Она пришла с Земли. Абитуриентка. Студентка

Глава 37 Прятки

— Я считаю до пяти, не могу до десяти. Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать! Кто не спрятался, я не виноват!

В квартире особо спрятаться негде, и все места известны давно, надо только методично, одно за другим, обойти их все. До углового кресла, за которым съежилась Лера, обычно добираются в последнюю очередь.

А Димкины шаги все ближе. Лера смотрит в треугольник пространства над головой и кусает губы, сдерживая смех. В груди щекочет и сладко обмирает. Вот скрипит стул. Это Димка заглядывает на верхнюю полку шифоньера. Еще пара тихих, на грани слышимости шагов, буханье коленок об пол… И тут же Санькин визг и торжествующий вопль Димки:

— Нашёл!

Эх, говорила же младшему, что под кроватью так себе укрытие. Впрочем, скоро и над ее головой завопят.

— Да где она прячется⁈

По шипящему от бешенства голосу Лера с трудом, но узнала Розалию. Значит, все-таки третьекурсницы. А может, и не только они — из-за дивана не видно.

Вообще, судя по зверским взглядам, которыми встречали и провожали ее в течение дня, все женское население академии было в бешенстве. А как же! Такая деревенщина и уродина посмела обратиться к их кумиру, посмела вообразить, что он возьмет ее в клиентки! Кара немедленная!

Лере даже казалось, что девицы готовы ее живьем сожрать.

Потому она и убежала сразу после занятий в библиотеку и собиралась сидеть здесь тихо-тихо до самого закрытия. Однако, раз гора не пришла к Магомеду, то вот он, Магомед, сам пожаловал.

Повезло еще, что толпа разъяренных девиц галдела, как стадион фанатов, и не успели они ворваться в книжное царство, а Лера уже подхватила со столика книги и рыбкой нырнула за диван. Тот самый, за монстерой. Во-первых, он стоял в углу, и был шанс остаться незамеченной. Ну а во-вторых… больше укрыться было негде. Теперь оставалось молиться, чтобы ее не нашли.

Подтянув к себе подол, чтобы уж точно ниоткуда ничего не торчало, Лера аккуратно сложила учебники на пол и затаила дыхание. Сердитые возгласы и стук каблуков грубо нарушали благопристойную тишину и неотвратимо приближались.

— Надо за стеллажами посмотреть!

В этом звенящем от азарта сопрано Лера узнала голос Барби-Леноры.

Значит, на охоту вышли и первокурсницы. Плохо дело. В желании выслужиться перед патронессами они не то что за диван, они под каждый кустик и коврик заглянут.

Лера закусила костяшку пальца. Найдут ведь. Как пить дать, найдут. И что тогда? Что ждать от этих больных на черепушку магичек? Вдруг они кровь могут заморозить или сердце остановить?

Да ну, с чего бы! Лера тряхнула головой, отбрасывая панические мысли. Не убийцы же они. Ну, тумаков наставят, ну, за волосу потаскают… Больно, конечно, но не смертельно же. Да и она не будет столбиком стоять — насуёт им кулаками, куда получится. Только надо будет напомнить о правилах, чтоб магию не применяли.

И все же лучше бы ее не нашли.

— Эй, уродина, выходи! — громко сказала Розалия совсем рядом. — Поговорить надо! Что ты как крыса прячешься?

Беготня в библиотеке замерла, все, видать, прислушивались. Неужели, правда, ждут, что она выйдет? Лера скептически поджала губы. Ага, поговорят они, как же! И, вообще, сами крысы!

Вдруг раздалось старческое шарканье, и сухой, с нотками презрения голос сина Кэмиллуса спросил:

— Что тут происходит⁈

На мгновенье в библиотеке повисла тишина, а затем Розалия вкрадчиво произнесла:

— Извините, мы слегка увлеклись. Ищем подругу, Вэлэри Дартс. Она ведь здесь?

