Звездный городовой

Глава 4

Варанг — это холодная планета-океан с бесчисленными архипелагами, населенными суровыми мореходами и завоевателями. Из-за более высокой гравитации аборигены чуть ниже и массивнее людей, а мужчины отличаются повышенной бородатостью из-за переизбытка тестостерона.

Варанги воюют столько, сколько себя помнят, что и помешало им достичь звезд. Тем не менее, их народ велик числом, бесстрашен и чрезвычайно свиреп. И никогда не отказывается от доброй драки и щедрой добычи.

Северные воины пополнили абордажные команды и клиньями десантных барж обрушились на флот мятежников. Совместными усилиями врагов удалось сокрушить, но потери оказались слишком велики для обеих сторон. Федерации пришлось отступить, а колонизаторы бежали на самую окраину Млечного пути — в спиральный рукав, впоследствии получивший название Темный Сектор.

Фургон приземлился рядом с баром, построенным с соблюдением всех варангских обычаев — в виде длинного деревянного дома, похожего на перевернутый корабль. Крыша и окна тряслись от риффов тяжелого металла, а земля дрожала от топота множества ног.

Внутри же творился форменный бедлам. На троне во главе зала восседал заводила в компании двух красоток в меховых купальниках и глотал что-то из здоровенного кубка, пока его подельники рубились стенка на стенку посреди заведения.

Пол сплошным ковром устилали обломки мебели и битая посуда, а рев и грохот стоял, как от стада слонов. Айлин сразу же подошла к распределительному щитку и отрубила электричество, после чего музыка стихла, а драчуны завертели разбитыми головами в поисках нарушителя веселья. И судя по пьяным залитым кровью зенкам, форма городовых имела все шансы еще больше распалить их пыл и жажду яростной мести.

— Вечеринка закончена! — громко произнесла архейка. — Всем встать в строй и ждать штрафа с занесением в личное дело!

Хруд медленно встал с трона и отсалютовал незваным гостям чашей. Был он невысоким, как и все его племя, не особо широк плечами, с огненно-рыжими волосами пониже ушей и жидкой юношеской бороденкой, больше напоминающей побывавшую в употреблении мочалку. Внешне он не произвел на Кира ни малейшего впечатления, однако приспешники слушались его, как вышколенные псы и внимали каждому слову.

— Только посмотрите, кто пришел! — варанг хрипло рассмеялся. — Архейская шлюха, жирный и никчемный позор моего народа и какая-то вороватая хитрая рожа, которая еще не отведала моего кулака.

Студенты дружно захохотали, точно услышали лучшую шутку в своей жизни. Принц с недоброй ухмылкой подался вперед, но Айлин оттеснила его плечом.

— Не ведись. У нас свобода слова. Отвечать на оскорбления — нельзя. Особенно стражам.

— Так зачем явились? — продолжил подначивать вожак. — Тоже хотите помахать руками? Это мы вам устроим.

— Только попробуйте напасть на представителя закона, — сержант мгновенно коснулась рукоятки парализатора. — И штрафом уже не отделаетесь.

— Ух ты, какая грозная. Да еще и рыженькая. У тебя в роду никто из наших не пробегал?

Кайлиан часто задышала, но на побледневшем лице не дрогнул ни один мускул.

— А то знаешь, после прихода Федерации мы частенько наведываемся друг к дружке, — Хруд сделал движение, будто ехал на лыжах. — Может, поэтому ты постоянно за мной бегаешь? Соскучилась по толстому северному змею, как и твоя проститутка мамаша?

Пьяницы вновь заржали.

— Построились вдоль стены, — холодно повторила девушка. — Предупреждаю в последний раз.

— А если мы откажемся? — заводила расплылся в наглой улыбке. — Что тогда? Пальчиком нам погрозишь? Или опять начнешь срать нам в уши сраным уставом этой сраной академии?

— Ха-ха-ха!

— Точнее и не скажешь!

— Так эту длинную дрянь!

— Дайте нам пушки и корабли, а не законы! Законов у нас и своих до жопы!

В ответ сержант вынула оружие из кобуры, но целиться ни в кого не стала, предпочтя вновь ограничиться словесной угрозой:

— Успокойтесь, или я буду вынуждена применить силу!

— Это ты про свой убогий пистолетик? — усмехнулся Хруд. — А давай выйдем раз на раз на кулачках, да погуляем по полюшку? Там и посмотрим, кто кого.

— Драки и поединки запрещены уставом…

Свод бара задрожал от конского хохота. Айлин покраснела, до хруста сжала рукоятку, но не сдвинулась с места.

