Астарта. Предназначение. Книга 3

Глава 1 «Ненависть к расам не является частью человеческой натуры; скорее это отказ от человеческой натуры.» (Орсон Уэллс)

Иногда бурные споры и разногласия приводят к единству. Преодолев все, мы нашли спокойствие и разработали свежий план для финальной игры. Утром все разъехались по городам мира Лурапис, выполняя особые миссии. Новая тактика Базы Запад дала нам свободу действий, и теперь мы тоже могли привлекать помощь извне. Обычно руководство само решает, кто входит в финальную команду, но Петрович одобрил наш план. Генерал уже был частью этой инициативы. Теперь наша основная задача состояла в том, чтобы найти новых участников и интегрировать их в состав Базы через Петровича.

После согласования всех шагов ребята разъехались в разные стороны, чтобы установить связи со своими соплеменниками. Мы решили укрепить команду представителями своих рас, что оказалось проще, чем договариваться с чужаками. Монти и Шелли отправились на встречу с вампирами и таханцами, Бастет и Дохляк улетели в Либисит для переговоров с драконами, Эрдан направился в горы на поиски древних авариэль — крылатых эльфов, а Алина вместе с мужем и сыном отправилась в Агарп, чтобы договориться с оборотнями. Генерал полетел в Верногию для переговоров с троллями.

Богдан, Клавдия, Дима и Вера остались со мной, как и Гермес с Геной. Мы планировали отправить Богдана на переговоры с его народом, но вскоре поняли, что он не лучший дипломат, а сопровождать его в Линбер было некому. Поскольку на базе у меня было много дел, мы решили, что Богдан будет полезнее здесь.

Удобно развалившись на футбольном поле, мы с Клавдией наслаждались солнечными ваннами. Богдан с Геной в это время играли в футбол против Веры и Димы.

— Как же приятно иногда просто расслабиться, лежа на траве и ни о чем не думать. В последнее время вокруг нас столько всего происходит, — размышляла я, прикрыв глаза.

— Абсолютно согласна, — отозвалась Клавдия с довольной улыбкой. Приподнявшись, она взглянула на пробегавшего мимо Геннадия.

— Смотрю на твоего ящера и думаю: если бы он мог говорить, возможно, привел бы своих друзей в нашу команду. Он такой быстрый и ловкий, — задумчиво произнесла она.

Как будто услышав ее слова, Геннадий внезапно остановился и подошел к нам.

— Привет! — с легкой настороженностью обратилась к нему Клавдия. — Что ты задумал?

Я приоткрыла глаза, чтобы понять, в чем дело. Гена стоял рядом, весело хлопая хвостом по траве, что меня немного озадачило.

— Может, он хочет поиграть с нами? — предположила я, наблюдая за его поведением. — Или пытается что-то сказать, но не может?

Геннадий энергично кивнул, как будто подтверждая мои слова. На секунду задумавшись, я решила подключить его и Клавдию к ментальному чату — системе, которая позволяет общаться мысленно. Я уже знала, что с ее помощью можно наладить контакт с животными, если у них есть профиль игрока. Когда-то я использовала эту способность, чтобы общаться с Джованни в облике волка, и теперь это умение снова пригодилось.

— Ты можешь говорить? Просто подумай, и твои мысли превратятся в голос на языке, установленном у меня, — мысленно объяснила я Гене.

— Не знаю, — раздался его голос в чате.

Геннадий, удивленный тем, что его мысли превратились в речь, а точнее — в его собственный голос, огляделся по сторонам и добавил:

— Значит, могу. Круто!

Со стороны могло показаться, что мы просто стоим на футбольном поле, молча глядя друг на друга, но на самом деле у нас шел активный мысленный диалог. Богдан и Дима, пробегая мимо с мячом, удивленно бросили взгляд в нашу сторону. Это их отвлекло, и Вера ловко перехватила мяч, отправив его в ворота.

— Я все понимал, но, похоже, из-за особенностей своего речевого аппарата не мог воспроизводить ваши звуки, — объяснил Геннадий, слегка смущаясь.

— Главное, что мы нашли способ общения, — удовлетворенно заметила Клавдия.

— Я слышал, — продолжил Геннадий, — что вы ищете таких, как я, василисков, для команды. Я могу помочь. Возможно, знаю, где обитают мои сородичи. Правда, они немного изменились — эволюция внесла свои коррективы. Теперь мои родственники разделились на два вида: одни стали меньше, а другие превратились в крылатых ящеров.

— И где их искать? И откуда ты узнал о них? — удивленно спросила я.

— Они живут в городе Чоси. Я часто общаюсь с животными на конюшне, и недавно туда привезли лошадей из этого города. Именно они рассказали мне о моих сородичах, — ответил Гена.

— Так ты еще и с животными можешь разговаривать? — удивилась Клавдия.

— Не со всеми, только с теми, у кого есть разум или профиль. Таких здесь не так много, — пояснил он.

— Это не важно! Мы отправляемся в Чоси! Ура, новые приключения! — радостно выкрикнула я.

Хотя мне казалось, что я устала от всего, появление нового приключения заставило меня первой закричать «Ура!». Клавдия с легким ужасом в глазах посмотрела на меня, но затем смягчилась и жестом показала знак согласия.

Мы быстро собрались, и поспешили на вокзал. Когда мы подъехали и остановились перед входом, я на мгновение растерялась, оглядывая здание.

— Не пойму, это вокзал или ресторан? — удивилась я.

Перед нами был современный вокзал с интересным дизайном. Здание сверкало яркими вывесками, рекламными табло и огоньками. Клавдия нахмурилась, окинув взглядом странное сочетание архитектурных элементов.

— Давай попробуем зайти внутрь. Может, там все станет понятнее, — предложила она, толкнув стеклянную дверь.

Богдан посмотрел на меня с тревогой в глазах, словно предчувствуя что-то не то.

Но его опасения оказались напрасными. Внутри вокзала было удивительно уютно. Это место словно сошло с иллюстраций футуристического журнала. Здание воплощало креативные идеи, новаторские материалы и передовые технологии. Пространство сочетало в себе современность и комфорт. Инновационные кассы, интерактивные табло с расписанием, залы ожидания с мягкими креслами и стильные кафе — все это создавало уникальную атмосферу.

Люди торопливо двигались по залу, неся сумки и чемоданы. Их шаги отдавались эхом от гладких стен, а по перрону звучали объявления о прибытии и отправлении поездов.

— Уважаемые пассажиры, транспорт «Квамос — Чоси» прибыл. Ряд номер один, отправление в пятнадцать часов, — раздался механический голос из динамиков.

