Эликсир сущности

Глава 22

— Ты можешь нам помочь, — неожиданно заявил туннелонец. — Я знаю, что ты встречался с Огненным Скакуном.

— С чего ты это взял? — изумился я.

— Я чувствую его запах, — объяснил туннелонец. — След магии Огненного Скакуна. Мы хорошо чувствуем следы магии, поэтому и умеем работать с магическими настоями и отварами.

Он повернулся к своим. Это выглядело так, словно сгусток светящегося тумана перетекал и клубился на ветру.

Я почувствовал, что туннелонцы о чем-то говорят между собой, но услышать их разговор не мог. Они общались не просто на другом языке, а в каком-то другом измерении. Словно звуки их разговора остались в том мире, откуда пришли эти странные существа.

Впрочем, это не сильно волновало меня. Куда больше беспокоили слова туннелонца, обращенные ко мне.

Я встречался с Огненным Скакуном? Где и когда это могло случиться?

Только одна версия крутилась в голове. Я сегодня был на конюшне и видел Мальчика. Неужели Мальчик и есть Огненный Скакун, которого ищут эти невероятные существа? Да ну, ерунда какая-то! Или не ерунда?

Я вспомнил слова Библиуса о том, что магические существа — это само воплощение магии. А магия всегда находит то, что ей нужно, самыми невероятными путями.

Очень похоже, что так оно и есть.

Теперь все туннелонцы окружили меня. Мне показалось, что я стою среди сполохов холодного лунного пламени.

— Ты поможешь нам найти Огненного Скакуна? — снова спросил туннелонец.

— Подожди, — остановил я его. — Я искал вас не за этим.

И снова встряхнул Колокольчик Бдительности, отгоняя сонливость. Переливающийся облик туннелонцев завораживал и заставлял глаза слипаться.

— Ты очень странное существо, — задумчиво сказал туннелонец. — Тайновидец? Ты умеешь разгадывать тайны?

— Обычно это у меня получается, — улыбнулся я.

— Расскажи, чего ты хочешь от нас?

— Для начала я хочу услышать от вас, зачем вы пришли в мой мир. Древняя книга рассказала о вас совсем немного.

— Ты не хочешь заснуть? — вежливо спросил туннелонец. — Тогда я мог бы показать тебе все прямо в твоем сознании.

— Благодарю за предложение, но я предпочитаю бодрствовать, — улыбнулся я.

— Присядем, — предложил туннелонец.

И опустился прямо на мостовую, лицом к перилам, свесив ноги над быстро текущей невской водой.

Я сел рядом с ним.

— Какой замечательный мир, — пробормотал туннелонец, глядя в темноту. — Молодой, живой, полный магии.

— Разве у вас не так? — поинтересовался я.

— В том-то и дело, что нет, — вздохнул туннелонец. — Магия уходит из нашего мира. Вернее, уже ушла. Остался только ее след, и он тает, как ночной туман под солнечными лучами.

— Как это получилось?

— Огненный Скакун. Великолепное магическое создание, живое воплощение магии. Он появился в нашем мире, когда магия была в самом расцвете. Какие только чудеса не происходили тогда! А потом Огненный Скакун исчез. Он был слишком силен, слишком любопытен, и не мог долго оставаться на одном месте. Отправился исследовать другие миры. А вместе с ним ушла магия. Осталась только красивая легенда, в которую почти никто не верил. И наш мир стал медленно умирать.

Тихий голос туннелонца завораживал. Я почувствовал, что снова засыпаю и машинально позвонил в колокольчик. Прячущееся под мостом эхо усилило звук, вернуло его, и я взбодрился.

Одновременно я покосился на туннелонца. Мне показалось, или он стал более материальным? Я видел, что его глубокий капюшон соткан не из лунного света, а из плотной ткани.

— Знаешь, что случается с миром, когда из него уходит магия? — спросил меня туннелонец.

— Нет, — ответил я.

— Мир становится слишком рациональным и предсказуемым. Чудеса уступают место обыденности. Растения утрачивают магические свойства. Обитатели мира забывают свое могущество и теряют его — день за днем, капля за каплей. В конце концов они становятся обычными существами из плоти и крови. Вместо магической легкости в их душах селятся тоска и разочарование. Они даже не помнят, о чем тоскуют. Тоска превращается в злость, в жажду разрушения. Это очень больно, Тайновидец — не помнить о своей магической природе, но каждый день тосковать о ней.

