солдафон?! — не удержался от вопроса Невил, едва они свернули в свой коридор. Он, как и другие, не мог не заметить того, что её своим вниманием новое начальство обошло, но, судя по всему, сделал из этого какие-то свои выводы.

— Будем работать, — пожала плечами девушка. — Как у тебя самого дела продвигаются? Есть проблемы?

— Веду допрос, все улики на лицо, так что долго упираться не будет, день-два и сознается. А у тебя? Нашла трубочиста?

— Ещё нет, свидетели говорят, что тот отбыл в Грарг, — Клэр чувствовала себя неловко, недоговаривая, но в этот раз она в свои планы не будет посвящать никого, даже друзей.

— Я с тобой поговорю позже, Рехт, — обратилась она ко второму следователю. Тот, молча, кивнул, кинул на неё испытывающий взгляд, но спрашивать ничего не стал. И на том спасибо.

Сама Клэр, как и собиралась, решила опросить нескольких коллег, не испытывают ли они те же трудности, что и она с Рехтом.

Всего в отделе на данный момент работали шестнадцать следователей и располагались по три-четыре человека на кабинет. Вместе с ней сидели Рехт, Невил и Алефьен, которого не следовало ждать до вечера. А сейчас она хотела поговорить в первую очередь с Виктором Метсилимом, ещё одним сокурсником, но тот делил кабинет с Блоксом, не самым приятным человеком в отделе. Осторожно заглянув в нужное ей помещение, Блокса она там не обнаружила — видимо, тот до сих пор ублажал льстивыми речами новое начальство — и обратилась к Виктору, который что-то усердно черкал на листе бумаги.

— Вик, есть минутка? — позвала она с порога.

— Заходи, — откликнулся тот, с отвращением откинув в сторону самопишущее перо. — Что-то случилось? Этот….

— Нет, — прервала его девушка. — Я просто кое-что спросить хотела. У тебя никаких сложностей в последнее время в деле не возникало?

— Каких? — напрягся тот.

— Например, улики исчезают, или, кажется, что подозреваемых кто-то предупреждает, а свидетели вдруг показания меняют…

— Откуда ты узнала?!

— Догадалась, — со вздохом ответила девушка. — Давай, рассказывай!

— Да, что там рассказывать, — почесал голову Вик, — была у меня одна зацепка: навёл один человечек на якобы потайную мастерскую в одном их заброшенных цехов. Да только, цех хоть и заброшенный, но не бесхозный. Принадлежит Кронфильдам. Поэтому в одиночку да без ордера я туда сунуться с обыском и арестами не мог. Я как ошпаренный все бумаги за полдня выправил и заявился туда вчера с отрядом захвата как дурак, а там только ветер гуляет. И ведь видно было, что не пустышка, не соврал человек — были там люди совсем недавно. Например, там в некоторых помещениях пыли совсем нет, обрывки каких-то обёрточных бумаг по углам валяются, в лаборатории ванны до блеска надраены, а в третьих пылища на полу почти в три дюйма и следы. Нет, мы бумажки собрали, следы измерили и зарисовали, а толку-то?! И, главное, информатор мой исчез! Боюсь, как бы не нашли его через месяц в канале, — почесал он голову уже с другой стороны.

— А пострадавшие?

— Да, что они? Каждый день жалобы на имя самого герцога шлют. Надеюсь, что его секретарь их сразу в топку бросает.

— Ничего нового вспомнить не могут? Показаний не меняют?

— Нет, только требуют, чтобы мы немедленно нашли, кто им фальшивый артефакт подсунул. А может сами и прикупили, только, где, сказать боятся.

Девушка притянула к себе папку с материалами дела, чтобы переписать себе адрес пострадавших, как дверь кабинета открылась, впуская Блокса с посетителем, которым оказался сам новый глава отдела.

— …. Ваша светлость, невозможно работать. Окружён одними бездарностями, Ваша Светлость! Предыдущий глава отдела, Ваша Светлость, обещал выделить мне отдельный кабинет… — старший следователь остановился, заметив Клэр, и скривил физиономию в самой, на его взгляд, презрительной гримасе. — А эти шуры-муры у меня под носом, — обвиняющим жестом указал он на девушку, — не позволяют сосредоточиться на работе!

— Что, Блокс, неужели, к мистрис Тревейс снова грабители через следящее зеркало залезли? — откинувшись на спинку стула, спросил Вик, с усмешкой поглядывая на своего соседа по кабинету.