— Я же говорил, — сквозь слезы процедил Ратенскал. — Каждый раз канает. Боги, какие же вы жалкие. Особенно те двое за твоей спиной. Я оскорбляю их вождя при всем честном народе, а они стоят, засунув языки в задницы. И это мужчины? Это — воины? А что если я сейчас возьму и напою вашу красавицу своим медком? Что вы мне сделаете?

— В-вы… — промямлил Берси. — В-вы н-не п-посмеете…

— Что ты там бормочешь, дерьмо полярного зайца? — взревел Хруд. — Ты — сын Боруса Хардрады, а ведешь себя, как навианская школьница!

Поддатые задиры вновь загоготали и принялись славить удаль и остроумие вождя, заливаясь пивом и медом прямо перед городовыми.

— Позор своего рода и всего нашего мира! Слабый, трусливый, безбородый ублюдок! Если мамашу рыжей покрыл варанг, то я даже представить не могу, что за плесень обрюхатила твою!

— Довольно! — рыкнула Кайлиан. — Это — последнее предупреждение, или пеняйте на себя!

— Погоди-ка, — главарь огляделся и развел руками. — Последнее же уже было. Что такое, солнышко? Коленочки трясутся да подгибаются? Так иди ко мне и раздвинь пошире, а уж я их подправлю, как подобает настоящему воину.

— Хруд Ратенскал, — неожиданно произнес Принц и шагнул вперед. — Мое имя — Кирилл Казаков. И ты дотрепался своим гнилым языком до орданга.

Собравшиеся разом заткнулись, и в помещении воцарилась гнетущая тишина. Никто больше не улыбался и не перешептывался, лишь с неприкрытым интересом взирал то на пирата, то на вождя.

— А ну, повтори, — процедил тот.

— Ты все слышал, ушлепок, — Кир сделал вид, что кашлянул в кулак, и украдкой сшиб черную коробочку с жилета. — Я вызываю тебя на священный поединок. И вот же незадача — у меня как раз камера сломалась.

— Кадет, не смей! — одернула его сержант. — Это против всех правил! К тому же, наши камеры все еще пишут, и…

— Заткнись, — блондин шагнул к центру бара. — А вы все в круг, собаки! Или забыли, как себя вести на орданге?!

Студенты окружили соперников плотным кольцом и принялись гортанно ухать, стучать по груди и притопывать ногой. И несмотря на все попытки, Айлин так и не удалось прорваться через оцепление и утащить подопечного прочь. Поэтому она решила немедленно вызвать помощь, потому что дерзость новичка грозила обойтись ему крайне дорого.

— Участок, это сержант Кайлиан. Срочно пришлите подкрепление в «Секиру».

— Я поломаю тебя и покалечу, — процедил Хруд, на ходу сбрасывая одежду, пока не остался в одних брюках. — И все суды меня оправдают, ибо к обычаям союзных миров положено относиться с предельным уважением. Так что твоя форма и должность больше не имеют смысла. Ты сам произнес это слово, так что готовься познать ужас, боль и стра…

Кир быстрее ветра выбросил кулак, хлестким крюком засветил гаду в челюсть, и могучий вождь завалился набок, как мешок брюквы. И пока он валялся с закатившимися зенками и раззявленной пастью, пират заломил ему руки за спину и защелкнул браслеты, после чего не удержался и слегка приголубил ребром ладони по печени. Хруд крякнул, икнул и протяжно захрипел. Кир тут же поднял его и самодовольно произнес:

— Ты имеешь право на все, на что имеешь право. И не имеешь на все остальное. И проведешь пару суток в обезьяннике, где тебе самое место, пока за тебя не заплатят достойный залог. Все понял, чепуха ты никчемная? Или повторить?

— Ты… ответишь за это, — прохрипел варанг.

— И как же? На орданг меня вызовешь? — Принц засмеялся. — Ну, удачи. А попытаешься подгадить исподтишка, и вся твоя планета узнает, что сын королевского дружинника — крыса, трус и бесчестный никуд.

— Он что, из наших? — удивился один из студентов. — Откуда этот человек так много знает о порядках варангов?

Входная дверь с грохотом слетела с петель, и в бар влетела целая дюжина городовых с электрическими дубинками наголо. Дебоширы быстро поняли, что дело плохо, и без лишних принуждений выстроились вдоль стены.

Кир же с довольным видом повел поверженного соперника наружу, как вдруг Айлин заступила ему дорогу и выхватила пистолет.

— Спиной ко мне, — распорядилась сержант. — Руки за спину.

— Так у него уже.

