Звездный городовой

Глава 12

— По коням, — бросил Кир. — Это уже серьезно.

— Я и не думала, что академия скатится в средневековье настолько быстро…

— Близость смерти меняет людей. Даже не представляешь, насколько. И раз наш замечательный совет ни хрена не сделал, каждый берет власть в свои…

— Прием! — раздался напряженный женский шепот. — Меня кто-нибудь слышит?

— Зайка? — Айлин села за штурвал и прижала наушник ладонью. — Что у вас там происходит?

— Ничего хорошего. Братец Берси хочет вести дружину на архейский кампус. К нему присоединилась целая орава, потому что кто откажется — тот не варанг и вообще никуд. Берси пока молчит, но Ульрик собрался вызвать его на орданг. И вряд ли оставит в живых, даже если тот сдастся. Думаю, именно для этого он его и похитил. Боги, это какой-то кошмар… Вы скоро? Я тут одна совсем. Меня пока не трогают, но, чует сердце, это ненадолго…

— Жди, мы уже вылетаем, — заверил пират.

— А почему ты не вызвала подкрепление? — удивилась Айлин.

— Я вызывала! Никто не ответил.

Напарники переглянулись. Принц состроил гримасу, предельно красноречиво отобразившую фразу: «а я же говорил». Сержант тяжело вздохнула и предпочла промолчать — а что тут скажешь, когда крыть вообще нечем.

— Приняла. Где ты сейчас?

— На главной площади перед кампусом.

— Мы мигом.

Фургон взмыл над улицей и рванул в указанном направлении. Освещение уже восстановили, но лучше от этого не стало — наоборот, во всей красе отрылись последствия погромов и беспорядков. Некогда идеально убранные тротуары устилали горы мусора и пустых бутылок. На истоптанных газонах вповалку лежали пьяные вдрызг студенты. Кто-то слушал музыку на всю катушку, кто-то танцевал и предавался любовным утехам, кто-то бил морды обидчикам и просто тем, кто не нравился.

Стены украшали похабные граффити, ловеласы и воздыхатели оборвали с клумб все цветы, а на смену обнесенным до последнего гвоздя магазинам и кафе пришли жилища техников и обслуживающего персонала. Преподаватели обитали в отдельном огороженном городке, за титанопластовым забором которого и собралась львиная доля стражи. Ну а чего, это же кампус — значит, они и должны его охранять.

Студенты там тоже прятались — в основном изгои и ботаники вроде тех игроков в «витязей». На них открыли охоту в первую очередь, но все ли успели перебраться в безопасное место — неясно. Да и насколько оно защищено — тоже вопрос открытый. Пока администрацию не пытались взять штурмом, но если свора обезумевших от вседозволенности варангов проломит ворота, городовые вряд ли встанут грудью до последнего вздоха.

В заснеженном районе творился еще больший бедлам, чем у людей. Бородачи обнесли несколько мастерских, где разжились как инструментами, так и печами и кузницами-принтерами для ковки оружия на любой вкус. Весь собранный металл тут же переправлялся и шел на топоры, коими учащиеся почти под ноль срубили все окрестные деревья и возвели из них частокол посреди главной площади.

Пригодного для стали железа на станции имелось небогато — все-таки титанопласт совершенно не приспособлен ни для грубой обработки, ни для тонкой заточки. Поэтому пока что воины снаряжались тесаными дубинками из веток — одна потолще и покороче, под левую руку, вторая — заметно длиннее и заостренная с конца.

Именно их стук и доносился из динамика во время воплей Ульрика. Против городового в полном облачении это смех, но беззащитного студента можно не только покалечить, но и запросто убить. Так что несмотря на нелепость открывшегося действа, потешаться и зубоскалить над ним как-то резко расхотелось.

Все, что не шло на тын, остроги и палицы, отправлялось в костры. Девушки готовили из пепла и масла черную краску и щедро разрисовывали парней боевыми рунами и орнаментом. Сами буяны разделись до брюк, чтобы нанести побольше устрашающих символов и заодно выказать презрение боли и смерти. Сразу после окраса варанги садились к костру, догонялись пивом и распаляли дух рычащими воинственными молитвами.