Лера обреченно зажмурилась. Вот и все, отбегалась. Этот желчный старикан только порадуется, когда ее уволокут отсюда и она перестанет трогать своими ручонками его драгоценные книги. Может, и правда, самой выйти. Чего позориться?

Сквозь грохот крови в ушах будто издалека донеслись слова:

— Лиа Вэлэри сегодня не приходила.

Лера открыла глаза и неверяще уставилась в пыльную спинку дивана. Син Кэмиллус ее не выдал? Ведь получаса не прошло, как она попросила у него что-нибудь по патентному законодательству, и он приволок целую стопку книг, язвительно заметив, что картинок в них нет. А теперь говорит, что она не приходила⁈

— Но может она прошла, пока вас не было, — не сдавалась Розалия.

— Эту назойливую девицу я бы не пропустил, — хмыкнул син Кэмиллус и колко спросил: — Итак, чего изволите? Историю, Гражданское право? А может вам свод правил по этикету нужен?

— Ничего не нужно, мы сейчас уйдем, — процедила Розалия и, дождавшись, когда син Кэмиллус прошаркает на свое место, негромко распорядилась: — Ленора, осмотрите тут все по-быстрому, а потом еще раз в столовую наведайтесь. Да про кухню не забудьте!

Первокурсницы порскнули в разные стороны, а Розалия с подругами решили, видимо, отдохнуть после поисков и, как на зло, выбрали именно тот заслоненный кустами диван, за которым пряталась Лера.

— Фух, что за день! — Розалия устало села и совсем неподобающе для молодой леди откинулась на спинку.

В носу тут же засвербело от пыли. Лера вжалась в стену и сдавила пальцами переносицу. Только бы не чихнуть.

— А тут книга! — сказала вдруг одна из девушек.

Забыв о чихне, Лера в панике пересчитала корешки. Пять! Шестой нету!

— Ну-ка, дай гляну, — сказала Розалия. — Наверняка библиотекарь наврал и эта уродина была здесь… А, нет. Патентное право. Какой-то второкурсник оставил.

Шлепнула книга, брошенная на журнальный столик, и Лера неслышно выдохнула.

— Бесполезный предмет. Я бы все эти правила свела к одному: всё уже придумано и на всё есть патенты! Хочешь использовать — плати!

В кои-то веки Лера согласилась с Розалией. Действительно, складывалось впечатление, что, куда ни плюнь, территория уже застолблена. Но это и понятно — патенты здесь выдавались раз и навсегда, что с одной стороны, здорово: всю жизнь будешь проценты получать и по наследству передашь. Но с другой стороны, терзало смутное сомнение, что как раз-таки эти жесткие ограничения и перекрывали кислород, не давали развиваться инженерной мысли.

Захочет, к примеру, некий местный да Винчи изобрести самобеглый аппарат, а ему — хоп! — пачка патентов, за которые он должен заплатить, чтобы применить уже известные решения. И ладно бы единожды, так ведь и дальше, если аппарат «выстрелит», за них платить придется. За любой несчастный «пук», запатентованный за прошедшие века!

Тут, поди, и велосипед по стоимости мерседеса выйдет. Как соберешь вместе разные там цепи, звездочки, подшипники, обалдеешь от получившейся суммы, так и разберешь этот велосипед обратно, от греха подальше.

Пока Лера размышляла над плюсами и минусами вечных патентов, старшекурсницы обсудили бал, до которого остались считанные дни, и вновь вернулись к ее, Лериной, персоне.

— А эта Дартс хорошо умеет скрываться, — недовольно сказала Розалия. — На занятия приходит, а после как в воздухе рассеивается.

— Она, наверное, всех раздражает, вот и привыкла… «рассеиваться», — по снисходительному, хрипловатому голосу Лера узнала ушастую Карну.

— Раздражает⁈ — Розалия подпрыгнула на диване, создав новое облако пыли. — Да ее убить охота! Идиотка деревенская!

