Дети Доброты

Глава 29

Мрак

- Ты кто такой? Откуда взялся?

Мужики подошли ближе. Одеты, как все здесь, в такие же штаны и рубахи, что Мрак упёр в соседнем посёлке, но с оружием. У одного в руках обрез, у другого охотничий карабин. И рожи – не чета дурачку-привратнику.

- Говорил уже, - проворчал Мрак. – Я посланник Шамана. На север еду, от врагов вас защищать.

- А звать тебя как?

- Марк.

Он рассудил, что имя – не хуже любого другого, но мужики переглянулись.

- И сколько тебе лет? – это спросил второй мужик, тот, что с винтовкой.

- Сем… - Мрак подвис.

Он знал, что выглядит старше своего возраста, на вид ему лет двадцать. Герман называл их с Серым «акселераты хреновы». А ещё вспомнил, что самый молодой из жителей посёлков, рождённый до того как всё случилось – ровесник бате или Кириллу. Людей моложе, чем они, попросту нет, новое поколение отделяет от предыдущего разрыв в пятнадцать лет. А самым старшим бункерным детям, включая тех, кто оказался на юге - по шестнадцать. То есть, коль уж он взялся косить под посланника Шамана, нужно врать, что ему шестнадцать. И имя придумать другое, на букву «А», бункерные ведь по алфавиту идут! Идиот. Серый бы так не вляпался. А если б вляпался, сумел бы выкрутиться, вот уж кто всю дорогу врёт как дышит.

- Шестнадцать, - сказал Мрак. Мгновенно после этого словно увидев себя со стороны. Осознав одновременно и то, что возвышается над мужиками на полголовы, и то, что съёживаться, стараясь показаться меньше ростом, уже поздновато. – А зовут на самом деле Антип. Марк – это прозвище такое.

Мужики снова переглянулись.

- Шестнадцать? – недоверчиво переспросил тот, что с карабином.

- Антип? – удивился второй. Обвёл взглядом толпу, выцепил среди людей привратника. Жестом поманил к себе, тот послушно подошёл. – Василий, ты помнишь всё о чудесах Матери Доброты. Имена всех, кто появился в Лунном Кругу…

- Помню, - с готовностью закивал мужичок. И принялся скороговоркой, словно боясь, что кто-то может усомниться в его памятливости, перечислять: - Ариадна, Борей, Виссарион, Гликерия, Гордей, Дарий, Дарина, Демьян, Евстафий, Есения…

- Погоди, - оборвал его мужик с обрезом.

- Я помню имя каждого из тех, кого подарила нам Мать Доброты, - с обидой сказал привратник. – Могу перечислить всех!

- Знаю, - нетерпеливо кивнул мужик. - Просто скажи, есть среди них Антип?

- Нет. – Прозвучало это ещё более обиженно – то ли на то, что мужичонку прервали, то ли на то, что среди «чудес» Матери Доброты не оказалось Антипа. А через мгновение до привратника, кажется, дошло. – Н-нет, - растерянно повторил он.

И уставился на Мрака. Кажется, в надежде на то, что тот разъяснит странный феномен.

Привратник пока ещё не понимал, что происходит. В отличие от соплеменников – которые, похоже, укрепились в подозрениях.

- Так кто же ты такой? - уже с явственной угрозой в голосе проговорил, обращаясь к Мраку, мужик с обрезом.

- Сказал же. Посланник Шамана. – Мрак решил стоять на своём.

Он не сводил с мужиков настороженного взгляда. Уж выстрелить по любому успеет раньше, чем они. Положит обоих быстрее, чем прицелятся, в этом он не сомневался. Как и в том, что батя или Джек уже бы начали стрелять.

А у Мрака рука не поднималась. Ведь эти убогие ничего ему не сделали! Ну, по крайней мере, пока. А он палить начнёт посреди мирного посёлка… Нет. Вот если к оружию потянутся, тогда другое дело.

- А ну, отдай, - шагнув ближе к Мраку, потребовал мужик с обрезом. И выразительно указал стволом на его пистолет.

- Ага, щас. Разбежался. – Мрак сделал шаг назад. – Не ты мне его давал, не тебе и отбирать. Шаман прикажет, тогда отдам.

- Шамана здесь нет, - напомнил об очевидном мужик.

- Ну вот и ты катись… - Мрак запнулся, не сразу подобрал приличное слово, - подальше. Дай пройти, - положив руку на кобуру, попёр на мужика.

Тот в ответ вскинул к плечу обрез, теперь ствол смотрел Мраку в лицо.

- Стой!

- Отвали. – Мрак продолжил идти. – Меня Шаман ждёт. Узнает, что из-за вас встрял – обоим ввалит так, что мало не покажется.

