Артефактор. Книга 8. Компас желаний

Глава 19

От моей вежливой просьбы дух джинна неожиданно смутился. И резко уменьшился в размерах, наконец-то став со мной одного роста.

— Благодарю, — уважительно поклонился я.

Только оказавшись так близко, я понял — передо мной не тот, кто создавал все эти смертельные ловушки. Он и сам их немного побаивался. От удивления элементаль потерял выдержку и по этой причине я смог уловить часть эмоций.

— Зачем пришёл ты, человек? — уже не так грозно, но старательно сурово спросил джинн и вытянул шею, заглядывая мне за спину: — И кого это ты привёл с собой?

Этот дух, или душа, как называл пустынных призраков Хакан, был очень стар. Не знаю, по какой причине, возможно, действовал мой дар, но я это ощущал, словно то был дух человека.

И я вдруг понял. Частица души, создающая оазис! Это именно тот, кто отдал часть себя ради сотворения этого убежища среди пустыни. И, скорее всего, создатель пустынной розы…

— Прошу прощения, я сейчас вернусь, — вынудил я удивиться призрачного хозяина ещё больше и быстрым шагом отправился к своему джинну.

Хакан послушно ожидал, но видно было — элементаля съедает такое любопытство, что башни уже ему не так страшны.

— Что там, Искандер-амир? — сразу же потребовал ответа джинн, едва я приблизился. — Я видел, как тени башен убежали от вас. Вы способны отогнать их?

Я оглянулся в ту сторону — фигура так и стояла на месте. Как и тени. Опять взглянул на Хакана — точно не видит своего бестелесного сородича. Да и оазис, похоже. Вздохнул и по наитию положил руку на плечо джинна. И тот явно узрел.

— О-о-о! — воскликнул он и бухнулся на колени, чуть ли не носом уткнувшись в песок. — Хозяин песчаных снов!

Да что же делать с этой страстью к высокопарным прозвищам! Безусловно, красиво, но разобрать, кто есть кто невозможно. Ох уж эта скрытность по поводу имён… Но бороться с чужими законами себе дороже, поэтому я просто кивнул и попытался поднять Хакана.

Но тщетно. Элементаль проникся таким трепетом, что был готов превратиться в статую и так здесь застыть навечно.

— Хакан, — я присел рядом, чтобы не нависать над ним. — Я схожу, побеседую с… хозяином песчаных снов. Для меня это безопасно, но тебе пока нельзя туда. Слышишь меня?

— Слышу я, — глухо ответил элементаль. — Не смею бросить взгляд без души великой позволения. И двигаться не стану, пока не отдадите вы приказ.

— Вот и славно, — удовлетворился я. — Но всё же поднимись. Можешь просто в другую сторону смотреть, — предложил я.

Судя по всему, такое в голову джинну не приходило. Он бочком развернулся и осторожно встал. Уже более уверенно выпрямился, кивнул и пропел:

— Стеречь я стану подход восточный.

— Договорились, — согласился я. — Но, что бы ни случилось, не приближайся к башням.

Получив от Хакана клятву, я вернулся к духу. Тот уже взял себя в руки и вернул прежний высокомерный вид. Хотя его выдавал совсем лёгкий наклон головы — хозяину было очень интересно, о чём мы там говорили. Ну и возглас, предваряющий коленопреклонение, он, похоже, услышал.

— Меня зовут… Искандер, — не стал я усложнять и представляться полным именем.

— Искандер-инсан, — кивнул джинн.

Поправлять его обращение я не решился. Не время говорить про «вождя вождей». Да и вообще ни к чему это… Пусть зовёт меня, как ему угодно, лишь бы доволен был.

— Позволите узнать ваше имя? — я не дождался взаимности, и сам спросил. — Как к вам обращаться?

— Мухариб Аль-Сахра, — с лёгкой усмешкой ответил призрак после паузы.

Я понял, что это очередное прозвище и просто кивнул. Пытался вызнать у Хакана, отчего они так не любят назваться, но так толком ничего не добился. Мол, так заведено, и всё тут. Если у нас было неприлично не представляться, то здесь наоборот. Впрочем, мне эти различия не мешали.

— Услышал я, что здесь цветёт пустынная роза, — не теряя времени, прямо выдал я причину своего визита.

