Карп в сухой колее. Том 1

Глава 18. Бессмертный небожитель выдвигает условие

Юн Шэнь отступил на шаг, возвращая допустимую дистанцию. Он склонил голову чуть вбок и внимательно поглядел на мальчишку. Вид у того был напряженный, даже напуганный, но страх и волнение он стремился скрыть за маской серьезной непоколебимости. Впрочем, выходило не очень. Сюэ Чжу больше походил на обрез шелка, на котором размашистой и в некоторой степени вызывающей манере было выведено все его сердце, сложенное в довольно неумелые и прямолинейные строки стихов. Возможно, некто, не знавший грамоты или бросивший лишь мимолетный взгляд, мог обмануться смелыми линиями туши или даже впечатлиться твердостью руки, из-под которой вышли те строки, но человек сведущий сразу понял бы, что к чему.

Для Юн Шэня по-прежнему оставалось загадкой, как Сюэ Чжу догадался обо всем и почему уверенность его была столь велика, что он решил обратиться вот так напрямую. Как ему удалось сложить образы никчемного молодого господина и заклинателя? Не то чтобы маскировка Юн Шэня в Павильоне ароматов была хороша — скорее, наоборот. Но Сюэ Чжу тогда не видел его лица полностью, иначе вопросы возникли бы сразу.

— Ты знаешь... Что? — протянул Юн Шэнь, придавая всему своему виду недоумение.

Он не любил притворяться дураком. Ненавидел, если точнее. Но иного выхода не оставалось. Обсуждать такую щекотливую тему, как его настоящая личность, он не был готов. Не здесь и не сейчас. Даже поместье Хэ казалось более безопасным местом для подобных тем.

Нашел ведь время. Юн Шэня укололо легкое возмущение. Си Ин что, совсем не учит своих подопечных такту?

Сюэ Чжу шумно втянул воздух, готовясь ответить. Его рука крепко сжала рукоять меча. И тем не менее Юн Шэнь его опередил.

— У вас, заклинателей, много забот. Эти все... — он неопределенно махнул рукой в воздухе, — демоны, духи приносят столько хлопот. Неужели ты устал так сильно, что умудрился обознаться? Что с тобой?

Юн Шэнь ухмыльнулся: быть может, удастся перевести все в шутку или издевку. Сюэ Чжу сначала открыл рот, а затем сразу же его захлопнул, так ничего и не сказав. Он не мог подобрать нужных слов. На мгновение он опустил взгляд, задержав его странным образом на своем мече, после чего выпрямился и, отстегнув от пояса Цюаньи в ножнах, протянул его Юн Шэню.

На этот раз недоумение не было деланым. Юн Шэнь невольно бросил беглый взгляд по сторонам. На его счастье, страже у врат двора Цзицзинъюй пока что не было дела до краткого разговора между Юн Шэнем и Сюэ Чжу, а другие стражники, стоящие уже у входа в саму крепость, находились слишком далеко.

Сюэ Чжу настойчивее протянул Цюаньи в руки Юн Шэню.

— Янь-даою. Я знаю, что это вы, — с легким нажимом повторил он тихо. — Цюаньи сказал. Если не верите — можете у него сами спросить.

Юн Шэнь скосил взгляд на меч. Простой и элегантный древний клинок, заключенный в ножны под стать — из белого нефрита, испещренного резными узорами, слишком нежными для такого воинственного орудия. Конечно, у него была душа, как и у почти всех бессмертных орудий, но... Сюэ Чжу сказал так, будто меч мог ответить, как ответил бы человек. Обычно духи оружия, даже самые сильные, неспособны на подобное. Они могли общаться со своими хозяевами, даже выбирать их — именно поэтому получить бессмертный меч было сложно, не каждое орудие готово принять кого ни попадя, — но это общение не походило на привычное людям. Дух меча чувствовал намерение владельца, как и владелец ощущал желания своего клинка. Это не было обменом любезностями, приказами, вовсе нет, — это была связь намного, намного глубже, чем возможно представить.

Юн Шэнь помнил безмолвное повиновение и спокойствие своего копья Тяньлуань, как помнил, каким раскаленным протестом его поприветствовал меч Цюаньи. И все же удивительно легко у него получилось воспользоваться этим непокорным клинком, а теперь...

