Орден геноцида-4. Демоны внутри

Глава 20

— Я сожалею, что дошло до такого, но у меня просто нет другого выхода, — Анастасия Рюрикович скорбно вздохнула.

— Но ведь можно же найти какой-то компромисс? — с дрожью в голосе произнесла Вилли. — Ведь можно же, правда?

— Увы. Слишком поздно…

— Я не верю, что нет другого выхода! — прорычала Хильда. — Я отказываюсь это принимать!

— И тем не менее, — староста снова вздохнула. — Если это продолжится, то я буду просто вынуждена…

— Нет! — сёстры обнялись и взвыли от ужаса.

— … запретить вам брать конфеты и печенье из факультетских запасов, — печально закончила Анастасия. — Ну серьёзно, ребят. Можно хотя бы немного притормозить, а? Я же не прошу невозможного — хотя бы…

— Неделя? — с надеждой произнесла Вилли.

— Хотя бы месяц, — покачала головой староста. — Ну пожалуйста, а? Просто хотя бы месяц не влипайте ни в какие истории. Ну вот что, разве я так много прошу?

— Очень много, — вздохнула Хильда.

— Невозможно много, — в тон ей вздохнула Мина.

Анастасия закатила глаза и посмотрела на меня.

— Конрад, ну ты же серьёзный разумный человек…

Староста неожиданно прыснула от смеха, но тут же постаралась придать себе серьёзный вид.

— Анна, не надо мне исподтишка ставить рога, — произнёс я, не оборачиваясь. — Это несолидно.

— А в открытую, значит, можно, да? — стоящая за моей спиной Югай перегнулась через спинку дивана и громко зашептала мне на ухо. — И вообще — как я могу наставлять тебе рога, если мы с тобой ещё даже не женаты, м?

Хильда стукнула кумихо свёрнутой в трубку газетой по голове. Анна недовольно мявкнула, отпрянула и попыталась зайти ко мне с другой стороны.

Правда, справа от меня сидела Ольга с чашкой чая в руке. Принцесса погрозила Югай пальцем.

— Не балуй.

— А то — что?

— А то — чаем оболью.

— Какие мы тут все ревнивые и серьёзные… — фыркнула Анна и присела на стоящее рядом кресло. Не в само кресло, а на подлокотник. — Даже пошутить уже нельзя. Фи.

— Знаешь за какие шутки в зубах бывают промежутки? — осведомилась Хильда.

— О, просветите же меня, леди Винтер…

— За несмешные! Ты и мой брат? Ни за что! У тебя хоть приданное-то есть, а? И драться со мной не хочешь!

— Это будет ещё более не смешно, если в пылу сражения я тебя немножко выпотрошу, — фыркнула Анна.

— Ой-ой-ой, какие мы важные… Ольга, облей её всё-таки чаем.

— Чай хороший, — вздохнула Романович. — Жааалко…

— Нельзя жалеть.

— Вы самый выдающийся, но в то же время проблемный набор, о котором я знаю, — Анастасия закатила глаза. — Нет, я, конечно, безмерно счастлива, что на нашем факультете теперь есть такие славные, способные и сильные… Анна, ну хватит уже болтать ногами! У нас тут вообще-то серьёзный разговор!

— А что? — невинным тоном отозвалась Югай, которая ногами в общем-то и не болтала. А скорее мееедленно их вытягивала, демонстрируя стройность и красоту, так сказать.

— А то, что у некоторых уже слюни начали капать! — возмутилась Анастасия и указала на нескольких старшекурсников, которые расположились на диванах неподалёку.

Изначально они вроде как по учёбе собирались, но в итоге в основном пялились на кумихо.

— Староста, ну что за клевета! — немедленно возмутился один из студентов.

— Да ну? — Рюрикович прищурилась и подняла руку, вокруг которой тут же закружились небольшие снежинки. — Мне охладить ваш пыл?

— Не лезли бы вы к нашей Анечке, — доверительно сообщила Вилли.

— Она вас сожрёт, — заржала Хильда.

Анастасия развеяла зародыш заклинания и снова посмотрела на нас.

— Итак, с этим разобрались. Возвращаемся к нашим… эээ… Заклинателям.

— Староста, ну ты же понимаешь, что это от нас не зависит? — с улыбкой произнёс я. — Мы, вообще-то, приключений не ищем.

— Ага, они вас сами находят. Конрад, ну я разве многого прошу? Посидите тихо хотя бы немного.