Я обратила внимание на ряд номер один, где стоял поезд с одним-единственным вагоном. Пройдя дальше, я заметила самолет, похожий на Генеральский, с воздушной подушкой вместо шасси. А еще чуть дальше пространство напоминало стоянку такси, только куда более хаотичную. Там выстроился бесконечный ряд разнообразного транспорта. Чего там только не было: странные машины самых причудливых форм, экипажи с лошадьми, воздушные шары, раздутые автобусы, крупные экзотические животные, похожие на гигантских ящеров, и многое другое.

— Что ты ожидала? — обратилась ко мне Клавдия, заметив мой удивленный взгляд. — Здесь даже рельсы есть только частично и на короткие расстояния. Мир всего 25 лет назад вышел из темного века, и технологии тут все еще на низком уровне. На этом вокзале с трудом собрали весь возможный транспорт — и то благодаря нам. Местные жители чинят препятствия и не дают строить полноценные дороги и рельсы. В итоге получилось нечто вроде ярмарки транспорта, собранного за последние 25 лет. Ну что, выбираем подходящий?

Клавдия, как опытный путешественник, уверенно направилась к расписанию. Мы остановились у большого табло и начали изучать варианты маршрутов до города Чоси. В колонках табло было указано: транспорт, время отправления, длительность пути и номер ряда.

Город Чоси:

Поезд, отправление в 15:00, сутки в пути, прибытие в 14:00 — первый ряд. Самолет-телепорт, отправление в 14:00, прибытие в 16:00 — второй ряд. Летающий корабль, отправление в 12:30, прибытие в 14:00 — двадцать восьмой ряд.

— Сейчас двенадцать, так что выбор очевиден! — воскликнула я, указывая на табло. — Мне интересно узнать побольше про летающий корабль. Пойдем посмотрим?

— Ничего подобного, — возразила мне Клавдия, скрестив руки на груди. — Я бы выбрала самолет. Да, там много остановок, и укачивает, но его надежность вне конкуренции. Вокруг столько подозрительных типов, что на другом транспорте можно вообще не доехать.

— Нетушки! — отреагировала я тут же, слегка вздрогнув от воспоминаний о поездке на самолете Генерала. Этот опыт я бы не хотела повторить ни за что.

— А я до сих пор дергаюсь, вспоминая нашу поездку в Бездну и обратно, — поддержал меня Богдан, нахмурившись. — Телепорты — это не для меня.

Я понимающе кивнула.

— Вот когда придумают телепорт с одним прыжком прямо на указанное место, тогда можно будет подумать.

Клавдия только закатила глаза, но спорить больше не стала. Несмотря на ее протесты, мы отправились искать двадцать восьмой ряд.

Когда мы наконец добрались до нужного места, нас встретила… пустота. Никакого транспорта, ни пассажиров, ни признаков отправления. Мы растерянно оглядывались по сторонам.

— А где транспорт? — озадаченно спросил Богдан, оглядываясь.

— Через десять минут он должен отправиться в Чоси! — возмутилась Клавдия, раздраженно качая головой. — Неужели опоздали?

Вдруг сверху раздался резкий крик:

— Поберегись!

Мы поспешно отскочили в сторону, и тут прямо рядом с нами с грохотом упал огромный якорь. Цепь заскрежетала, растягиваясь, пока массивный крюк не закрепился на специальной металлической балке.

— Ну, конечно, — протянула я. — Это же летающий корабль. Логично было догадаться, что его нужно искать наверху.

Мы задрали головы и увидели, как в небе, над самой стоянкой, парил огромный корабль. Он напоминал древний парусник, который был адаптирован для полетов. Корпус из темного дерева, с изысканной деталировкой, придавал ему величественный и внушительный вид. Высокие мачты были обтянуты канатами, хотя паруса отсутствовали. Верхняя палуба была оборудована несколькими надстройками, которые, возможно, служили для управления или наблюдения. Нос судна украшали резные узоры, а по бокам виднелись иллюминаторы и декоративные элементы. Корабль плавно скользил среди облаков, создавая ощущение свободы и величия

В этот момент с корабля по цепи ловко спустилось странное существо. Оно двигалось с удивительной грацией, словно акробат, который мог в любой момент перейти с двух лап на четыре. Когда оно спрыгнуло на землю, мы наконец смогли разглядеть его.

Это был не человек, не карлик и даже не гном. Существо было небольшого роста, с крупными ушами, маленькими рожками, большими круглыми глазами и мордочкой, напоминавшей то ли зайца, то ли собаку. Его тело покрывал короткий серый мех, а на плечах была накинута коричневая накидка, слегка потертая, но явно прочная. Хвостик суетливо подергивался, пока существо осматривало нас с интересом.

Над его головой засветился профиль:

«Мотя / Пипи / Воин-Берсерк / Пилот / уровень 37»

— Ну чтос, выс со мнойс? — спросил он нас, стоя на якорной цепи и с интересом разглядывая нашу компанию. Кого-то мне это сразу напомнило. Дохляка! Точно. Только он несколько букв не выговаривал. Монти ему помог в этом вместе с нами. А этот чудик, наоборот, добавлял «с» почти к каждому слову.

— Мы хотели узнать про транспорт и понять, подойдет ли он нам, — сказала задумчиво Клавдия, все еще глядя куда-то вверх. Впрочем, не только она: вся наша дружная компания, открыв рты, смотрела на летающий корабль, парящий высоко над нами.

— Всес нормульс, тетяс! Онс в полной боевой готовностис! Шевелим булкамис и топаемс на палубус! — скомандовал Мотя с таким энтузиазмом, что мы все невольно оторвались от созерцания корабля.

Клавдия бросила на него недовольный взгляд, затем обернулась ко мне, ожидая, что я приму решение. Но я пока не была уверена. Богдан выглядел испуганным, Геннадий тоже, а вот Дима с Верой, наоборот, прыгали от радости, дергая меня за руку.

— Летим, летим, мама, полетели! — радостно выкрикивал Дима, сияя как новогодняя гирлянда.

Тем временем Геннадий сидел рядом с выражением, которое читалось так ясно, будто он сам говорил: «Мама, забери меня отсюда, я обещаю быть хорошим!»

Я вздохнула.

— Летим! — наконец решилась я, понимая, что Дима и Вера просто не оставят мне выбора. — Как нам попасть на корабль? — уточнила я, бросив взгляд вверх. Все-таки карабкаться по якорной цепи, как это ловко сделал Мотя, я совершенно не собиралась.

— Всес простос! — ответил Мотя, но прежде чем он успел объяснить, Геннадий вдруг громко закашлял.

Мы все повернулись к нему, а он, словно желая привлечь еще больше внимания, выдал такую оглушительную отрыжку, что Богдан мгновенно рухнул в обморок.