— Я не про Хруда. А про тебя.

— Ты шутишь? — Принц изогнул бровь.

— Нет. Я тебя арестовываю.

— За то, что помог?!

— За превышение должностных полномочий, — Айлин загнула палец. — За умышленную порчу нательной камеры. За злонамеренное участие в массовых беспорядках. А так же за посрамление чести мундира. Руки за спину. Больше повторять не буду.

— Тогда арестуй и себя — за то, что такая неблагодарная стерва.

Синий неоновый луч попал парню точно в голову, и тот прилег почти там же, где минутами раньше валялся варанг. Новейшая модель не отключала сознание и даже позволяла говорить, так что Кир на собственной шкуре ощутил все прелести надевания оков — тем более, что архейка не особо с ним церемонилась.

— Не туго? — с издевкой спросила она и натянула цепочку.

— Фофла фы…

Рыжая с особым удовольствием содрала с комбинезона наклейки и швырнула на пол:

— Пойдешь ты — причем очень скоро. За такую выходку точно придется собирать вещички. Потому что ты недостоин ни этой академии, ни этой формы. Берси!

— Д-да, сержант?

— В машину его. Да поживее.

— А что делать с Ратескалом?

— Освободи и принеси извинения от имени кампусной стражи. Я выпишу ему штраф — на этом и закончим.

— Вува… — процедил Кир, роняя слюни.

— Что, прости? — Кайлиан склонилась над ним и приставила ладонь к уху.

— Вувая…

Пирата оттащили к фургону, сняли пояс и посадили в отсек для задержанных. По прилету в участок паралич почти прошел, и парень мог передвигаться сам, хотя пошатывался и частенько спотыкался. В «приемной» у него отобрали последнее снаряжение и жилет, а затем отвели на второй этаж. Там находился стол с компьютерным терминалом, а за ним — три прозрачные двери в крохотные каморки, где умещались только откидные койки и унитазы с умывальниками за невысокими перегородками.

Принца усадили в кресло, Айлин села за клавиатуру и принялась с отрешенным видом строчить отчет.

— Серьезно? — после недолгой паузы усмехнулся Кир. — Ты вышвырнешь меня за то, что я не дал тебя оскорблять?

— Оскорбление — не нападение, — рыжая даже не посмотрела в его сторону, старательно заполняя формуляр. — Моей жизни и здоровью ничто не угрожало. А если бы и угрожало, я смогла бы защититься сама. Ты же нарочно нарушил закон, наплевал на устав, поссорился с очень влиятельным студентом, выставил Федерацию в крайне неприглядном свете и бросил тень на всех городовых. Потому что мы не принимаем в свои ряды бандитов и придурков, что решают пустяковые вопросы мордобоем, а административные правонарушения — уголовными преступлениями.

— Ты ведь нарочно, да? Я тебе просто не нравлюсь, а тут выпал жирный повод отомстить. И ты, разумеется, его не упустишь.

— Я лишь следую букве устава.

— Ага. Друзьям — все, врагам — закон. Знаешь, кто это сказал?

— Мне плевать. Не пытайся меня укорить, разжалобить или подкупить. Все твои проделки — на камере, — девушка похлопала себя по груди. — Я лишь опишу их в отчете и поделюсь личным мнением — как страж, как гражданин, и как твой командир. Надеюсь, бывший.

Принц только сейчас осознал, в какой заднице очутился. Ведь если его в самом деле выгонят из академии, им тут же займется Борода. И уж лучше сразу придушить эту рыжую мразь и сесть на пожизненное в федеральной тюряге, чем оказаться в лапах проклятого предателя.

Можно, конечно, попытаться договориться и умаслить засранку, но просить прощения — ниже его достоинства. Не родилась еще баба, ради которой Кир станет унижаться и попирать свою гордость. Выкрутится как-нибудь, а этой заразе все еще аукнется — и не раз.

— Однажды крючкотворство тебя и погубит, — надменно хмыкнул Кир. — Прямые и несгибаемые быстро ломаются там, где нужна гибкость.

— Может, уже взятку предложишь? — янтарные глаза монотонно бегали по сияющим строчкам. — Чтобы не только выгнали с гарантией, но еще и посадили.

— Я все сказал.

— Вот и славно. Тогда заткнись — и не мешай мне работать.

— Что ты знаешь о плене у пиратов? — неожиданно спросил Кир.

Щелчки стихли, а тонкие пальчики зависли над клавишами и едва заметно задрожали.

— А что?

