Газлайтер. Том 36

Глава 7

Наконец-то я на свадьбе друга. Москва, шум, свет, звон бокалов, приглушённая музыка — всё перемешалось в один длинный золотой миг. Гришка сияет, довольный, будто выиграл войну и теперь празднует капитуляцию Хань и Рима вместе взятых. Сидит во главе стола между двумя жёнами и выглядит абсолютно счастливым. Скромница Адия сегодня просто неузнаваема: глаза сверкают, платье расшито драгоценными камнями, будто это она невеста. По другую сторону от жениха Настя — теперь уже не княжна Лопухина, а Калыйр, — смеётся, что-то рассказывает моей Маше, и обе весело поглядывают то на меня, то на Гришку. Явно что-то задумали две бывшие княжны.

Светка в новом опрятном камуфляже, глядя на молодоженов, поднимает бокал и с ехидцей протягивает по мыслеречи:

— Ну, может, теперь Гришка хоть по борделям перестанет шастать.

Лена, стоящая рядом, пожимает обнаженным плечами, подчеркнутыми бретельками, даже не оборачиваясь:

— Это вряд ли.

Светка фыркает, смеётся:

— Ага, я тоже так думаю.

Гришка уже успел подколоть меня — мол, теперь не только я один женат на княжне. Я лишь пожал плечами, не видя смысла спорить. Но Камила, разумеется, не удержалась и вставила своё слово: заметила, что я, между прочим, женат ещё и на бывшей принцессе Золотого Полдня, а также на вице-регенте Багровых Земель, а в числе избранниц у меня значится и принцесса Шакхарии. Так что, дескать, Гришке ещё есть куда расти. Юный батыр слегка приуныл — но ровно на одну секунду. Потом снова расправил плечи и заулыбался, будто и не слышал подколки.

Вообще я только рад за друга. Среди моих вассалов — будущих в том числе — не хватало только ещё одного многоженца. Я поначалу надеялся на Ледзора. Вот только там без шансов — морхал влюбился в Кострицу. А Кострица — это жуткая собственница до мозга костей. Так что Одиннадцатипалому придется свыкнуться с единственной благоверной. Хотя, судя по его виду, он и не особо против.

Музыка меняет ритм, и я оказываюсь на танцполе с Лакомкой. Она лёгкая, почти невесомая, словно сама мелодия крутит нас её. Платье бликует, глаза смеются, и я действительно расслабляюсь, позволяю себе просто быть. Ни королём, ни регентом, не конунгом, ни Лордом-Демоном — просто человеком на празднике.

Посреди поедания закусок за спиной раздаётся знакомый голос, сухой, уверенный:

— Ваше Высочество, желаю вам хорошо отдохнуть! Не могли бы вы отойти ненадолго?

Обернувшись, я вижу Владислава Владимировича. Каким-то чудом он тоже оказался здесь, на свадьбе.

— Владислав Владимирович, почему бы и не пообщаться с хорошим человеком, — улыбаюсь.

Доедаю на ходу канапе с угрём и двигаюсь вместе с начальником Охранки прочь из зала. Мы входим в небольшую комнату — уединённую, почти музейную. Вдоль стен тянутся полки, заставленные десятками лошадиных статуэток: бронзовых, стеклянных, деревянных.

Кресла здесь удобные. Усаживаемся друг против друга, и Владислав Владимирович смотрит прямо, не моргая.

— Итак, Ваше Величество, — произносит он размеренно. — Вы теперь и король, и регент, и конунг, и граф Российского Царства.

Я усмехаюсь, но без вызова:

— Вы на конфликт интересов намекаете, Владислав Владимирович?

— Сам всё понимаешь, Данила Степанович, — вздыхает Красный Влад, который уже наверно жизни не рад что когда-то связался со мной. Столько трудностей ему точно никто не доставлял. На одних моих титулах можно себе шею свернуть.

Пожимаю плечами:

— Багровые земли и Русское Царство не пересекаются. Можно наладить торговлю, дороги, артерии — всё пойдёт на пользу обеим сторонам.

Он коротко кивает.

— Звучит неплохо, а что насчет Транспортного портала?