Он нехотя, медленно выпутался из широких рукавов плаща и протянул руку к Цюаньи. Стоило чуть задеть навершие, как точно искры вылетели из-под пальцев. Юн Шэнь сразу же отдернул руку. Он не понял, что произошло. Будто коснулся горящего пламени, а то ожило и попыталось схватить его в ответ. Какое странное ощущение. Сюэ Чжу, наблюдавший за всем этим, вскинул полный решимости и торжества взгляд на него и заявил:

— Я прав! Цюаньи говорит, что это точно вы, он узнал вас!

Юн Шэнь нахмурился из-за чужого воодушевления. От фразы, что меч узнал его, стало не по себе. Он совершенно не понимал, что случилось. Ранее он не сталкивался с настолько... общительными духами орудий. Но Сюэ Чжу, кажется, понимал гораздо больше. В Юн Шэне росло раздражение. Он осознал, что теперь от него уж точно не отстанут.

— Чего ты от меня хочешь?

Сюэ Чжу говорил что-то о помощи, но вся ситуация смутно напоминала начало событий в Павильоне ароматов. И в последний раз, когда он из любопытства и чистого намерения помешать злу решил без каких-либо подробностей оказать помощь, ему вонзили отравленную шпильку в плечо. Нет уж, у него не было желания рисковать еще раз. Кроме того, теперь он вряд ли сможет отделаться так легко. Скорее всего, сейчас на кону стоит уже его голова.

Сюэ Чжу второпях вновь пристегнул меч к поясу и так же суетливо прошептал:

— Нужно помочь той служанке, деве Дуцзюань, сбежать!

Юн Шэнь замер на мгновение, осмысливая услышанное. Он ожидал всего, но не этого.

— А с чего бы мне тебе помогать? — Он скрестил руки на груди, холодно глядя на мальчишку. — И хватило же наглости... Ты ведь сам тогда сказал, что ее будут судить как полагается. Хочешь пойти против справедливости?

— Но это неправильно! — возмущенно воскликнул Сюэ Чжу, однако быстро опомнился и понизил голос. — Я думал... думал, что раз дева Дуцзюань тогда выступила против демониц, то ей не грозит ничего серьезного. Она же не хотела никому причинить вреда, а пыталась помешать злодеяниям! Я хотел объяснить тогда все им, прежде чем ее увели, но мастер сказал не вмешиваться, а... А теперь ее могут казнить, и... что мне еще делать? Мне не к кому обратиться.

— Поразительно, — вздохнул Юн Шэнь, потирая переносицу. — Справедливо или нет — решаешь не ты. Почему тебя вообще волнует казнь этой служанки?

По большому счету, барышня Дуцзюань действительно была не виновата во всем происходящем и не заслуживала смерти. Все, что она делала, было лишь ради того, чтобы выжить. Она была юна и глупа, но даже так ее смелости хватило, чтобы пойти против демониц, а ведь она знала, чем все это может обернуться. Ей не оставили другого выбора, и она решила восстать.

«...Постигший судьбу не имеет печалей, а вступивший в борьбу с ней приносит жертву».

Ей было нечего терять и приносить в жертву, разве что собственную жизнь. Теперь за неповиновение Дуцзюань расплатится ею же. А не решившись на смелость выкрасть нефриты и обмануть лисиц, осталась бы она жива?

Сюэ Чжу быстро растерял былой запал. От каждого слова Юн Шэня, произнесенного твердо и строго, он все больше робел.

— Волнует, потому что это несправедливо, и та дева, Цзюйхуа, обратившаяся цзянши, ведь она ради нее это все... — уже больше себе под нос говорил Сюэ Чжу, нескладно подбирая объяснение.

Юн Шэнь призадумался и отвел взгляд. Размышлял он не о том, целесообразно ли будет спасать несчастную служанку от казни или почему Сюэ Чжу вдруг пришла такая мысль. Он рассуждал о полезности мальчишки в своем деле. Ему бы не помешал костыль для опоры, такой, который он сам бы смог держать в руках, потому как на Цао Сяошэ рассчитывать не приходилось.