— Да так… — Принц откинулся на спинку и приготовился наслаждаться своим же представлением. — Я прыгал далеко, бывал даже в Темном Секторе. Видел многое, слышал всякое… Если надеешься спасти родителей — у тебя очень мало шансов. Столько лет в гареме у пиратов не выдержит даже робот, что уж говорить о нежных и утонченных архейцах.

— Кто тебе это сказал? — процедила Айлин, вперив в заключенного уничтожающий взор. — Отвечай!

— Да какая разница? — он пождал плечами. — Все об этом болтают. Я лишь хочу сказать, что все твои потуги — бессмысленны и бесполезны. Ты не спасешь родителей, потому что тебя просто не возьмут в патруль. А гоняться за налетчиками из академии немного накладно, не так ли?

Рыжие брови сошлись на переносице, крылья носа затрепетали, на скулах вздулись багровые желваки, а зубы, казалось, вот-вот раскрошатся от непомерного сжатия.

— А если даже и возьмут, то один или два малых катера ничего не сделают станции и тем более планетарной базе. Не заявишься же ты в логово мародеров и убийц со своим уставом и не прикажешь встать к стенке под угрозой сраного парализатора. А даже если тебе каким-то чудом и удастся выйти на след предков, то живыми их вряд ли застанешь. Потому что от рабов для утех избавляются сразу, как только те теряют товарный вид. А происходит это довольно быстро из-за, так сказать, особо суровых условий эксплуатации. Среди пиратских вожаков мало неженок. Большинство предпочитают пожестче, если ты понимаешь, о чем я…

Айлин перепрыгнула через стол, разметав во все стороны планшеты, зарядные устройства и прочие канцелярские гаджеты, подскочила к задержанному и залепила такую пощечину, что тот грохнулся на пол вместе со стулом. Но и этого ей оказалось мало — девушка уселась сверху и принялась хлестать по щекам с двух рук так, что сперва во все стороны брызнули искры, а затем — капли крови.

— Сержант! — в помещение ворвалась Амада в сопровождении Берси и двух городовых. — Что ты творишь?!

— Я… — архейка мотнула головой и часто заморгала, точно очнулась от глубокого сна.

— Сейчас же отойди от него! Кто-нибудь, вызовите медиков — живо!

Рыжая поднялась с грацией зомби, отошла в уголок и в недоумении уставилась на саднящие руки. Берси и Виктория кое-как подняли страдальца вместе с креслом, после чего майор с ужасом коснулась пальцами вены на шее, словно Кира не по лицу слегка погладили, а рубанули топором по макушке.

— Отвратительно! — сокрушалась начальница, распаляясь все сильнее с каждым словом. — Избить задержанного! Мы что, снова оказались в двадцатом веке? Может, ты еще и пытки применять начнешь?! Стыд и позор!

— П-простите… — Айлин побледнела и уставилась в пустоту, явно ощущая то же, что и Принц минуты назад — креслице сильно зашаталось под наглой жопкой, того и гляди придется собирать манатки на пару.

— Кирюша, что у тебя болит? — гневный тон сменился ласковым воркованием, и для полноты картины Виктории оставалось только сесть блондину на колени и расцеловать в носик. — Голова не кружится? Тошноты нет?

— Я в порядке, — Кир растянул губы, уже покрывшиеся запекшейся корочкой.

— Ничего подобного! Это очень серьезно правонарушение. Да какое там нарушение — настоящее преступление! Особенно для стража порядка!

Принц покосился на Айлин и улыбнулся от уха до уха. Девушка же совсем потухла и безучастно таращилась перед собой, понурив плечи и машинально сведя запястья перед животом, точно приготовившись к скорому и неминуемому аресту.

— Кирилл, я настаиваю, что бы ты написал заявление. За подобные проступки нужно нести самое серьезное наказание.

Рыжая дернулась, как от удара тока, мельком взглянула на довольную физиономию пирата и опустила голову — видимо, окончательно смирилась со своей незавидной, но вполне справедливой участью.

— Госпожа Амада, вы все неправильно поняли, — сказал Кир. — Дело в том, что у меня с детства есть дурацкая привычка — качаться на стульях. Вот и сейчас я качался-качался, да и завалился на пол. А сержант Кайлиан бросилась мне на помощь, но не успела поймать. А по щекам била, чтобы привести в чувство — я стукнулся затылком и ненадолго потерял сознание.

Майор отстранилась от него и пристально посмотрела прямо в наглые зеленые глаза:

— Кадет Казаков, я служу в страже пятнадцать лет. И это самое нелепое оправдание, которое я слышала за все эти годы. Здесь везде камеры, если ты еще не понял. Как думаешь, следователи с тобой согласятся, когда просмотрят записи?

