Она пришла с Земли. Абитуриентка. Студентка

Глава 43 Да воссияет над вами Солнце!

Выйдя в столовую, Лера нерешительно замерла. Дежавю. Все как в прошлый раз: тихо, пусто, только Маркус за своим столиком и чуть поодаль те же самые старшекурсницы.

От волнения слегка закружилась голова, а внутренний голос трусливо зашептал, что ситуация повторится в точности и Маркус снова откажет.

А нельзя! Нельзя чтобы отказал! Больше у нее ни одной зацепки, и надеяться не на кого. Значит, нужно сказать правильные слова. Представить себя шпионкой в стане врага — ведь именно так должен чувствовать себя настоящий член Ордена, — и… что? Завербовать?

Вряд ли Маркус согласится на ее условия из простого интереса, а потому нужно сделать предложение, от которого он не сможет отказаться. Вот так банально и так сложно. Но вполне реально. Человеку свойственно слышать желаемое вместо действительного, а Маркус сам предположил, что она из Ордена. Остается только утвердить его в этом мнении и намекнуть, что он получит больше, чем даст.

Не отрывая глаз от своей цели, Лера откусила от лепешки и принялась энергично жевать. Во-первых, надо было хоть немного наполнить желудок, чтобы он не заурчал в самый неподходящий момент, а во-вторых, сытому человеку легче быть уверенным и не выглядеть попрошайкой. Она же разведчица, ниндзя! Уже два с лишним месяца успешно скрывает ото всех себя настоящую и даже лабиринт прошла, не умея ничего, уже стольких людей — магов! — обвела вокруг пальца, так что и теперь не отступит.

Хотя, неправильно это… Обманывать, да еще и того, кто помог однажды.

Уже без особой охоты Лера проглотила последний кусок. Сзади дробно стучал ножом син Лидарий, от столика девушек доносились негромкие голоса, а утренние сумерки за окнами таяли под лучами светила. Чужого светила…

А и плевать, что неправильно! Другого варианта все равно нет!

Нервным движением стряхнув с платья невидимые крошки, Лера пошла к Маркусу.

Как и в прошлый раз он не обратил внимания на звук приближающихся шагов. Ну или сделал вид что не обратил, потому что само появление Леры явно не было для него неожиданным, а вот тот факт, что это снова она… Это, похоже, Маркуса озадачило. Во всяком случае, отправляя в рот очередную ложку похлебки, он вопросительно поднял бровь.

Интересно, поднятая бровь означает, что патриций разрешает к нему обратиться или это такой намек, мол, а не обнаглела ли ты жалкая плебейка? Впрочем, не важно. Ему придется выслушать!

Лера откашлялась. Затем глянула по сторонам и сдвинулась так, чтобы оказаться спиной к девушкам. А то мало ли, вдруг они по губам читать умеют или заклинание какое наложат, чтобы звук до них донёсся.

Ну всё, дольше тянуть нельзя. Чуть склонившись вперед и для пущей таинственности понизив голос, Лера торжественно произнесла:

— Да воссияет над вами Солнце!

Маркус поперхнулся. Его и без того темные глаза, казалось потемнели еще больше, черты лица заострились, а на скулах выступили желваки.

Пружина в груди чуть отпустила, и Лера незаметно выдохнула. Его проняло! У нее получилось! Не зря целый час потратила, стараясь придумать фразу, которой могли бы приветствовать друг друга настоящие «братья».

— Лэр Маркус…

От волнения получилось сипло, и Лера снова откашлялась. Рука непроизвольно взметнулась к горлу, нащупывая под платьем кольцо. Маркус проследил за ее жестом.

— Лиа Вэлэри… — начал он предупреждающим тоном.

Но Лера перебила:

— Мы не могли бы поговорить наедине?

Маркус откинулся на стуле и сложил руки на груди. Молча посверлив Леру взглядом, предложил:

— Я могу заключить нас в сферу тишины. Никто не услышит.

Вариант был хорош, но… Лера оглянулась на девушек. Те не ели, смотрели в упор, недоуменно и очень-очень зло.

Она качнула головой:

— Нет. Этот разговор должен проходить без свидетелей.

— Вот как?