От тихого голоса туннелонца у меня по спине побежали мурашки.

— Но ты все помнишь, — сказал я. — И ты не похож на существо из плоти и крови.

— Да, — согласился туннелонец. — Мир не умирает сразу. В нем еще долго остаются такие, как мы. Те, кто помнит молодость и предназначение мира. Вот только нас становится все меньше и меньше.

— Зачем вы ищете Огненного Скакуна? — спросил я.

— Мы надеемся уговорить его вернуться, — просто ответил туннелонец. — А если это не получится, мы последуем за ним. Может быть, мы сможем найти себе новый дом. Новый магический мир, который примет нас.

Он замолчал — это было похоже на то, как временно затихает моросящий дождь.

— Как вы надеетесь его найти? У вас есть план?

— Нет.

Капюшон длинной одежды шевельнулся, и я понял, что туннелонец покачал головой.

— Мы надеемся на магию. Она ведет нас, а мы просто идем вслед за ней. Доверие — это все, что у нас есть. Только благодаря ему наши магические способности не угасают.

Туннелонец говорил странные вещи, но я отлично понимал его. Мир таков, каким ты его видишь. Пока ты замечаешь магию и веришь в нее, она существует. Но стоит только забыть или разувериться…

— Ты поможешь нам, Тайновидец? — снова спросил туннелонец.

— Я даже не представляю, с какого конца браться за поиски, — признался я.

— Но магия уже сделала так, что мы встретились, — заметил мой собеседник. — Это не может быть случайностью. Случайностей вообще не бывает.

— Вы дали купцу Сойкину необычные зелья превращения, — объяснил я. — Кто-то подлил такое зелье моему скаковому жеребцу, и теперь я не могу вернуть ему настоящий облик. Уверен, что в этом может помочь зелье сущности. Вы дадите его мне?

— Конечно, — просто ответил туннелонец. — Магия привела тебя к нам, это ее желание. Все, что мы можем сделать — исполнить его. Могу и я попросить тебя об одной вещи?

— Говори, — кивнул я.

— Мы бы хотели увидеть жеребца, о котором ты говоришь. Ты можешь отвести нас к нему?

— Ты предлагаешь обмен? — уточнил я.

— Нет, — туннелонец снова качнул капюшоном. — Это всего лишь просьба. Ты вправе отказать. Мы не выбираем путь и не ставим условия. Просто идем туда, куда ведет магия. Ты получишь зелье в любом случае.

— Не думаю, что Мальчик может оказаться Огненным Скакуном, — честно сказал я. — Я видел его — это самый настоящий живой жеребец, хоть и очень красивый.

Все время нашего разговора я методично встряхивал Колокольчик Бдительности, чтобы не уснуть. Кроме того, я не забывал прислушиваться к эмоциям туннелонца.

Это было совсем не сложно. Туннелонец ни разу не попытался схитрить, он был спокоен и честен со мной.

— Это всего лишь просьба, Тайновидец, — повторил он.

— Хорошо, — согласился я. — Остается придумать, как отвезти вас в Сосновку. Вряд ли я смогу управлять мобилем, каждую минуту рискуя заснуть.

— Дай нам время до утра, — попросил туннелонец. — Уверен, мы что-нибудь придумаем.

— Встретимся здесь утром? — уточнил я.

— Нет. Сейчас тебе лучше всего вернуться домой и хорошенько выспаться. Ты слишком долго пребывал в двух мирах одновременно. С непривычки это может лишить тебя сил. Утром мы придем и принесем зелье.

Туннелонец легко взмыл над мостовой. Я тоже поднялся на ноги. Голова закружилась, и я схватился за перила.

Странно, ведь я проснулся всего пару часов назад!

Глубоко дыша, я смотрел, как туннелонцы серебристыми облачками тумана скользят мимо меня. Один из них нес на спине мешок. Мешок был туго набит, но не выглядел тяжелым. Похоже, туннелонцы снова побывали на Потаенной поляне садовника Люцерна.

— Почему вы пользуетесь мостом? — спросил я. — Могли бы просто парить над водой.

— У текучей воды своя магия, — долетел до меня ответ. — Нам лучше не соприкасаться с ней.

Туннелонцы растаяли в ночной темноте. Я несколько минут смотрел им вслед. Потом покачал отяжелевшей головой, еще раз встряхнул Колокольчик Бдительности и отправился домой.

— Ваше сиятельство! Ваше сиятельство, проснитесь! Беда!