Видит Небо, Юн Шэнь не хотел ввязываться в очередную авантюру. Он и понятия не имел, как смог бы помочь служанке избежать наказания или вовсе покинуть Цзицзинъюй.

Сюэ Чжу излишне углубился в пояснение своих мотивов, а Юн Шэнь успешно пропустил мимо ушей большую часть того, что тот бормотал. Он еще говорил, когда его прервали.

— У меня есть условие.

Сюэ Чжу мигом подобрался и обратился в слух, внимательно и цепко глядя на Юн Шэня. Надо же. Как видно, ему и правда очень нужна помощь.

— Будешь во всем меня слушать. Что бы я ни сказал сделать — исполнишь без лишних вопросов, понял?

— Н-но... — замялся Сюэ Чжу и вновь опустил взгляд на Цюаньи.

Неужели он советовался со своим мечом?

— Я не собираюсь творить зла, если тебя это смутило.

Юн Шэнь всего лишь хотел разобраться в этом демоническом безобразии и вернуться в Обитель Бессмертных. Только и всего. В нынешнем положении сам он не сможет это сделать. Страшно осознавать зависимость от духовных сил, но, когда долгие годы живешь, полагаясь лишь на них, такая неожиданная их утрата сравнима с потерей рук или ног.

— Я знаю, Цюаньи говорит, что вы бы не стали никому причинять вред, но... — Сюэ Чжу запнулся и вздохнул, будто страшась сказать следующие слова. — Против воли мастера я не пойду. Ай!

Он отдернул ладонь от рукояти меча и взмахнул ею в воздухе, как если бы обжегся. На мгновение Юн Шэню показалось, что он увидел проскочившую от клинка искру света ци. Похоже, у духа Цюаньи было иное мнение на этот счет. Как интересно. Однако более любопытной была фраза, что дух этого меча говорит, что сделал бы Юн Шэнь, а чего не стал бы... Это настораживало все больше.

Не то чтобы Юн Шэнь рассчитывал подбить Сюэ Чжу на шпионаж — тот был более чем предан своему мастеру и вряд ли пошел бы против него. Это читалось в том, как каждый раз Сюэ Чжу воодушевлялся, стоило упомянуть Си Ина, и в том, как он старательно принимал прилежный вид рядом с ним.

И как только Си Ин умудрился заполучить настолько верного ученика? Это могло усложнить дело.

— Не пойдешь против воли своего мастера, значит? А что ты делаешь прямо сейчас? — Юн Шэнь хмыкнул. — Он ведь сказал тебе не вмешиваться в это дело, не так ли? Но ты не открыл ему, кто я на самом деле, утаил такую важную информацию и пришел просить меня о помощи.

Сюэ Чжу не сразу нашелся с ответом, он сжал кулаки и потупил взор.

— Это другое! Я знаю, что веду себя непочтительно и воля мастера не подлежит обсуждению, что это неповиновение... Но каждый раз — каждый! — он говорит мне не лезть... — мальчишка обиженно засопел, — потому что считает, что я слишком юн и слаб, хотя это не так! Меня учили поступать правильно и следовать велению сердца, и я чувствую, что дева Дуцзюань не должна быть казнена. Как же я могу остаться в стороне? Демоницы погубили столько невинных жизней, и даже после смерти, чужими руками, они продолжают творить зло.

Вот оно что. Мальчишка хочет геройствовать. С тем, что он еще юн, Юн Шэнь был согласен: вряд ли у него сформировано золотое ядро, быть может, он еще на стадии возведения основы или даже накопления ци — но слаб ли? Совершенно точно нет, разве что глуп и излишне порывист.

— Твой мастер прав, — пожимая плечами, ответил Юн Шэнь, но, едва Сюэ Чжу успел возразить, продолжил: — Но не во всем. Я не считаю тебя слабым. Пусть тебе и недостает навыков, даже так, без твоих сил минувшей ночью погибших могло быть больше. Однако прежде чем радоваться благому стечению обстоятельств, не забывай, кому обязан жизнью, это во-первых.

