Осколки мира. Том 3. Императрица

Глава 12 Пункт назначения — «Убежище»

Итак, наш пленник сломался.

Я удовлетворенно кивнул на его слова. Сделал лицо попроще, чтобы мои невольные компаньоны, не понимавшие ни слова в происходящем диалоге, слегка расслабились и по моему виду поняли, что свежевать мужика или жрать его живьем я все-таки не собираюсь.

— Хорошо, — сказал я пленнику. — Тогда я буду задавать вопросы, а ты мне на них отвечать. Четко и коротко. Кому принадлежит это убежище? Или хранилище, как там его правильно?

— Я не знаю, — испуганно пробормотал мужик.

Я с красноречивым выражением лица поднялся со стула, но пленник опередил мой удар.

— Это правда! Я не знаю, кто сейчас его контролирует!..

Я остановился.

— Хорошо. Задам вопрос иначе. Кому оно в принципе принадлежало?

— А ты… не знаешь?.. — искренне удивился пленник.

Я с выразительным взглядом склонил голову в бок. Тот сразу понял свою ошибку и затараторил:

— Изначально хранилище было нашей лабораторией, но после захвата города мутантами перешло в их владение. Мы должны были или отбить хранилище, или уничтожить, но эти монстры подорвали сами себя вместе с нашими войсками!

— Допустим, — кивнул я, расслабленно опускаясь снова на стул. — Тогда следующий вопрос. И что же в нем такого ценного?

— Вы и этого не зна… — почти шепотом проговорил мужик, но тут же спохватился. — Там все ценное. Десятки удачных мутационных комбинаций, производственный цех, склады с прививочной сывороткой и оптимизирующими растворами, и уникальный анализатор, который нам так и не удалось воссоздать.

— Что такое «прививочная сыворотка»?

— Ну как же… — изумленно отозвался пленник. — То, за счет чего достигаются соответствующие изменения, или мутации.

Вот тут уже я нахмурился.

— То есть… Ты хочешь сказать, что у вас мутации достигаются методом прививок?..

— Позвольте меня все-таки спросить вас, откуда вы? И кто вы? — проговорил дядька, озадаченно глядя на меня. — Этому методу уже более ста лет, и я не могу поверить, чтобы где-нибудь в мире об этом не знали!

— Верно, — кивнул я. — Но дело в том, что мы не из вашего мира. Мы пришли из пространственного разлома. Потому что для нас это — единственный доступный способ получения мутационных способностей. А вы, стало быть, просто сыворотки вводите? Потрясающе, — усмехнулся я уголком рта. — Один укол — и стал тебе любой маразматик математиком, а шизофреник пирокинетиком…

А про себя подумал — удивительно, как вы еще сто лет протянули с такой доступностью мутаций.

Мужик, как ни странно, не особенно удивился, услышав такую, с моей точки зрения, ошеломительную новость. Наоборот, он как-то даже посветлел лицом и будто даже не расслышал вторую половину моей реплики, сконцентрировавшись на другом.

— Так значит, из разломов опять начали приходить иномирцы, — пробормотал он. — Вы не из числа новых подопытных. Вы просто чужаки, которые хотят забрать анализатор. Это не худший вариант для нас. Потому что, если вы его заберете, он не достанется мутантам.

— Ну вот видишь, у нас даже интересы пересекаются. Я вот только одного не понял. Ты сказал, что лаборатория изначально была вашей. Но мутантами называешь их, — кивнул я в сторону завернутых трупов рыцарей. — Правильно ли я понимаю, что вы сами их вырастили? Теми самыми сыворотками?

— Все не так, — возразил пленник. — Мы не создавали их. Они себя сами такими создали! И продолжают создавать, поэтому их и следует уничтожить! Я расскажу тебе…

— Непременно, но по пути, — прервал я душеизлияния пленного. — Как далеко от стадиона располагается убежище?

— Часа два с половиной ходьбы. Это к югу от оборонного завода, не доходя до бывшей вертолетной площадки…

— Мне это ни о чем не говорит, сам покажешь. Не будем терять время и ждать, когда эти мутанты разберутся с остатками вашей армии и вернутся оборонять хранилище.