Сама такая, мысленно ответила Лера, сверля спинку мстительным взглядом.

— Хм, а я вот слышала, что она по арифметике лучше всех на курсе. И дэр Силинус на хрониках ее в пример ставит.

Лера криво улыбнулась. Надо же! За нее заступились. Впрочем, голос принадлежал фигуристой Изолде, той самой любительнице персиковых пирогов, которая при раздаче заказов подтвердила Лерину правоту. Наверняка у них с Розалией личное соперничество, но все равно приятно.

Розалия же окончательно рассвирепела. Зашипела:

— И что с того? Умнее она от арифметики не стала! Испечь какую-то лепешку и подойти с ней к лэру Маркусу ван Сатору! Да будь я на его месте — испепелила бы!

— А разве закон о магической безопасности уже отменили? — безучастным тоном спросила ушастая Карна.

— Да ну вас! — Розалия вскочила. — И знаете, что? Теперь мне ужасно хочется, чтобы уродина до второго курса доучилась. Я бы в первый же день вызвала ее на дуэль и поджарила… А потом снова! Выходит она из целительской, а я вызываю и поджариваю, вызываю и поджариваю… И так, пока она сама из академии не сбежит.

Лера пораженно моргнула. И не столько ее поразили слова, сколько мечтательные интонации, с которыми Розалия говорила о поджаривании. Настоящая маньячка!

Внезапно подала голос четвертая девушка:

— У меня курочка печеная еще осталась. Пойдемте, а? Ну ее, эту Дартс. Ночевать-то все равно придет, там и выловим.

Переждав еще с полчаса в библиотеке, Лера шмыгнула в здание столовой, а там через кухню и ворота для подвоза продуктов вышла за стены академии. Теперь обежать кругом и забраться в комнату. Только сначала заглянуть в окно — нет ли засады.

Балансируя на прислоненной к стене доске, Лера убедилась, что в помещении никого нет и стул по-прежнему подпирает дверь, затем надавила на створку и просунула тонкую палочку в получившуюся щель. Подцепила крючок, скинула и, открыв окно, залезла в комнату. Морока, конечно, но теперь по-другому никак.

Обе доски, послужившие рельсами для продуктовой тележки, Лера приспособила под новые нужды. Одну еще накануне вечером затащила внутрь и использовала как распорку между стулом и стеной. Такая конструкция казалась намного надежней хлипковатого засова, на который закрывалась дверь изнутри, и вздумай магички выбить его, у нее по крайней мере будут несколько секунд, чтобы выскочить в окно. Ну а по второй доске Лера, собственно, и забиралась в комнату.

И шифровалась, как могла! Доску засовывала под снег, заметала следы (в буквальном смысле — веником!), и захлопывала за собой окно так, чтобы крючок падая, попадал в петлю — все, чтобы, даже зайдя в комнату, никто не смог бы понять, ночует ли она у себя.

Бесшумно поприседав и немного согревшись, Лера на цыпочках сбегала в уборную, где из-под крана глотнула ледяной воды, прислушалась к происходящему в гостиной — голоса, шаги и даже пение! — а затем, надев шубу, шаль и сапоги, покинула свое холодное и неуютное пристанище.

Её ждал город, канцелярия и патентное бюро. А эти… пускай караулят!

— Что-то мне не по себе, — Дилан сел на кровати, где валялся, переваривая скудный обед и вспоминая утреннюю вкуснейшую лепешку с начинкой. — Эй, Шон! Ты как думаешь, с Вэлэри ничего не случится?

— Я Шоннери, — не отрываясь от очередной книжонки, поправил занудный сосед. — И по какой причине с Вэлэри должно что-то случиться?

— Ну ты… слепой, что ли? Не видал, как все на нее таращились? Она же к твоему лэру Маркусу с подарком подкатывала!