Юн Шэнь не считал себя мелочным, но все же... Когда в ответ на спасение жизни Сюэ Чжу не то что не поблагодарил, а просто кинул в него талисманом, как в какого-то жалкого призрака, это немного задело его самолюбие.

— В твоих же интересах будет принять мое единственное условие, тебе ведь нужна помощь — это во-вторых. Если все сложится так, что мои интересы неудачно пересекутся с интересами твоего мастера, то тогда тебе стоит поступить, как тебя и учили, то есть правильно. А правильность, знаешь ли, не всегда совпадает с авторитетом.

— Вы намекаете, что...

— Понимай мои слова как пожелаешь, — оборвал Юн Шэнь. Он не собирался углубляться в пояснения: Сюэ Чжу должен дойти своим умом до смысла сказанного. — Сейчас я жду от тебя ответа. Поторопись, стража уже заинтересовалась нашим затянувшимся разговором.

Это было действительно так. На замерших посреди внутреннего двора крепости заклинателя и молодого господина действительно обратили внимание стражники у врат, их цепкие подозрительные взгляды жгли Юн Шэню затылок.

Сюэ Чжу еще колебался, но после фразы о страже посерьезнел и хмуро бросил взгляд за чужое плечо. Чуть помедлив, собираясь с мыслями, он ответил:

— Я согласен.

Быстро принять такое решение далось ему с трудом, он даже не взглянул на Юн Шэня и, пряча глаза и выражение лица, отвернулся. Было заметно, в какое нерешительное смятение привел его весь этот разговор — он то хватался, то отпускал рукоять меча, точно не находя рукам места. Сюэ Чжу обогнул Юн Шэня, выйдя вперед, и двинулся ко входу в крепость.

— Идемте, — несколько сухо сказал он. — Нам лучше и правда поскорее войти в Цзицзинъюй, пока эти псы... в смысле, стража не надумали нас сопроводить. Они на редкость противные и зарвавшиеся.

Юн Шэнь медленно двинулся следом. Он внимательно наблюдал, как плечи мальчишки неуверенно ссутулились всего на несколько мгновений, чтобы потом снова выпрямиться в выученной осанке. Неужели его так сильно задели слова о правильных решениях? Быть может, Сюэ Чжу уже и сомневался в глубине души, Юн Шэнь не знал наверняка. Но в одном он был уверен: чем раньше Сюэ Чжу поймет, что не стоит слепо полагаться на чужой авторитет, тем лучше для него же.

Даже мудрейшие из наставников могут ошибаться.

Отчего-то эта мысль особенно горько отозвалась в душе.

У входа в крепость их первыми встретила не стража, а огромная статуя бианя[56], однорогого существа с мордой и телом тигра, хвостом и ушами дракона. Его пасть была угрожающе приоткрыта, являя миру острые и длинные клыки. Широко распахнутые глаза оглядывали окружение с непреклонной строгостью. Пусть этот магический зверь и был высечен из камня, работа выглядела настолько искусно, что казалось, будто вот-вот он взмахнет драконьим хвостом, спрыгнет с пьедестала, ударив могучими тигриными лапами оземь, и издаст грозный рык, подобный раскатам грома, призывающий всех к справедливому суду и покаянию.

Юн Шэнь замер, глядя на статую зверя. Он никак не мог отделаться от ощущения, что этот пугающий биань внимательно наблюдал за ними, словно глядя насквозь и зная о чужих намерениях. Сюэ Чжу прошел мимо как ни в чем не бывало, не удостаивая статую даже мимолетным взором.

Стража и правда оказалась зарвавшейся и противной, как и сказал Сюэ Чжу. Воины смотрели свысока на юного заклинателя и еще с большей надменностью — на молодого господина. Слишком много гордости для тюремной охраны. Были ли они столь резки, когда с ними говорил глава Юэлань, или, может, подвеска с драконом, как символ императорской воли, сглаживала все недовольства? Как бы то ни было, после непродолжительного, но неприятного разговора с препирательствами Сюэ Чжу удалось отвязаться от стражников и убедить их в том, что внутри тюрьмы им сопровождение не понадобится.

— Янь... — Сюэ Чжу запнулся, едва не оговорившись, окликая Юн Шэня. — Господин Хэ?