Голос Игната звучал так испуганно, что я мгновенно проснулся.

— Что случилось, Игнат?

— Беда, ваше сиятельство! Ведьмак пришел!

— Какой еще ведьмак?

— Высокий, в черном балахоне. Рыскает вокруг дома, ищет — как залезть.

Я вскочил с кровати. Недоуменно огляделся — на этот раз я проснулся в своей спальне, хотя совершенно не помнил, как сюда добрался.

Я быстро натянул штаны и распахнул дверь, чуть не пришибив ею старого слугу.

— Что за ведьмак, где ты его увидел?

— У калитки он, — захлебываясь словами, торопливо заговорил Игнат. — Я кофе взялся варить, выглянул в окно, а он стоит и на меня смотрит. Глазищи под капюшоном так и горят! И космы нечесаные — длинные, седые. Точно, ведьмак, больше некому быть. Эх и ружья-то нет! Хоть бы плохонькое ружьишко — пальнуть в него серебряной пулей!

— Сейчас я сам посмотрю.

Я шагнул к балконной двери, но Игнат схватил меня за руку.

— В глаза ему не смотрите, ваше сиятельство! Вмиг проклятье нашлет. Нельзя ведьмакам в глаза смотреть, это верная погибель. А может, Никиту Михайловича вызвать? Тайная служба-то быстро с ним справится, они для того и поставлены — народ от нечисти охранять.

— Успокойся, Игнат! — нахмурился я. — Тихо!

Вышел на балкон и перегнулся через перила.

Возле калитки стоял туннелонец. Я сразу его узнал, хотя сейчас он не выглядел как светящееся существо. Длинный черный плащ скрывал худую фигуру, из-под глубокого капюшона спускались длинные седые пряди волос.

Увидев меня, туннелонец чуть наклонил голову. Я махнул рукой, давая понять, что заметил его, и вернулся в кухню.

— Это не ведьмак, Игнат, — успокоил я старика. — Это туннелонец, существо из другого мира. Я встречался с ним ночью, и он обещал мне помочь.

— Да чем такое страшилище может помочь? — засомневался Игнат. — Не связывались бы вы с ним, Александр Васильевич.

— Магии виднее, — рассмеялся я. — Давай-ка, сварим кофе.

С чашкой в руках я спустился в сад и подошел к калитке.

— Твой дом хорошо бережет тебя, — сказал туннелонец. — Пожалуй, я не стану входить, даже если ты меня пригласишь.

Он стоял в трех шагах от калитки, не пытаясь подойти ближе.

— Да, мой дом — удивительное существо, — согласился я.

— А эти колокольчики, — туннелонец легким движением руки указал на ограду. — Сильная защитная магия. Такую защиту мог установить только тот, кто искренне беспокоится о тебе. Сильный маг.

Колокольчики тихо звенели на утреннем ветерке, словно были полностью согласны с туннелонцем.

— Игнат очень удивился бы, узнав, что владеет магией, — улыбнулся я.

— Это неважно, — ответил туннелонец. — Знать не обязательно.

— Ты принес зелье? — спросил я.

Вместо ответа туннелонец достал из складок черного плаща стеклянный пузырек и протянул его мне.

Зелье сущности оказалось густым, янтарного цвета с красноватыми прожилками. Я внимательно рассмотрел его и спрятал пузырек в карман.

— Сегодня ты выглядишь по-другому, — сказал я.

— Да, — кивнул туннелонец. — Чтобы прийти сюда, мне пришлось временно разорвать связь со своим миром. Иначе я не смог бы уйти далеко от лаборатории. Сейчас я полностью принадлежу этому миру.

— Воплотившееся сновидение, — усмехнулся я.

— Так и есть, — согласился туннелонец.

Он внимательно посмотрел на меня — в темноте под капюшоном фиолетовым светом блеснули глаза.

— Что ты решил, Тайновидец? Возьмешь меня с собой?

— Едем! — кивнул я.

Я выгнал мобиль из гаража. Туннелонец легко опустился на пассажирское сиденье, с любопытством дотронулся до приборной панели.

— Магия? — с каким-то детским восторгом спросил он.

— Да, — улыбнулся я, запуская мотор. — У вас в мире нет магических механизмов?

— Только легенды и забытые артефакты, — вздохнул туннелонец.

Пока мы ехали по городу, он с любопытством оглядывался.

— Сними капюшон, — посоветовал я.