— Неважно. Я все равно не собираюсь катать зая… вление. Не хочу рушить сержанту карьеру только потому, что она один раз не сдержала эмоций.

— Мне не нужны твои поблажки, урод! — в сердцах выпалила архейка.

— Сержант!! — Амада, казалось, и сама стояла на грани нервного срыва. — Да что тут между вами случилось?!

— Кое-что личное, — проворчала девушка. — Но я своего мнения не изменю! И скажу на суде все, как есть! И не стану выгораживать этого гаденыша, даже если он изъявит желание выгораживать меня!

— Так, все, — Виктория потерла висок. — Я устала от вас обоих. Кайлиан — сдай оружие.

— Что?!

— Ты тоже арестована за превышение должностных полномочий и нападение на задержанного. Пусть все решает отдел внутренних расследований и комиссия по этике. А до тех пор посидите за решеткой — остынете, приведете мысли в порядок и заодно разберетесь в своих чувствах и отношениях.

— У нас нет никаких…

— Молчать! — неожиданно громко взвизгнула майор. — Снаряжение на стол — и марш в камеру!

Айлин подчинилась с видом мученицы, посланной на жестокое заклание. Под насмешливым взором пирата рыжая вошла в отсек и сама заперла за собой дверь. Кира меж тем осмотрели прибывшие медики и не нашли ничего опаснее ссадины на губе и небольшой шишки.

После чего конвоиры завели его в соседнюю ячейку, отделенную от соседки тонкой, но очень прочной перегородкой. И теперь уже Амада села за компьютер и принялась набирать свой отчет, часто вздыхая и сокрушенно бормоча под нос:

— И это — наша лучшая выпускница…

Закончив, майор ушла вместе с остальными городовыми, в помещении притушили свет, и арестованные остались в полутьме тесных каморок. Пару часов оба молчали — Кир дремал на койке, Айлин напряженно сопела. И как только снаружи прозвучала мелодичная трель отбоя, сержант первой нарушила гробовую тишину:

— Если меня отстранят — не знаю, что с тобой сделаю.

— Истеричкам не место на службе, — усмехнулся пират. — Ты опасна и для преступников, и для коллег.

— Ты мне — не коллега, — с отвращением прошипела архейка. — Ты — подонок не лучше Хруда. Ибо только такие льют грязь на родителей.

Принц протяжно выдохнул. Его семью никак нельзя назвать образцовой. Отца он едва помнил, а с матерью никогда не был особо близок. Бригитта занималась только своим разбойным королевством, а наследник рос, как бурьян.

Зато после совершеннолетия с него стали требовать так, словно он двадцать лет провел в элитной военной академии. У остальных налетчиков ситуация схожая — там все друг другу волки, а шутки про мамаш и предков — самые ходовые. Поэтому парень слабо представлял, что такое тесные и теплые отношения, потому и не придал своей подначке особого значения.

— Знаешь, ты права… — наконец изрек разбойник.

— В том, что ты — падаль и мразь? Для этого не нужно твое признание. Это и так очевидно по совокупности улик.

— В том, что я перегнул палку.

— Твои извинения ничего не изменят.

— Я и не собирался извиняться, — Кир хмыкнул. — Пи… лоты не извиняются. Лишь сказал, что не стоило бить тебя по самому больному.

— Мне плевать. Ты все равно вылетишь из академии… пилот, — Айлин с презрением фыркнула. — И не сомневайся.

— Значит, счастливо оставаться.

— Ага. Надеюсь, больше не увидимся.

— Полностью согласен.

— Вот и отлично.

— Может, заткнешься уже?

— Сам заткнись.

— Я как бы заснуть пытаюсь.

Архейка встала и со всей души вмазала стопой в перегородку — да так, что аж лампы на потолке замигали.

— Спокойной ночи, котик.

— Стерва поехавшая.

— Да тихо вы там! — в отсек вошел сонный городовой из числа тюремной охраны. — Белены объелись, что ли?

Вмешательство третьих лиц поставило точку в разгорающемся споре. Заключенные повернулись друг к другу спинами и замолчали, а скоро оба погрузились в глубокую дрему.

Той ночью им снились очень похожие сны. В них было много шума, крови и огня. На тот момент им обоим едва исполнилось по пять лет, отчего воспоминания казались обрывочными и фрагментарными, как расколотая мозаика или запачканный калейдоскоп.

— У тебя отлично получается, — сказала мама, склонившись над пианино. Ее лицо в обрамлении медных волос отчетливо проступало из тумана, что заволакивал все вокруг. — Великолепный слух. Прямо как у папы.