Мухариб так натурально закашлялся, что я забеспокоился за духа. Да, можно было начать издалека — похвалить оазис, восхититься попугаем, например. Но сквозь туманное небо я видел, что солнце, скрытое толщей песка, клонится к горизонту.

— Знаешь, человек…

— Искандер.

— Что? Я называю тебя тем, кем ты являешься, — нахмурился джинн.

— Ну я же не называю вас призраком, — возразил я, ничуть не злясь. — Хотя именно им вы и являетесь, Мухариб. Очень древним призраком пустыни.

— Хм, — задумался дух. — Соглашусь, пожалуй. Ибо вижу, что для тебя, Искандер, имеет это смысл. Хоть странно это, будто называть животных именами…

— Вообще-то, мы даём животным имена, — слегка раздосадовался я таким сравнением, пусть и знал, что джинн это сказал без подтекста, он действительно не понимал.

— Даёте имена животным? — ужаснулся призрак и отшатнулся. — Но вы же привязываете душу и получаете над нею власть!

Кто ещё над кем власть получал, это можно было поспорить. Вспомнить бы моих пушистых — командовали всем домом. Да и меня с кровати почти выгнали.

Но кое-что насчёт имён прояснилось, хоть не до конца. Впрочем, меня это интересовало меньше всего, тем более когда настолько болезненная тема оказалась.

— Не так это, — помотал я головой и добавил: — У нас не так.

— Я не был в мире вашем никогда, — задумался джинн. — Пожалуй, может быть такое. Мудрец судить не будет о том, чего не знает лично. Так что же слышал ты розу?

Я постарался привести все эпитеты, услышанные от Хакана. И про прекраснейшее растение, и про царицу. Проявил всё красноречие, на которое был способен. Так поэтично, как у элементалей, не получилось, но я собой гордился.

Да и Мухариб остался очень доволен. Улыбался и кивал, слушая меня.

— А слышал ли ты… Искандер, что уж давно никто не видел её цветы?

— Вот это я и хочу исправить, — снова погорячился я.

— Ты… Что? — дух стал совсем прозрачным на мгновение, через него были видны верхушки деревьев и тоже весьма изумлённый попугай.

Всё стоит аккуратнее с пожилыми… созданиями. Я уже начал прикидывать, как вежливее и подобающе извиниться, но джинн неожиданно рассмеялся:

— Напоминаешь одного ты человека мне. Он приходил сюда не раз. И всю пустыню обошёл, ища всех знаний, что есть во всех мирах. Забавный человек, всё торопился… Ну век ваш короток, понятно то. Понравился ты мне, по той причине покажу я, где раньше расцветала цветов царица.

Слукавил, но я не стал спорить. Пройти я мог и без его разрешения, душа джинна не могла причинить мне вреда. Я предполагал, что максимум его возможностей — поднять песчаную бурю. И то весьма скромную, не чета Великой буре. А значит, и развеял бы я её без труда.

Но что сто́ит проявить немного уважения и терпения? Меня это не задержит, а Мухариб Аль-Сахра почувствует себя важным. Все в выигрыше.

Дорожка также появлялась под моими ногами, пока мы шли к оазису.

Прежде чем скрыться за барханом, я обернулся. Хакан стоял спиной к нам и сложил руки на груди, неторопливо водя головой из стороны в сторону. Жаль, что нельзя взять его с собой, чтобы он увидел то, чему так поклонялся… Но башни опасны для него, и тени действительно могут навредить.

Я пока не очень понял, как именно они работают.

Но обязательно пойму и исправлю. Чтобы каждый огненный обитатель этого мира, и не только, смог прийти сюда и полюбоваться созданием хозяина песчаных снов. Да и просто поговорить со стариком, порадовать его.

Мухариб молчал, что дало мне возможность оглядеться, но внутренним зрением.

После того видения, что показал мне Хакан о появлении оазисов, я выискивал подтверждение тому. И видел. Это было ещё прекраснее и сказочнее, чем в памяти народа, переданной джинном.

От тёмной фигуры духа расходились нити. Он ступал по песку, а тот словно расходился волнами, затрагивая эту крепкую сеть. Нити искрились и трепетали, каждая из них вела то к растению, то к камню. Душа джинна до сих пор поддерживала жизнь в этом месте.