Под пронизывающим взглядом Маркуса Лера почувствовала себя напуганным страусом: так бы и спрятала голову в песок. И пускай на самом деле страусы попой дышать не умеют и вовсе не такие дураки, чтобы зарываться в песок, но хотелось именно вот этого: головой в песок.

— Хорошо, — после томительной паузы сказал Маркус. — Но я бы желал закончить завтрак. Ваш разговор терпит?

Ликование наполнило тело щекочущими пузырьками, и Лера с трудом удержалась от улыбки.

— Да, конечно, — она постаралась ответить деловито, но не иначе как «пузырьки» оказались с веселящим газом, потому что вдруг зачем-то добавила: — Я, пожалуй, тоже поем. Вы не против, если я присоединюсь?

С запозданием прикусив язык и глядя, как Маркус поднимает уже обе брови, Лера беспомощно обмякла. Всё, да? На этот раз она перешла черту?

Однако Маркус лишь хмыкнул и, бросив на девушек короткий взгляд, едва заметно кивнул:

— Не против.

Не веря собственным ушам, Лера еще пару секунд таращилась на него: он согласился? На всё, на всё согласился: и поговорить, и уединиться, и даже поесть за одним столом? И не надо его ни в чем убеждать, что-то доказывать, предлагать?

Заторможенно развернувшись, она направилась к раздаче.

А старшекурсницы будто специально подстерегали, когда она будет возвращаться с подносом: окликнули на полпути и затребовали чаю.

— Извините, лии, — с неглубоким поклоном ответила Лера, — но меня ждет лэр Маркус. Ему может не понравиться, если я задержусь.

Девушки недоверчиво переглянулись, а она поплыла дальше этакой павой. Неприкосновенной и неуязвимой. Все равно у всех местных девиц на нее зуб, так одним зубом больше, одним меньше — какая разница? Зато приятно-то как.

Ели молча. Маркус смотрел либо к себе в тарелку, либо в окно, Лера же украдкой поглядывала на него. Снова закрались сомнения в необходимости обмана.

Может все-таки признаться, что она с Земли, и попросить ее вернуть обратно, упирая на причастность его отца? Если бы Маркус согласился, это бы махом решило все ее проблемы. Да, если бы согласился… Но с чего бы ему соглашаться? Ведь если он откроет портал, то его, как и отца казнят. Это во-первых. А во-вторых, он потребует доказательств. Допустим, она их предоставит, а он возьми да выдай пришелицу службе безопасности. Ага, в таком случае ее проблемы тоже решатся. И тоже одним махом! Секир-башка называется.

Нет, правду говорить опасно и лучше оставить вариант с Орденом. В случае чего можно сказать, что про Орден и Цицерона прочитала тут же, в академии, вот и навыдумывала всякого. Якобы внимание Маркуса привлечь хотела… А колечко нашла! В лесу, под кустом…

— Предлагаю пройти в библиотеку, — сказал Маркус, вставая. — Или ко мне?

Лера от неожиданности подавилась. Закашлявшись и покраснев, еле выдавила:

— В библиотеку.

Маркус привел их к своему излюбленному месту. Здесь, скрывшись за густой зеленью листвы, он резко развернулся, и они оказались лицом к лицу. Так близко, что его дыхание коснулось Лериных волос. Она отшатнулась.

— Не отходи, — придержал Маркус ее за плечо. — Я сферу небольшую сделаю.

Он еле слышно что-то зашептал. Лера смотрела, как шевелятся его губы, и в смятении думала, что когда во второй раз озвучит ту же просьбу, он просто уйдет. Отмахнется, как от назойливой мухи. Вдруг мелькнула мысль, что еще ни разу она не смотрела на его ауру, почему-то всегда терялась в его присутствии.

— Итак… — Маркус перевел на Леру пристальный взгляд.

— Да-да, сейчас.

Сердце суматошно забилось, руки похолодели, а в голову, наоборот, ударила горячая волна. Лера сглотнула. Сейчас или никогда. Если она отступит или не сможет подобрать верные слова, то все потеряет. Останется в этом мире одна, навсегда и без надежды когда-либо увидеть семью.

Она выдохнула, чтобы успокоиться, и огляделась магзрением. Воздух вокруг изменился, словно они оказались внутри мыльного пузыря, только не радужного, а голубоватого. Заодно, будто ненароком, Лера глянула на Маркуса…

И все-таки шагнула назад.