— Они и так его обороняют, не сомневайся, — нахмурившись, проговорил мой собеседник. — Они же не могут без стимуляторов.

— Стимуляторы — это жидкости, которые мутанты таскают за спиной?

— Да, — кивнул вояка. — Они производят их тоннами и постоянно используют, увеличивая эффективность мутаций в два, а то и в три раза. И все эти стимуляторы вызывают мощное привыкание. Потерять все это будет серьезным ударом для них.

— У них что, единственная лаборатория?

— Нет конечно. Но только здесь они создают новые сочетания. Благодаря анализатору, который безошибочно определяет виды мутаций, уровень их выраженности, совместимость и прочее.

— Понятно, — вздохнул я. И обернулся к своим. — Так, собираемся! Мы идем в хранилище.

Мы с Чо занялись подбором костюмов и настройкой говорилок. Егор перетрясал рюкзаки, оставляя в них только самое необходимое по моему списку и распихивал боеприпасы по внешним карманам рюкзаков, чтобы легко было доставать. Мы с буддистом договорились поделиться частью своей дозы с пленным и отдали Анне все ампулы и шприцы, чтобы она умелой рукой сделала всем инъекции. Вершинин вызвался ей помогать. Север раздал всем наклейки и хотел было заменить Вершинина, но тот возмутился и сказал, что может быть он и не такой скоростной, но тоже умеет быть полезным.

Правда, последний укол самой Анне делать все равно пришлось буддисту, потому что сама себе она не могла, а Вершинин не умел.

— Будет больно, но надо потерпеть, — голосом педиатра проговорил Север, плавно нажимая на поршень.

Анна хмыкнула.

— Поверь мне, это вообще не больно. Ты просто никогда не обращался к косметологу.

— Это правда, — согласился Север. — Но все равно укол неприятный…

Наконец, мы собрались, оделись, вооружились. Егор взвалил на себя самый тяжелый рюкзак. Ругнулся на того, кто разлил воды на полу, так что он поскользнулся.

Наконец, я взял за локоть накачанного обезболивающим пленника со связанными руками и первым вытолкнул за двери.

Так мы двинулись на поверхность.

— Чтобы потом не было недоразумений, имей в виду… — сказал я прихрамывающему рядом со мной мужику. — Если вдруг ты по какой-то причине приведешь нас не туда, я тебя жопой насажу на какую-нибудь арматуру, чтобы ты там висел. Сначала как громкоговоритель, а потом — как флаг. И это сейчас была не метафора.

— Ты — мой способ выполнить ставшее невыполнимым для других задание, — ответил вояка. — Так зачем мне тебя обманывать?..

— Ну, раз мы договорились, теперь рассказывай про своих мутантов, — приказал я ему.

И вояка заговорил. Рассказал, как возникла секта Новой Силы, как для достижения большей мощи ее адепты стали пренебрегать человеческим обликом. Как разразилась первая мировая война, и небольшое число мутантов одержало свою первую победу. Как стали собирать обычных людей на фермах, чтобы те рожали детей, которых в свою очередь подвергали мутационным изменениям, превращая в новых солдат. Я спросил про неубиваемых дикарей. Как так вышло, что у них такой уровень регенерации, а у всех остальных — нет?

— Такой уровень регенерации, как ты говоришь, не совместим с интеллектуальной деятельностью, — пояснил вояка. — Там от центральной нервной системы остается две извилины, и эти две извилины навсегда неизменны. Потому и регенерируется без проблем, как дыра в любых других тканях. Без ущерба, так сказать. Теперь, кстати, направо поворачивай, вон к той куче рыжих обломков. Это, кстати, крепость была. Историческая ценность, между прочим…

Я слушал его вполуха и думал.

Про других чужаков. Тех, что бывали здесь раньше.

Не означает ли это, что у какой-нибудь Белой Короны или еще какой-нибудь корпорации уже давно имеются образцы всех этих сывороток и стимуляторов? И если так, то что они с ними делают? Изучают? Используют?

Но где и как?

Получить мутацию, не вставая с любимого кресла — это же очень соблазнительная тема. Если бы технологии имелись на руках, наверное, вся элита уже давно не бегала бы по рифтам, как наша Анна Сергеевна, а просто колола бы себе всякую дрянь и радовалась жизни. Никаких тебе неожиданностей, никаких рисков.