- Ты не его посланник! – выкрикнул мужик. Непонятно, кого убеждая, Мрака или самого себя. – Ты говоришь неправду!

- Правду, правду. – Мрак пёр на него.

Уже понял, что выстрелить мужик не посмеет. Хоть и орёт дурниной, но до конца своим догадкам сам пока не верит. Выстрелит – а потом окажется, что в натуре посланника завалил.

Поравнявшись с мужиком и будто бы не прекращая идти, Мрак резко ударил его по локтю, снизу вверх. Сотни раз отрабатывал этот удар на тренировках, и вышло как по писаному. Прогрохотал выстрел.

Пуля, как ей и полагалось, ушла в небо, но вокруг завизжали. Народ кинулся врассыпную.

В следующее мгновение Мрак выхватил у мужика обрез, двинул коленом в живот. Соперник согнулся пополам. А Мрак тут же обернулся, уходя в сторону – он помнил, что вооружённых противников двое. Но второго мужика почему-то не увидел. И успел уйти за долю секунды до того, как на затылок обрушился удар – второй мужик оказался проворнее, чем первый. А может, просто опытнее. Он перехватил карабин и попытался огреть Мрака по башке прикладом. Значит, убивать его всё-таки не планировали. Не стрелял ведь этот убогий, оглушить пытался… Ладно.

Приклад задел Мрака по раненному плечу. Плечо отдало болью, Мрак, не сдержавшись, взвыл. Отпрыгнул назад и выпалил из обреза, целясь мужику в ноги. Попал. Левая нога у дядьки подломилась, он с воплем рухнул. Мрак закинул трофейный обрез за спину. Подскочил к упавшему, ударил ногой по кулаку, вцепившемуся в карабин. Пальцы у дядьки разжались, Мрак выхватил оружие.

И с разворота огрел прикладом первого мужика – тот успел подняться на ноги и подскочить к нему. Удар угодил в плечо, Мрак добавил поперёк живота. Мужик согнулся и тут же получил ногой по роже. Опрокинулся на землю, схватился за челюсть.

Мрак мельком оглянулся на толпу. Она заметно поредела, но любопытные ещё оставались. На достаточном, впрочем, расстоянии – для того, чтобы можно было не опасаться нападения.

Мрак переломил ствол карабина, дослал патрон. Прицелился и прострелил ногу упавшему.

Не дожидаясь, пока стихнет вопль, снова дослал патрон. Вскинул карабин на плечо и прицелился в толпу. Скомандовал:

- А ну, разойдись!

Люди стояли, ошалело глядя на него. Никто даже с места не тронулся. То ли от обалдения, то ли бежать им казалось страшнее, чем оставаться.

- Бегом! – рявкнул Мрак.

И выстрелил поверх голов. Люди заорали. Так же дружно, как перед тем таращились, бросились бежать.

- Уходите! – подлил масла в огонь мужик, у которого Мрак отобрал обрез. Он здесь, похоже, был главным. – Уходите быстрее, пока он не убил вас всех!

Корчило мужика от боли знатно, но, видать, привычка командовать взяла своё.

Идиот, - подумал Мрак. На хрена их подгонять? Чтобы ударились в панику, посшибали друг друга с ног и потоптали? Люди, будто подслушав его мысли, поломились прочь – натыкаясь друг на друга и падая.

- Не убивай их! – взмолился мужик. Он не сводил взгляда с карабина. – Они ничего тебе не сделали. Позволь им уйти!

- Да не будет он никого убивать! – Окно лечебницы распахнулось.

Мрак аж зубами заскрипел – из окна высунулась лохматая башка. Позади Стафки маячила причитающая женщина в платке.

- Исчезни нахер, – прошипел Мрак. – Чтоб я тебя не видел!

- Мрак не будет убивать, - так, будто его не услышал, обратился Стафка к главному дядьке. – Вы только, пожалуйста, сами его не трогайте, и тогда он вас не тронет.

Дядька ошалело, переводя взгляд с Мрака на Стафку и обратно, хлопал глазами.

- Ещё слово вякнешь – без зубов останешься, - пообещал Стафке Мрак. - Уважаемая, - обратился к женщине, - вмажь там ему укольчик покрепче! Во имя Матери Доброты.

- Ты не волнуйся так, не кричи, - старательно не слыша Мрака и не глядя на него, продолжил Стафка, – нам нужно только, чтобы меня прооперировали. У меня там пуля застряла, Мрак её сам вытащить не может. А потом мы уйдём.

***

Толпа разошлась. После того, как опустел не только двор перед лечебницей, но и примыкающая к нему улица, Мрак по очереди отвёл в смотровую подстреленных мужиков. Усадил рядышком, на кушетку. За дверью в перегородке, разделяющей помещение, находилась процедурная. Она же, по необходимости, операционная – в этом лечебница южан ничем не отличалась от той, что была обустроена в родном посёлке Мрака.

