Орден геноцида-4. Демоны внутри

Глава 4

Занять один из тренировочных классов труда не составило — таких хватало не только в Академии вообще, но и в нашей Красной башне. Это же не полноценные полигоны, а просто комнаты, где можно уединиться и спокойно помедитировать — где по одному, а где и нет…

На самом деле — не самая удачная идея, как по мне. Это в Академии-то, где имеется несколько сотен разнополых студентов в период созревания и первых влюблённостей. Надо будет, кстати, при случае поинтересоваться как много девушек в период обучения выбывает по причине беременности… Или как-то с этим тут всё-таки борются? Ладно, неважно.

Собрались мы уже испытанной бандой — я, Вилли, Хильда, Эйла, Анна, Ольга, Эльмира и Генрих.

Я занял место за конторкой и разложил перед собой стопку бумажных листков. Остальные же распределились по небольшой комнате, заняв кресла и диванчики около низкого чайного столика.

— Итак, господа и дамы, — начал я. — Я собрал вас всех, чтобы сделать довольно неоднозначное предложение.

— Руки и сердца? — приподняла бровь Югай.

— Всем сразу, и в том числе Генриху, — хмыкнул я.

— Камрад, ты мне, конечно, нравишься, но я всё-таки не по этой части… — вздохнул Рейсс.

— Ишь ты какой переборчивый, — фыркнула Хильда. — Главное же, чтобы человек был хороший.

— Цыц, — я слегка возвысил голос. — Ладно, пошутили и хватит. Сёстры в курсе, так что предложение к остальным.

— Какого рода предложение? — поинтересовалась Эйла, поправляя очки.

— Всё просто. Я предлагаю вам стать сильнее.

— И это, конечно же, не связано ни с какими тёмными ритуалами и запретными знаниями?

— Естественно.

— Жаль, — иронично произнёс Генрих.

— Тоже мне шутник нашёлся, — скривилась Хильда. — За нами вообще-то Конгрегация следит.

— И мы не якшаемся с Той Стороной, — вставила Вилли. — Это непреложный запрет.

— Исследователи природы Дара Заклинателей с вами не согласны, — заметила Валконен. — Считаются, что ваш Дар как раз-таки очень плотно связан с Той Стороной.

— Это какие ещё исследователи? — Хильда оскалилась. — «Кодекс палачей» которые сочинили, что ли?

— А что с ним не так?

— Ммм… Примерно всё? Его написал жалкий враль.

— Между прочим, исследования профессора Крамера пользуются авторитетом…

— Ты хотела сказать — авторитетом в Средневековье? Так сидел бы и дальше изучал теормаг и не лез туда, в чём не соображает. Он же просто собрал кучу баек и суеверий и обозвал это научной работой. Да его «Хексенхаммер» и то более адекватен, хотя там и описывается как по наличию родинок определить, что человека коснулась сила Той Стороны…

— Похоже, что для начала придётся провести лекцию по ликвидации безграмотности… — вздохнул я. — Нужно?

Анна, как всегда, сделала вид, что ей неинтересно… Хотя, я уже понял, что кошка-оборотень наоборот — была весьма любознательной. Генрих тоже отделался вечным непроницаемо-ироничным выражением лица, Эльмира разглядывала лепнину под потолком, и только Ольга с Эйлом немедленно закивали — им действительно было интересно, и они не стеснялись этого показать.

— Добро. Тогда — приступим.

Я для солидности подошёл к висящей позади грифельной доске, взял кусочек мела и начал быстро накидывать схемы.

— Общеизвестно, что Дар Заклинателей считается одним из старейших, чьё описание встречается не только в летописях человеческих цивилизаций, но и в письменах Древних. Также общеизвестно, что Заклинатели специализируются на борьбе с тварями, а их главным оружием является Голос.

— Пока что ничего нового, — иронично заметил Генрих.

— Уж простите. И ещё раз простите — заранее — я не буду пересказывать все байки и фантазии на тему Заклинателей. Почти все из них бред — когда забавный, а когда нет. Отмечу лишь несколько основных моментов. Во-первых, Голос влияет на тварей и только на тварей — заклинатели не умеют гипнотизировать или зачаровываться обычных людей или магов. По сути своей, это последовательность звуков, заданная енохианским числом, способная убивать или подчинять тварей и только тварей.