Уйди он, и оазис погибнет… Хотя я не был уверен, что душа джинна сможет отсюда уйти. Было больше похоже, что это выбор, сделанный однажды. Выбор, когда пути назад просто не было.

На гребне второго бархана открылся вид, от которого дыхание сбилось.

— Вот это да! — не удержавшись, воскликнул я, чуть не скатившись по текучему песку.

— Да, — тихонько рассмеялся Мухариб, счастливо улыбаясь от произведённого эффекта.

Каким-то удивительным образом под барханами, укрывающими долину от глаз, были скалы. Они довольно полого спускались к самой нижней точке. На той стороне из камней струился водопад, превращаясь в реку. Та виляла среди пальм и впадала в небольшое озеро.

И всё вокруг реки утопало в зелени. Я не знал бо́льшую часть того, что здесь росло. Не уверен, что в нашем мире были подобные деревья и цветы. По кронам скакали мелкие зверушки и птички. Над цветами танцевали огромные бабочки. А на берегу озера вальяжно разлёгся самый настоящий кот. Странноватый, с широкой головой и большими ушами, но кот!

Нет, ну они везде…

Я даже пригляделся к пушистому в поисках сходства с кутлу-кеди — а вдруг родственники? Но волшебные создания совсем не походили на этого представителя кошачьего семейства.

— Барханный кот, — пояснил джинн, заметив мой пристальный взгляд на животное. — Немало здесь живёт зверья. Никто из них не уходит в пески, там больше нет дома. А тут вода, еда и… мир.

На последнем слове Мухариб внимательно на меня посмотрел. Словно боялся, что я могу нарушить тот закон. Вслух сказать не решился, но укрыться от меня его страх не смог.

— Не в моих правилах разрушать мир, — сказал я. — Я знаю, какой ценой он строится. И как хрупок может быть.

— В твоей душе я вижу странное, Искандер-инсан, — с подозрением продолжал глядеть на меня дух. — Ты молод, это очевидно. Но вместе с тем века лежат в твоих мыслях. Возможно как такое?

Я пожал плечами, не став вдаваться в объяснения того, что сам не понимал. Жаль, я думал, что Мухариб достаточно стар, чтобы знать про магию времени. Этот аспект оставался для меня чем-то мифическим. Ни упоминаний, ни тех, кто знает об этой силе.

Лишь дух предка Вознесенских обронил как-то пару слов. Но добиться от призрака чего-то большего у меня так и не вышло. Надо бы его как-то разговорить. Второй бункер, например, пообещать. И элефантов. Только маленьких и каменных.

— Тайн чужих много хранит моя долина, — джинн с досадой цокнул, но расспрашивать о моей тайне не стал. — Пусть спрячется твоя среди песков.

Как я понял, эта фраза означала, что молчание моё он уважает.

По этим скалам спускаться было гораздо проще, чем в ущелье. Считай, что дорога проложена, из плоских и больших плит. И даже здесь пробивалась через камень какая-то растительность. Низкие алые листочки украшали крошечные белые цветки. Я наклонился к одному из них, протягивая руку. Тут же растение исчезло — так быстро скрылось под скалой.

— Интересно… — протянул я и положил руку на горячий камень.

Выманивать растение обратно я не планировал. Просто хотел изучить необычную флору. Вот уж где нужно тренироваться!

Источник удивительного цветка был рядом, буквально в нескольких сантиметрах. А ещё оно старательно притворялось мёртвым. Если бы я не искал целенаправленно, то и не заметил бы. Любопытная магическая защита.

Джинн остановился рядом и смотрел на меня так же, как я на неизвестное растение.

— Колдун травы ты? — в итоге спросил он.

Конечно, спросил он иное, но язык элементалей в моей голове порой превращался в нечто приближённое по смыслу, но не точное по значению. Вместе с их поэтичностью, перевести чисто зачастую было невозможно. Но я понял, что он имеет в виду природников, и кивнул.

— Кровь камнеломки любят, — поделился Мухариб. — Дай каплю крови им и сможешь срезать. Окрасятся их лепестки в багровый, что значит — силу получили отводить глаза.

— А можно не резать, а с собой забрать?