— Система стел в Невинске скоро заработает. Транспортный портал будет открыт, мы откроем постоянный коридор между мирами. Мы даже попробуем вывести линии не только на Боевой материк, но и на Багровые Земли напрямую.

Владислав Владимирович чуть прищуривается, взгляд становится испытующим.

— А портальными технологиями не хочешь поделиться, Данила Степанович? Хотя бы частично.

— Там нужны стелы, — спокойно отвечаю, хотя, конечно, хитрю. — У вас ведь есть одна-две?

Он кивает:

— Есть. Пара трофейных. После старой экспедиции.

— Отлично, — говорю, вставая и выпрямляя пиджак. — Обещаю их настроить, куда вам нужно. Всё-таки вы мои важные партнёры.

— Ты всегда останешься для нас с Борисом почти родным, — неожиданно говорит Красный Влад, и в этот момент он совсем не похож на того бесстрашного, жуткого начальника Охранки, о котором ходят легенды одна страшнее другой. Голос мягкий, взгляд человеческий. Да ещё и Царя назвал по имени — вот это поворот.

— И мне дорого Царство, Владислав Владимирович, — киваю я, чуть теплее обычного. — Потому и буду делать всё, чтобы на моей родине всегда было хорошо и люди жили достойно. Ну и мой род тоже там процветал, — улыбаюсь.

Красный Влад благодарит, кивает — на том и расходимся. Похоже, вся эта встреча ему нужна была лишь для одного: разобраться со стелами, что числятся на балансе Царства, и наконец настроить их. Без меня, а точнее — без моих гомункулов и Порталка, ему всё равно не справиться. А разговор про «конфликт интересов» — чистая дипломатия, повод поторговаться.

Впрочем, мне не жалко помочь Царству со стелами. Всё равно больше одного, ну максимум двух коридоров у них не получится. И те будут нестабильные, разваливающиеся при каждом всплеске энергии. Без портальщиков сложно добиться стабильного портала. Через такие даже постоянные перевозки не наладишь. Только отправлять дипломатические и военные группы.Поэтому мои люди и корпят над полноценным Транспортным порталом — над тем, что будет работать без сбоев, на мощностях, где уже не останется места случайности.

Возвращаюсь в зал, снова втягиваюсь в поедание закусок, которое иногда прерывается танцами с женами да еще кем-то кто настырно напрашивается и кто смог проскочить заслон Светки и Насти.

Вот, например, кто неожиданно объявился — Катя Фиткина, бывшая одноклассница. Подскочила ко мне без тени стеснения, как будто мы вчера из-за парт вышли. Похорошела, повзрослела, замуж выскочила — и, видимо, решила поделиться радостью. Перекинулись парой слов, посмеялись, вспоминая, как она когда-то упорно пыталась отбить меня у Лены.

— А оказывается, всего лишь надо было запастись терпением, — заключает Фиткина, ныне уже Предякина, бросив косой взгляд на Светку, которая смотрит на неё своим фирменным, огненным взглядом, от которого редкая женщина не теряется. — Подождала бы, пока тебе разрешили многожёнство — и кто знает, как бы всё сложилось.

— Хорошо, что ты оказалась нетерпеливая, — смеюсь я в ответ.

Она на секунду задумывается, потом улыбается уже без тени кокетства:

— Наверное, да. Поздно жалеть — всё и правда сложилось, как должно.

Посреди веселья, когда все уже успели как следует поднагреться, в зал входят старейшины Среднего жуза — вечные соперники Старшего. Деды суровые, морды каменные, будто не на свадьбу пришли, а на разборку. Один из них, сухой, жилистый, с серыми глазами и подбородком острым, как клинок, поигрывая четкам выходит вперёд и направляется прямиком к Гришке.

— Григорий Калыйр, — произносит он хмуро, с нажимом. — Твоя свадьба, конечно, дело весёлое, но где оплата Среднему жузу?

Гришка мгновенно реагирует, улыбается широко, без тени смущения:

— Оплата? Нарезкой сыра и форели принимаете, старейшина?

— Несмешно! — рявкает тот. — Вы разбили нашего Улыра и должны возместить ущерб.

Я чуть поворачиваюсь в кресле, наблюдая за сценой. Тема действительно занятная. Улыр — тот самый предатель, что недавно сдал наше местоположение афганцам. И вот теперь они пришли требовать за него плату.