— Ну вот и полетали, — мрачно заметила Клавдия, закатывая глаза.

Секунду мы молчали, затем Мотя, почесав свои рожки, задумчиво сказал:

— Этос нормульс. У насес такое бываетс. Воду ему дайтес, и полетитс как новенькис!

Я только тяжело вздохнула, уже жалея о своем решении.

И, посмотрев на упавшего Богдана, я бросила укоризненный взгляд на Геннадия.

— Со мнойс так всегдас, ни ктос не хочетс, — грустно сказал Мотя, опустив плечи. — Вы уже пятыес в этомс городес.

— Спускай корабль, мы летим, — решительно заявила я, больше не желая тянуть время.

Мотя, обрадованный, тут же взобрался по цепи обратно на корабль, шустро, как мартышка. Вскоре корабль начал медленно спускаться. Когда он завис над землей, мы поднялись на палубу. Мотя вернулся с носилками, ловко подхватил Богдана, словно тот был пушинкой, и закинул его на них. Затем он с легкостью перенес его на борт.

Мы с Клавдией переглянулись, удивленные его силой. Геннадий с детьми, не дожидаясь дальнейших указаний, побежали в трюм искать себе комнаты.

— По оплатес, везус бесплатнос за едус. И плюс дележка набранного грузас, — объявил Мотя, глядя на нас с ожиданием ответа.

— Еда — без проблемс, груз — под вопросомс, его не будетс, — ответила Клавдия, слегка подражая манере речи Моти.

Я хмыкнула. Честно говоря, мне тоже захотелось добавить это «с» к концу каждого слова — настолько заразительной была его речь.

Мотя задумался, почесал затылок, затем кивнул.

— Ладнус, — произнес он, и тут началось настоящее шоу, от которого мы не могли оторвать взгляд.

Мотя, как оказалось, был не только капитаном, но и всей командой в одном лице! Он с невероятной скоростью переключался с одной роли на другую, играя их настолько мастерски, что мы едва успевали следить за ним. То он был матросом, ловко управляющим парусами, то капитаном, командующим с мостика, то механиком, проверяющим состояние тросов и якоря.

— Якорь вышел из воды — чист! — выкрикивал он, стоя на носу корабля, а через секунду уже несся к якорю, чтобы проверить его состояние.

— Якорь под клюзом! — докладывал он, и тут же, меняя голос, добавлял: — Якорь на месте!

Мы только успевали поворачивать головы, наблюдая за тем, как он перемещается по кораблю с бешеной скоростью.

Когда корабль начал медленно подниматься, а затем резко рванул вперед, мы с Клавдией переглянулись.

— Если Мотя все это делает один, то зачем вообще команда? — тихо спросила она, покачав головой.

— Думаю, команда нужна только для того, чтобы кормить его, — усмехнулась я, все еще не веря в то, что вижу.

Мотя же продолжал носиться по кораблю, выполняя все обязанности с точностью до миллиметра. На мостике он отдавал приказы сам себе, а через секунду уже выполнял их, не теряя ни секунды.

— Канат как? — спрашивал он, тут же отвечая: — Канат натянут, капитан! — и снова сменял роль.

Причем в командах он почему-то не добавлял свое привычное «с».

— Это будет интересное путешествие, — пробормотала Клавдия, наблюдая за этим хаосом на удивление слаженной работы.

Я только кивнула, понимая, что с Мотей скучать точно не придется.

Неожиданно корабль набрал такую скорость, что нам с Клавдией пришлось крепко обхватить мачту, чтобы удержаться на месте. Ветер свистел так, что казалось, будто он стремится сбросить нас за борт. Геннадий и дети, почувствовав рывок, бросились к выходу на палубу, но мы с Клавдией одновременно закричали:

— Нет, оставайтесь внутри!

Они послушались, замерев на месте, а мы продолжали цепляться за мачту, пока корабль не вошел в поток. Движение стало плавным, и ветер немного утих, давая нам возможность перевести дух.

Мотя, стоя у штурвала, махнул нам лапой, указывая на место. Мы обернулись и заметили небольшую площадку с почти закрытой верандой, напоминающей открытую раковину, которая защищала от ветра.

— Тудас, — коротко бросил он.

На четвереньках, цепляясь за поручни, мы перебрались к указанному месту. Там действительно было безопаснее, и ветер уже не казался таким беспощадным. Мы уселись, пока Мотя оставался у штурвала, сосредоточенно глядя вперед.

— Через полтора часа будемс в Чоси, — сказал он, не оборачиваясь, с важностью в голосе.

Клавдия, наконец, отдышавшись, повернулась к нему, ее взгляд был полон любопытства.

— Можно узнать больше о твоей расе? — спросила она. — Мы впервые встречаем супермена.

Мотя обернулся, посмотрел на нее с иронией, ухмыльнулся.

— Спрашивает Пандас, тожес не самая распространенная раса в мире Лурапис, — ответил он, прищурив глаза. — Я из расы пипи. Смесь разных животных: собаки, зайца и пустынной лисицы. Мы своего рода «изгои», которых Боги отвергли после множества экспериментов. Наверное, хотели создать что-тос великое, а вышли мы.

Он сделал паузу, глядя куда-то вдаль, как будто вспоминая что-то неприятное.

— Нашей расы почти нет в этом мире, кланов тожес никогда не существовало. Родились несколько нас, и все были отброшены как неудачный эксперимент. Взрослые достигают только 70—80 сантиметров в высоту. А я еще ребенок. Мой рост — 50 сантиметров. Нас отвергли все: черти, собаки, волки. Мы всегда оставались сами по себе. Я не знаюс, сколько таких, как я, еще существует. Давно никого не встречал.

Его голос звучал спокойно, но в этих словах чувствовалась глубокая грусть.

Клавдия сначала хотела что-то сказать, но вдруг замерла, обдумывая его слова.

— Я хотела обидеться, но теперь хочу спросить, как ты выжил и достиг такого уровня? — наконец спросила она, ее голос стал мягче.

Мотя слегка улыбнулся, но его глаза оставались печальными.

— Я просто хотелс жить, — тихо сказал он. — Работал, как мог. Мой отец всю свою жизнь строил этот корабль, чтобы покинуть этот чуждый и отвергающий нас мир. Он умер, когда мне было пять лет. Я сирота. И один во всем, — он посмотрел на нас, а потом снова на штурвал.

Мы сидели молча. Эти слова заставили нас по-другому взглянуть на этого странного и неугомонного существа. Его жизнь была не из легких, но он все равно продолжал двигаться вперед, превратив одиночество в силу.