— Просто безумие… — Айлин покачала головой. — Сколько времени-то прошло? Пара дней?

— Враг хорошо подготовился. Теперь все знают, что движок сломан, и помощь не придет. А пословица «кто не успел — тот не поел» известна на всех планетах.

Но самое жуткое только начиналось. Около главного очага стоял большой шатер, сделанный из жердин и накрытый простынями и одеялами. Из него вышел рослый жилистый парень с длинными курчавыми волосами и заплетенной в косу бородой. Он носил настоящий меч и красный плащ до пят и щеголял таким количеством татуировок из сажи, что позавидовал бы даже зэк с какой-нибудь отдаленной колонии.

Очевидно, это был Ульрик, и ватага поприветствовала вождя вскинутыми кружками и злобными выкриками. Вслед за ним шагнул Хруд в длинном сером халате с капюшоном и вытолкнул наружу Берси — тоже раздетого по пояс и скованного своими же браслетами.

За ними две девушки в кожаных купальниках вывели связанную Зайку в некоем подобии белого платья, наспех сшитого из простыни. На голову бедняге водрузили кружевную занавеску на манер фаты, и вскоре стало ясно, в чем суть этого маскарада.

— Верная дружина! — вождь воздел кулак над головой. — Сегодня у нас еще одно знаменательное событие! Мой непутевый братец все же нашел себе невесту! И мы выкажем сладкой парочке смертельное неуважение, если не поженим их согласно обычаям и порядкам нашего народа. За Варанг!

— За Варанг!! — хором гаркнули поддатые смутьяны.

— Я слышал, что у Берси есть брат, — проворчал разбойник. — Но понятия не имел, что он учится в этой же академии.

— Да, на последнем цикле, — проворчала Кайлиан. — Мамаша пристроила по федеральной квоте, чтобы освоил хоть что-то, кроме махания топором. Фрукт еще тот. Весь «ФАРПОСТ» спит и видит, когда он наконец свалит восвояси.

— Сперва надо оценить невесту! — с издевкой процедил Хруд, явно наслаждаясь моментом еще больше заводилы. — И убедиться, что брат нашел жену, достойную рода Хардрады!

— Верно! — загоготали зрители. — Показывай девку!

— Смотри мне, Берси, — Ульрик погрозил ему рукоятью меча. — Привел негодную — не видать тебе свадьбы. Дурная баба — оскорбление богов и памяти предков. А за это положена строгая кара.

— Пора с этим заканчивать, — сержант потянулась к тангенте громкоговорителя, но Кир перехватил ее руку.

— Погоди. Пусть подкопят побольше статей. Чтоб одними штрафами и выговорами точно не отделались.

Тем временем главарь воздел ножны к «небу» и обратился к прихвостню:

— Мой добрый волхв Ратенскал! Покажи нам эту прелестницу во всей красе!

Рыжий черт с сальной улыбкой подошел к девушке, схватил грязными лапищами за кружевную оторочку и задрал до макушки… фату. Стушевавшаяся поначалу Зайка внезапно подпрыгнула и точно пиранья вцепилась в палец ублюдка.

— Ах ты тварь! — от неожиданности Хруд отскочил, что тот кролик, и спрятал кисть под мышкой.

Подельники гулко захохотали, а Ульрик глумливо произнес:

— А что — на мой вкус вполне хороша. Да бойкая какая — ей палец в рот не клади.

Варанги захохотали еще громче.

— И не только палец, — осоловело протянул самый молодой и тут же получил затрещину от соседа.

Но не потому, что унизил невесту брата вождя, а потому, что отмочил избитую и глупую шутку.

— Хороша, спору нет, — проворчал рыжий пес. — Да только больно бледная для такого праздника. Надо бы ее украсить, как подобает.

— Вы в своем уме?! — Зайка в гневе подалась вперед, но конвоир тут же схватил ее под локоть и грубо одернул. — Мы — сотрудники стражи при исполнении! Хоть понимаете, что вам тюрьма светит?