Ну, тут я, конечно, несколько покривил душой… Голос был способен влиять и на людей. Но подобные случаи из прошлого чаще всего были обычными байками, а доподлинно известно об этом станет только в будущем… И то, насколько я помнил, Пакт предпочитал не модуляторы голоса, а чисто механические подобия «шарманок». Да и эффект от них был не сказать чтобы впечатляющим…

— Во-вторых, — продолжил я, — все силы и способности Заклинателей не имеют никакого отношения к Той Стороне. Это истина, даже не подлежащая обсуждению. Аксиома, можно сказать. Заклинатель способен воззвать к Той Стороне, но ровно в той же степени, что и обычный маг. Или даже не маг.

И снова лукавлю. Не в той же степени. Носители Старших Даров чаще всего рождаются и живут в древних Домах, имея доступ к знаниям, которые не всем известны.

А ещё — с них куда выше спрос.

Именно поэтому тётя Ингеборга и угодила в Тетраграмматон — Заклинатели всегда считались очень лояльными к Церкви и Светлой стороне, несмотря на мрачную славу. Поэтому разрушить такую репутацию оказалось немыслимо и об Ингеборге решили забыть, начисто стерев её из памяти мира.

— И наконец — почему нам приписывается поклонение Той Стороне, — я указал на схемы. Сначала на ту, где были изображены две перекрывающиеся окружности. — Знаете, что это?

— Простейшая иллюстрация принципа мироустройства, — сказала Эйла, поправляя очки. — Существует наш мир и существует Та Сторона. Кое-где происходят пересечения.

— Но это схема неточна, — продолжил я. — Наш мир и Та Сторона нигде прямо не пересекаются. И слава Ормузду! Потому что Прорывы демонических сил — это именно что прорывы разделяющей нас границы. И каждый зафиксированный случай имеет катастрофические последствия, если его вовремя не купировать. Та Сторона — это не другой материк или мир, это измерение абсолютно чуждой нам реальности. Это измерение хаоса, боли и разрушения — измерение зла, как бы высокопарно это не звучало. Никто не знает была ли Та Сторона всегда, или однажды она появилась и проявилась, но с её существованием приходится мириться. Общеизвестно, что на Той Стороне существуют разумные сущности. С ними можно вести переговоры, с ними можно заключать договоры — это Герцоги и Короли. Некоторые по незнанию или намеренно наделяют их человеческими чертами, но это огромная ошибка — для Той Стороны наш мир всего лишь огромный пиршественный зал. А с едой не заключают договоры. Клятвы, данные обречённым смертникам, не нужно держать. Вы можете дать муравью слово, а затем с лёгкостью заберёте его, потому что ну где вы и где муравей?

— И снова вы говорите очевидные и общеизвестные вещи, барон Винтер, — с ехидцей заметил Генрих.

— Аналогия с муравьями забавна, — фыркнула Югай. — Если бы в моей комнате муравьи начали водить хоровод в виде пентаграммы, я бы, как минимум, заинтересовалась. И… вероятно, учинила бы истребление и перебила бы их.

— Если развить эту теорию, то можно объяснить необходимость знания Истинного Имени и правильного ритуала вызова, — серьёзно произнесла Валконен. — Одно дело, когда муравьи водят хоровод в виде человеческой задницы и выкрикивают матерные ругательства, а другое — когда они делают аккуратное построение и начинают скандировать конкретно твоё имя.

— Я бы всё равно учинила истребление. Потому что это эти муравьиные хороводы всё равно бы выглядели, ну… жутко?

— Ты рассуждаешь с позиции человека, понимающего, что о некоторых силах даже лучше не знать — не что призывать их, — заметила Эйла. — А теперь представь кого-нибудь… менее образованного. В случае же с потусторонними сущностями это будет означать, вероятнее всего, хаотичность. Сиюминутно они могут и выполнить просьбу. Возвращаясь к аналогии с муравьями — вот что может пожелать муравей? «Дай мне богатства»? Насыпаешь ему горсть сахара, и он счастлив. «Убей врагов моих»? Берёшь палку и сносишь соседний муравейник.

— Ага, а потом один из муравьёв просит что-то вроде «мне нравится вон та муравьиха, но она совсем не обращает на меня внимания… Сделай так, чтобы я стал для неё особенным», — фыркнула Анна. — И ты думаешь «да как это, мать его, сделать?», приходишь в ярость и убиваешь всех муравьёв кроме тех двоих.

— Или однажды обнаруживаешь муравья у себя в кружке, приходишь в ярость и решаешь вытравить в своём доме их всех, — вставила Хильда. — Ключевое тут — приходишь в ярость. Потусторонние силы — это злобные ублюдки, которые сегодня насыпают тебе пригоршню сахара, а завтра прихлопывают тапком, просто потому что им так захотелось. С такими лучше не связываться. Вот просто не связываться и всё.