Юн Шэнь не сразу повернулся и обратил внимание на этот оклик, только когда Сюэ Чжу подошел ближе и повторил. Он все еще не мог приучить себя откликаться на имя Хэ Циюя.

Стража глядела с небольшим подозрением на Юн Шэня, но прокомментировать странное поведение четвертого молодого господина Хэ не решилась.

Юн Шэнь отвернулся от статуи бианя и двинулся вслед за Сюэ Чжу внутрь Цзицзинъюй. Он мог поклясться, что в последний момент услышал, как за спиной раздался низкий рык, за которым последовал тихий скрежет, точно по камню провели острым лезвием. Сюэ Чжу, похоже, ничего не уловил, так и продолжая идти вперед. Стоило Юн Шэню сделать еще шаг, как входные врата тюрьмы закрылись за его спиной со звучным хлопком, отдавшимся по всему длинному коридору громким эхом. Должно быть, показалось.

Внутри крепость Цзицзинъюй устрашала не меньше, чем снаружи. Стены из темного камня, высокие потолки, прочные колонны и арки. Обстановка без лишних изысков, суровая и бездушная простота, здесь — не было красоты даже для ищущего ее. Окружение будто нарочито сквозило вымученностью, неприглядностью. А они ведь даже не спускались и все еще шли по широким извилистым путям наземного этажа. Крепость, как и полагается, не имела окон, через которые мог бы проникнуть живой свет. Не освещай их путь многочисленные факелы на стенах, впору было бы подумать, что сейчас они пробираются через огромную пещеру, ведущую прямиком к вратам Диюя. Редкие стражники, которых они встречали по пути, в основном один или несколько воинов, стоящих у проходов к камерам, больше походили на безликие тени, потерянные у Реки Забвения, так и не достигшие перерождения.

Шаги отдавались глухим стуком, гулявшим вдоль пустого коридора, и развеивали гнетущую тишину на пару с тихими завываниями нечасто сквозящего где-то вдали, наверняка у входных дверей, ветра.

— Куда подевался ларец с духовными нефритами? — спросил Юн Шэнь.

— Я не знаю, — прозвучало беспомощно.

Юн Шэнь остановился и озадаченно поглядел на Сюэ Чжу. Отблески огня факелов играли на его лице, вдруг принявшем вид застывшей восковой маски.

— Как это ты не знаешь? Я велел тебе его спрятать.

— Я пытался! Вернее, я... Не помню. Тогда много всего случилось. Все будто в тумане. Когда мы выбежали из Павильона ароматов, деве Дуцзюань стало нехорошо, она совсем обессилела от отравления демонической ци. Нас перехватили старшие заклинатели, там была еще моя шицзе... Она пыталась помочь нам с девой Дуцзюань, но... — Сюэ Чжу оторопело запнулся, прервав сбивчивые объяснения, и нахмурил брови. — Я не помню, что было дальше. Очнулся, когда пришел мастер. Ларца тогда уже не было. Не знаю, куда он подевался.

Юн Шэнь задумался. Все это было странным. Неимоверное сосредоточение демонической ци могло повредить даже заклинателю, но Сюэ Чжу быстро восстанавливался даже в тех условиях, да и дева Дуцзюань была вроде бы привычна к подобной темной энергии из-за постоянного нахождения в Павильоне ароматов, где ею все пропиталось. Они сумели выбраться до того, как разверзся пожар и Ху Иньлин явила истинную форму, то есть довольно быстро. С чего бы обессилеть уже снаружи, где нет угрозы и концентрация темной ци гораздо меньше? Особенно среди старших заклинателей, которые пытались помочь.

Ларец с духовными нефритами был чрезвычайно важным доказательством, что в деле замешаны бессмертные. Иначе не объяснить, откуда им взяться в лапах ведьмы Чэнь Ляомин и лисьих демониц. Очень плохо, что нынешнее его местонахождение неизвестно. Могло ли случиться так, что ларец забрал Си Ин, пока его ученик был в беспамятстве? Светлая ци, заключенная в духовных нефритах, удивительным образом напоминала его собственную. Она принадлежала той же стихии. Си Ин также имел доступ к Обители Бессмертных, где и хранились эти духовные нефриты. Это, несомненно, вызовет вопросы.