— Ты не одинок, — сказал я, стараясь говорить как можно увереннее. — Присоединяйся к нашей команде, мы выступаем против этой глупой дискриминации. Нас называют «Демонами» из-за разнообразия наших рас. Вместе мы сильнее.

Мотя медленно покачал головой, его взгляд стал тяжелым.

— Я не могу. Я раб, — тихо ответил он, опуская уши. — Мой хозяин ждет меня в Чоси с грузом людей.

Он опустил голову, словно стыдясь своих слов, и медленно отошел от штурвала. Прежде чем полностью отвернуться, он бросил короткий взгляд в нашу сторону и едва слышно прошептал:

— Простите.

В тот же миг у меня вспыхнуло тревожное «Предчувствие», предупреждая о надвигающейся опасности. Но было уже поздно. Веранда, в которой мы укрылись, захлопнулась, будто раковина, защищающая свою жемчужину. Мы оказались в полной темноте, плотно прижаты друг к другу.

— Ну что я говорила⁈ — возмущенно воскликнула Клавдия, явно не упустив момента, чтобы выразить свое недовольство.

— Ох, не переживай! Мы справимся, — ответил я, пытаясь ее успокоить. — Но, если честно, мне хочется урегулировать это мирным путем. Он ведь ребенок.

— Со мной мой сын! — крикнула я, надеясь достучаться до сердца Моти. — Как ты собираешься жить с таким тяжелым грузом на совести? Неужели ты настолько прогнил изнутри, что готов отдать нас своему хозяину? Подумай, Мотя! Поступай с другими так, как хотел бы, чтобы поступали с тобой! Я не раз говорила это своему сыну и повторяю тебе. Только ты можешь решить, кем станешь: никчемным рабом, изгоем или достойным представителем своей расы, у которой может быть клан и будущее!

Молчание. Ответом нам была лишь тишина, гнетущая и тяжелая. Но вдруг в нашей импровизированной темнице пробился тонкий луч света. Я заметила, как Клавдия закатила глаза и издала характерный цокающий звук.

— Я понимаю твои страхи, малыш, — неожиданно произнесла Клавдия, взяв инициативу в свои руки. Ее голос прозвучал мягко, но уверенно. В отличие от меня, она всегда умела находить общий язык с детьми, предпочитая говорить просто и искренне.

— Ты не одинок в этом мире, даже если иногда так кажется, — продолжала она, ее слова звучали обнадеживающе. — У тебя есть возможность выбрать свой путь, и я всегда буду рядом, чтобы поддержать тебя. Не позволяй тьме захватить тебя, найди свою внутреннюю силу и стань тем, кем хочешь быть. Я помогу. Я буду рядом.

Повисло молчание. Я затаила дыхание, гадая, подействуют ли слова Клавдии.

И вдруг мы услышали.

— Я не хочу быть гнилым внутри, я хочу быть лучше! — донесся до нас дрожащий, заплаканный голос Моти.

Эти слова прозвучали так искренне, что я почувствовала, как на душе стало легче. Мотя был еще ребенком, и в нем оставалась надежда. Клавдия улыбнулась, а я с облегчением выдохнула.

— Вот и хорошо, малыш, — мягко сказала она. — Давай начнем с того, чтобы ты открыл нам эту раковину.

Ракушка чуть приоткрылась, вероятно, чтобы обеспечить циркуляцию воздуха. Снизу выдвинулась решетка, блокирующая выход, но это позволило нам наконец разглядеть, что происходит снаружи. Мотя замер, услышав наши слова. Его маленькие лапки дрожали, и он выглядел потерянным. Медленно повернувшись к нам, он посмотрел своими большими глазами, блестящими от сдерживаемых слез.

— Вы правда хотите, чтобы я был с вами? — неуверенно спросил он, его голос звучал тихо и хрупко.

— Конечно, хотим, — ответила я, протягивая руку через решетку. — Мы все здесь такие же, как ты. Мы ищем свой путь и пытаемся найти себя в этом мире. Ты уже сделал первый шаг.

Мотя, поколебавшись, подошел к штурвалу и ввел какие-то команды. Веранда начала медленно открываться, и мы выпрямились, наслаждаясь свежим ветром, который вновь захватил палубу.

Мотя стоял, дрожа, не зная, что делать дальше, и не понимая, кем он теперь является в этом мире. Никогда в своей короткой жизни он не знал нормального общения, только унижения и пинки, которые получал вместе с отцом. Что он мог предложить этому миру в ответ? Какой выбор ему предоставили, и знал ли он, что у него он есть?

Я подошла к нему, осторожно взяла его на руки и крепко обняла. На мгновение он застыл, но затем завилял хвостиком и, с тихим всхлипом, прижался ко мне.

— Мы сами создаем себя, Мотя, — мягко сказала я. — И я рада, что ты выбрал светлый путь. Он ведет к свободе.

— Я… я не знаю, что мне делать теперь, — пробормотал он, захлебываясь в слезах. — Помоги мне. Я не хочу быть изгоем.

— И не будь им! Не бойся. Остальное предоставь нам, — ответила я, снова крепко его обняв.

Мотя немного успокоился, вытер свои слезы и вернулся к штурвалу. Мы с Клавдией переглянулись и облегченно выдохнули.

Через полтора часа на горизонте показался город. Мотя начал готовиться к снижению, его движения стали более уверенными. Он снова выполнял все команды сам, словно за целую команду.

— На корме, подать бросательный! — крикнул он, мгновенно взяв веревку и бросив ее вниз, приготовив конец. Затем снова устремился на мостик, командуя:

— Подать шпринг!

И тут же сам себе ответил:

— На корме, шпринг держать туго!

Он следил за концом, регулировал его натяжение, раздавал необходимые команды самому себе, и снова бежал к корме.

— Шпринг положить на кнехты!

Затем он спустился вниз по цепи якоря, закрепил что-то, и буквально через секунду вернулся на мостик.

Сквозь облака показалось море, а за ним — город. Его силуэт становился все ближе и ближе.

— Внизу стоит мой хозяин, — тихо сказал Мотя, когда корабль завис над причалом.

— Ты не его, и ты не раб, — резко ответила Клавдия, потрепав Мотю по мордочке, словно пытаясь убедить его, что это правда.

Мотя нажал кнопку, и корабль начал плавно снижаться. Спустя минут пять мы с Клавдией осторожно выглянули из-за борта и посмотрели вниз. На причале стоял полноватый мужчина, восседая в рикше с видом самодовольного повелителя. Его окружали несколько охранников, а рядом громоздились многочисленные ящики.

— Неужели нас собирались запихнуть в эти ящики? — удивилась Клавдия, нахмурившись.