— Да что не так-то? — спросила Хильда. — Мы ж никому не мешаем… В последнее время так уж точно. И вообще! Я не поняла, а разве, ну про тот же зиккурат официально не объявлялось, а? Вот, смотри.

Сестра развернула газету, которую держала в руках.

— «Доблестными дружинниками нашего светлейшего князя и при содействии Святой Церкви Вечного Огня на территории княжества был обнаружен и очищен могильник Древних. Наши воины без потерь уничтожили опасный рассадник монстров, которые могли угрожать…» Видишь? О нас — ни слова!

— Естественно о вашем участии нигде не объявлялось, — улыбнулась Рюрикович. — И именно поэтому об этом уже знает каждая собака. Ребят, ну вы же понимаете, что Москва — маленький город. На одном конце чихнул, на втором говорят «будь здоров».

— Ага, а на третьем уже знают, что это не просто чих, а чахотка, — фыркнула Югай. — Как будто я про маленькие княжества не в курсе.

— Честно говоря, я тоже не понимаю, в чём тут проблема, — пожал я плечами. — Мы кому-то мешаем? Нет. Авторитет факультета и Академии поддерживаем и укрепляем? Безусловно.

— Так в том-то и дело! — воскликнула Анастасия. — Вы за пару месяцев столько всего понасовершали, что многим и за годы даже не мечталось. Вот и пытаются теперь тоже как-то выделиться.

— Пускай выделяются в учёбе, — сказала Вилли. — Плохо, что ли? Хорошо же. Мы вот, например, хорошо и прилежно учимся. Ну, в основном.

— Эй! — немедленно возмутилась Хильда. — Что за намёки, мелочь? Я хорошо учусь!

— Кто позавчера получил два балла за эссе по алхимии?

— Оно нормальное было! Просто Касимов перечеркнул его и написал «текст нечитаем». Вот жаба!

— Профессор Касимов, — поправила блондинку Эйла, мирно читающая книгу на соседнем кресле.

— Профессор Касимов — жаба. Так лучше?

— Определённо. Но если он это услышит — тебе несдобровать.

— Как же он это услышит-то, а?

— А я тебя сдам, — безмятежно пообещала Анна.

— Предательница.

— От предательницы слышу. Кто меня газетой бил?

— Ты — кумихо, тебя можно ломом бить и тебе ничего не будет.

— Я не о физическом ущербе. У меня теперь моральная травма.

— И боязнь газет? — поинтересовалась Вилли, отбирая у сестры газету и зловеще ею помахивая. — Ууу!

— Ой, боюсь, боюсь, — скучным тоном произнесла Югай.

— А мне интересно — чем это таким другие нас решили переплюнуть? — поинтересовалась Ольга.

— Я знаю о разговорах, что неплохо было бы тоже найти какого-нибудь демона и победить его, — сообщила Анастасия. — Что скажете на это?

— Больные, что ли? — буркнула Хильда. — Дэвы — детям не игрушка. И демоны, вообще-то — это не наш профиль. Мы — Заклинатели, мы убиваем гейстов.

— Попробуйте объяснить это жаждущим приключений подросткам… — вздохнула староста. — Вот поэтому я и прошу вас быть немного потише. Ну, хотя бы немного.

— Слушай, ну вот что нам делать-то было? Имение подарили, а оно проклятое. А на кой ляд нам проклятое имение?

— Если проклятие есть — его надо снимать, — подтвердила Вилли.

— Обратились бы к экзорцистам.

— Так они же не справились — вот и пришлось самим заниматься, — возразила Хильда.

— Ну, в общем, я вас попросила. Надеюсь на понимание.

— Ася, а можно вопрос? — спохватилась Мина.

— Да, что такое?

— А можно к нам подруга будет заходить? Она из «грифонов».

— Юсупова? Да, конечно, без проблем. Славная девочка. И с Рязанью у нас неплохие отношения. Пусть заходит — я не против.

— Отлииично, — Мина потёрла руки. — А вы знали, что Эля даже в шаманизме шарит?

— Учитывая её Громовую птицу? Было ожидаемо, — сказала Валконен. — Но взаимодействие с элементалями — больше Дар, нежели умение.

— Так у тебя самой элементаль.

— Поэтому я и представляю о чём говорю. Основам научиться можно, но без врождённых способностей чего-то существенного достичь будет сложно. Проще классической магией заняться, чем шаманизмом — больше толка будет.

— А как по мне — лучше всё, путь и понемногу знать, — не согласилась Вилли. — Никогда не знаешь, что может пригодиться. Вот тот же экзорцизм — что бы мы делали, если бы братец Конрад в своё время в нём не тренировался?

