Осколки мира. Том 3. Императрица

Глава 11 Чужая война

Дезинфекцию мы провели сразу, чтобы выровнять фон. Пришлось почти полчаса сидеть в изоляционном боксе с рюкзаками на руках, пока система не оповестила нас, что дело сделано.

Тела мы завернули в пленку и убрали в дальний угол с глаз долой. Проверив показатели системы жизнеобеспечения бункера, я с огорчением обнаружил, что дезинфектор предупреждающе замигал красным глазом.

— И что с ним не так? — хмуро поинтересовался Егор, наблюдая за тем, как я разглядываю пометки на датчике.

— Он просто оповещает, что в следующий раз обрабатывать помещение ему будет уже нечем. Так что, если вдруг явится кто-то еще — одевайтесь сразу в костюмы. Чо знает, в какие.

— Из синих ящиков, — отозвался тот.

— Правильно, — кивнул я. — А теперь мне нужно поспать. Во сне регенерация работает максимально эффективно, так что, если повезет, к моменту вылазки нога меня вообще беспокоить не будет. Север! Ты тоже скоростной, так что уж извини, тут без вариантов: со мной на поверхность идешь именно ты. Егор, Вершинин и Чо — по очереди на карауле. Любые новые лампочки на панели, непонятный звук, вибрация или запах — все из этого является поводом для тревоги. Чуть что — реагируем сразу. Не ждем, не сомневаемся и пинаем меня.

Я прихватил себе под голову свой рюкзак и расположился на полу около стены.

— И что, ты реально сейчас сможешь спать? — озадаченно спросила Анна.

— Делать-то все равно больше нечего, — ответил я, не открывая глаза. — Надо подождать, чтобы радиоактивный фон спал хоть немного. А потом от меня потребуется много активности, так что поспать сейчас, чтобы быть более эффективным потом — самое правильное. Тебе, кстати, тоже рекомендую.

— Я как бы только что ядерный взрыв пережила и перестрелку с иномирными мутантами, — дрогнувшим голосом проговорила Анна. — И спать рядом с их трупами, завернутыми в пленку, как свежие огурцы, мне как-то пока не хочется…

Я ей не ответил.

Математически все получалось неплохо.

У меня четыре ампулы, дозировка рассчитана на двенадцать часов.

Нас всего шестеро. Если располовинить каждую ампулу, нам всем должно хватить на шесть часов, плюс одну из ампул мы можем употребить с Севером при подъеме на поверхность.

Хотя я бы, конечно, предпочел в компаньоны Егора.

Когда вернемся, надо найти способ прокачать ему скорость. Как показала практика, она важнее, чем сила и меткость вместе взятые. Потому что имея скорость ты всегда имеешь второй шанс. И мобильность.

А пока придется довольствоваться буддистом в качестве напарника, потому что время дорого. Учитывая количество ампул и объем препарата, у нас с Севером будет всего шесть часов на поиски ответа на вопрос, где находится хранилище. И потом, если разделить оставшееся поровну, таймер запустится снова, и мы получим еще шесть часов на то, чтобы всем добраться до нужного места и выполнить задание.

Но как быть, если рифт в итоге так и не откроется? Если игра просто выдаст следующее задание?..

Я приоткрыл глаза.

И увидел блестящий пленочный бок одного из наших гостей.

Не знаю, откуда они выползли. Но на больных или умирающих эти парни похожи не были.

Дело в их мутации? Или в содержимом их ранцев?

Или и в том, и другом одновременно?

Было бы круто провести анализ этой жидкости. Но у меня ни ресурсов, ни квалификации не хватит, чтобы разложить по составу иномирное снадобье.

А вот в лаборатории ЦИР, пожалуй, это могли бы сделать вполне достойно.

А заодно и ДНК самих мутантов посмотреть.

Если, конечно, после облучения от него что-то останется.

Я забрался в боковой карман рюкзака с контейнерами для образцов и под пристальными взглядами компаньонов отправился ковырять покойника.