Мотя кивнул, избегая встретиться с нами взглядом, и добавил:

— На случай сопротивления.

— Богдан уже очнулся или еще спит? — спросила я, стараясь держать голос ровным.

— Спит, но я его разбужу, — тихо ответила Клавдия, уже направляясь к каютам.

Когда корабль приземлился, я сжала кулаки и уверенно заявила:

— Я пойду первой, разведаю обстановку. Все будьте готовы к возможной схватке.

Я вышла на мостик и, не теряя времени, начала медленно спускаться, двигаясь прямо к толстяку. Это давало Клавдии время привести в чувства Богдана и подготовить его к возможным действиям.

Окинув взглядом груды ящиков, я приблизилась к рикше с восседавшим на ней толстяком, который уже злобно косился на меня. Его надменный взгляд говорил о том, что он привык к раболепию и не ожидал увидеть в моих глазах ни тени страха.

— Как идут дела? — неожиданно спросила я, не давая ему опередить меня.

На экране в моей системе анализатора высветилась информация: «Анатолий / Человек / Воин-бизнесмен / Продавец / уровень 52».

Его глаза слегка расширились, но он быстро взял себя в руки. Скрипучим голосом он ответил:

— Разве я давал тебе право говорить? Хммм, ха-ха, — усмехнулся он, и его охрана, следуя примеру, заискивающе захихикала.

— Ты слишком плоско шутишь для своего веса! — парировала я, стараясь выглядеть невозмутимо.

В этот момент на мостик вышли Клавдия и Богдан. Они оставили детей с Мотей и Геной в каюте. Анатолий метнул на них короткий взгляд, но затем его внимание вновь сосредоточилось на мне.

— Ты, наверное, не местная. С какой пальмы ты слезла? Я губернатор этого города и бананами не торгую, — ехидно заметил он, скривив толстые губы в подобие улыбки. — Надо бы тебя наказать за твой дерзкий язык.

— Возможно, — спокойно ответила я. — Вы с Земли?

По расширившимся глазам и короткому замешательству на его лице я поняла, что попала в точку.

Его самодовольство на мгновение уступило место настороженности, и я почувствовала, как напряжение вокруг нас стало почти осязаемым. Охранники переглянулись, ожидая дальнейших указаний, а я приготовилась к тому, что ситуация может в любой момент выйти из-под контроля.

— Не забыли еще, кому мы подчиняемся? — продолжила я, не убавляя уверенности в голосе. — Я из города Квамос, а точнее с Базы Север. Если со мной или моими друзьями что-то случится, я вернусь сюда с армией солдат. И наши Старейшины закроют вашу лавочку.

Анатолий заметно растерялся, его самоуверенность немного поугасла, а тон стал менее надменным:

— Ну что же вы сразу не сказали об этом. Добро пожаловать в город Чоси.

— Не поделитесь, чем занимаетесь? — спросила я, игнорируя его попытку сгладить ситуацию.

— Мы исследователи, изучаем различные расы. Ищем работников для нашего города, восстанавливаем его постепенно. Наша задача — донести знания по игровым навыкам, — сказал он, пытаясь звучать убедительно.

В его словах не было правды. «Врет и не краснеет. Рабов вы ищете, а не знания распространяете. Видимо, эта группа с Земли сбилась с пути. Надо связаться с Яковом, чтобы он сообщил об этом нашим Старейшинам», — подумала я про себя, внимательно наблюдая за его мимикой.

— А почему так грубо встречаете? — продолжила я, делая вид, что его слова меня заинтересовали.

— Ну, вы сами не очень-то были вежливы, — снисходительно ответил он, стараясь вернуть контроль над ситуацией. Затем, пристально вглядываясь в палубу нашего корабля, спросил: — Меня интересует мой подчиненный, который управляет моим кораблем. Где он?

— Он уволился, — спокойно ответила я, не моргнув глазом.

— Это невозможно! — возмутился Анатолий, его голос дрогнул от негодования.

— Почему? — с притворным удивлением спросила я. — У вас тут какие-то новые правила? Может, я чего-то не знаю?

— Нет, все так, все так, — быстро затараторил он, теряя остатки своей уверенности. Но, осознав, что теряет лицо, он приосанился и, придав себе более строгий вид, заявил: — Но тогда он обязан вернуть мне мой корабль!

— Забавно, — усмехнулась я. — А ты спросил его, хочет ли он возвращать корабль человеку, который даже не удосужился нормально встретить нас?

Мотя в этот момент вышел на мостик и, не глядя на Анатолия, громко сказал:

— Я не ваш. И корабль не ваш.

— Что? — Анатолий побагровел, его лицо исказило что-то между гневом и шоком. — Это против всех правил!

— Может быть, — вмешалась я, скрестив руки на груди. — Но правила работают только тогда, когда их соблюдают обе стороны. А сейчас ты можешь либо уйти, либо попробовать доказать обратное.

Анатолий молчал, его взгляд метался от меня к Моте, затем к кораблю. Видимо, он понимал, что силы на нашей стороне, но уходить просто так он явно не хотел.

— Этот корабль был создан из моих материалов без оплаты. Следовательно, корабль принадлежит мне, — заявил Анатолий, пытаясь сохранить уверенность, но в его голосе чувствовалась напряженность.

Я вспомнила уроки Якова. Он всегда говорил, что спорные вопросы решаются фактами и умением определить, кто за что отвечает.

— Ну, тогда это следует решать через суд, — спокойно предложила я, глядя ему прямо в глаза. — Полагаю, потребуется две комиссии, так как Мотя — житель мира Лурапис, и его права, как гражданина, здесь тоже должны учитываться.

— Мне все равно, кто это будет решать. На данном этапе я конфискую корабль, — резко заявил недовольный Анатолий, видимо, понимая, что суд ему не выгоден.

— О нет, до решения суда вы не имеете права на принудительное изъятие корабля, — твердо возразила я, не опуская головы.

— Имею, имею, — насмешливо ответил он, качая головой. — В качестве санкции.

— Не имеете, — спокойно, но твердо настаивала я.

В этот момент к нам подошли Клавдия и Богдан. Они встали рядом со мной, уперев руки в бока, демонстрируя, что готовы поддержать меня.

— Что тут происходит? — спросила Клавдия, окинув взглядом Анатолия.

— Обсуждаем законы, — ответила я, закатив глаза.

— Хорошо, хорошо, — пробормотал Анатолий, злобно оглядывая нас. Затем, не выдержав, оскалился и бросил через плечо: — Встретимся в суде.

Он повернулся к своей охране и громко приказал:

— Собирайте ящики и везите их на рынок. Нужно наполнить их яблоками. Вперед.