Аура его по краям полыхала пожаром, и Лере, стоящей всего в полуметре, показалось, что она очутилась посреди огня.

Жесткая рука опять ухватила ее за плечо и придвинула обратно.

— Лиа Вэлэри, если вы передумали…

— Нет! Я не передумала!

А с чего это он на «вы» перешел? Лера снова покосилась на Маркуса магическим взором. Зачётно горит! Это сколько же у него единиц?

Вдруг поверх оранжевой окаемки обнаружилась еще одна — голубая. Вначале, ослепленная пламенем да на фоне голубоватой сферы тишины, Лера даже не заметила второе свечение. А ведь и оно было сильным!

— У вас, что, и огонь и воздух? — вырвалось у нее.

Маркус холодно сощурился:

— А вы будто не знали⁈ Лиа Вэлэри, я начинаю жалеть, что пришел сюда.

— Все-все! Итак… — Лера выдохнула и подняла затвердевший взгляд. — Лэр Маркус, мне нужна ваша помощь! Подождите, я сперва объясню, почему обращаюсь именно к вам… Во-первых, вы привлекли мое внимание как студент, которого несправедливо выставили из Сивильской академии…

— Почему же несправедливо? — усмехнулся Маркус.

— А во-вторых, — не слушая, торопливо продолжила Лера, — из-за вашего отца. Я знаю, что дэр Луций хотел вернуть магию в пустыню, чтобы остановить ее продвижение и спасти гибнущие земли. Он стремился помочь всем жителям Республики, и в этом его идеи сходны с целями Ордена Солнца. Конечно, действовали они по-разному, но…

Лера запнулась. С окаменевшего, белого лица Маркуса на нее смотрели темные ружейные дула. Под их прицелом все заготовленные фразы вылетели из головы, но и молчать было невыносимо.

— Я видела вашего отца тогда… в его последние минуты, — забормотала она и уткнула взгляд в свои сцепленные дрожащие пальцы. — Он казался таким спокойным, так гордо стоял… Я даже не сразу поняла, что происходит…

Она замолчала. В ушах звенела мучительная тишина, а в груди обжигающей лавой расползалось сожаление. Как глупо она придумала «завербовать» Маркуса, упирая на несправедливость и шанс отомстить, — месть же все равно отца ему не вернет.

И как глупо она сравнила с террористами человека, мечтавшего помочь своему миру!

— Простите, — промямлила Лера. — Я не имела в виду…

— Продолжайте, — вдруг хрипло сказал Маркус.

— А? — приоткрыв от изумления рот, она вскинула голову.

Маркус нетерпеливо сощурился, и Лера, припоминая заготовленные фразы, с воодушевлением начала:

— Олигархическая власть не позволяет Республике развиваться, и поэтому Орден выступал против Совета Магов. То, что мешает прогрессу должно быть либо уничтожено, либо изменено! Ваш отец тоже понимал это и искал способы помочь Республике, однако Совет остановил его. Остановил жестко. Так, чтобы никто не захотел продолжить его дело.

На скулах Маркуса заалел румянец, а выражение глаз скрыли густые ресницы. И леший его знает, что он думает! То ли перегнула она палку, то ли можно давить дальше. Нет, наверное лозунгов все-таки достаточно.

Лера перешла к «предложению»:

— Сочувствую вашей утрате. — Голос дрогнул. Она вдруг сама почувствовала себя одинокой, все утратившей. — Мне очень жаль, что братство не смогло спасти дэра Луция, и потому я хочу предложить сотрудничество вам. Взамен на небольшую помощь я поделюсь тайными знаниями братства. Поверьте, я знаю многое, чего нет ни в одном учебнике вашей Республики.

— «Вашей»? — как-то безэмоционально переспросил Маркус.

Выдержав паузу и постаравшись напустить загадочности, Лера подтвердила:

— «Вашей».

А что? Правда же — это не её Республика. Тут даже мир не её! Она, вообще, кроме обещания поделиться тайными знаниями братства, не сказала ни слова лжи.

Поняв, что свою речь Лера закончила, Маркус потер лоб и хмуро сказал:

— Мне надо подумать.

— Конечно, думайте. — Лера без сил опустилась на диван. — Мне не впервой занятия пропускать, подожду.

— Что?