— В небе корабли, — в комнату вошел высокий статный мужчина с винтовкой в руках. — И это — не Федерация.

— Они приближаются, — отец встал из-за панели управления и вынул из кобуры тяжелый пистолет. — Движок поврежден, прыгнуть мы не сможем. — Он опустился перед испуганным мальцом на колено и тепло улыбнулся. — Но я так просто не сдамся. И ты не сдавайся. Никогда.

— Я боюсь… — хныкнул Кир.

— Не волнуйся. Я рядом. Просто спрячься — и все будет хорошо.

— Лезь в подпол — и сиди тихо, как мышка, — наставлял отец, пока мама заряжала свое ружье.

— Может, убежим? — Айлин утерла слезы со щек. — Или позовем дядю? Он — космонавт, он поможет.

— Наши корабли — не чета пиратским, — мужчина улыбнулся. — Помощь, увы, не успеет. Но про дядю ты правильно вспомнила. Свяжись с ним, как только все закончится.

— Ч-что закончится?

— В подпол, живо. Они уже близко.

— Папа? — Кир прижал к лицу респиратор, с которым затем не расставался всю сознательную жизнь. Сирена сверлами вонзалась в уши, а глаза слезились от гари.

— Мама? — Айлин приподняла люк, осторожно выглянула наружу и закашлялась от заволокшего гостиную дыма.

Дом полыхал, всюду царил страшный беспорядок, а кровь заливала даже потолок. И бурые разводы неровными полосами тянулись к расколотой надвое входной двери.

Пол сплошь устилали тела в прожженных насквозь скафандрах. Кир шел по ним, как по стальному ковру, поскальзываясь, спотыкаясь и тяжело дыша. Раненые пираты в отчаянной агонии пытались схватить малыша за ноги. Больше всего на свете ему хотелось закрыть глаза и больше не открывать, но тогда он не сможет отыскать своего родителя. А ведь он тоже мог нуждаться в помощи.

— Мама! — Айлин выбежала на крыльцо, едва не угодив под обрушившуюся крышу, и приставила ладонь козырьком.

Черный корабль стремительно поднимался к небесам. И под ним не бушевало ревущее пламя, как под дядиными ракетами. Чуть позже звездолет превратился в черную точку, а затем просто исчез — растворился в небесной лазури, превратив ближайшие облака в закрученные спиралями острые конусы.

— Папа!

Отец лежал в дальнем углу — совсем рядом от бортовой аппарели — прижимая ладонь к животу и крепко стиснув пальцы на рукоятке лазера. Кир сел рядом и протянул аптечку — в схроне, где обычно возили всякие запрещенные вещи, имелся внушительный запас еды и лекарств — как раз на такой случай.

— Уже поздно, — мужчина улыбнулся, и с небритого подбородка стекла густая струя. — Не поможет…

— Не умирай, — Кир закрыл лицо ладонями и заплакал. Родившись и выросши в Темном Секторе, он уже в пять лет прекрасно понимал, что такое убийства, смерть и несовместимые с жизнью травмы. — Не бросай меня…

— Я никогда тебе не врал, малыш, — холодеющая ладонь коснулась щеки, оставив на ней багровый отпечаток. — И сейчас не буду. Мои дни сочтены. А о тебе позаботится мама. Но дай мне слово… — он закашлялся и попытался отползти от подступающего пламени, но тело уже почти не слушалось. — Нет, поклянись… поклянись, что никогда не станешь такими же, как они, — воин кивнул на валяющихся тут и там мертвецов. — И никогда не прольешь кровь невинных. Иначе ты — не мой сын.

— Я… клянусь.

— Смотри мне, — ослабшая рука пошевелила грязную шевелюру, прежде чем упасть плетью. — Я буду… следить…

— Подъем, господа арестанты! — лампы в камерах вспыхнули на полную мощность и сработали лучше любого будильника. — Время отвечать за свои проступки и прегрешения.

После легкого завтрака заключенных повели на суд — а точнее, на ковер к самому высокому начальству. В просторном зале за трибунами стояли заседатели: шеф стражи, ректор — строгая женщина в черном костюме и со светлым каре, проректор по воспитательной работе, начальник отдела внутренних расследований и глава комитета по этике.

— Итак, все в сборе, — с тревогой произнесла Амада, пока блондинка молча сверлила новичка пристальным взором инисто-льдистых глаз. — Объявляю заседание открытым. На повестке — два дела о грубейшем нарушении устава и порядка. Начнем с господина Казакова. Скажите, как вы можете обосновать вот этот ваш поступок?