«Помимо бессмертного мастера, были и его ученики, а еще и другие заклинатели, окружившие Павильон в полной готовности сформировать подавляющий барьер по первому зову...»

Так же как то, каким образом Чэнь Ляомин удалось скрыться в последний момент.

«Он дал ей сбежать».

Так же как то, почему Си Ин не был удивлен, что Чэнь Ляомин обезглавлена.

«Мы порядком задержались или же как раз...»

«...Мне тоже нужно завершить кое-какие дела перед отправлением».

Услышанное ранее приобрело совершенно другой смысл. Были ли эти «кое-какие дела» связаны со смертью Чэнь Ляомин? Выходит, он знал и ждал донесения о ее смерти? А если и были, то зачем это все понадобилось Си Ину? К чему вообще главе заклинательской школы, бессмертному мастеру, вдруг спутываться с демонами... Спутываться с Чи-ваном.

«Есть человек, что обращен к свету, но в его сердце скрыта тьма...»

От всех этих мыслей Юн Шэнь мрачнел все больше. Похоже, неудачное столкновение его интересов с интересами Си Ина неизбежно. Вопрос лишь в том, когда это произойдет.

Конечно, во всем происходящем были и другие немаловажные детали, которые могли бы подтвердить или опровергнуть, что в этом замешаны заклинатели, как, например, убитые на шествии ученики Юэлань. Их тела должен был осмотреть Цао Сяошэ... Юн Шэнь совершенно забыл спросить его об этом. Как неудобно. Придется говорить с ним вновь.

— Раз ты ничего не помнишь, то, может, помнит барышня Дуцзюань? — решил попробовать Юн Шэнь. Это была последняя попытка. Если уж и она забыла, то духовные нефриты будет сложно отыскать.

— Она... Я не знаю, — обреченно вздохнул Сюэ Чжу. — С тех пор как ее увели тогда, мы и парой слов не перебросились. Я напросился в патруль сюда еще утром, искал ее камеру, но так и не нашел, хотя смотрел на этаже, где сейчас заключены работницы Павильона. Ее будто там нет, но стража утверждала, что все, кого тогда увели, здесь.

Юн Шэнь хмыкнул.

— То есть ты просишь меня помочь освободить служанку, хотя сам понятия не имеешь, где она заключена?

Он припоминал, как Цао Сяошэ говорил, что и дева Дуцзюань, и Ху Иньлин под стражей, но на разных условиях. Вряд ли простую служанку, одну из многих, стали бы выделять и отправлять в подземелья Цзицзинъюй в пыточные камеры, подобные той, где заключена хули-цзин. Так что ошибки быть не могло: служанка точно должна находиться где-то здесь. Но почему ее нет среди других работниц?

— В этом и проблема! — всплеснул руками Сюэ Чжу.

— А если бы ты знал, где она, то как собирался бы ее освобождать? Или это тоже «проблема», с которой нужно было бы разбираться мне? — Юн Шэнь сердито прищурился, глядя на Сюэ Чжу.

Под строгим взглядом тот вздрогнул.

— Ну... Янь-даою, вы опытный заклинатель, вам наверняка известны многие печати и техники...

— Не подлизывайся, — резко прервал его Юн Шэнь. — Я так понимаю, это «да».

Сюэ Чжу чуть смутился, но все же кивнул. Юн Шэнь тяжело вздохнул, дивясь такой простоте и внутренне сетуя на то, что согласился помочь этому напрочь безалаберному мальчишке.

Именно дева Дуцзюань отправила послание заклинателям Юэлань. Именно она выкрала духовные нефриты и тем самым задержала ритуал, помешав демоницам. Ее жизнь и слова были ценны для подтверждения, пусть и косвенного, что демонам помогал некто из заклинателей или бессмертных. Потому к ее внезапному исчезновению мог приложить руку как раз таки таинственный виновник-заклинатель. Юн Шэнь решил, что найти служанку придется во что бы то ни стало и желательно еще живой.