— Правда? — вождь развел руки и огляделся. — И кто нас арестует? Что-то я не вижу нигде твоих друзей.

— Сейчас увидишь, сволочь, — Айлин потянулась к приборной панели, и Кир снова ей помешал.

— Не сейчас. Жди.

— Да чего ждать-то!

— Жди.

— Никто не придет тебе на помощь, девочка, — хохотнул в лицо вожак. — Мы теперь сами по себе. А значит, больше никаких законов и уставов!

— И обломщиков!

— Харра! — хором ухнули студенты.

— Остались только обычаи и устои — древние, как само мироздание. И мы непременно порадуем богов по заветам славных пращуров!

Зайку бесцеремонно схватили за волосы на затылке и запрокинули голову так, что бедняга едва могла пошевелиться. Варанга склонилась над ней с плошкой чернил и принялась жирно малевать веки, губы и вычерчивать полосы на скулах, что символизировали слезы по прошлой — свободной — жизни. Берси при том стоял, понурив плечи и отрешенно уставившись под ноги. Молчал, как пленный партизан, и вздрагивал всякий раз, когда братец проходил мимо.

— Вы только посмотрите, какая красотка! — Ульрик схватил Зайку за острый подбородок и повертел мордашку из стороны в сторону. — Просто загляденье.

— На такую точно глаз положат, — поддакнул Хруд, вороном кружа над толстяком. — Да не один. А сможет ли муженек защитить свою жену? Или отдаст первому, кто ее захочет? А ну-ка, братья! Испытаем силу и храбрость этого отрока! Ибо он — будущий глава рода и должен защищать свою семью!

— Верно! — с охотой согласились бунтари, предвкушая скорую потеху.

— Найдется ли среди вас смельчак, что заявит право на эту милашку? — Ратенскал обвел собравшихся хищным взглядом.

— Найдется! — Ульрик снял плащ и бросил на снег. — Я хочу эту девку себе! Я сильнее, ловчее, да богаче. Будет моей женой!

— Ты и сейчас скажешь не лезть?! — прорычала Айлин.

— Это древний свадебный обряд, — спокойно ответил Принц. — Вмешаемся — только хуже сделаем.

— И сколько придется ждать? Пока они ее по кругу пустят — или в жертву принесут? Я, знаешь ли, о всяких обрядах наслышана!

— До этого не дойдет.

— Не слишком-то уверенно звучит.

— Теперь все зависит от Берси.

— Отлично! — архейка всплеснула руками. — Надо было остановить это безумие с самого начала! Берси — не тот, кому можно доверить подобную проблему!

— Жди, — Кир не глядя поймал ее предплечье и прижал к бедру.

— Еще раз заговоришь со мной таким тоном — и я вышвырну тебя за борт.

— Обожди еще немного, — чуть мягче произнес пират.

— Это не кино, черт тебя подери! — продолжила бесноваться сержант. — Им грозит реальная опасность!

— Ты поверила в меня — и не прогадала. Дай шанс и ему. Он ничего не добьется, пока не начнет действовать сам, а не по чьему-то приказу. На пиратских кораблях только так и становятся мужчинами. И на купеческих тоже, — Принц осекся и прикусил язык. — Да и на военных, в общем-то, та же система. Короче, давай пока не торопить события. Помочь всегда успеем — мы же в фургоне.

— Клешню хотя бы убери, — процедила Айлин.

— Можно подержусь немножко? Я волнуюсь.

Рыжая особым приемом вывернула парню запястье, и тому пришлось срочно уносить пальцы на свою половину кабины. Сержант с отвращением вытерла ладонь о штанину и склонилась над обзорным экраном. Пока напарники спорили и пререкались, Ульрик достал из кармана трофейный ключ и снял с брата наручники. А затем толкнул в грудь так, что тот не грохнулся наземь лишь потому, что его подхватили соплеменники.

— Давай! — рявкнул вожак во всю глотку. — Врежь мне, гребаный тюфяк! Не удивлюсь, если отец ушел в свой последний поход, лишь бы не видеть твою жалкую рожу!

Берси выпрямился и вновь уставился на землю.