Виктория щелкнула пультом, и на голоэкране за ее спиной вспыхнула запись с нательной камеры Берси, где во всех подробностях запечатлели и вызов Хруда на поединок, и непосредственно сам бой.

— Общество варангов, — начал Кир, — глубоко традиционно, а в основе всех их обычаев лежат сила, отвага и воинская доблесть. Все их нравы, верования и даже семейные отношения построены на этих трех незыблемых постулатах. Трусливый и неудачливый мужчина объявляется изгоем — сиречь, никудом — даже если ему нет равных в росте и мощи.

В то же время даже женщина может стать вождем и королевой, если мастерски владеет оружием, проявляет завидную доблесть и постоянно участвует в военных походах. Из всего этого следует, что истинные варанги презирают слабость и никогда не послушаются тех, кого считают ниже себя по рангу. Как итог, просить, требовать и увещевать — значит проявлять смертельное неуважение к традиционным ценностям этого народа, что прямо запрещено и законами Федерации, и уставом этой академии.

И то, что вы посчитали хулиганской выходкой и нарушением правопорядка, является строгим и обязательным соблюдением канонов и обычаев Варанга. Да, я вызвал Хруда на орданг — и тем самым на корню погасил конфликт, грозивший перерасти в побоище с участием кампусной стражи.

А это имело бы далеко идущие последствия как для самой станции, так и для тех дипломатических усилий, что прилагает Земля для упрочнения связей со своими союзниками. Проще говоря, я не только уважил традиции Варанга, но и устранил самые серьезные проблемы всего одним ударом. У меня все, господа заседатели.

Пятеро судей в недоумении переглянулись, а у ректора так и вовсе брови полезли на лоб.

— Даже не знаю, что ответить, — Амада поправила очки, а Кир в который раз поблагодарил себя, что смотрел перед сном не только голографический стриптиз, но и научно-познавательные передачи.

— Господин Ратенскал отказался писать заявление, — произнес представитель этической комиссии. — Обосновав это тем, что господин Казаков действовал в строгом соответствии с понятиями и обычаями его родины. Наказать Кирилла — значит, оскорбить весь Варанг, а за такое одним дипломатическим скандалом мы можем не отделаться. Я снимаю свою претензию.

— Да вы издеваетесь?! — Айлин всплеснула руками. — Он прямо нарушил устав академии! Там черным по белому написано, что драки и поединки запрещены!

— Устав не может быть выше основного закона Федерации, — сухо ответил следователь — сухопарый седовласый мужчина в темных очках. — И уж тем более ему противоречить, вступать в прямой конфликт и наносить вреда всем нашим усилиям. Считаю, что кадет Казаков поступил умно, дальновидно и в соответствии с принципами минимизации ущерба. В связи с чем также отзываю претензию о намеренно сбитой камере. Кирилла награждать надо, а не наказывать.

— Но… — архейка стояла, как на публичной порке, и Кир едва сдерживался, чтобы не расплыться в ехидной ухмылке. Что может быть прекраснее, когда обнаглевшая сучка получает по заслугам? Да это просто лучшее зрелище на свете!

— Значит, дело в отношении кадета Казакова закрыто в связи со снятием всех обвинений, — ректор сделала пометку в протоколе. — А вот вы, сержант Кайлиан, так просто не отделаетесь. Как вы можете объяснить зверское нападение на задержанного в наручниках с нанесением вреда здоровью средней тяжести?

— Протестую, — вдруг сказал пират. — Пощечины не тянут даже на легкую степень.

— Но вы упали и ударились головой, а медики нашли шишки и гематомы на черепе, — возразил следователь.

— У стула высокая спинка, а я приподнял затылок перед ударом, — спокойно ответил Принц. — Следы же остались от падения после выстрела из парализатора. Который сержант Кайлиан применила в полном соответствии с уставом, потому что я отказался подчиняться законному требованию представителя власти. Все это есть на камерах.

— Кирилл, — Амада устало вздохнула и потерла переносицу. — Я все понимаю, но…

— Позвольте мне закончить. Айлин напала на меня, потому что я крайне нелестно отозвался о ее родителях. А согласно традициям и устоям Археи, это — тяжелейшее оскорбление и нарушение всех мыслимых норм и понятий. Поэтому мне остается лишь смиренно надеяться, что госпожа Кайлиан удовлетворилась пощечинами и не захочет взять с меня более серьезный откуп.

— Он снова прав, — проректор пожал плечами. — Поразительная осведомленность в обычаях союзных миров. Его бы не в стражу, а в министерство иноземных дел.