— Я выгляжу не совсем, как люди, — помедлив, предупредил туннелонец.

— Ничего страшного, — усмехнулся я. — Скоро карнавал, на тебя никто не обратит внимания.

Туннелонец откинул капюшон, и я с любопытством покосился на него.

Большой костистый череп, обтянутый серой кожей. Широкие ноздри и круглые глаза. В зрачках туннелонца тлели фиолетовые огоньки. Длинные седые волосы густой волной спускались на худые плечи.

Хорошо, что Игнат его не видит. Было бы трудно убедить старика, что это не ведьмак.

— Чувствуешь, какой здесь ветер? — улыбнулся туннелонец. — Он полон магии и тайн.

Он глубоко вдохнул.

— Давно вы идете за Огненным Скакуном? — с любопытством спросил я. — Сколько миров ты уже видел?

— Мы потеряли счет времени, — ответил туннелонец. — Я уже не помню, когда просыпался в последний раз.

— Вы путешествуете по другим мирам во сне? — удивился я.

— А как иначе? Если полностью разорвать связь со своим миром, то вернуться уже не получится.

— Вот почему при встрече с вами так хочется спать, — догадался я.

— Да, — кивнул туннелонец. — Тот, кто видит нас, отчасти сам попадает в наш сон.

— А как ты поддерживаешь эту связь сейчас? Или…

— Мои друзья сейчас спят, — объяснил туннелонец. — Они видят меня во сне, поэтому я смогу вернуться к ним.

Я свернул на лесную дорогу, ведущую к конюшням графа Толубеева, сбросил скорость и послал зов тренеру Нагайцеву.

— Ефим Никанорович, это Воронцов. Кажется, я нашел способ расколдовать Мальчика.

— Когда вы приедете? — тут же спросил Нагайцев.

— Через несколько минут. Встречайте нас у моста.

— Кто это? — взволнованно воскликнул мой пассажир.

Я проследил за его взглядом и увидел белку. Замерев на толстой сосновой ветке, она следила за нами.

— Просто любопытный зверек, — улыбнулся я.

— Он разумен? — спросил туннелонец. — Я чувствую в нем огонек магического дара.

Я хотел было усомниться в его словах, но вовремя вспомнил про Спиридона Ковшина, который сейчас приходил в себя в палате Воронцовского госпиталя.

Кто знает, может, эта белка — еще один перевертыш?

Словно услышав мои мысли, белка обиженно цокнула и скрылась в колючей сосновой кроне.

Нагайцев встречал нас не один. Рядом с ним стоял граф Толубеев.

— Доброе утро, Алексей Дмитриевич, — улыбнулся я.

— Рад видеть вас, Александр Васильевич, — отозвался Толубеев. — Ефим сказал, что вы нашли способ вылечить Мальчика?

Тут он заметил туннелонца, который вылез из мобиля, предусмотрительно накинув на себя капюшон.

Лицо Толубеева помрачнело.

— А кто это с вами? — спросил он.

— Это и есть мой способ, Алексей Дмитриевич, — улыбнулся я. — Алхимик, который приготовил особое зелье.

— Вы уверены, что это зелье не повредит Мальчику? — встревожился Толубеев.

— Не повредит, — опередив меня, ответил туннелонец.

Граф Толубеев прищурился и попытался заглянуть под капюшон гостя.

— Странный у вас голос, — заметил он. — Он не очень похож на человеческий. А не вы ли создали зелье, которым опоили Мальчика?

— Мы, — признал туннелонец. — Но мы не предполагали, что оно кому-то принесет вред.

Граф Толубеев упрямо поджал губы.

— Александр Васильевич, я решительно против того, чтобы впустить это существо в мои конюшни.

— Вам придется довериться мне, Алексей Дмитриевич, — сказал я.

— Эта затея мне не нравится, — покачал головой Толубеев, переглянувшись с Нагайцевым. — Разумеется, Мальчик принадлежит вам. Но вот так, с бухты-барахты давать ему неизвестное зелье. Да еще и вышедшее из рук весьма подозрительного алхимика… Это неблагоразумно.

Мой магический дар мягко шевельнулся в груди. Это не было тревожным сигналом. Скорее, дар советовал обратить на что-то внимание.

Я прислушался к эмоциям Толубеева и Нагайцева и удивленно поднял брови.

— Алексей Дмитриевич, а что вы сейчас пытаетесь от меня скрыть? — поинтересовался я.