— Извините что отвлекаю господ мирмикологов, но я продолжу, — с ехидцей произнёс я, обращая внимание остальных на следующую схему. — Вот это куда ближе к истинной картине мира. Есть наш мир, есть Та Сторона, а есть прослойка между ними.

— Это спорное и ничем неподтверждённое утверждение, — сходу заявила Эйла. — За сотни лет не было получено доказательств существования Пограничья.

— Тем не менее, оно существует, и мы в нём регулярно бываем, — весело парировал я.

Вообще, в своё время, то есть в будущем, это стало для меня поразительным открытием.

Оказывается, методика Заклинателей по развитию собственной «клетки», кёфиш или же внутренней энергопроводящей структуры — являлась уникальной. То есть, все остальные просто входили в транс или медитацию, но ни в какие загадочные и бескрайние чёрные пространства Камделире не проваливались. А самостоятельно туда попасть обычному магу было невозможно — первый раз в Чертог пустоты тебя с собой должен был взять кто-то из побывавших там. При этом секрет этот довольно ревностно охранялся… Но лично я не видел в этом особого смысла. Уже. Потому что потеря монополии на улучшенное, хотя и сопряжённое с опасностью, развитие — это дело долгое. А Война — близко. А чем ещё купить мага, как не шансом на увеличение его силы?

— Мы называем это Чертогом пустоты, — продолжил я. — Место без конца и края, погружённое во тьму и залитое водой. Туда нельзя найти путь самому — тебе его должны указать.

— Поэтично, — ядовито прокомментировала Югай. — Но что нам с этого Чертога?

— Как вы оцениваете мою магическую силу? — вместо ответа спросил я. — У кого какие предположения?

— Девятый? — предположила Анна.

— Восьмой, — уверенно заявила Эйла.

— Больше, — не согласилась Ольга. — Не меньше седьмого.

— Седьмой? В шестнадцать лет? Абсурд.

— Или наш Конрад — будущий архимаг, — ехидно вставила Мина.

— Разброс от девятого до седьмого, — иронично произнёс Генрих. — Я напомню, что вообще-то нормой для нашего возраста считается десятый, в редких случаях девятый ранг. Лично у меня десятый ранг.

— У меня восьмой ранг, — наконец озвучил я.

— Тогда у тебя что-то не то с клеткой, — покачала головой Ольга. — Какая-то аномально огромная ёмкость. Или чудовищно высокая скорость восполнения. У себя в Волыни мне устраивали тренировочные бои с дружинниками разных рангов — вплоть до пятого. Там я, конечно, продержалась всего несколько секунд… С шестым я дралась почти полминуты — пока хватало магии. Потом магия кончилась и меня выкинули из круга. Во время экзамена я схлестнулась с доппелем — не своим, доппелем Конрада, и вот там были очень похожие ощущения. Он меня просто гвоздил подряд заклятьями без передышки — я еле успела сбежать. Или та же дуэль, точнее — пять дуэлей подряд. Лично я бы так не смогла, а я не слабачка, у меня девятый ранг.

Ольга была права. При формальном восьмом ранге по возможностям у меня скорее как раз именно шестой.

— У меня восьмой ранг, — сказала Хильда.

— И у меня, — добавила Мина.

У сестёр картина была чуть иная — если про свою клетку я знал, какой конкретно результат должен получиться, то они — это, так сказать, мой первый опыт по внедрению революционной системы усиления магических способностей. Получилось, в общем-то неплохо — при номинальном восьмом сёстры были близки к реальному седьмому. И это за неполные полгода. Дальше, конечно, будет сложнее — вручную все необходимые параметры мы умаемся считать, а баллистический вычислитель мне не достать… Сейчас, по крайней мере. Не всё сразу.

— Трое из трёх магов в поколении достигли к шестнадцати годам восьмого ранга, — для разнообразия без всякой иронии резюмировал Рейсс. — Хорошо, я действительно заинтересован. Вероятно, из-за этих вот рангов ты нас и собрал?

— Скажу просто — вы приносите клятву молчания, а взамен… Я думаю, что ориентировочно за полгода вы подтянетесь ещё на ранг.

— Что ещё кроме клятвы? — с показной ленцой поинтересовалась Югай. — Плата деньгами, услугой… душой?

— Специально от тебя потребую плату телом, — ядовито ответил я.

Кумихо демонстративно поёжилась и отодвинулась чуть подальше.