— Отвечай, ничтожество! — Ульрик влепил ему звонкую пощечину. — Отвечай, как положено воину и мужу!

— Применение силы к сотруднику правопорядка — это уголовное преступление, — пробормотал увалень, и собравшиеся заржали так, словно над становищем прокатился раскат грома.

— Что-что? — брат с усмешкой оттопырил ухо. — Что ты там чавкаешь, мямля? Преступление, говоришь? Так арестуй меня. Давай, падаль ты легавая — покажи, чему тебя обучили в твоей сраной страже! Давай!

Он ударил парня кулаком в живот. Толстяк согнулся в три погибели, зажмурился до алых пятен и зашелся в кашле.

— Ну все, это уже слишком, — прорычала Айлин. — Я никому не позволю трогать моих подчинен…

Голубая вспышка ударила в висок, и девушка обмякла в кресле с приоткрытым ртом и распахнутыми глазами.

— Прости, — Кир сунул парализатор в кобуру. — Но еще рано.

— Йа эыа уую!

— Ты меня любишь? — пират удивленно вскинул брови.

— Уую!

— Так неожиданно и приятно. Я тебя тоже, солнышко, — он хотел чмокнуть ее в макушку, но уловил взгляд напарницы и понял, что палка и так перегнута более чем достаточно.

— Тыэ онэтс… Кыаэнус — онэтс…

— Когда-нибудь ты поймешь, — он дружески похлопал ее по плечу. — Чрезвычайные обстоятельства требуют неординарных решений.

— Это все?! — в гневе воскликнул Ульрик. — Все, на что способен сын великого Хардрады! Просто стоять и терпеть, как портовая шлюха?! Давай, ублюдок! Не позорь имя отца! Хотя… — заводила с презрением осмотрел сникшего братца, — родной ли он тебе? У нас в семье все мужики — один мохнатее другого, а ты… Или это боги забрали твою бороду, потому что такая плесень не достойна ни единого волоска? Ибо былины гласят, что по волосу положено за каждый славный подвиг. И лично я не удивлен, что ты гладок, как бабья ляжка.

Варанги затряслись от конского хохота, и в край распалившийся наследник снова ударил кадета в брюхо. Берси зашелся тяжелым кашлем, а снег под ним усеяли красные капли.

— Что же, ты свой выбор сделал. Не можешь защитить свою девку — значит, она достанется другому, — смутьян подошел вплотную к Зайке и сжал в ладонях побледневшие щечки. — Ну, здравствуй, милая. Пойдем в мой шатер? Покажу тебе, на что способен настоящий мужчина…

Пухлый кулак со свистом прорезал воздух и молотом врезался в заросшую челюсть. Ульрик как стоял — так и грохнулся ничком, а Берси подобрал свои наручники и заковал задиру столь быстро, что ему оставалось лишь ошалело мести землю бородой и хлопать ресницами.

— Не смей трогать ее, подонок! — в ярости прошипел кадет. — Ты арестован за…

Хруд исподтишка ударил парня ногой в лицо. Стражник завалился на спину и громко фыркнул, сплюнув хлынувшую из разбитого носа кровь.

— Берси! — в ужасе выкрикнула Зайка. — Отойдите от него!

Но пьяная ватага уже вскочила с мест, схватила дубинки и двинулась к увальню с явным намерением переломать все кости, если вовсе не зашибить.

— Вот теперь — пора! — Кир врубил сирену и направил на лагерь луч прожектора. Затем отодвинул обомлевшую наставницу к самой двери, пересел за штурвал и гаркнул в усилитель: — Всем бросить оружие и оставаться на местах!

— Пошел на хрен, обломщик! — юный буян размахнулся и швырнул палку в пошедший на снижение фургон.

Принц завис невысокого над землей, открыл окно и принялся наугад палить по варангам из пистолета. Но с учетом плотности толпы, голубые вспышки раз за разом находили цели, и все новые задиры падали мордами в снег. Кто-то бросился наутек, но большинство похватали заструганные жерди, сбились в некое подобие фаланги и принялись швырять в машину все подряд.