Клэр едва сдержала улыбку. Мистрис Тревейс, недавно овдовевшая хозяйка ресторана, расположенного в двух кварталах от Конторы, была постоянной клиенткой старшего следователя. За последние полтора года она уже десять раз подавала заявления в БоРЗ: то у неё ложки пропадут (хотя в этом случае надо было обращаться в жандармерию), то зеркало слежения с места сдвинется (то был случайно прошедший мимо кот, но женщине показалось, что грабители), то артефакт ей, якобы, фальшивый подсунут. И каждый раз за дело брался бравый Блокс, раскрывая его в рекордные сроки с оглушительным успехом. А то, что в большинстве случаев преступники существовали только в воображении мистрис Тревейс, предыдущего главу отдела не волновало.

Старший следователь Блокс побагровел, а подполковник, мазнув по девушке льдисто-равнодушным взглядом, остановил своё внимание на по-прежнему ухмыляющемся Викторе, который уже сам с вызовом смотрел на новое начальство, которое, вероятно, позабыло потребовать, чтобы они подскочили от одного только его присутствия в кабинете.

— И чем вы занимаетесь в рабочее время? — холодно поинтересовался он.

— Рабочими вопросами, Ваша Светлость, — любезно ответил Вик, заставив застывшую физиономию нового начальника передёрнуться под странным углом.

— Какими же? — ещё холоднее спросил тот, по-прежнему буравя взглядом следователя.

— Я всего лишь уточнила у следователя Метсилима имя и адрес пострадавших, — решила прийти тому на помощь Клэр, переведя огонь на себя. — У меня есть основания полагать, что моё дело и дело следователя Метсилима могут быть связаны.

На ответ девушки начальство никак не отреагировало и даже не посмотрело в её сторону, а крайне внимательно разглядывало стенд у рабочего стола Блокс, на котором тот вывешивал полученные им за отличную работу награды и почётные грамоты. Клэр в образовавшейся тишине ещё раз проверила правильность переписанных сведений и, полагая, что усугублять ситуацию далее своим присутствием не стоит, встала со стула и покинула комнату, пройдя всего лишь в полушаге от застывшего столбом подполковника. Показалось ли ей, что тот даже стал выше ростом? Решив, что проверит это как-нибудь в другой раз, она пошла дальше по коридору и, минув две двери, заглянула в третью. Здесь должен был обитать Блисир, которого Клэр, впрочем, там не обнаружила. По словам его соседей, тот зачем-то засел в архиве. Поэтому пришлось идти в другой конец здания, и только в самой дальней его комнате, где хранились заархивированные дела уже закрытых дел, удалось найти искомого коллегу.

— Клэр, помоги! — начал он, едва девушка показалась на пороге. — Я, кажется, понял, в чём дело с этими ограблениями. Маячок! Помнишь, было такое дело лет двадцать назад? Мы его даже на лекциях проходили….

— Тридцать два, — поправила его девушка.

— Здорово, что ты помнишь! — Блисир сразу же переметнулся в секцию нужного года и принялся усердно рыться уже на новых полках.

— Почему ты решил, что дело в маячке? — удивлённо спросила Клэр. — После того случая на них до сих пор проверяют в первую очередь.

— Потому что его затирают! А уходят через стационарный артефакт. Я проверял, такой был в каждом случае, — заявил Блисир, видимо, предвидя логичный следующий вопрос от девушки.

— А…. — тем не менее, начала она.

— Взламывают, — лаконично ответил коллега-следователь, не переставая просматривать папки. — Неужели, ты думаешь, что тот, кто может поставить маячок, не сможет взломать стандартную защиту?

— Есть же каталог! — опомнилась девушка.

— Точно! Соторьен — ты гений! — Блисир для контраста этой оценки с тем, что думал насчёт собственных умственных способностей, стукнул себя по лбу и отправился вглубь помещения к металлическому бюро с выдвижными ящичками.

— Дело так и назвали, «Маячок», а расследовал его Ларс Пахилидис, — подсказала коллеге Клэр.

Дело это было достаточно громким и всколыхнуло и общественность, и артефактное сообщество, и всю службу Охраны Порядка. Использовать незащищённую отражающую поверхность, чтобы обокрасть кого-нибудь, всегда было лакомой мечтой любого вора, но попробуй, подбери подходящие координаты — здесь шансы были один на миллион. Но один почти гениальный кастовик, к сожалению, выбравший криминальную стезю, придумал специальный символ-метку, по которой связанное с ним портальное зеркало выстраивало переход без нужды в координатах. В течение почти полугода этот гений довольно-таки успешно промышлял в домах столичной знати — сам он был благородного происхождения и поэтому был вхож в высшее общество. Но у маячка был один существенный недостаток — если его обнаружить, то можно отследить связанный с ним артефакт, а заодно и того, кто этим артефактом обладает. При всей своей гениальности, изобретатель маячка не додумался до того, чтобы сменить артефакт, и в итоге был именно так и пойман.