Маркус с удивлением посмотрел на нее, и Лера чуть не хлопнула себя по лбу. Это ж патриций! Аристократ, что б его! А она ему вроде как одолжение делает своим «думайте», «подожду». Хотя… Эй! Она же не девушка из провинции, она — из Ордена Солнца! А там все равны!

Лера выпрямилась и спокойно пояснила:

— Извините, но у меня не так много времени.

Маркус смерил ее недовольным взглядом, потом прошелся вдоль дивана, и наконец остановился напротив:

— Что за помощь вам нужна?

Боясь поверить в удачу, Лера так и замерла, глядя на него снизу вверх. Неужели получилось? Да, в будущем придется сочинять подробности о давно несуществующем Ордене, придумывать его философию и выдавать какие-то земные познания за тайны братьев, но прямо сейчас… она спасена?

Маркус раздраженно выдохнул, и Лера опомнилась. Торопливо вскочив и чуть не боднув его в грудь, принялась перечислять:

— Во-первых, у меня до сих пор нет патрона. Во-вторых, нужен обучающий кристалл. И в-третьих, за девятнадцать дней нужно восстановить навык управления потоком. Поэтому я снова прошу вас стать моим патроном. А еще обучающий кристалл. Ненадолго… И было бы хорошо, если бы вы помогли мне разобраться с контролем над магией.

Маркус слушал бесстрастно, но в конце полоснул острым взглядом и спросил:

— Это какие же у вас умения, если вы прошли лабиринт, не владея потоком?

Лера молча пожала плечами, давая понять, что пока договоренности нет, ни на какие вопросы отвечать она не будет. Маркус настаивать не стал.

Они замерли друг напротив друга. Маркус погрузился в задумчивость, а Лера, закусив губу, напряженно наблюдала за его лицом. Поверил он или нет? А если поверил, то какое решение примет?

Вдруг Маркус приглушенно сказал:

— Я согласен.

Сердце на миг остановилось, а потом ударило с удвоенной силой.

— Вы будете моим патроном? — осторожно уточнила Лера. — И кристалл дадите?

— Да. А с вас информация.

От облегчения закружилась голова, и Лера, мелко закивав, расплылась в широкой кривой улыбке. Маркус задержал на ее лице непроницаемый взгляд, потом тряхнул головой и, не прощаясь, направился к выходу.

— Постойте! — одумалась Лера. — А какой подарок вам поднести? У меня денег… не очень много.

Маркус стремительно обернулся:

— Только не еду! Если денег нет, то просто спойте или сыграйте на балу. Там для первокурсников специально отводят время на выступления, обычно между танцами. Да! Для вас так будет даже лучше! Выйдете публично, и все поверят, что вы моя клиентка. Тогда и через окна не придется лазить.

Последнюю фразу он произнес насмешливо. Лера вспыхнула. Выходит, он понял тогда, почему она на подоконнике сидела.

— Я петь не умею, — буркнула она. — И на музыкальных инструментах тоже…

— Тогда прочтите стихотворение. Можете даже свое. Если верить слухам, сочинять вы умеете, не так ли?

— Так… — вздохнула Лера и призналась: — Только простенькое что-нибудь.

— Простенькое? М-да… Слушайте, до бала еще три дня, вы уж постарайтесь, подготовьтесь достойно, в крайнем случае, подойдите к Шону. Хотя нет, к Шону не стоит, — Маркус поморщился, будто вспомнил о чем-то неприятном. — В общем, надеюсь на ваши… знания. И кстати, после ритуальной фразы вы все равно должны мне что-то вручить. Любую мелочь. Цветок, платок с вышивкой… Что угодно. Главное, не еду и, тем более, не хлеб!

Сегодня управление сразу двумя огненными стенами не давалось. Маркус третий день отрабатывал одновременный контроль пары щупов, и уже научился двигать стены в одном направлении, однако теперь, после разговора с Вэлэри, всё катилось в бездну. И сосредоточенность — в бездну, и выдержка.

Шайсе! В десятке шагов ревет пламя, жар опаляет тело, мгновенно высушивая выступающий на лбу пот, а перед мысленным взором все стоит упрямая точеная фигурка этой ущербной, ее полные отчаянной решимости серые глаза и белые росчерки рубцов на пылающем от волнения лице.