Но ничего подобного я пока не наблюдал. Означает ли это, что никаких таких образцов у них нет? Или существуют какие-то проблемы и побочки? Например, превращение морды лица в скуластую маску, или обрастание всякими наростами?..

И тут мне вспомнились наши щитовники.

Я даже замедлил шаг.

Данилевский сказал, что это новая форма. Что они могут эволюционировать…

А что, если это чьи-то лабораторные образцы?..

Что-то у меня фантазия разыгралась без поводов и причин. Тем более наши щитовники выглядят несколько иначе, да…

В этот момент я услышал, как вдруг закашлялась Анна.

Остановился. Обернулся.

Она стояла, схватившись за грудь и тяжело дыша.

Я поспешил к ней, хотя Анну и так уже обступили Егор и Чо.

— Что такое? — встревоженно спросил я, заглядывая ей в прозрачное стекло шлема.

— Меня… тошнит немного, — сдавленным голосом проговорила Анна.

— Эй, нельзя, чтобы вырвало, ты же не сможешь снять шлем! Дыши медленно, ртом!..

Она снова закашлялась, а я, оттолкнув в сторону Чо, развернул Анну так, чтобы тусклый свет от края закатного светила попал ей на лицо — бледное, покрытое потом, с глубоко запавшими глазами и потерявшими цвет, сухими губами.

Мои брови сами собой сбежались на переносице.

— Что с тобой? Как ты себя чувствуешь?

— Видимо, изрядно перенервничала, — отозвалась Анна, слабо улыбнувшись. — С давлением проблемы. Ничего, я справлюсь, не сахарная.

— Монгол, в укрытие! — отвлек меня своим окриком Север.

Вершинин подхватил пленного, и все рванулись к развалинам справа от нас.

Высунувшись из укрытия, я увидел на фоне угасающего неба две рослые фигуры великанов в доспехах. Они неспешно двигались мимо нас по каким-то своим надобностям.

— И радиация их не берет, — пробормотал Чо.

— Их вообще мало что берет, — вздохнул я. — Остается только надеяться, что основные силы сейчас заняты войной, а не охраной любимой прелести.

Дождавшись, пока воины мутантов скроются из виду, мы двинулись дальше, к заводу, угадать который в куче бетонного лома было уже невозможно.

Отсюда до хранилища, по словам пленника, было уже рукой подать.

Сумерки к тому времени стали еще гуще, что было нам на руку.

Мы залегли за грудой бетонных плит метрах в пятидесяти от цели.

Хранилище оказалось едва выступающим над поверхностью земли строением, обшитым ржавым металлом. С одной стороны, от него случился глубокий обвал, обнаживший часть бетонной стены, и пики арматурных прутов, торчавших из земли. Напротив нас зияла забетонированная колея, тянущаяся к раскуроченным воротам убежища и залитая зеленоватым светом фонаря. Бетон весь лопнул, покрылся сетью глубоких трещин, но визуальную целостность тем не менее сохранил.

В этой траншее несли караул два сержанта — очень высокие, с многочисленными трубками, тянущимися от ранцев в прорези доспехов. Еще двое стояли повыше, по бокам от траншеи. Вокруг них, переминаясь с ноги на ногу, вздыхали и покачивались из стороны в сторону щитовники — по пять штук с каждой стороны.

У одного из этих боковых рыцарей имелась и своя свора дикарей на цепи. Они лениво дремали чуть в стороне от своего хозяина, время от времени то поскуливая, то почёсываясь. К счастью, ветер дул нам в лицо, так что они не учуяли нашего приближения.

— Сначала ударим гранатами в центральную часть, а потом заходим одновременно справа и слева, — тихо сказал я. — Вершинин прикрывает Чо, я прикрываю Егора, Север сам по себе.

— Люди на цепи, если что, неубиваемые, — добавил Север.

— Верно, — кивнул я. — Лучший вариант им тупо голову отрубить. Вон, у Вершинина должно получиться. Так что берите на себя парня со сворой.

Тот усмехнулся.

— Это правда, такое я смогу.