На меня смотрели молча. Строго. И, как мне показалось, осуждающе.

Я аж нож опустил.

— Вы на меня так смотрите, как будто этот глаз ему еще может пригодиться, а я как сволочь последняя отнимаю!

— Нет-нет, продолжай, — неожиданно отозвался Север. — В твоих действиях есть что-то умиротворяющее. Вселяющее надежду на будущее, в котором эти образцы могут что-то значить для большой науки.

— Нет, все-таки ты ненормальный, — фыркнул Чо.

— Я — проходчик, — бросил я на него косой взгляд из-за плеча. — Мы все ненормальные.

Егор кашлянул прорвавшимся хохотом и повернулся на другой бок.

Закончив дело, я вернул пленку на место, пригладил ее и отправился спать. На этот раз — по-серьезному.

Хорошенько выспавшись и наевшись консервов из запасов, мы с Севером начали неторопливые сборы.

Сначала подобрали подходящие по размеру костюмы и шлемы, похожие на головняки космонавтов. Потом всем собранием долго настраивали в них связь, чтобы мы смогли слышать друг друга на расстоянии. Потом приклеили на предплечье наклейку-индикатор, прилагающуюся к костюму — для того, чтобы сквозь маленькое прозрачное окошко на рукаве контролировать степень облучения.

— Я все равно не понимаю, как вы собираетесь искать это проклятое хранилище, — сказала Анна, искусно загоняя иглу с половиной ампулы КР-4 в вену Севера.

— Для начала мы просто осмотримся, — буркнул я, не желая пускаться в подробности. — А там видно будет.

И в свою очередь подставил руку.

Костюмы были легкие, из плотного, но очень тонкого материала. Он хрустел при движении, как яичная скорлупа под ногой. Внутри было душно, несмотря на систему вентиляции. Ну да ничего. От пота еще никто не умер.

Я затянул ремни потуже, проверил герметичность швов и щелкнул замком шлема. Проверил автомат на плече. Пистолет. Нож.

— Я тебе в нагрудный карман гермоклей положил, — хмуро и как бы между прочим сказал Егор. — Но вы все равно постарайтесь там не сильно дырявить упаковку.

Я кивнул, повернулся к шлюзу.

Дверь открылась с противным скрипом.

Запах горячего металла, пластика и гнилой органики пробивался даже сквозь фильтры.

Воздух был густым, словно наполненным пеплом. Небо казалось неестественным. Лучи клонящегося к закату светила с трудом пробивались сквозь рыжую пелену, окрашивая все в грязно-коричневые и оранжевые тона. А с другой стороны, там, где должен был быть горизонт, как гигантский кровоподтек, висело багровое пятно. От него в стороны тянулись полосы дыма, сливаясь с облаками в единую грязную пелену.

А город вокруг больше не был городом.

Там, где раньше виднелись силуэты изувеченных зданий, теперь не осталось ничего, кроме холмов из бетонных обломков. Лишь кое-где чернели остатки каких-то металлических конструкций.

Ну что же. Привет, постап.

Я сделал шаг, и земля под ногами захрустела. Опустив голову, я увидел, что почва покрылась стекловидной коркой, будто её запекли. И с каждым шагом она крошилась, оставляя следы.

— Ну и куда мы идем? — неожиданно громко в самое ухо сказал Север.

Я даже вздрогнул от неожиданности.

— Не ори ты так, а то я оглохну. В какой стороне ты в прошлый раз видел войска? По-моему, где-то вон там?.. — указал я рукой направление.

Север задумчиво покрутился на месте, пытаясь опознать местность. Нашел глазами рухнувший прожектор, на который забирался в прошлый раз.

— Нет, левее. Видишь, где черный скелет эстакады? Как раз за ним.

— Отлично, тогда погнали туда. Посмотрим, есть ли живые.

— Зачем?.. — не понял Север. — А, или ты надеешься, что это были противники местных «сержантов», и они нам помогут?..