Дверь между помещениями Мрак распахнул настежь. Сам встал в проёме – так, чтобы наблюдать и за тем, как оперируют Стафку, и за обоими мужиками. Обрез и карабин болтались на ремнях у него за спиной, крест-накрест: один висел на правом плече, другой на левом. Руку Мрак держал на рукояти пистолета, во время стычки во дворе в ход его так и не пустил, оружие чужаков оказалось сподручнее. Сейчас этому обстоятельству радовался: боезапас сэкономил.

- Пулю пацану вытащи, - приказал он главной в клинике женщине, той, что осматривала Стафку. – Чем быстрее вытащишь, тем быстрее за своих возьмёшься, - кивнул на мужиков.

- Они истекут кровью. – Женщина смотрела на соплеменников, едва не плача. – Позволь хотя бы матери Ольге заняться их ранами! – Она оглянулась на вторую женщину. Та, бледная со страху, застыла у неё за спиной.

- А с пацаном справишься одна?

- Справлюсь. Это не очень сложно.

- Окей. – Мрак привалился к дверному косяку. Азарт после драки начал отпускать, до смерти захотелось присесть. А лучше прилечь. Закрыть глаза и вздремнуть, хоть ненадолго… Но такого он себе в ближайшие несколько часов точно позволить не мог. – Как тебя звать?

- Мать Ирина.

- Окей, мать Ирина. Валяй, занимайся пацаном. А ты – этими, - Мрак кивнул второй женщине на мужиков. – С правого начни, у него кровь сильнее хлещет.

Женщина вопросительно взглянула на Ирину, та кивнула. Ольга бросилась к шкафчику с инструментами.

- Пацаном занимайся, - напомнил Ирине Мрак.

- Да-да, - женщина юркнула в процедурную. Склонилась над лежащим на большом столе Стафкой.

Ольга уже быстро, умело срезала с ноги мужика окровавленную штанину.

Мрак ещё раз огляделся, оценил обстановку и удовлетворённо кивнул: он занял идеальный наблюдательный пункт. Джек, пожалуй, был бы доволен. И операционная, и смотровая – как на ладони, даже то, что происходит во дворе, в окна отлично видно. Дверь в лечебницу он закрыл, сквозь ручку-скобу пропустил палку от швабры. Не бог весть какая преграда, но теперь сюда так запросто уже не попасть, поломиться придётся. А уж он, если у кого-то вдруг хватит смелости ломиться, не растеряется - быстро решит, к чьей башке ствол приставить.

Закурить бы, блин… Нельзя, дома Лара за такое голову бы свернула. Она даже во дворе лечебницы дымить не позволяла. Мрак, подумав, сунул в рот спичку, зажал в зубах. Покосился на раненное плечо – удар прикладом на пользу ему явно не пошел. Сквозь повязку и рукав просочилась кровь.

- Ты не посланник Шамана.

Прозвучало это с какой-то детской обидой. Заговорил не тот мужик, над которым хлопотала докторша, а другой. Тот, что орал людям: «Бегите!», про которого Мрак решил, что он глава посёлка.

- Молчишь? – мужик смотрел на него исподлобья. На проступившую на рукаве кровь, скрещенные на груди ремни от оружия. Свою рану он зажимал, как научила докторша. – Сказать нечего?

- Говорить не с кем, - буркнул Мрак.

Мужик торжествующе усмехнулся.

- Посланник Шамана никогда не сказал бы ничего подобного, - уверенно объявил он. – Ты не тот, за кого себя выдаёшь. Ты слишком молод, чтобы быть рождённым до того, как мир перевернулся. И слишком взрослый для того, чтобы быть одним из тех, кого находят в Лунном Кругу. Твоя кожа темнее, чем у них, а глаза светлее. У тебя незнакомое оружие. Грубая речь. Свежая рана! – он ткнул пальцем. Заключил: - Я не верю в то, что Шаман мог избрать тебя посланником.

- Не верь, - буркнул Мрак. – Пацана вылечи и не верь дальше, сколько влезет. Меня Шаман ждёт.

Мужик покачал головой:

- Нет. Ты не его посланник. Мы с Виталием, - кивнул на соседа, - на себе прочувствовали, на что ты способен. И я точно знаю, что ни один из посланников Шамана подобного не умеет. Нашему народу претит насилие. Посланники Шамана призваны, чтобы нести учение Матери Доброты. А ты настолько груб и невежественен, что не озаботился даже словами приветствия.

Точно, - вздохнул про себя Мрак, ещё и в этом налажал. Вперёд умнее надо быть. Вслух проворчал: - Некогда было приветиться. Храни тебя Мать Доброты.