— В доспехи, как я понял, стрелять бесполезно, они непробиваемые, — мрачно сказал Чо.

— Не совсем, — возразил я. — С близкого расстояния шлем прострелить можно.

— Ну и лицо, само собой, тоже, — заметил Север.

— Хороший вариант, если только они не начнут метаться на нашей с тобой скорости, — вздохнул я. — Еще у них больное место — их шланги из ранцев. Очень воют, когда их выдергиваешь… Север, ты тогда тоже заходи с парнями справа, там из-за этих собак хлопот будет побольше. Поможешь с ними, ты быстрый. А мы с Егором возьмем левого и постараемся притормозить нижних, если вдруг они выживут. Так что по возможности не подходите близко к канаве. Разрывы костюмов на короткий срок благодаря КР-4 нам не особо навредят, но все равно лучше остаться целыми. Если что, после боя при первой же возможности латаем дыры, клей у меня с собой.

Мы еще раз проверили оружие.

Пленника я привязал к обнажившемуся металлическому ребру покосившейся бетонной плиты. Тот попытался возмутиться, что вообще-то он свой. Тогда я предложил ему полную отключку в качестве альтернативы, и мужик послушно умолк.

Потом я отвел Анну подальше от входа, посадил в тени.

— Ты там как? Нормально? — спросил я, отметив ее неловкие движения и устало поникшие плечи.

— Голова кружится немного и кислорода в этом костюме не хватает, а в остальном ничего, — проговорила она. — Просто хочется поскорей все это снять. Не пойму, чего это я вдруг так не вовремя расклеилась. Может, побочки вылезли на этот твой препарат?

Я вздохнул.

— Не исключено. Из дополнительных эффектов у него там заявлено тридцать семь пунктов. Если честно, я их даже не помню все. Мы постараемся не затягивать. А потом разберемся, что делать с твоим здоровьем, потому что мне это все не нравится. А сейчас держи автомат. Из рук его не выпускай, поняла? Если пленный дернется куда-нибудь, сразу стреляй.

— Вообще-то он человек, Монгол, — с укором проговорила Анна.

— В родном мире мы тоже все по большей части люди, что не мешает нам убивать друг друга, — возразил я. — Ему приказано сидеть, вот пусть и сидит. И вообще, в любой непонятной ситуации начинай стрелять в воздух. Я услышу, не сомневайся.

Кивнул ей на прощание, я двинулся к остальным.

Так, я ничего не забыл? Все сделал?

Стоп, у меня же еще десять бонусных очков остались. Куда бы их положить?..

И, недолго думая, перенес их все во «Взрывной удар». Мне показалось, сейчас это было лучше всего. Тем более один бонусный балл приносил сразу два уровня способности категории В, то есть у меня в итоге получался пятидесятый.

А это уже немало!

Ну а потом все началось…

Три гранаты одна за другой влетели в бетонную траншею. Взрыв громыхнул, полыхнув оранжевым и выплюнув из глубины сухую землю, куски бетона и чью-то оторванную руку.

А между броском гранаты и ее взрывом Север еще успел дважды прицельно выстрелить в гиганта со своей стороны. Способность идеально видеть в сумерках давала ему эту возможность, плюс скорость вместе с меткостью, которую я уже успел оценить.

Пули одна за другой вошли прямо в глазницу мутанта. Его псы, брызгая слюной, рванули вперед, вырываясь вместе с цепью из ослабшей руки покачнувшегося от взрыва и раненого хозяина. Вероятно, уже даже не вполне живого.

Сумерки взорвались адским пламенем. Еще одна граната, брошенная мной с хирургической точностью, влетела прямо в толпу щитовников перед нами. Я увидел, как пара из них рухнули в траншею. Еще один, окровавленный с головы до ног, с ревом бросился на нас. Двое других трясли головами, пытаясь очухаться. Перед ними светились щиты, которые защитили их от моего подарка.

Мы с Егором рванули вперед.

И тут я в полной мере почувствовал, как «Истинный охотник» обостряет восприятие. Теперь я даже в загустевших сумерках видел медленно летящие в нас пули, параллельно с этим краем глаза мог следить за тем, как с другой стороны Вершинин одной рукой удерживает мерцающий щит под натиском выстрелов щитовников, в то время как Чо поливает очередями из автомата подскочивших к напарнику псов. А еще я чувствовал шевеление внизу, в забетонированной колее, и слышал вопли оттуда.