Мрачные коридоры крепости Цзицзинъюй будто пытались удавить, и чем ниже приходилось спускаться, тем сильнее становилось это тягостное чувство. В один момент даже заложило уши. Вскоре Сюэ Чжу довел Юн Шэня до подземелья, где была заключена Ху Иньлин. Даже в смертном теле Юн Шэнь мог почувствовать тревожные отголоски демонического присутствия. Воздух был пропитан иньской ци. Неужто хули-цзин держали здесь прямо в настоящей демонической форме?

Юн Шэнь уже готовился толкнуть двери, ведущие прямиком к камере Ху Иньлин, когда его прервали.

— Постойте, Янь-даою, — окликнул Сюэ Чжу, его голос звучал нервно.

— Что-то не так?

Юн Шэню не терпелось покончить со всем этим. Находиться в таком месте было нелегко: если на верхних этажах крепости воздействие темной энергии ощущалось не так сильно, вернее для него в смертном теле не ощущалось никак, то здесь... Он словно вновь оказался в Павильоне ароматов. Только на этот раз никакого чудесного артефакта, который мог бы хоть как-то восполнить медленно утекающие прочь силы, не было. Долго он так не протянет, а ведь ему еще предстояло разговорить Ху Иньлин.

— Здесь должны быть мои соученики и стража Цзицзинъюй. Камера Ху Иньлин содержится под беспрестанным присмотром. Наблюдатели меняются каждый шичэнь, до прихода смены текущие наблюдатели не могут покинуть пост... — растерянно протянул Сюэ Чжу, оглядываясь. Некогда звонкий голос приобрел тревожную глухоту.

Сюэ Чжу решил осмотреться в поисках хоть единой живой души и оставил Юн Шэня ждать у дверей. Действительно, вокруг никого не было. Последние стражники, которых они повстречали по пути, остались этажом выше. Странно получалось, даже Си Ин говорил, что Ху Иньлин обезврежена его техникой и оставлена под надзором заклинателей, но...

Может быть, все эти надзиратели просто были за дверью? Невозможно, чтобы демоница вдруг осталась без охраны. Стоило Юн Шэню коснуться дверей и слегка толкнуть створки, как неожиданно их распахнули изнутри. Юн Шэнь от неожиданности едва не упал, столкнувшись лицом к лицу со стражем, но вовремя отступил на пару шагов.

Как он и думал. Охрана не могла испариться.

Страж занял собой весь проход, не давая даже взглянуть за плечо, не то что пройти дальше. Его лицо скрывал шлем. Как странно, все стражники, которых Юн Шэнь встречал до сих пор, не носили шлемов, тем более настолько закрытых, что даже глаз не видно — те оставались в тени козырька.

— Я пришел к... — начал было Юн Шэнь излагать цель визита, когда его прервали.

— Янь-даою! — крикнул Сюэ Чжу из глубины коридора, следом послышались торопливые шаги, переходящие на бег. — Янь-даою, немедленно уходите оттуда!

Юн Шэнь и оглянуться не успел, как страж неожиданно двинулся. То, что произошло дальше, случилось слишком быстро.

Страж схватил Юн Шэня за руки и резко потянул на себя. Юн Шэнь дернулся назад всем телом, хотя его сил явно было недостаточно, чтобы вырваться. В ответ на сопротивление страж ловко ударил его по голени — ноги Юн Шэня подкосились. Он не успел ничего предпринять, когда его, потерявшего равновесие, подхватили за пояс и очень грубо отшвырнули за двери позади себя.

Он упал на холодный каменный пол и проехался по нему вперед, завалившись на бок, пока не ударился о стену спиной и затылком. От резкого удара голова взорвалась болью, а в ушах зазвенело. Юн Шэнь приоткрыл заслезившиеся глаза, быстро смаргивая пелену, и увидел впереди, в свете приоткрытого прохода, темный и высокий силуэт стража. На короткий миг страж обернулся и... кивнул? Юн Шэнь не был уверен, перед его глазами все еще плясали разноцветные пятна. Не успел он привстать, опираясь на неприятно саднящие, содранные о камень ладони, как двери прохода закрылись, оставляя его в полной темноте.