- Ты – северянин, - будто не услышав, уверенно отрезал мужик. – Ты безжалостен, груб и жесток. Наша одежда – не хочу даже думать, где ты её взял – и наши слова ещё не делают тебя одним из нас.

- Да? А для чего ж я, по-твоему, пацана к вам притащил? – раненное плечо начало дёргать. Вот чего сейчас Мраку хотелось меньше всего, так это пустой болтовни. - На фига я, жестокий и безжалостный, в такую даль его пёр? Почему на дороге не бросил?

Мужик вылупил глаза:

- Ребёнка?! Бросил?!

Раненный, сидящий с ним, судя по отвисшей челюсти, охренел не меньше. А докторша аж бинтовать бросила, обернулась. В их картину мира подобное святотатство, похоже, просто не укладывалось. Знали бы они, кто подстрелил Стафку…

Хотя, пожалуй, даже если бы увидели это своими глазами, не поверили. Решили бы, что зрение обманывает. Непогрешимый, почти святой Шаман – и стреляет в дитя, найденное в Лунном Кругу! При том, что дети в здешних местах тоже почти святые. Привидится же такое, храни нас Мать Доброты.

- Ну да, - взбесился Мрак, - ребёнка! Подумаешь, бросил. Не пристрелил же.

Он сам не знал, что на него накатило. Стремительно пронеслись перед глазами картины, заставлявшие стискивать зубы.

Девчонка, уговаривающая кошку кружиться.

Шаман, который, поучая девчонку и её отца, был абсолютно уверен: он в своём праве. Этот поселок, как и все другие – его! Ни одна сволочь слова поперек не скажет.

Бункерный доктор – с посеревшим лицом, потухшими глазами, схватившийся за сердце.

Растерянный, явно не знающий, что делать с обретенной правдой, Кирилл.

Батя - которого нож по сердцу резал! Но сумел ведь перешагнуть через себя. Отпустил Мрака. Верил, что справится.

И лицо, которое, как ни прогонял из памяти, чтоб не расплываться в идиотской улыбке, всё равно всегда, каждую секунду, было с ним. То, как он держал Эри в объятиях. И как она пообещала, что будет ждать…

А Шаман, гнида такая, снова его обыграл. Они со Стафкой с пеной у рта могут доказывать, что стрелял он – местные им не поверят, это Мрак точно знал. Пройти мимо, не помочь ребёнку для них неслыханное святотатство. А тот, кто учил этих людей Доброте, учил с детей пылинки сдувать – тварь конченая.

Вот как так?! А?!

Ответа у Мрака не было. И бессильная ярость, раздражённые слова достались главе посёлка. Тот аж отпрянул. И замолчал.

Больше до конца перевязки никто не проронил ни слова. Докторша закончила бинтовать обоих раненных, а через минуту из процедурной выглянула Ирина:

- Всё. Пулю я вытащила. Сама по себе рана не опасная, заживёт. Теперь главное для мальчика – покой. – Перевела взгляд на сидящих на кушетке мужиков. – И вас тоже нужно отвести в палату.

Мрак кивнул:

- Отведёшь, ага. Потом.

Стафка – пусть его остаётся здесь. За то время, что Мрак провёл в лечебнице, успел убедиться, что в посёлке пацана не обидят, даже несмотря на тот бред, который этот придурок нёс, высунувшись в окно. Ещё, поди и жалеть будут, что так крепко чердак у пацана потёк. А самому Мраку пора сваливать. Время на то, чтобы всё продумать, у него было.

Мрак давно заметил мелькающие за окнами фигуры любопытных. Проникнуть внутрь никто не пытался - видать, того представления, что он устроил во дворе, даже самым смелым хватило за глаза. А вот неподалёку ошивались. Ждали новостей.

- Стой! – осадил Мрак Ирину, которая наклонилась было к главе посёлка. Мужик от кровопотери совсем сомлел, дремал, прислонившись к стене. – Отойди.

- Почему? – вскинулась женщина. – Я сделала всё, о чём ты просил.

- И что? Я тебе разве обещал чего-то? Отойди, – с нажимом повторил Мрак. Подошёл к кушетке. Приказал: - Вставай, – ухватил мужика за локоть.

- Оставь его! – вскрикнула Ирина. – Он ранен!

Второй раненный попытался дёрнуться на помощь. Мрак пригрозил пистолетом:

- Сидеть! А ты вставай, - повторил, обращаясь к главе. – Со мной пойдёшь.

- Куда?

- На кудыкину гору.

Мрак заставил главу подняться. На второго раненного кивнул Ирине:

- Этого веди в палату.

И, поддерживая главу за локоть, чтобы опирался вместо костыля, доковылял вместе с ним до входа. Выдернул из скобы швабру и распахнул дверь.