Я шумно выдохнул. Развернулся к буддисту.

— Да никто не станет нам помогать. Прибьют к чертям и те, и другие, если мы предоставим им такую возможность. Так что все, что нам нужно, добывать придется своими силами. И для начала мы добудем источник информации. И без разницы, на какой стороне он сражается. Теперь цель вылазки понятна?

Север молча кивнул.

— Тогда побежали. Только не перестарайся, двигаемся на умеренной скорости в энергосберегающем режиме. А то, боюсь, мы сваримся в этих гондонах.

Север улыбнулся, снова кивнул. И мы поспешили вперед по мертвой земле.

Взбежав на большой холм, возникший на месте построек перед эстакадой, мы увидели жуткую панораму побоища.

Колонна боевой техники была смята и разбросана по бетонным дюнам. Из люков некоторых машин свешивались тела мертвецов.

Но звуки боя все еще стояли в воздухе. Они то усиливались, то стихали…

— Что за черт? — проговорил я, озираясь по сторонам. Передатчики внешних шумов в шлеме искажали звучание и здорово мешали ориентироваться в пространстве. — Ты слышишь? Шум…

— Говорят, в наших пустошах тоже есть места, где эхом снова и снова раздаются чьи-то крики и выстрелы… — тихо, с каким-то благоговением проговорил Север.

И тут над пустыней с визгом взметнулась сигнальная ракета. Черный дымный след яркой полосой расчертил небо.

— Похоже, местным призракам нужна подмога.

И мы поспешили к тому месту, над которым начал медленно рассеиваться ракетный хвост.

Ноги скользили по спекшемуся стеклу земли, подошвы костюма шуршали и шелестели.

А где-то впереди, приближаясь с каждым мгновением, гремела настоящая война, и я уже мог различить четкие очереди автоматов, хлопки выстрелов и глухие удары взрывов.

А потом мы увидели пролом.

Он зиял в земле, как разинутая пасть, и глубокими шрамами разбегался в разные стороны. А наверх поднимался то ли дым, то ли пыль, в глубине время от времени мелькали вспышки.

Пригнувшись, мы с Севером приблизились к пролому.

Там, на глубине порядка пятидесяти метров, среди заваленных обломками рельсов и искореженных вагонов шло сражение.

Прямо под нами стройными рядами расположились полсотни великанов, похожих на нашего знакомого сержанта и пара сотен парней статусом попроще и ростом пониже. Они наступали, как машины, без суеты и не прячась за укрытия, по очереди прошивая пространство перед собой из крупнокалиберных орудий, встроенных в руки и предплечья. Вокруг них серой массой копошились низкорослые мутанты, покрытые наростами и с оружием в руках. Эти гибли один за другим, но ни их сородичи, ни великаны не обращали на это никакого внимания, продолжая идти вперед буквально по трупам.

А с другой стороны, за вспыхивающими в полумраке энергетическими щитами прятались люди в защитных костюмах, похожих на наши. Они держали оборону у разбитого эскалатора, стреляя короткими, точными очередями. Их поддерживал пулемет, установленный на баррикаде из обломков — крупнокалиберные пули сносили головы мутантам, разрывая броню на куски. А еще — штук семь механизмов, которые представляли собой миниатюрные танки размером с внедорожник, только на крепких паучьих лапах. Несколько таких машин уже искрили неисправными турелями вверх, и прямо на наших глазах один из великанов точным попаданием в башню вывел из строя еще одну, так что их осталось шесть.

Время от времени из тени на людей выскакивали воющие дикари на полусогнутых. Они метко впивались зубами в руки и ноги, разрывая костюмы, и падали под натиском выстрелов, чтобы снова подняться и атаковать следующую жертву.

Глядя на это мне невольно пришел в голову вопрос: если они умеют создавать почти бессмертных рабов, так почему же себе не прокачали такой уровень регенерации?..

— Нам нужно как-то спуститься, только с другой стороны, — негромко сказал я в переговорник.