Срезать необыкновенные цветы мне не хотелось. А вот посадить у себя и изучить — другое дело. А там разрастутся, так и перейти на соцветия уже можно. Мой дар природы от окружающего так воспрянул, что я начал по-хозяйски оглядываться.

Пришлось даже встряхнуть головой, чтобы отогнать воздействие аспекта.

— Можно, — после недолгого раздумья ответил джинн. — Причин не вижу я не соглашаться.

Вот это я понимаю — хорошие междумирные отношения. И вообще, я всегда считал, что обязательно нужно спросить. Тем более когда помыслы чистые. Откажут — будешь точно знать, а не гадать, как бы оно могло быть.

— Благодарю, — я поднялся, решив, что кровожадную камнеломку заберу на обратном пути.

Мы продолжили спуск и скоро оказались в зарослях. Здесь было прохладнее и очень влажно. С деревьев спускались лианы, усыпанные цветами. Под ногами носились ящерки и скорпионы. Я поначалу старался обходить их, но вскоре понял, что ядовитые насекомые сами избегают меня.

Но на меня всё же напали. Сверху спрыгнул какой-то мохнатый комок и, оглушительно взвизгнув, выдрал клок волос. Мелкая обезьянка, размером ненамного больше котёнка, тощая и с выпученными глазами. Она захохотала и, с силой оттолкнувшись от плеча, прыгнула и скрылась в листьях.

— Они как дети, — извиняющимся тоном прокомментировал событие Мухариб. — Недостойно на младенцев сердиться нам.

Я потёр пострадавшее место и улыбнулся. Джинн стал как-то… светлее. Точнее говоря, зеленее — дух принял оттенок окружающей нас листвы и травы.

Тем не менее дальше я был внимательнее. Дети или нет, а лысым остаться не хотелось. Но больше никто не посягнул на мою шевелюру. Которую, кстати, уже стоило подстричь. Я попытался вспомнить, когда последний раз был у цирюльника. Нужно попросить Людвига делать напоминания. А то, увлёкшись делом, о подобных мелочах вспоминал только вот в такие моменты.

Оазис был удивительным. Я вовсю глазел по сторонам, периодически останавливаясь и рассматривая диковинные растения. К моменту, когда мы вышли к водопаду, мне уже было обещано столько экземпляров, что не унести и за несколько раз.

Правда, некоторые всё же не могли покинуть этот мир. Поддерживаемые местной магией, они бы просто не выжили.

Приближение водопада я услышал издалека. Его шум нарастал, пока не перекрыл все прочие звуки. В воздухе застыла водяная дымка и повеяло холодом. Сверху он выглядел не таким внушительным. С полсотни метров — настоящий гигант.

Я сполоснул лицо ледяной водой и поёжился от перепада температуры. Наверху было весьма жарко.

Задрав голову, я заметил тёмное пятно над тем местом, где начинала свой оглушительный ход вода. Пещера? Но сквозь водяную стену разглядеть не получалось.

— Там то, что ищешь ты, — вроде негромко сказал джинн, но я его прекрасно услышал. — Роза пустыни, навек застывшая во льду.

— Во льду? — удивился я.

Льдина среди пустыни была уж слишком необычным явлением.

— Миры соприкоснулись в час тьмы великой и беды, что принесла погибель многим, — печально вздохнул Мухариб. — Не в силах наше пламя растопить тот лёд. Цветов царица и ныне там, прекрасная всё так же. И недоступная для нас.

— Разрешите взглянуть? — я оценил расстояние и путь — справа от водопада было вполне реально подняться.

— Причин не вижу не соглашаться я, — снова своеобразно выразил джинн согласие. — Предупредить обязан я вместе с тем. Источник тьмы там до сих пор. Творенье, держащее долину эту взаперти.

Творенье? А вот это уже совсем интересно. Неужели там артефакт, который управляет как башнями, так и ловушкой в ущелье? Магическое сканирование ничего не дало. Впрочем, такое бывало рядом с мощным стихийным проявлением. Таким, как огромный водопад.

Удобное место, на самом деле, чтобы спрятать артефакт…

— Отлично, — обрадовался я.

Удачно всё же складывается этот день. Очень длинный день. Я снова взглянул в небо — едва различимый солнечный круг всё ещё не достиг горизонта. Время на моей стороне, а значит, действуем.