Повозка с Анатолием уехала, а его охрана, быстро собрав ящики, кинулась за ним следом.

Когда все спустились к нам, я сразу задала вопрос Моте:

— Твой отец построил этот корабль?

— Ага, — ответил он, смущенно кивая.

— А какие материалы он использовал?

— Он использовал то, что было под рукой, и особое дерево из леса. Для строительства этого корабля требовалось дерево из заповедника. Но он никогда не брал много! Он всю жизнь строил этот корабль. Спилит несколько деревьев, посадит новые на их место и ждет, пока те снова вырастут, чтобы снова спилить. Потом Анатолий прибрал заповедник к рукам и потребовал оплату. Отец согласился работать на него. Когда он умер, Анатолий сказал мне, что я должен выплатить долг за отца. Так я стал рабом.

— Не совсем поняла. Почему он не забрал корабль, когда тот был построен? Зачем ему нужен ты? — спросила Клавдия, нахмурившись.

— Раба выгодно иметь, — горько усмехнулся Мотя. — Анатолий сказал, что материалы бесценны, и я его раб на всю жизнь. Живу в его доме с другими слугами, ем объедки и выполняю разные поручения. Например, поездки в города для пополнения рабочей силы. А про корабль — он особенный и пропитан геном моего рода.

Мы озадаченно переглянулись.

— Управление кораблем связано с кровью создателя, такой ключ, — пояснил Мотя, заметив наши лица. — Папа говорил, что все, что мы создаем, имеет такую характеристику. Это наша «фишка», чтобы никто не мог воспользоваться нашими изобретениями и открытиями.

— Неплохая «фишка», — удивилась я, пытаясь осмыслить услышанное.

Теперь все стало на свои места. Анатолий не мог полноценно владеть кораблем, потому что без Моти или его рода он был бесполезен. Вопрос теперь стоял в том, как помочь Моте избавиться от долгового рабства и защитить корабль от посягательств.

— Нужно снова вызвать Якова, — предложил Богдан. — Без него этот вопрос не решить.

— Решим. Не стоит беспокоить его по мелочам. Он сейчас занят важными исследованиями в Черном лесу и лабораторией в Туле, — ответила я, осмотревшись, и добавила:

— Пора найти гостиницу.

Мы медленно пошли по дороге, наслаждаясь видами города. Он был милым и теплым, с обилием зелени и цветов, пальмы росли повсюду, а вдали виднелось море. Мы прошли мимо местных магазинчиков, красочных и ярких. Это был обычный курортный городок под названием Чоси.

Однако что-то все же вызывало беспокойство у меня и моих друзей. Мое «Предчувствие» снова начало мигать, попеременно окрашиваясь в красный и желтый цвет. С лица медленно исчезала улыбка, а по коже пробежал знакомый холодок. Я перестала любоваться природой и красотами города, сосредоточив внимание на людях. Они казались странными. Хотя все принадлежали к человеческой расе, их взгляды выражали отвращение, будто мы были изгоями. Постепенно мне стало ясно, что, возможно, Анатолий предупредил всех о нашем присутствии и настроил их против нас, пытаясь устранить чужаков чужими руками.

Но была еще одна странность, и я начала понимать, почему ему это удалось так легко. Клавдия с медвежьими ушами, Черт, Орк и большая Ящерица. Люди указывали на них пальцами и перешептывались. Да что за чертовщина? Ведь это мир Лурапис, где такие существа не редкость, в отличие от Москвы, где люди иной расы вызывают удивление, хотя, возможно, сейчас это не так. Чувство было неприятным, хотелось бы каждому дать по затылку.

Мы медленно двигались по дороге. Я решила, что нам нужна охрана, и вызвала дронов-шершней, которые закружили вокруг нас. Внезапно, обернувшись, я заметила, что за нами идет толпа из примерно пятидесяти человек с оружием. Ах вы, маленькие пакостники! Идете тихонько позади, замышляя недоброе. Я не выдержала и повернулась к ним, воскликнув:

— Вы что, нелюди? В чем ваша проблема?

— Мы-то как раз люди, а вот кто вы — это вопрос! — крикнул кто-то из толпы.

— Бей их, они с чертями и орками водятся! — подхватило уже несколько человек.

Как же так вышло, что люди, пришедшие в этот мир с благими намерениями его защитить, за 25 лет стали его захватчиками и колонизаторами? И почему местные жители поддержали их в этом? Возможно, из-за своей неосведомленности?

— Бесполезно говорить, нужно действовать, — заявила Клавдия, пряча детей за своей спиной. — Их слишком много.

— Сейчас я им всем наваляю, — выкрикнула Вера, выглядывая из-за Клавдии.

Против такой толпы оставался только один вариант. Я вытащила меч Палус из инвентаря. Схватив его обеими руками, я свирепо посмотрела на толпу, чувствуя, как внутри меня закипает смесь ярости и решимости. Меч слегка задрожал в моих руках, словно откликаясь на мои эмоции, его лезвие начало светиться мягким голубым светом.

— Да восторжествует справедливость в этом мире! Пусть Боги накажут тех, кто возомнил себя ими! Этот мир принадлежит всем, и вы обязаны уважать его законы и жителей! — заявила я уверенно, надеясь, что система мира услышит меня и вмешается. Баланс должен быть восстановлен.

В этот момент рукоять меча засияла, и по лезвию пробежали искры. Небо потемнело, разразилась молния, и вслед за ней прогремел гром. Мощный ветер обрушился на толпу, сбив людей с ног, но нас он не тронул.

— Ведьма! — донесся голос из толпы.

Несмотря на это, никто не осмелился напасть. Сила меча парализовала их, не позволяя даже приблизиться к нам. Меч Палус действовал. Молнии продолжали ударять в землю, и несколько стоявших рядом людей рухнули, не выдержав магической энергии. Меч в моих руках засиял теперь уже ярким белым светом, как свеча, переливаясь от белого к голубому. Я подняла его над головой, а затем направила на тех, кто стоял впереди. Один за другим они начали исчезать, словно растворялись в воздухе.

В этот момент я заметила, как мои характеристики и навыки начали мигать, увеличиваясь с каждым новым очком. Это была сила, которая исходила от меча, усиливая меня.

— Хватит, хватит! Мы все поняли, расходимся! — закричал кто-то из толпы, его голос дрожал от страха.

Толпа начала отступать, но я знала, что нельзя расслабляться. Меч все еще сиял, словно ожидая моего решения о том, как поступить дальше. Баланс в этом мире должен быть восстановлен, даже если для этого придется пойти до конца.