Помощи она попросила! Кто ж так просит-то? Он даже сам не понял в какой момент перешел на «вы». Как с равной… Впрочем, если она из Ордена, то вполне вероятно, что среди его членов нет сословного разделения, и именно поэтому Вэлэри так смело смотрит в глаза и не боится обращаться к нему, хотя никто из плебеев даже и мысли не допускает, что может вот так запросто начать разговор с представителем ван Саторов.

Да и пески с ними, с манерами этой странной девицы! Но почему он-то согласился стать ее патроном⁈ Неужели упоминание отца так повлияло? Теперь, что, любой человек сможет воздействовать на него, если скажет, что дэр Луций встретил смерть с гордо поднятой головой?

Шайсе! Нет, конечно же! Просто ущербная — из Ордена! И пускай ее там ничему не научили, даже манипулирует грубо, но ведь сообразила, колючка репейная, чем поманить. Местью! Намекнула на несправедливость, пообещала тайные знания братьев, и все ослепляющие, разъедающие ядом чувства, которые он так старательно гнал, вскипели в груди.

И еще… она видела его отца…

Самого Маркуса дед обманул, сказал, что казнь отложили. Весть принес однокурсник. Оглушающую весть… Невозможную! Ведь мать говорила, что отца помилуют, а дед обещал, что представителя ван Саторов не посмеют тронуть… Каким же глупцом он был, доверившись их уговорам!

— Знаете, я видела вашего отца тогда… в его последние минуты. Он казался таким спокойным, так гордо стоял… Я даже не сразу поняла, что происходит…

Слепая она, что ли? Или у них там казней не бывает? Или…

Он ведь ни у кого не спрашивал, как… там было. Боялся. Когда ворвался в особняк и услышал слова деда о позоре, смытом кровью, когда чуть не сжег гостиную, когда громил свою комнату и орал на собравшуюся родню, обвиняя в смерти отца, — все время боялся, пускай даже и через чьи-то слова, но увидеть сломленного, постаревшего отца на плахе. Для Маркуса он был полон жизни и идей! Ни разум, ни сердце не желали смиряться с реальностью, в которой отца больше не существовало.

А Вэлэри вот так, мимоходом, сказала. И его невысказанный, гнетущий вопрос растаял от пары простых фраз.

Отец был спокоен и горд, а, значит, ни о чем не жалел.

Но почему он не подумал о сыне⁈ Почему не подумал, каково будет ему, Маркусу? И разве эта пустыня стоила его жизни? Даже весь мир! Разве стоил?

С обреченных городов магам льются потоки золотых, льются пока не иссякнут и все ради пары десятков лет, отвоеванных у пустыни. Так почему другие наживаются на погибающих землях? Почему они не жертвуют собой⁈

В груди полыхало, жгло, словно там оказался кусок гудящего рядом пламени.

Маркус сжал зубы и сконцентрировался на обоих щупах. Те выходили из разведенных в стороны рук, будто полые трубки, по которым поток магии рванет к огненным стенам и объединит его со стихией. Краткий миг единения выпьет часть резерва, но только так можно направить заклинание в нужную сторону. Надо только сконцентрироваться, представить, что щупы — это продолжение рук и подтолкнуть огонь…

Маркус вдруг ясно почувствовал каждый из них. Не как раньше, когда сознание могло отдать лишь синхронные команды и заклинания перемещались, как отражения, а по отдельности.

Он рывком свел руки.

Две огненные стены с голодным воем метнулись навстречу друг другу, столкнулись в кратком миге борьбы, а затем взметнулись к небу единым всполохом.

Вот так! И гори оно всё!

Когда срок заклинания кончился, пламя исчезло.

Маркус неподвижно стоял в центре полигона. Чернела выжженная земля, легкий ветерок охлаждал горящую кожу, а вокруг защитного купола неистовствовала последняя в этом году метель.

Глядя сквозь мутную снежную пелену, Маркус негромко произнес:

— Что ж, лиа Вэлэри Дартс, вы обещали…

Пары месяцев ей хватит, чтобы разобраться со своими проблемами, и когда он покинет Альтию, то просто передаст ненужную клиентку кому-нибудь. Это же академический патронат — не возбраняется.

А он за это время разузнает всё об Ордене и его нынешних возможностях.