Гришка молодец не теряется. Он ухмыляется и отвечает с нарочитым спокойствием:

— Так а чем за него платить, старейшина? Тухлыми яйцами? Или может, навозными лепешками?

— А ты всё такой же шутник, — цедит старейшина, скрещивая руки на груди. — От лица Среднего жуза я требую компенсацию за разгром рода Улыр.

Тут я уже подошел поближе с одного бока, а Светка и Настя с другого. Тоже почувствовали веселье. Лена с Камилой, неторопливо попивая вино, решили не вмешиваться и продолжили свой разговор с Адией. Лакомка с Машей и невестой тоже остались в стороне.

Старейшина вдруг переводит взгляд на меня, задерживается.

— И от тебя, граф Данила Степанович, я тоже жду компенсацию.

Ого, и меня даже успели прицепить.

— За изменников нынче платят выкупы? Это что, казахский обычай? Не слышал о таком.

Старейшина воспринимает мои слова на свой счет и вскипает.

— Ты, — выдыхает дед с налётом презрения, — я знаю, кто ты. Простолюдин, поднявшийся из ниоткуда. Мальчонка из провинции.

В зале становится тише, будто кто-то выключил звук. Даже бокалы перестают звенеть. Все, обернувшись, ждут, что я сейчас прихлопну деда за оскорбление, но неа, мне лень мараться. Бить полоумного старика — ниже моего достоинства. Да и свадьбу портить — последнее дело.

Старейшина, воодушевлённый своей безнаказанной дерзостью, довольно растягивает потрескавшиеся губы в ухмылке. Но на самом деле дед явно нервничает. Даже пальцы, которые перебирает чётки, дрожат. Впрочем, он сам этого не замечает. Сует чётки в карман, пытаясь вернуть себе уверенность. Это ему будет сложно. Я уже известен даже за пределами Царства не в последнюю очередь благодаря репортажам Ольги Валерьевны.

— Выговорился, дед? Всё сказал? А теперь, — произношу я лениво, — посмотри в свой карман.

— Что? — хмурится он, но послушно достает руку с четками из кармана. И тут же замирает. Вместо чёток он вытаскивает тонкую серебристо-зелёную змеюшка с крошечным гремучим хвостом. Та извивается, сверкает чешуёй и шипит — звонко, с металлическим резонансом. Подарок наш с Ломтиком. Щенок доставил змеюшку, ну я запрограммировал ее.

— Познакомься, с хохотушкой, — бросаю.

Старейшина вскрикивает, отшатывается, но поздно — змеюшка уже распрямилась, оттолкнулась хвостом и с точностью молнии впивается ему прямо в нос. Раздаётся пронзительный вопль, такой, что даже скрипка оркестра запинается. Старейшина мечется по залу, хватается за лицо, пытается отцепить хохотушку, но та только сильнее обвивается вокруг головы, шипя от восторга.

Я вздыхаю, обводя взглядом зал, в поисках нового бокала.

— Что-то давно не было тоста, кстати, — замечаю я с улыбкой, будто ничего особенного и не происходит.

Гришка тем временем чуть ли уже валяется от смеха, держится за живот, едва выговаривая:

— Надеюсь, она не ядовитая, Дань?

— Ядовитая, — отвечаю спокойно, отпивая глоток. — Только безвредная. Её яд вызывает приступы смеха.

И действительно — старейшина уже вылетает в коридор, согнувшись пополам, захлёбываясь хохотом. Лицо у него пунцовое, глаза слезятся, а змея, довольная проделанной работой, уже сползает с него и исчезает. Ломтик, предусмотрительно, возвращает её в террариум — та сворачивается клубком, уютно, будто героиня, заслужившая отдых после бенефиса.

— Ну, денёк посмеётся, — добавляю я, перехватывая у проходящего мимо официанта бокал шампанского. Поднимаю его повыше и громко бросаю:

— Горько! Горько!

Толпа моментально подхватывает крик, зал взрывается смехом и гулом. Гришка с Анастасией Калыйр, красные как раки, всё-таки исполняют требование публики под одобрительный гул гостей. Музыка вновь набирает силу, шум возвращается, будто ничего и не случалось.