— Это не тебе решать, а мечу. Меч выявит тех, кто еще считает себя сильнее Богов, создавших этот мир! Боги сделали этот мир таким, какой он есть, и не вам решать, кто здесь будет жить! — ответила я. Вслед за моими словами исчез второй ряд людей.

Некоторые из толпы попытались сбежать, но ветер подхватывал их и возвращал обратно. Он окружил их, создав бурлящий круг, в который затягивало всех сомневающихся. Как смерч, он кружил с огромной скоростью, не позволяя никому выйти.

Мотя даже представить себе не мог, что такое возможно. Он сидел у Богдана на руках, дрожа от страха.

Я взглянула на его добрые и благодарные глаза и убрала меч в инвентарь. Облака начали рассеиваться, ветер мгновенно утих. Перед нами на земле лежали около десяти человек — те, кого оставил меч правосудия. Или, скорее, те, кого оставила я, убрав меч в ножны.

— Простите, мы все поняли и приносим извинения, — произнес невысокий лысый мужчина. Его голос дрожал, а взгляд был полон страха. Затем он подполз ко мне на четвереньках и начал кланяться.

— Ты думаешь, я сделала это, чтобы стать такой же, как вы⁈ — резко ответила я, сдерживая гнев. — Отойди и прекрати кланяться. Я не алтарь, а ты не раб. Встань и научись смотреть миру прямо в глаза!

Мои слова были полны эмоций и решимости. Я не могла оставаться безразличной к несправедливости, которую наблюдала. Молчание только укрепляет стереотипы и предрассудки, а я не собиралась молчать.

— Неравенство и дискриминация разрушают наше общество, словно лед, трещащий под ногами, — продолжила я с той же страстью. — Мы должны противостоять этим негативным явлениям и бороться за равенство и уважение к каждому человеку. Запомните это и передайте остальным в этом городе. Слово в слово.

Что за люди такие⁈ Кто их так запутал или запугал?

Толпа быстро рассеялась, оставив за собой только пустоту и тишину. Те, кто еще лежал на земле, молча уползли, избегая встречаться со мной взглядом. Мы остались одни на пустынной дороге. Все спрятались, боясь нас.

Ветер стих окончательно, и место, которое только что бурлило хаосом, теперь было будто вымершим. Мотя все еще дрожал, но, почувствовав, что угроза миновала, немного расслабился в руках Богдана.

— Поняли ли они, что это было правосудие? — вдруг спросила Клавдия, глядя на опустевшую улицу.

— Не все. Думаю, они просто испугались, — отрешенно ответила я.

Мне было обидно, что все усилия свелись к тому, что я породила страх. Возможно, я лишь доказала, что на каждую силу найдется другая сила.

— А меч-то справился, не думала, что он обладает такой мощью, — заметила Клавдия, довольная.

— Я тоже не знала, как он будет действовать на толпу. Держать такую силу в руках было невероятно! — ответила я, вспоминая ощущение, когда меч ожил и его энергия переполнила меня.

— С этим мечом ты выглядела так грозно, на секунду я увидел тебя с другой стороны. Ты словно божество, вся светилась, и голос звучал, как из динамика, — сказал Богдан, подходя ближе.

— Ты Богиня? — внезапно спросил Мотя, его глаза расширились от удивления.

— Я ведьма! У-у-у. Шутка, — улыбнулась я, не решаясь раскрывать Моте правду о себе. — Когда человек наполнен добром, он светится изнутри, понятно?

Мотя лишь кивнул, но вопрос все еще читался в его взгляде. Мы продолжили путь по дороге, а люди с опаской выглядывали из своих окон, наблюдая за нами. Возможно, они затаились на время, чтобы понять, кто мы и чего хотим.

— Вон там есть отличная гостиница, — сказал Мотя, указывая на величественный замок, возвышающийся над остальными домами.

— Отлично, идем туда, — ответила я, радуясь возможности наконец-то отдохнуть.

Замок был выполнен в классическом стиле и выделялся своей архитектурой. Величественные стены, высокие башни, пастельные фасады и массивные деревянные двери придавали ему особый шарм. Внутри гостиница была оформлена с изысканностью, напоминая интерьер настоящего средневекового замка. Просторные холлы с антикварными предметами и картинами великих мастеров, уютные гостиные с каминами и шикарными диванами, роскошные рестораны и бары с высокими потолками.

Мы взяли два номера: одноместный для Богдана и люкс для нас с Клавдией и детьми. Геннадия, к сожалению, пришлось разместить на конюшне.

Устроившись поудобнее, мы с детьми посмотрели несколько мультиков, чтобы отвлечь их от событий, которые только что произошли. Ближе к вечеру, когда дети уснули, я и Клавдия отправились в номер Богдана для небольшого совещания.

— Нам нужно обсудить, как двигаться дальше, — начала я, закрывая за собой дверь. — Это место слишком напугано, и понять бы чем.

— Согласен, — кивнул Богдан, наливая себе стакан воды. — Но ты видела их лица? Они не просто боялись — они были сбиты с толку.

— Что будем делать? — спросила Клавдия, явно пытаясь взять себя в руки.

— Ты о том, как устроить суд и официально оспорить права на корабль? — уточнила я, не отрывая взгляда от окна.

— И это тоже! — Клавдия нервно посмотрела на меня.

— Люди здесь какие-то дикие, — начал рассуждать Богдан, разминая пальцы, будто стараясь отвлечь себя от неприятных мыслей, — и явно не в восторге от других рас, раз напали на нас. А что дальше? Ты видела, как хозяин гостиницы дрожащими руками передавал нам ключи? Я думал, он либо нападет, либо мы найдем бомбу под подушкой. — Его голос был полон напряжения, а руки слегка подрагивали. — Я от страха обыскал весь номер.

— Мое предчувствие все еще на желтом уровне, так что прямой угрозы нет, — ответила я, стараясь сохранять спокойствие. — Но то, что здесь все против нас, очевидно.

— У ме… меня тоже все инстинкты спокойны, просто не хо… не хочу тут даже день… день оставаться. Тря… трясет всю, — неожиданно заикаясь, призналась Клавдия.

Это было странно. Вокруг нас не было ни души, только тишина, но атмосфера в гостинице становилась все более угнетающей. Страх, который мы ощущали, не имел видимого источника. Почему же так не по себе?

Я замерла, пытаясь сосредоточиться и прислушаться к своим ощущениям. Вскоре, взглянув на всех, я тоже почувствовала, как меня охватывает дрожь.

— Здесь что-то не так, — с ужасом в глазах прошептала я. — Надо выяснить, что именно. Мы пережили много испытаний, но чтобы нас так всех трясло…летом…?