Егор открыл огонь по щитовникам. В этот момент наш сержант выстрелил из здоровенной пушки, которая была у него вместо левой руки, и я вытолкнул Егора из-под снаряда.

А потом включил максимальную скорость. Ринулся прямиком к гиганту. По пути сунул дуло автомата прямо в рожу медленно поворачивающегося ко мне щитовника и нажал на спусковой крючок. Короткая очередь превратила его голову в месиво. Он пошатнулся и начал падать, в то время как я вплотную подскочил к великану.

Доспехи на нем были круче, чем у моего старого знакомого. Сине-красные, даже с какой-то гравировкой. Да и сам он, может быть, был сильней и выше статусом, чем стражник бункера.

Но слишком медленный.

Вот почему тебе нужно качать скорость, Егор! Непременно качать скорость!

Я подпрыгнул, отталкиваясь пружинистыми ногами от земли, как зверь. Шальная пуля, пролетая сбоку, ткнулась в мой шлем, и мне пришлось неудобно пригнуть голову.

Но руки уже знали, куда метить.

Со всей силы я ломанут ошалевшего от моей наглости гиганта по голове. Руку окутало едва заметное свечение, и она ударила противника в лицо, сминая его, как яичную скорлупу.

Я сам удивился тому, как это у меня получилось.

Раздался неприятный треск — это я разорвал перчатку, зацепившись о какую-то кость внутри его черепа.

Ну и черт с ней, перебьюсь!

Обернувшись, я увидел испуганное лицо Егора и еле успел пригнуться, чтобы пули из его автомата не прошили мне грудь и голову. Дышать стало невыносимо трудно. Вентиляция костюма и фильтры не были рассчитаны на такую нагрузку. Я жадно глотал воздух, чувствуя, как мало в нем кислорода.

Твою мать. Больше так ускоряться нельзя, или я задохнусь в этом проклятом шлеме!

Между тем Чо поднимался на крышу убежища, с усилием волоча за собой на цепи всю расстрелянную свору. Дикари не были окончательно мертвы. Они поскуливали, конечности хаотично подрагивали от нетерпения, когда регенерация завершит свое дело и они снова смогут ринуться в бой. А пока их враг, проскальзывая подошвами по металлу, тащил их в сторону большого пролома сбоку от строения.

А что, тоже прекрасная идея. Скинуть их туда, прямо на торчащие штыри, и гранатами закидать. Пусть попробуют после такого воскреснуть.

Остальные продолжали отстреливаться от прикрывающихся щитами трех живых щитовников. Вот такая смешная тавтология. Вершинин — выглядывая из-за своего защитного мерцания. Север неспешным ускорением маневрируя промеж пуль заходил на фланг, чтобы открыть огонь по неприкрытой щитами стороне. Их гигант был мертв, так что остался последний рывок до победы. И тут я вдруг среди множества шумов и голосов различил дыхание буддиста, тяжелое и усталое.

За последние сутки ему пришлось немало побегать. Как бы откат не накрыл…

И в этот момент где-то глубоко под землей что-то вздрогнуло. Будто на глубине тронулся поезд метро. Потом раздался грохот, и из дымящегося провала перед входом с неожиданной легкостью и скоростью вверх взмыл еще один великан. С грохотом приземлившись, он быстро осмотрелся — и встретился взглядом со мной. Ухмыльнулся. Как в ускоренной записи махнул единственной целой рукой — и его собратья-щитовники рухнули на землю, вместе с Севером и Вершининым.

Я бросился к нему на своей максимальной скорости. Длинным упругим прыжком перемахнул через проклятую канаву, на лету готовясь стрелять. Но однорукий одним молниеносным рывком очутился на крыше хранилища.

— Презренная крыса, — проговорил жутким, хриплых басом великан, и в темноте его глаза засветились, как маленькие красные лампочки. — Кончено! Твоя удача умерла, когда я выжил. А теперь следом за ней умрешь и ты со своим выводком…