— Экзорцизм — это, конечно, не то, чего обычно ждёшь от Заклинателей, — кивнула Рюрикович. — Впрочем, познания Конрада весьма обширны.

— Будут тут обширными, если застрял на десятом ранге, — усмехнулся я. — Я тогда штудировал вообще всё подряд в попытке найти что-то, способное помочь мне продвинуться в ранге.

И тут я даже не особо кривил душой, потому что ещё до возвращения памяти о будущем я именно так и делал. Правда, без особых успехов, но в качестве официальной версии — правдоподобно.

Всё лучше, чем говорить, что я то ли прибыл из будущего, то ли вспомнил что будет…

— Я считаю, что специализация разумнее, — покачала головой Эйла. — Зачем делать много всего, но посредственно, если можно добиться прогресса в одной области?

— «Я не боюсь того, кто оттачивает десять тысяч разных ударов», — фыркнула Югай. — «Я боюсь того, кто оттачивает один удар десять тысяч раз». Слышали, знаем, проходили.

— Узкая специализация — это не хорошо, и не плохо, — сказал я. — Всё зависит от условий. Если ты учёный или теоретик, то, на мой взгляд, да — разумнее будет специализироваться на чём-то одном. И даже если ты боевой маг, то имеет смысл отточить то, в чём ты силён — ближний бой или атакующую стихию…

— Но?.. — явно поняла мою мысль Ольга.

— Но всё это имеет смысл, если ты действуешь в рамках отряда. Один берёт на себя разведку, другой — защиту, третий — дальнюю атаку, четвёртый — ближний бой… А если ты один? Если неясно с кем придётся драться и в каких условиях?

— Ага, на тебя лезет демон, а ты такой — «ой, а я не изучал экзорцизм», — подхватила Хильда.

— Вообще, наёмники именно так и живут, — продолжила принцесса. — Хочешь жить — изучай что-нибудь новое. Новое оружие, новые заклинания. Эйла, у тебя же вроде бы отец — бывший наёмник?

— Просто нас с сестрой не воспитывали как наёмниц, — ответила Валконен.

— Повезло. Наверное, — усмехнулась Романович. — Просто не знаю, к добру ли это или к худу.

— Тебе пригодилось, — сказала Хильда. — Нам вот тоже. А кому-то нет.

— Лучше уж уметь, и пусть оно тебе никогда не пригодится, чем наоборот, — пожал я плечами и забрал у сестры газету. — Что пишут-то? Кроме того, что Дружина и Конгрегация обнаружили и зачистили могильник Древних, что вообще в мире творится-то?

— Да как обычно — стабильности нигде нет, — вздохнула Вилли. — В Тулузе анархисты взорвали биржу, в Киликии стреляли в министра, в Винланде опять беспорядки…

— Рабы бунтуют? — спросила Ольга.

— Почти. Рабочие.

— А разве в Винланде рабство не отменили ещё в прошлом веке? — нахмурилась Эйла.

— Было рабство — стала сегрегация. Суть-то не поменялась.

— В Конфедерации тоже рабства вроде как нет, — вставила Анна. — Но лучше ли этого живётся крестьянам во многих княжествах?

— А ты у нас, значит, аболяционистка? — полюбопытствовала Рюрикович. — Не знала.

— Я против лицемерия, — поморщилась кумихо. — Если человек живёт как раб, его предки жили как рабы, и его дети будут жить как рабы, то можно хоть сто раз назвать его свободным — ничего не изменится. А те, кто способен изменить их участь… Тех всё устраивает.

— Не соглашусь, — покачала головой Анастасия. — Князья, кого я знаю, стараются заботиться о своих подданых.

— Ой, тоже мне, нашла альтруистов…

— Почему сразу альтруизм? Это банальная логика. Если твои поданные живут прилично, то население растёт, а торговля идёт — налоги, подати, казна наполняется. Если твои поданные получают образование, то в будущем у тебя будут кадры, которые смогут работать на заводах, а не просто пахать землю.

— Но идёт этот процесс что-то ни шатко, ни валко, — усмехнулась Югай.

— Слушай, ну Киев тоже не сразу строился, — развела руками Рюрикович. — Крупные княжества это понимают и потихоньку двигаются, а кто не двигается… Ну, их рано или поздно сомнут. Это историческая неизбежность.

— А надо бы всё-таки не потихоньку, а побыстрее, — проворчал я.

— Хмм? А куда нам торопиться-то?