Я едва сдерживала дрожь в голосе, а зубы начинали невольно стучать от напряжения.

— Да, я не нахожу себе места, — встревоженно сказал Богдан, вставая и начиная шагать по комнате. — Думаю, стоит привлечь Якова или Петровича. А лучше самого Ясного.

— Дина, тебе тоже холодно? — спросила Клавдия, заметив, как я съежилась и плотнее обняла плед.

— Возможно… Не могу понять. Хочется спать, — ответила я, стараясь сосредоточиться, но сонливость и тревога словно боролись за контроль надо мной.

В комнате стало особенно тихо. Мы переглянулись, осознание того, что что-то происходит, нарастало. Гостиница, хоть и выглядела безопасной, словно сама по себе пыталась нас вытолкнуть. Или заманить в ловушку.

— Ясно одно, — тихо сказал Богдан, останавливаясь. — Мы не одни.

Клавдия нахмурилась, ее лицо стало серьезным. Она взглянула на меня, ожидая, что я объясню, что происходит. Но я и сама была в замешательстве.

— Без паники, — ответила я и посмотрела на Клавдию.

— Давай пойдем в нашу комнату. Утром будет много дел, — предложила она, протягивая руку, чтобы помочь мне встать.

Утром нас разбудило присутствие детей в нашей постели. В нашем номере было две комнаты: одна для детей — Димы, Веры и Моти, а в другой спали мы. Но дети решили исправить это «недоразумение» и ночью перебрались к нам. Три пары глазенок мирно спали рядом. Клавдия, довольная этой картиной, зажмурилась от счастья. Когда все ее подопечные были рядом, она всегда была спокойна. А мое «Предчувствие» мигало желтым цветом, обозначая «неопределенное чувство тревоги». Что за неопределенность?

Вдруг на почту пришло письмо с пометкой «важно». Открыв свой интерфейс, я сразу начала читать:

' Дина, во что вы опять там вляпались? Создай ментальный чат с Яковом, Петровичем, Богданом и Клавдией. Вам надо поговорить. Я, к сожалению, в отъезде и не могу помочь. Подключусь позже. Но вам нужна помощь!

С уважением, Ясный'.

Почему Яков сам ко мне не обратился? И откуда он знает, что мы в опасности? В какой? Мы и сами пока ничего толком не знаем!

— Что-то случилось, я чувствую, — сказала Клавдия, пристально глядя на меня.

— Оставим детей здесь и пойдем, — тихо сказала я.

Мы перешли в другую комнату, и я сразу создала «тихий чат» на всех, кого упомянул Ясный в письме.

— Привет, — осторожно сказала я в чат.

— Наконец-то, — услышали мы голос Якова.

— Мы уже устали ждать! — проворчал Петрович, тяжело вздыхая.

— Спасите, — прошептал Богдан.

— В смысле? Богдан, что ты там шепчешь? — не выдержала Клавдия.

— Нам нужна ваша помощь, — ответил Яков.

— Что произошло? И при чем тут Богдан? Вчера он мирно спал в своем номере. Пусть придет к нам, и вместе решим, как помочь Петровичу и Якову, — продолжала возмущаться Клавдия, пока я пыталась разобраться в происходящем.

— Если бы он знал, где он на самом деле… — тихо сказал Яков.

— … Я не знаю, где я, — всхлипывая, еле слышно ответил Богдан.

— Ты что там, блинами объелся? — мысленно крикнула Клавдия в чат.

— Не ругайся, дочка, я с Яковом в такой же ситуации…

— … Что?

— Давайте по порядку, — вмешалась я, пытаясь успокоить всех.

— Как объяснил Ясный, — начал Яков, — мы, возможно, застряли между астральным миром и миром Лурапис. Это промежуточное пространство. Мы в «пустоте».

Мы с Клавдией переглянулись, наши глаза стали огромными от удивления.

— И как вы туда попали? — воскликнула недовольная Клавдия, а затем уточнила: — Ну, Яков, вас еще можно понять, вы тот еще гуляка по мирам! А как мой папаня и недотепа Богдан оказались с вами?

— Гуляка? — возмутился Яков. — Я исследователь! — решительно настаивал он на своем добром имени.

— Оставьте ваши речи руководству и девчонкам из соседнего двора, — недовольно фыркнула Клавдия. — По факту отвечайте!

Я даже немного растерялась от ее неожиданной резкости. Очевидно, она сильно переживала за своего отца. Всех, кого считала причастными к его попаданию в ловушку, Клавдия тут же нарекла чуть ли не врагами. Яков недовольно пробурчал что-то в чат, но, видимо, осознав серьезность ситуации, решил отвечать по существу:

— Богдан пришел ко мне… точнее, явился в моем сне, — начал объяснять Яков. — А потом я оказался с ним во сне у Петровича. Мы пытались пойти к Ясному, но он предусмотрительно установил запретную дверь против вторжения.

— Вы что, шальные девицы? Своих снов мало? — резко спросила Клавдия, услышав этот, по ее мнению, полный бред. — Зачем в сон к моему отцу явились? Только попробуйте ко мне прийти — мигом раздавлю, как блох!

— Да это он ко мне пришел! Я тут при чем? — обиженно пробормотал Яков. — Мы пытались разобраться, как управлять этими снами и почему они связаны, — пояснил он. — Но, честно говоря, пока не слишком успешно.

— Яков, вы осознаете, что говорите полную чушь? — уточнила я, надеясь, что он пересмотрит свои слова и представит более ясную версию событий. Я могла ожидать подобную нелепицу от кого угодно, но не от куратора города Квамос.

— Это правда, — подтвердил Петрович, — хотя и звучит странно. Понимай это, как хочешь.

Я взглянула на Клавдию, которая выглядела еще более растерянной, чем прежде. Не дождавшись от нее реакции, я побежала в номер Богдана, оставив ее одну.

Забежав в комнату, я замерла на пороге: на кровати лежал орк. Руки его были раскинуты в стороны, а на голове красовался венок из белых цветов, похожих на колокольчики. В комнате стоял странный, удушающий запах. Меня тут же затошнило, и «Предчувствие» замигало красным.

Я выскочила в коридор, долго кашляла, пытаясь прийти в себя. Когда приступ прошел, я вернулась в наш номер, все еще ощущая горький привкус тревоги.

— А теперь… кхе-кхе, давайте опять по порядку, — выдавила я в чат, все еще кашляя. — Начиная с Богдана.

— Ясный умеет защищаться от таких вторжений. Может, нам стоит с ним поговорить? — предложила Клавдия уже голосом, стараясь держать себя в руках.

— Давай обе версии послушаем, — отозвалась я, пытаясь восстановить цепочку событий.