Клэр не сомневалась, что секрет маячка был имперской службой Охраны Порядка у гения вызнан и где-то глубоко внутри неё похоронен, как, собственно, и его создатель, о котором с тех пор никто не слышал. Но Блисир был отчасти прав: у него могли остаться что-то знающие родственники или друзья, соратники, которые могли воссоздать изобретение.

— Ты всерьёз полагаешь, что кто-то бы стал так рисковать по мелочи? — тем не менее, выдала она, казалось, весомый аргумент против этого предположения.

— По мелочи?! — возмутился Блисир. — Ты знаешь, что там воруют?!

— Драгоценности? — наморщила лоб Клэр, припоминая, что дело её сослуживца тоже было связано с ювелирами.

— В том то и дело, что не просто драгоценности! — воскликнул тот. — А заготовки чистой пробы!

Девушка едва не присвистнула. Среди высшей знати считалось особым шиком носить драгоценности из золота и серебра, как оно называлось, артефактной чистоты. При переплавке, без дополнительных ухищрений, их них, действительно, можно было изготовить портальные артефакты.

— Вот! — Блисир вытащил карточку. — КР317-289, - и бросился к соответствующей полке. Перебрав несколько папок, он вытащил нужную, оказавшуюся, по мнению Клэр, подозрительно тонкой.

— Протоколы допросов отсюда, конечно же, убрали, но кое-что должно остаться, — бормотал Блисс, просматривая вшитые листочки. — Всё не то! — ворчливо продолжил он. — Родственников нет, друзей нет, соседи — лавочники…..

— Могли быть сокурсники по университету, которые знали о его разработках, — предположила девушка.

— Точно! Где оно?! Здесь! Окончил тридцать пять лет назад.

— Как и магистр Грихольд!

— Правда?! — встрепенулся Блисир. — Ты же у него спросишь? — с надеждой посмотрел он на девушку.

— Хорошо, — без сомнения ответила она. Как-то получилось, что Клэр была единственная со всего курса, которая находила время для того, чтобы проведать бывших университетских преподавателей.

— Спасибо! — Блисс от радости даже схватил её за руку. — Проси потом, что хочешь!

Клэр уже открыла рот, чтобы спросить его о том, за чем, собственно, сюда к нему и пришла, как вдруг резко открылась дверь и в помещение проник журчащий голос мистрис Дарейн.

— …. А в этом помещении архив успешно закрытых отделом дел. Как видите, он намного…. — запнулась она, наконец, заметив находящихся в помещении двоих сотрудников её отдела. Сопровождавший её новый глава всё того же отдела своих подчинённых заметил раньше и теперь сверлил Блисира очень недобрым взглядом.

— … намного больше архива дел незакрытых, — продолжила свою мысль секретарь. — Архив часто посещается сотрудниками, потому…. потому что…. — видимо, она хотела объяснить непредусмотренное программой экскурсии обнаружение сразу двух следователей в архиве, но не находила слов.

— Потому что ключ к разгадке настоящего часто лежит в прошлом, — закончила за неё мысль Клэр.

— Именно так! — обрадовано подтвердила мистрис Дарейн, с благодарностью взглянув на девушку, но, вот, подполковник почему-то снова побледнел и даже сжал кулаки.

«А ведь он, действительно, подрос!» — отметила Клэр, сравнивая стоящих рядом главу и секретаря отдела, которая была с ней примерно одного роста.

— Вы нашли то, что искали, следователь Трокес? — обратилась мистрис Дарейн к Блиссу, пребывающему в замешательстве от направленного на него, острого как сразу два кинжала, взгляда кажущихся стальными глаз.

— Да, да! Мы с Клэ… то есть, Со… то есть, леди Соторьен, — наконец, нашёлся он, — искали информацию об одном сокурснике … э-э, то есть, преступнике….

Побелевшее начальство снова пошло красными пятнами, и Блисир начал нервничать и махать из стороны в сторону папкой, так что Клэр пришлось выхватить ту у сослуживца из рук. Раскрыв её и прочитав имя изобретателя маячка — в отличие от имени следователя, раскрывшего дело, оно у неё за прошедшие четыре года вылетело из головы — она поставила папку обратно на полку, после чего, решив не мешать начальству изучать архив, выскользнула из комнаты.

Время было уже после полудня, обед она пропустила, а ведь ещё надо было до конца рабочего дня настрочить отчёт. Задерживаться же на работе допоздна ей сегодня, судя по всему, не стоило.