— Анастасия, ну не мне говорить тебе очевидное. Большие войны в Европе происходят в среднем раз в полвека — старые игроки дряхлеют, новые поднимают голову. И всем требуются ресурсы. И все дерутся за сферы влияния.

— О, прогноз? Это я люблю. Ну-ка, ну-ка, излагайте, лорд Винтер…

— А чего тут излагать? — пожал я плечами. — Кто теперь основная сила в Европе? Не Эспаньола, не Соединённое королевство и уже тем более не Латинская Империя — Пакт, Железный Пакт. Он больше века идёт по восходящей, и он же стабильно развязывает одну войну за другой. Сначала война внутри алеманских княжеств, потом Бургундия, потом Богемия… Пакт — молодой хищник, и он хочет жрать. Но корм для него кончается, а значит кончаются и потенциальные цели войны — их всё меньше и меньше.

— Но ведь что Лотарингская, что Богемская войны были довольно ограниченными — обычные пограничные конфликты, — заметила Эйла. — Те же западные княжества сотни лет были буферными, то объединяясь, то разделяясь, то кланяясь Конфедерации, то выбирая сторону Бранденбурга или Богемии.

— Вот только спор на этот раз вёлся не за пару приграничных деревень, а за промышленно развитые регионы. Пакт делает акцент на промышленность, а что требует промышленность?

— Ну, ресурсов, естественно, — вставила Хильда.

— Правильно. А ещё?

— Рынков сбыта, — произнесла более начитанная Вилли. — Товары мало произвести — их надо ещё и сбыть.

— Именно! — я поднял палец. — Поэтому экспансия Пакта будет иметь два направления. Первое — это богатые ресурсами территории, причём недалеко расположенные. Везти сырье с какой-нибудь Ост-Индии всё-таки дороговато и долго. А второе — это рынки сбыта, достаточно населённые территории, но без собственной промышленности. Складываем два и два — что получаем в итоге?

— Ты намекаешь на то, что экспансия Пакта пойдёт на восток — в сторону Конфедерации, — кивнула Анастасия. — Это разумное предположение. И весьма аргументированное, признаю. Но воевать с Русью не просто за пару пограничных княжеств, а, так сказать, на всю катушку? Выйдет себе дороже.

— Отнюдь, — я невесело усмехнулся. — Технический прогресс не стоит на месте, и обычные армии уже сравниваются по мощи с дружинами князей-магов. А в перспективе — станут сильнее. Но что важнее — они более дёшевы и массовы. Мага надо растить с детства, тренировать, обучать… Винтовку же можно сделать за несколько часов, за день будет готов бронеход, за три месяца можно подготовить обученного пехотинца. Если Пакт изрыгнёт армаду в пять-десять миллионов, то он просто сметёт Конфедерацию.

— Ты просто пугаешь, — улыбнулась староста. — Это просто-напросто невозможно. Магические семьи Алемании понесли тяжёлые потери во время междуусобицы — даже вы пример этого! А чего стоит пусть даже миллионная толпа без магов?

— Именно потому, что магия Пакта всё ещё в упадке — они ищут альтернативы. Артиллерия, бьющая на два десятка вёрст, более совершенные бронеходы — быстрые, бронированные, с мощными пушками. Оружие — не просто магазинная винтовка, а пулемёты, самозарядки и автоматы. Поголовно. Аэропланы — не просто игрушки из фанеры и перкаля, а скоростные машины, вооружённые тоннами бомб, пушками и пулемётами. А главное — тактика как всё это применять. Лотарингия стала полигоном для отработки управления сотнями тысяч солдат и формирования концепции позиционной обороны, а Богемия позволила понять, как эту самую оборону можно рвать. Воздушными десантами, штурмовыми группами и бронированными клиньями. А против всего этого — что? Грызущиеся между собой княжества Запада? Себе на уме Хазария, ищущий выгоду и стоящий в стороне Новгород? Разве что на Большой Стол есть надежды, да… Но вы думаете, что у вас — у нас всех — ещё есть время. А на самом деле, если не пробежать за десять лет полвека — Русь сомнут. Десять, ну край двадцать лет, и начнётся война — война, которой ещё не было. Мировая война.

Окончание моего монолога все встретили молчанием. Даже другие студенты в гостиной факультета невольно прислушались к моей речи, тем более что я и не думал скрываться или приглушать голос.

Наоборот — чем больше людей меня услышит, тем лучше.

— Что ж… — произнесла Анастасия. — Возможно, над твоими словами стоит поразмыслить…