— Туда?.. — почти жалобно переспросил Север.

— Вряд ли они сами выпрыгнут нам в руки, так что да, придется немного напрячься.

И мы поспешили от разлома в сторону трещины, уходящей за забаррикадированный эскалатор.

А потом до моего слуха сквозь гул и выстрелы донесся новый звук.

Прижавшись к куче лома, я обернулся.

— Твою мать!..

Север тоже обернулся — и охнул.

Потому что к пролому, грохоча доспехами и пружинисто отталкиваясь от земли здоровенными ногами, больше похожими на нижние опоры роботов, спешили гиганты. Еще порядка пятидесяти боевых единиц с человекособаками на цепях.

— Надо бы поторопиться, а то скоро в плен будет некого брать, — пробормотал я.

— Сам говорил, что неважно, кого именно, — дрогнувшим голосом сказал Север. — А этих вон, бери — не хочу.

— Вот я и не хочу, — отозвался я. — Пригнись пониже, пошли!

Пробравшись к нужному участку и взглянув на раскуроченные перекрытия, торчащую арматуру и ненадёжные плиты, просевшие на еще менее надежные, затянутые дымом покосившиеся опоры, я мог только матом выругаться и позавидовать тому, как гиганты в доспехах один за другим прыгают вниз, будто пятьдесят метров для них — сущая мелочь.

Воспользовавшись тем, что они своим эпичным появлением отвлекли на себя все внимание людей, я юркнул в щель. Перчатки предательски проскользили по плите, и я не смог притормозить и буквально с размаху шлепнулся на перекошенную плиту, проехался на животе до искривленной металлической балки и крепко схватился за нее обеими руками. Сердце гулко стучало, пот залил глаза. Черт, и ведь рукавом не вытрешь!

Проморгавшись, я осмотрелся. Соскользнул по балке вниз, перебрался на покачнувшуюся под моим весом плиту и юркнул в дымовую завесу, накрывшую остатки эскалатора.

Следом за мной в пролом скользнул Север. Только он оказался гибче и ловчее меня, так что спустился без шлепков и неожиданностей.

Теперь между нами и группой тех, под кого мы мимикрировали, было всего метров двадцать перекореженных металлических конструкций, ящиков и какого-то хлама.

Тяжелый снаряд, пролетев над баррикадой, ударился в стену и с грохотом взорвался, образуя в камне воронку. Мелкая крошка и фонтан суглинистой рыжей земли долетели до нас, прошуршав по костюму и шлему.

— Прикрыть отступление! — прокричал кто-то далеко впереди. — Дать отступить второму и четвертому отряду из тупика на южную ветку!..

В нашу сторону метнулись две темные фигуры.

Я схватился за оружие, но фигуры, не заметив нас, подхватили какой-то ящик и уволокли вперед.

— Еще боеприпасов! — пытаясь перекричать стрекот пулеметов, прокричал кто-то с переднего края.

— Давай-ка поможем, — полушепотом сказал я в переговорник и, внаглую рванул вперед. Схватил за боковую ручку еще один ящик, и мы с Севером потащили его к «нашим»…

Новый взрыв оглушил нас обоих. Часть баррикад размело в стороны, людей отбросило назад. Один из них прилетел прямо мне под ноги, с расколотым шлемом и месивом вместо лица.

Сквозь приглушенные крики и грохот я различил хриплый голос:

— Третий отряд, отходим!..

Из дыма вынырнули трое бойцов. Один из них бережно придерживал второго, с оранжевыми отметинами на шлеме и плечах, припадающего на правую ногу. Третий пятился задом, прикрывая его и поливая свинцом наступающих мутантов.

И тут у меня все сложилось.

Особые отметины на одежде. Помощь сразу двоих сослуживцев, хотя некоторые, вон, корчатся и без лица, и без помощи.

Однозначно, это офицер.

Идеальный объект для дознания.

— Берём хромого, — бросил я Северу.