Еще бы — покуролесь с пришельцами с десяток лет и послушай их пьяные излияния и бахвальства после каждого налета…

— Но почему вы решили так оскорбить вашу наставницу? — спросила ректор.

— Я очень разозлился из-за ареста. На мой взгляд — несправедливого. Отчего не сдержался, дал волю чувствам и поступил недостойно стража и мужчины. Так что если кого и наказывать — то исключительно меня.

Разумеется, если бы не угроза пинка прямо в радостные объятия Жирной Бороды, Кир повел бы себя иначе… сильно иначе, но чего только не сделаешь ради спасения собственной шкуры. Ибо даже ребенку известно, что слишком твердые и несгибаемые очень быстро ломаются, в то время как гибкие и осторожные хоть и склоняются пред сильным ветром, но затем расправятся во всей красе и мощи. И заодно могут так хлестануть в ответ, что навеки отобьют всякое желание на них нарываться.

— Сержант Кайлиан, — обратился к ней следователь. — Вы согласны заключить мировое соглашение?

Архейка бросила косой взгляд на подопечного. Тот сделал вид, что с особым интересом рассматривает потолок.

— Я не собираюсь идти с ним на мировую, — внезапно произнесла рыжая, сосредоточив на себе пять неодобрительных взоров. — Потому что не буду выдвигать никаких претензий и обвинений. Все, что я хочу — это вернуться на службу. Так что давайте со всем этим поскорее закончим.

— Значит, вердикт остается за комиссией, — подытожила Виктория. — Мое предложение — закрыть оба дела и спрятать куда подальше. Возражения?

Возражений не последовало.

— Вот и чудно. Тем более, что академия скоро сдвинется на орбиту Забавы — студентам пора отдохнуть после напряженной учебной недели. А на планете-курорте нам понадобятся все без исключения стражи — как бы еще не пришлось нанимать кого-нибудь среди аборигенов. Но перед тем, как отпустить всех восвояси, я затребую с вас клятву, как непосредственный руководитель и ответственная за учебу.

— Клятву? — Айлин нахмурилась. — Но я уже принесла присягу, а Кирилла приведут после выпускных экзаменов. Если он до них дотянет, конечно.

— Это не присяга городового, — Амада покачала головой. — А ваша личная. Вы поклянетесь перед мной и этими уважаемыми людьми, что перестанете собачиться, оскорблять друг друга, драться и позорить честь мундиров. Пока не поклянетесь — отсюда не выйдете, понятно?

— Как прикажете, — сержант без особого удовольствия подняла правую ладонь.

— Нет-нет, не так. Оттопырь мизинец. И ты тоже.

Пришлось подчиниться.

— Теперь встаньте напротив и скрестите пальцы. И повторяйте: мирись-мирись-мирись.

— Это шутка? — простонала архейка.

— Похоже, что я шучу?! — произнесла майор таким тоном, что рыжая мигом прикусила язык. — Если ведете себя, как шкодливые дети, то и отношение к вам будет такое же. Повторяйте, живо!

— Мирись-мирись-мирись, — Кир чувствовал себя последним идиотом и уж лучше бы сел на пятнадцать суток, чем так позорился. Впрочем, Айлин выглядела не лучше — густо краснела и не знала, куда деть глаза.

— И больше не дерись.

— И больше не дерись…

— А если будешь драться.

— А если будешь драться…

— Я отправлю вас под трибунал и вышвырну из академии с волчьими билетами!

— Это тоже повто…

— Да — и это тоже!

— То меня отправят под трибунал и вышвырнут из академии с волчьим билетом…

— К чертовой бабушке! — не удержалась и добавила женщина.

— К чертовой бабушке…

— Клятва принимается. Теперь пожмите руки.

— Обниматься, надеюсь, не придется? — усмехнулся пират.

— Если я скажу — вы еще и поженитесь прямо здесь, — процедила Амада, сама сгорая от стыда за своих подчиненных.

Они коснулись ладонями с таким видом, словно перед тем засунули их в коровьи лепешки.

— Хорошо, что я в скафандре, — чуть слышно процедила Айлин.

— Отлично. А теперь забирайте нашивки, снаряжение — и марш на посты. Прыжок к Забаве через сутки. Все это время быть в предельной боеготовности, а не то я вас там и оставлю! Заседание закончено, все свободны. К величайшему облегчению.

— Один момент, — Кир шагнул вперед и поднял палец. — Мне нужно кое о чем попросить госпожу сержанта. Прямо здесь и сейчас.