История "не"решительной аристократки

47. Да поживее, если жизнь дорога!

Алиса

Я проснулась до наступления рассвета. Лежала, не шевелясь, смотря в окно, как восходящее солнце освещает землю. На душе было тяжело, ведь скоро приедет та, кто станет супругой главнокомандующего теней.

— Уверена, — прошептали губы в тишину, — у нее есть все, так еще и самый лучший мужчина в мире будет принадлежать ей.

Внезапно стало так горько, что словами не передать.

— Несправедливо, — всхлипнула я, утыкаясь лицом в подушку.

Слезы, которые несколько дней просились на свободу, все же обрели ее, впитываясь в наволочку. Я обещала, что не буду реветь, давала себе слово, но не вышло. Мне так хотелось утонуть в соленых ручейках, бегущих по щекам. Выплеснуть вместе с ними всю свою душевную боль, но я понимала — это не поможет. Придется пережить присутствие принцессы в доме, ее отъезд, а потом отъезд и самого Лероя, которого, что скорее всего, я больше никогда не увижу.

Любовь дает силу и любовь же ее отнимет. Она награда и она же наказание. Те, кто нашел с ней общий язык, живут прекрасно. Эти люди обретают крылья. А те, кто не могут похвастаться везением, горят в мучительной агонии, чувствуя, как их сердца плачут, а души рвутся в клочья.

Как бы плохо мне не было, как бы сильно не хотелось весь день проваляться в кровати, но я понимала, что нельзя потакать своей слабости и отчаянию. Будет только хуже и больнее. Поэтому, превозмогая себя, я отправилась умываться.

Чуть позже, спускаясь в кухню, уловила наивкуснейшие ароматы выпечки.

— Тетушка? — удивилась я.

Часы показывали пять тридцать утра. Вчера она не собиралась так рано вставать.

— Ох, Лисонька, — суетилась Тариана на кухне, только успевая залепливать пирожки, смазывать их и укладывать на лист. — Хорошо, что ты проснулась, дитя.

— Что-то случилось? — спросила я взволнованно, мгновенно бросаясь на помощь.

— Да, — кивнула она, пряча взгляд. — Ты вчера отправилась спать и спустя несколько минут Эрэю пришло письмо по маг почте. Принцесса не стала останавливаться на ночлег, а проехала мимо города, направляясь к нам.

— Получается, что она… — слова застряли в горле.

Я не хотела ее видеть. Не хотела, чтобы избалованная жизнью леди, ведь именно такой описала ее тетушка, увезла Лероя. Да, я понимала, его отъезд неизбежен и все же не была к нему готова.

Знала, буду мучиться и страдать, не смогу найти себе места, сгорая от вспыхнувших чувств, которые не звала, но ничего другого мне не оставалось.

— Скоро она подъедет к городским стенам Сонной лощины, — недовольно поджала губы тетушка.

И вот это скоро настало.

Заметив за окном какое-то движение, я подошла ближе, чувствуя, как сердце сжимается…

— Едут, — сорвалось обреченное с моих губ.

— Едут! — тетушка всполошилась пуще прежнего. — Лисонька, дитя, — кинулась она ко мне, — старайся не попадаться этой гадине на глаза. Пообещай!

— Я тебя не брошу одну, — мотнула я головой, неотрывно смотря на Лероя, возглавляющего шествие.

«Конечно… ты ее сопровождаешь. Она, наверное, рада…»

Было так больно, что не передать словами. Не хватало сил отвести взгляд. Я все смотрела и смотрела, откладывая в памяти каждое движение главнокомандующего.

«Вот он, здесь. Такой родной и желанный… но не мой…»

И вновь ком встал в горле. Часто заморгав, не позволила слезам сбежать со щек.

— Я пойду, встречу ее, — вздохнула тетушка, смотря на меня с тоской. — А ты накрой на стол, будь добра.

— Хорошо, — кивнула я.

Тариана ушла, а я, открыв шкафчик, достала три мешочка с сушеными травами, которые поспешила заварить для чая.

Не знаю, сколько прошло времени, но тут слух уловил цокот каблуков.

«Принцесса идет… Я смогу. Смогу не показать своей боли. У меня получится».

Какая она? Красива ли? Какой у нее голос? Мне было интересно посмотреть на дочь короля, которая по словам отца не имела ни стыда, ни совести.

И вот цокот каблуков стал громче.

Я обернулась, наблюдая небольшого роста красивую девушку в пышном, богатом платье. Ее огненного цвета волосы были уложены в сложную прическу, украшенную заколками, которые, что скорее всего, стоили целое состояние. А на шее и пальцах рук переливались драгоценные камни, говоря о величии своей хозяйки. Она смотрела свысока, надменно, брезгливо морщась. Ей не доставляло удовольствие находиться в этом доме.

«Так возвращайся к себе в замок!» — кинула я мысленно в сердцах.

Не дожидаясь, когда она обратит на меня свое внимание, я присела в реверансе, как учила тетушка.

— Что за вонь? — послышался недовольный голос.

«Вонь? — ахнула я. — Какая еще вонь?! Тариана всю ночь пекла пироги с разнообразными начинками, чтобы угодить тебе!»

— Надеюсь, в доме нет детей?

От ее слов дыхание сбилось, а желание, метнуться к спящей Ясеньке, едва не взяло надо мной верх.

— Есть, ваше высочество, — сдержанно ответила великосветской стерве тетушка.

Моего слуха коснулось раздраженное цыканье, а за ним и вздох.

— Я люблю тишину! Ребенок должен молчать!

Пораженная наглостью принцессы, я вскинула взгляд, встречаясь с ней глазами.

— Как посмела?! — взвизгнула она, гневно щурясь. — Я не давала разрешения таращиться на меня!

— Ваше высочество! — кинулась к ней в ноги тетушка, колени которой болели. — Прошу, не сердитесь! Алиса так старалась! Столько пирогов к вашему приезду напекла!

— Я не ем мучное! Тем более с таким омерзительным запахом!

Не отрывая взгляда, смотрела, как королевская тварь наступила на юбку тетушки, сидящую на коленях у ее ног, а затем вытерла о ткань подошвы своих туфель.

«Ах ты мерзавка!» — рыкнула я, чувствуя, что закипаю.

— Веди уже, старуха, в комнату, — высокомерно фыркнула гадюка. — А ты, — стрельнула она в мою сторону взглядом, — наполни мне ванну горячей водой. Да поживее, если жизнь дорога!