Буддист рванул вперёд, как тень. Я — следом, пригнувшись.

Хромающий боец первым почуял неладное.

Он повернулся в мою сторону за мгновение до того, как я ударом в основание шеи вырубил его напарника. Потеряв опору, воин покачнулся, падая на колено окровавленной ноги.

Я подхватил его.

— Сво…! — начал он, пытаясь то ли обозвать меня сволочью, то ли крикнуть, что свои в тылу не совсем свои, но мой кулак в перчатке уже врезался ему в шлем.

Аккурат в ту часть, где под слоем тонкого и легкого металла, похожего на алюминий, располагалась начинка переговорника.

Удар получился сильный. Голова пленника дёрнулась в мятом шлеме, из-под которого донесся хриплый свист, повизгивание и шипение.

Тело обмякло у меня на руках.

Черт. Вообще я планировал вырубить связь, а не самого пленника.

Хотя последнее тоже неплохой вариант, в следующий раз надо поаккуратней рассчитывать силу. А то ведь и убить можно.

И в этот момент воин, прикрывавший раненого, обернулся.

И напоролся на Севера.

Буддист на скорости ударил его ребром ладони в горло, прямо под шлемом. Парень не успел даже сообразить, что случилось. Просто рухнул на пол рядом со своим сослуживцем

Мы рванули назад, к пирамиде из железа и бетона, по которой пробирались с поверхности сюда. Взрыв ударной волной в спину отшвырнул нас на кучу лома.

Мутанты уже прорывались сквозь дым — один из великанов ревел в двадцати метрах.

— Что делать? — прошептал Север.

— Сюда, вниз! — скомандовал я, забиваясь вместе с безвольно раскинувшимся у меня на руках воякой в самый дальний угол, за обломками и ящиками. Свернувшись клубками, мы затихли. Только напряженное дыхание Севера свистело у меня в ухе, выдавая беспокойство буддиста.

Где-то над нами в стену влетел еще один снаряд. Все вокруг вздрогнуло, ухнуло. Покосилась и со скрежетом начала падать железная балка. Она чиркнула по стене, высекая искры, и упала сантиметрах в двадцати от меня.

Сквозь дым мы видели, как великаны проходят мимо эскалатора и сворачивают в сторону. Если такие обнаружат нас здесь, хреновое получится завершение операции.

Но они ничего не обнаружили. Просто шли мимо, грохоча и лязгая своими доспехами.

Бой продолжился где-то чуть дальше, левее от нас.

Наконец мы смогли перевести дыхание.

Я так взмок, что уже ненавидел этот шлем. Скользкие, щекотные капли повисли на носу и бровях.

— Этот-то хоть живой? — спросил буддист, глядя на нашего пленника.

— Живой, куда он денется.

Я пригляделся к его раненой ноге. Вернее, к дыре в костюме, которую оставила пуля. Вытащил гермоклей. Сделал вместо дыры складку, залил ее клеем. Тот зашипел, образуя стекленеющую на глазах поверхность.

— Теперь можно и наверх, — хлопнул я Севера по плечу.

Лезли вместе. Буддист придерживал то меня, то мою непростую ношу.

Наконец, мы вывалились на поверхность.

Буддист сначала шумно выдохнул. Потом тихо рассмеялся.

— Прав был Чо, ты и правда ненормальный. Я еще в жизни такой дурости не совершал!..

— В смысле, когда в это пекло полез?

— Нет, когда согласился пойти с тобой на поверхность «осмотреться», — еще веселей рассмеялся Север. — Ты же безумен, Монгол! Ты вообще умереть не боишься?

— Что-то ты рановато расслабился, — хрипло сказал я, хватая пленного под мышки. — Бери его за ноги, и на базу! И не торопись, а то ведь и правда может раньше времени откинуться.

Север кивнул, и мы отправились к убежищу, оставляя за спиной грохот чужой войны.

Защиту мы сняли под дверью бункера.