— Во-первых, Маркус не мой, а во-вторых, не вижу в этом ничего зазорного. Лично я подходил к нему с просьбой о патронате два раза, однако никто меня за это не порицает.

— «Не порицает»⁈

Дилан покрутил головой, недоуменно примериваясь к слову, настолько же далекому от ситуации с Лерой, насколько он сам был далек от поэзии какого-нибудь возвышенного столичного рифмоплета.

— И к тому же, Вэлэри отправилась в библиотеку, — многозначительно добавил Шоннери.

— И что?

— Как что? — Шоннери, наконец, поднял голову. — В библиотеку, понимаешь?

— Ну понимаю! Чего тут не понять⁈ — Дилан всплеснул руками, злясь на соседа с его нелепыми многозначительными намеками. Стукнуть бы, чтоб в башке его аристократической прояснилось. — Будет читать о патентах. И что⁈

— Вот именно! Там читают, а не выясняют отношения, — терпеливо, как маленькому, пояснил Шоннери.

Дилан хлопнул себя по лбу.

— Шон, ты такой… простофиля! И как только до двадцати дожил?

«Простофиля» недовольно сощурился и сказал:

— Если ты не испытываешь к человеку уважения, то не имеешь права сокращать его имя. Это во-первых. Во-вторых, я образованней тебя, и в-третьих, мне пока девятнадцать.

— О-о, вот последнее все объясняет! Ладно, пески с тобой…

Что взять с человека, которого вырастили книги? Дилан прошелся по комнате, раздумывая, не наведаться ли в библиотеку. Вдруг Вэлэри все-таки нужно помочь? Она, конечно,твердит, что прекрасно со всем справляется, но он-то не идиот, видит, к чему все идет.

Шоннери вдруг закрыл книгу и с интересом посмотрел на Дилана:

— А почему тебя, вообще, беспокоит Вэлэри? У тебя к ней чувства?

На мгновенье Дилан замер, хватая воздух раскрытым ртом, а потом взревел:

— Какие чувства, болван⁈ Начитаешься всякого!

— Но согласись, — Шоннери улыбнулся, — ты очень эмоционально реагируешь.

— Да просто мелкая она! Сестренку напоминает! Кэсси! Понял⁈

— Понял, — кивнул Шоннери.

Дилан смерил его подозрительным взглядом, но не заметив насмешки, снова заметался по комнате.

Вот Шон придурок! Придумал же! Чувства! Не, Вэлэри так-то нормальная, но… Шайсе! Он до сих пор не уверен, что не отпрыгнет с воплем, если наткнется на нее в темноте.

Наверняка остальные студентки еще из-за уродства на нее и взъелись — от людей с изъянами все хотят быть подальше. Как будто это заразно!

— Ох, не дадут ей доучиться, — пробормотал Дилан.

Он вовсе не собирался обсуждать девчачьи битвы с Шоннери, однако тот неожиданно отозвался:

— У меня больше сомнений на счет того, что Вэлэри сможет сдать экзамен по заклинаниям. Слишком слаба. И потому, я считаю, для нее будет лучшим вариантом покинуть академию. Не прямо сейчас, конечно. А когда она оформит патент и начнет получать процентные отчисления. И кстати, посоветуй ей заключить договор с гильдией хлебопеков. Для безопасности, так сказать.

Остановившись посреди комнаты, Дилан в замешательстве смотрел на соседа. Для книжного «простофили» тот на удивление трезво всё рассудил. Патент на дешевый и простой рецепт теста может принести барыши, которых за глаза хватит деревенской девчонке. Но как же магия? Разве можно бросить академию и наплевать на свой дар? Хотя, у Вэлэри, и правда, силы так себе.

— Слушай, а ты иногда дельные вещи говоришь, — озадаченно протянул Дилан.

Шоннери же на такое признание лишь поднял бровь и покровительственным тоном сказал:

— В книгах, знаешь ли, не только стихи пишут.