Разумеется, даже крупные камни не оставляли на обшивке ничего серьезнее царапины, а вот одурманенные яростью бунтари валились один за другим. И Кир вполне мог перестрелять всех с безопасного расстояния, но воспользовавшийся суматохой Хруд освободил вождя, а тот, недолго думая, вынул меч, схватил Зайку за волосы и поднес клинок к тонкой шейке.

— Лети отсюда, легавый! — взревел Хардрада-старший. — Не то отсеку ей башку!

— Ты хоть понимаешь, что за такое тебя можно прямо здесь шлепнуть? — прорычал пират.

— Чем? Твоей пукалкой? Ну, давай, попробуй. Посмотрим, кто кого прикончит быстрее, — он поднес лезвие еще ближе, и Зайка пискнула и привстала на цыпочках, с ужасом и надеждой глядя на машину.

Принц вздохнул и опустил руку. Будь у него настоящий лазер — завалил бы гада без раздумий и сожалений, но прицельная дальность парализатора — метров двадцать, а до ублюдка — в три раза больше. В том же, что свихнувшийся задира полоснет пленницу по горлу, кадет ничуть не сомневался. Ульрик, похоже, только этого и ждал, всерьез решив принести первую жертву богам войны.

— Приятель, послушай, — как можно мягче начал налетчик. — Если прольется кровь, пути назад уже не будет. Вся твоя жизнь разделится на до и после, понимаешь? Сейчас еще можно все утрясти, замять и сгладить углы. Но если девчонка погибнет — игра пойдет другим правилам. И они тебе совсем не понравятся — уж поверь моему опыту.

— Наши жизни уже разделились! — рявкнул Ульрик. — Черта смерти давно пройдена! Мы все — ходячие мертвецы! Все, что нам осталось — это умереть достойно наших прославленных предков! Харра!

— Харра! — хором, но не столь яростно отозвались дружинники.

— Хорошо, — Кир вздохнул. — Как насчет обмена? Я заберу товарищей, а вы гребитесь дальше, как хотите. Сделка?

— А в чем наша выгода? — осклабился вожак. — Ты просишь торг, но ничего не предлагаешь взамен! Посули достойный выкуп — и, глядишь, договоримся.

— И что ты хочешь?

— Для начала — спустись к нам и говори с глазу на глаз, а не ори сверху, как скаженный. Если, конечно, не забоишься, и твои соратники и впрямь для тебя что-то значат.

— Рад, придурок? — пробормотала Айлин, сонно мотая головой. — Доволен?

— Машину вести сможешь?

— После выстрела в упор? Совсем дурак?

— А двери запереть? — Принц поднес предплечье к лицу и быстро защелкал по наручному компьютеру.

— Думаю, сумею…

Он положил ей на колено свой пистолет и всунул в одеревеневшие пальцы газовую гранату.

— Если что — отбивайся до конца, — Принц ввел последнюю команду и пошел на посадку.

— Ты что творишь, идиот? — прошипела девушка. — Хочешь, чтобы тебя прикончили?

— Ты такая милая, когда злишься.

— Пошел ты…

— Так и хочется тебя поцеловать. Но я — благородный раз… возчик товаров, и не стану пользоваться твоим беззащитным положением.

— Я тебя и сейчас загрызу…

— Но раз уж я вполне могу не вернуться, то позволю себе маленькую шалость, — кадет коснулся кончика носа наставницы. — Буп.

И пока архейка стремительно краснела от гнева, выпрыгнул из машины, запер все замки и бросил ключ-пульт в едва приоткрытое окно.

— Чего стволы не прихватил? — окрысился Ульрик. — Быть может, я бы сменял их на этих бездарей.

— Ты еще не совсем понимаешь, что происходит, — Кир развел руки и бесстрашно пошел прямо на ощетинившийся копьями строй. — Я объясню.

Пират встал перед едва тлеющим костром. Смутьяны обступили его плотным кольцом, поигрывая дубинками в ожидании приказа поломать наглеца. Но Принц держался гордо, уверенно и с самодовольной ухмылкой смотрел на варанга сверху вниз.