Кремль, Москва

Царь Борис, как обычно, трудится на благо Царства даже после заката. Свет в его кабинете горит до поздней ночи, когда туда заходит Владислав Владимирович.

— По порталам договорился, — отчитывается начальник Охранки, закрывая за собой дверь. — Наши стелы настроят, запуск подготовят.

— Неплохо, неплохо, — кивает Царь, не отрывая взгляда от отчетов на столе. — Значит, сможем плотнее заняться Той Стороной. Хотелось бы свои колонии завести, да и вообще может найдем рудники какие-то. По твоим отчетам у Данилы очень уж много золота. Значит, он либо имеет рудник, либо договорился с аборигенами…Интересно какими.

— Да, но для полноценной торговли всё равно нужен Данила со своим Транспортным порталом, — напоминает Красный Влад.

— Безусловно, — соглашается Борис, откинувшись в кресле. — Данила парень ответственный. Если с ним по-человечески, без подвоха — он и сам никого не кинет, и партнёров своих не подведёт.

Он на секунду задумывается, потом добавляет без перехода:

— А как у твоего сына с его сестрой, всё спокойно?

— Всё хорошо, — отвечает Владислав Владимирович недовольно. — Встречаются, общаются без ссор.

— Славно, славно… — кивает Царь и снова опускает взгляд на бумаги. — На том и Царство держится.

Усадьба Калыйр, Москва

После праздника, когда гости уже разошлись, а музыка стихла, бывшая княжна Лопухина, готовясь к брачному ложу, неожиданно спрашивает Гришку:

— А как ты смотришь на идею, чтобы сходить на двойное свидание?

Батыр сразу оживляется, в глазах загорается азарт:

— Это я с двумя девушками должен гулять? — уточняет он, предвкушая. — Только за!

Анастасия Калыйр смеётся, легко хлопает его по плечу:

— Нет, глупенький. Я про Даню с Машей. Позовём их и прогуляемся вместе, ммм?

Гришка на секунду задумывается, выражение лица становится серьёзнее:

— Если только Даня вырвется, — протягивает он. — Хотя, сомневаюсь. Мы даже мой мальчишник справляли под штурм усадьбы дроу. А сейчас у него Доминион на шее — дел выше крыши.

— Оу, значит, Данила до сих пор лично участвует в операциях? — удивляется Настя, наклоняя голову. В её взгляде мелькает задумчивость. — Даже как-то неожиданно для короля.

— На этом его род и держится, — пожимает плечами Гришка. — Правда, в последнее время он сам в поле выходит всё реже — только если надо поучить жизни Грандмастеров да всяких непонятных Лордов-Демонов.

Анастасия прищуривается, в глазах у неё появляется озорной блеск:

— Значит, надо напроситься с ним на одну из таких операций. Гриша, скажу прямо, — она делает шаг ближе и кладёт ладонь ему на грудь, — с Данилой нужно дружить. Тем более, если ваша авантюра с Доминионом сработает, он станет твоим сюзереном.

— Не если, а когда, — с ухмылкой поправляет Гришка, любуясь женой.

— Тем более! — Настя улыбается в ответ. — А подобные прогулки и совместные вылазки только помогут укрепить союз. Поэтому я уже договорилась с Машей о двойном свидании.

— Вот ты умная, — восхищённо качает головой батыр, а потом взгляд его невольно скользит по её бёдрам в чулках. — И красивая.

Настя смеётся, отступая к кровати:

— Ладно, ладно, я поняла, чего ты хочешь, батыр. Дела обсудили — теперь можно и о себе позаботиться. Чего стоишь? Иди целуй меня.

И Гришка пошёл — с тем самым видом, как будто собирался на штурм очередной крепости.

Позже, когда мы с жёнами летим обратно в Будовск и, не теряя времени на переход через стелы, сразу из самолёта переносимся во двор Багрового дворца, воздух вокруг дрожит от перепада давления. Едва успеваем стабилизироваться, как Лена, стоящая впереди, резко выпрямляется, глаза расширяются.

— Что это⁈ — восклицает она, глядя вперёд.

Над башнями пляшут красные отблески. В воздухе запах гари и раскалённого металла.

— Что за Астрал тут творится? — бросаю я.

Над Багровым дворцом бушует пламя.