— А если серьёзно? — спросила Валконен.

— Если серьёзно — то ничего, — я пожал плечами. — Считайте это презентом в расчёте на долгосрочное сотрудничество.

— А оно нам так сильно необходимо? — снова влезла Анна.

Вот же вредная кошара!

— Скажем так. У меня есть способности и амбиции, чтобы кое-чего добиться в этой жизни.

— Но не хватает денег, — ехидно вставила кумихо.

Я закатил глаза.

— Деньги — штука наживная, не переживай — раздобуду. Мне больше не хватает соратников — верных и способных.

— И ты посчитал нас такими? — улыбнулась Ольга.

— Мы тут вместе прошли через несколько передряг, так что я решил — почему бы и нет? Впрочем, моё дело — предложить, ваше дело — отказаться…

— Я в деле, — моментально сказала Романович.

— Ты же принцесса, — удивилась Югай. — Наследница целого королевства. А планируешь пойти в вассалы к охотнику на монстров?

— Но-но! — погрозила пальцем Хильда. — У этого охотника на монстров есть баронский титул. А в перспективе и графский, потому что мы с сестрой на него даже и не претендуем.

— Вот только не делай вид, что не знаешь моей ситуации, — усмехнулась Ольга. — Я и в наёмники не прочь пойти — всё лучше, чем быть принцессой… Такой принцессой, как я.

Анна фыркнула.

— Я в очереди к титулу второй, — безмятежно произнёс Генрих. — С братом у нас отношения хорошие, но сами понимаете какие у боевых магов и наследников графского титула могут быть профессиональные риски… Может так статься, что на вольные хлеба придётся податься, а, может — и сам наследником стану. Жизнь — штука непредсказуемая. И тут, что связи, что лишний ранг — не помешают… Так что я тоже в деле. Я же правильно понимаю, что от нас не требуется приносить вассальной клятвы?

— Захочешь — принесёшь, — хмыкнула Хильда.

— Разве что персонально вам, леди, — вернул шпильку Рейсс.

— Больно надо.

— Я вообще не понимаю, чего мы слова как варенье по столу размазываем, — задумчиво произнесла молчавшая до этого момента Эльмира, сосредоточенно ковыряясь в носу. — Просто скажите, где расписаться. Я, может, только ради этого в Академию и поступила…

— Я буду рада любым знаниям, — сказала Эйла. — А увеличению силы — тем более.

— А ты, значит, отказываешься — да, сестрёнка Анна? — Мина печально посмотрела на Югай.

— Я не говорила, что отказываюсь, — проворчала кумихо.

— Вот же вредная кошка… — закатила глаза Хильда.

Я лишь чудом не последовал её примеру.

— Я не вредная, — с достоинством произнесла Анна. — В отличие от других… И вовсе незачем опять закатывать глаза! Просто в отличие от других я имею некоторое представление о том, что нам предлагается. И я всё ещё взвешиваю риски, вместо того чтобы давать поспешный ответ.

— Ты знаешь о Камделире? — заинтересовался я. — Неожиданно.

— И я знаю, что кумихо туда раньше не входили, — поморщилась Югай. — Или — не выходили. Помнишь, что я говорила о тренировочном бое? Мне было бы трудно сдержаться, хотя бой и то куда предсказуемее. А в этой твоей Хоосан Чонор сдержаться будет ещё сложнее.

— Боишься? — удивилась Хильда. — Не ожидала. От тебя — не ожидала.

— Иногда, — Эльмира продолжала с огромным интересом рассматривать лепнину под потолком и болтать ногами, сидя на диване. — Иногда признать свои страхи — это и есть смелость.

— В Хоосан Чонор можно встретить свои истинные страхи, — мрачно произнесла Анна. — И в отличие от некоторых я точно знаю, что они собой представляют…

— Значит, твой ответ?.. — я вопросительно приподнял брови.

— Что за глупый вопрос, Конрад Винтер? Конечно же я согласна.

— Ну и чего тогда выделывалась, а? — поморщилась Хильда.

— Эх, сестрёнка, сестрёнка… — вздохнула Вилли. — Всему-то тебя надо учить. Ну, как же девушке не попробовать набить себе цену?

— Ааа… — понимающе кивнула блондинка. — Типа как на базаре, да? Это я могу, это я умею!.. Погоди-ка. А чего продавать-то?

— Себя любимую, естественно, — наставительно произнесла Вилли.

— Как низко пало корейское дворянство, — ненатурально вздохнула Хильда.

Югай показала им язык.