— Майор Амада вот-вот объявит военное положение. Знаешь, что это значит? Что таких как ты будут отстреливать, как бешеных собак — без суда и следствия. Настоящим оружием, а не пукалками.

— Оружие бы нам не помешало, — Хруд сверкнул желтыми зубами. — Достанешь нам пару лазеров — может, и сторгуемся.

— Вы скоро найдете лазеры в своих тупых черепушках, если сейчас же не угомонитесь и не разойдетесь по комнатам. Я даю вам последний шанс решить все полюбовно.

— Кстати, о любви, — главарь перевел взгляд на фургон. — Твоя напарница — архейка, верно? Я готов обменять заложников на рыжую бестию. Дюже с ней поболтать охота… о том да этом…

— Не усугубляй положение, — хмуро бросил Кир. — Никто не позволит тебе чинить беспредел. Это твой последний шанс разойтись миром. Я бы не отказывался.

— Слышали, парни?! — он с усмешкой обернулся к подельникам. — Кажется, этот пес пришел сюда не торговаться, а унижать нас! Значит, никаких сделок не будет, и мы сами возьмем все, что пожелаем. Эй, кузнецы-колдуны! Ну-ка, вытащите тот сладкий орешек из стальной скорлупы!

Студенты, что возились в кузницах, похватали инструменты и направились к машине. И в отличие от палок и острог, плазменные резаки и гидравлические захваты не только вскрыли бы двери, но и разобрали бы по винтику за считанные минуты. Но в этот миг уличные динамики ожили, и над станцией растеклось смущенное покашливание:

— Э… кхе-кхе… простите, я, кажется, простыла немного, — долгий мокрый шмыг. — Дорогие друзья, говорит Виктория Амада. То есть, я. В общем, у нас такое дело… Вы только не волнуйтесь, ничего страшного не случилось, просто… э-э-э… надо сделать несколько объявлений. Да… Секунду, смочу горло, а то першит… Не беспокойтесь, это просто от волнения.

Дальше раздалось характерное бульканье — похоже, майор смачивала горло прямо из горлышка бутылки. И хоть женщина клялась и божилась, что больше спиртного у нее нет, Кир мог поклясться, что булькает она далеко не соком или молоком.

— Что это за шапито? — фыркнул один из варангов.

— Погоди, — сосед стукнул его в плечо. — Кажись, эта та самая баба, что будет грозить нам страшными карами.

— Так, — Амада шумно выдохнула. — Я готова. Наверное. И чтобы не сильно вас тревожить, начну с конца. К сожалению, не с того, с которого бы мне хотелось, — она глупо хихикнула. — В смысле, в конце тоже мало приятного… Ну, в том, с которого я хочу начать. То есть, не хочу, а вынуждена. Но это — для общего блага. Так что конец — тоже очень важен.

Бунтари в недоумении переглянулись и устремили взоры вверх, будто внимали гласу своего божества. Майор же снова сделала несколько больших глотков, протяжно крякнула и продолжила:

— Итак, указ номер… номер… ох, черт, я же забыла их пронумеровать. Вот же растяпа… Друзья, я отключусь ненадолго и… хотя нет, надо уже закончить, а то совсем горло разболится… Итак — указ, ик, номер какой-то. Потом посчитаю. В общем, студентам запрещено покидать общежития после отбоя. И мы… то есть, стражи, будем строго за этим следить.

Толпа взорвалась гулким хохотом, а вдоволь насмеявшись, принялась швырять в динамик палки и камни.

— Следить будешь? Так приди сюда — и последи! Мы тебя так отследим, что до самой смерти не забудешь!

— Так… — промямлила начальница. — На чем я там остановилась… Что-то буквы скачут и двоятся… Наверное, очки запотели… — буль-буль-буль. — Приказ номер… два. В академии вводится особое положение. В связи с чем, вся власть переходит в руки… главы городовых. То есть, мне… ик…

— ХА-ХА-ХА-ХА! — загоготали варанги громче прежнего.

— Скоро твоя жопа перейдет в наши руки! Жди, красавица, мы уже близко!