Языка я втащил на плече. Скинул под ноги Анне и вместо ответов на десяток вопросов, которые она выпалила сходу, сказал:

— Приведи его в чувство.

Нас с Севером можно было буквально выжимать. Я разделся до пояса, вытащил из запасников своего рюкзака свежую футболку и воспользовался ею, как полотенцем.

Футболка стала мокрой.

Я повесил ее на шею, приложился к фляге с водой. Обернулся на Анну.

Та что-то уже колола нашему языку, отдавая четкие указания Вершинину и Чо касательно его раны.

Егор с укором посмотрел на меня. Мол, вот как, значит? Все веселье и без меня?

Извини, приятель. Но в этот раз так уж вышло.

Я поковырялся на нашем складе и нашел веревку. Не обращая внимания на недоумевающий и пристальный взгляд Анны, связал раненому руки за спиной и привязал их к стулу. И ноги — тоже.

Потом нашел еще один стул и, повернув его задом наперед и уселся на него верхом, свесив руки со спинки.

Наконец, мужик зашевелился. Открыл глаза. Озадаченно осмотрелся.

— Ну, привет, — сказал ему я.

— Ты… Ты кто? — проговорил пленник.

— Человек, которому от тебя нужен всего лишь ответ на один-единственный вопрос. Где. Находится. Хранилище. Знаешь такое?

Мужик несколько мгновений смотрел на меня в упор, а потом расхохотался.

— Да пошел ты…

Куда конкретно он хотел меня отправить, я уже не расслышал. Потому что, подорвавшись со стула вломил ему под дых — так, что мужик с грохотом и стоном опрокинулся на пол мне под ноги. Я склонился над ним и прохрипел с самым страшным видом:

— Слышишь, ты, — крепкой рукой я нащупал его горло, чувствуя, как под пальцами мощными ударами плещется кровь в жилах. — Я бы тоже с удовольствием посмеялся. Но дело в том, что мне очень нужен ответ. Прямо сейчас. И если потребуется, я…

— Монгол, прекрати!.. — услышал я окрик Анны. Но даже не обернулся. А рявкнул остальным:

— Кто-нибудь уведите ее отсюда в хранилище! — и стиснул еще чуть крепче горло мужика и продолжил, в то время как пленник начал сипеть и дергаться. — Так вот, чтобы найти ответ, я готов вскрыть тебя от горла до яиц. Посмотри вон туда, — заявил я, отпустил горло и за волосы повернул его голову таким образом, чтобы было видно завернутые в пленку тела. — Посмотри. У них я тоже искал ответ. Но так вышло, что они не знали. Ты — моя четвертая попытка. Но это не страшно. Вас здесь много, а мне, по сути, насрать, кто конкретно расскажет мне то, что я хочу знать. Человек, мутант. Четвертый, пятый. Десятый. И где у него при этом будут, например, глаза, в глазницах или во рту. А также уши, нос, и все остальное, с чем так больно во всех смыслах расстаться. Ты меня понял⁈

Я рывком поставил стул вместе с пленным на место. Краем глаза я видел, какими офонаревшими глазами на меня все смотрят, не решаясь вмешаться.

Только Егор прятал ухмылку в усы.

Нет, а чего они ждали? Что я три часа буду убеждать этого доброго человека оказать нам любезность? Доказывать, что я не за красных, и не за белых, и вообще мне плевать, кто тут кого добьет?

Я потратил на этого хромого три с половиной часа, и я выбью из него ответ, даже если ради этого придется воплотить часть блефа в реальность.

Я с грохотом поднял свой стул и уселся поудобней напротив белого, как полотно, мужика, который никак не мог отвести глаз от трупов рыцарей.

— Ну так что? — спросил я, пристальным взглядом высверливая в нем дыру. — Говорить будем, или сразу к развлечениям перейдем?

Мужик несколько раз моргнул. Поднял на меня испуганный взгляд.

— Я… Я расскажу тебе то, что ты хочешь.