— Боже, я так волнуюсь, — Амада уже совсем лыка не вязала, но все равно усердно заправлялась чуть ли не через каждое слово. Когда же очередь дошла до самых важных распоряжений, Виктория надолго замолчала, собирая в кучу затуманенные мысли, а затем хрипло пропищала: — Указ… номер три. Кадет Казаков — немедленно явись в мой кабинет и обними меня крепко-крепко… Мне так страшно, господи, как же мне… страшно.

Раздался глухой стук, сменившийся пьяным сопением, что потихоньку перерастало в нездоровый храп. Похоже, майор отключилась прямо перед микрофоном, а отключить микрофон уже не успела, и теперь вся академия наслаждалась ее всхлипами, причмокиванием и тихими стонами.

Смутьяны вновь заржали, что табун коней, и принялись соревноваться в острословии, подначивая Принца на все лады:

— Хорошего же вождя вы себе выбрали!

— А чего — нажраться любит не меньше нас!

— Так ты ее любимчик, да? Интересно, на сколько стволов она тебя выменяет?

— Готов поспорить — на все наши!

— Ха-ха-ха!

— А кобылка-то горячая, хоть и старшенькая.

— Уже оседлал ее, а, жеребец?

— Все, хватит зубоскалить! — прикрикнул Ульрик, и подельники сразу стихли, но продолжали бросать на парня насмешливые взоры. — Тащите сюда рыжую тварь! Пора познакомить ее с еще одним древним обычаем! Как известно, дружина всегда делит добычу на всех. И баб — в том числе!

— Харра!

— Ну что, сволочь? — заводила подошел вплотную к Принцу и толкнул в грудь. — Уже не такой дерзкий да смелый, да? Что стоишь, пасть стянул? Страшно? Давай, — еще удар. — Вступись за свою подружку. Только драться будем по-настоящему.

Ублюдок обнажил меч, оскалился и гавкнул. Кира это лишь позабавило. Он улыбнулся еще шире и спокойно произнес:

— Как пожелаешь, пес. По-настоящему — так по-настоящему.

Со стороны грузового ангара донесся оглушительный треск и скрежет. Сквозь распахнутый настежь шлюз, едва предназначенный для таких габаритов, грузно протиснулась «Гордость Фортуны» и миг спустя зависла над кампусом, бросив на бунтарей хищную черную тень. Чуть накренилась, свободно балансируя на антиграве, выставила носовые многоствольные пушки и с пронзительным свистом обрушила на лагерь фиолетовый шквал.

По загодя обговоренному плану, Ирида снизила мощность излучателей на минимум и старательно избегала стрельбы по людям. Но даже слабые лучи с первых попаданий подожгли шатер, деревья, забор и превратили снег в талую грязь.

Против боевого челнока палками уже не покидаешься, и перепуганные до смерти хулиганы рванули со всех ног кто куда. Корабль старательно провожал их стрельбой вслед — парочке подпалила пятки, а Хруду, что застрял, повиснув на заборе, обуглила штаны на заднице. Это придало рыжему гаденышу знатного ускорения, и тот перекатился на ту сторону, ободрав живот, и принялся возить пятой точкой по земле, как шелудивая собака.

Искин явно наслаждалась процессом, и очень скоро становище обуяло ревущее пламя. Ни студентам, ни ближайшим зданиям ничто не угрожало — лагерь разбили прямо посреди площади, так что Кир не стал останавливать помощницу.

Однако к его немалому удивлению, Ульрик и не подумал сбежать вместе со всеми. Похоже, и впрямь истово верил во все, на что подбивал сокурсников. И не только не бросил меч, но и провел лезвием по своей груди, смочил ладонь в крови и оставил на лице багровый отпечаток. А затем зарычал, как бешеный медведь, и подался вперед с клинком над головой.

— Давай! Докажи, что достоин последней битвы этого мира!

Кир приготовился к драке — возможно, и впрямь последней в своей жизни, как вдруг за его спиной раздался напряженный голос:

— Ульрик Хардрада! Я, Берси Хардрада, сын Эльрика, внук Ругара, правнук Драггара — вызываю тебя на орданг! Сразись со мной, если носишь бороду не для того, чтобы щекотать бабам зады!