Японская война 1904. Книга 6

Глава 10

За сутки отряд бунтовщиков дошел до Йокогамы. Казуэ опасалась, что тут их может встретить флот, но вместо этого они лишь пополнили свои ряды портовыми рабочими и еще тысячей солдат из недавно расформированных частей.

— Это страшно, — тихо шепнул рядом Сайго. — В них столько злости, столько ярости, но пока рядом наш отряд броневиков — мы словно ядро, рядом с которым они могут чувствовать себя спокойно.

— Не наш, — напомнила Казуэ.

— Иноуэ никогда бы не дошел ни до тюрем, ни до дворца без нашей помощи. Так что и наш тоже, — Сайго не собирался чувствовать себя лишним.

— Тихо… — остановила брата девушка, так как к ним подбежал один из бунтовщиков.

Совсем молодой парень откуда-то из Осаки, недавний солдат, сейчас неожиданно взлетевший до личного адъютанта самого Хикару Иноуэ.

— Генерал и князь Ито зовут вас на разговор, — доложил он и только после этого на всякий случай поклонился. Никакого понимания этикета.

— Кажется, нам наконец-то собираются ответить на вопросы, — совершенно не стесняясь чужих ушей, сказал Сайго. — Давно пора. А то я уже начинал жалеть, что мы помогли освободить старого интригана. До него-то было обычное восстание, а как он появился, так сразу странности и полезли.

— Хватит, — на этот раз Казуэ добавила к словам удар маленького, но крепкого кулака, и Сайго замолчал. Гудящий в крови азарт — это хорошо в бою, но вот потом — из-за него можно наворотить таких дел, что не каждый и расхлебает.

Именно поэтому девушка сдерживала себя в столице и ничего не говорила во время отхода в Йокогаму, вместо этого подхватив разведку отряда, организовав разъезды и график караулов. Но вот время пришло. Стоило им только зайти в дом, где на кровати сидел еще бледный и обессиленный после тюрьмы князь Ито, а рядом за столом уже здоровый, но очень злой генерал Иноуэ — Казуэ сразу перестала сдерживаться.

— А теперь объяснитесь, — медленно выпуская из себя ярость, сказала девушка.

И даже боевой генерал вздрогнул, почувствовав ее намерения.

— Тихо, — попробовал пошутить Сайго, но девушка только покачала головой.

— Тут уже все свои, можно и громко. Итак, господа, — она иронично подняла брови, — мы стояли у дворца Эдо, между нами и императором была дай бог тысяча гвардейцев, которые ничего бы не смогли сделать, двинь мы вперед машины. Род Ямато снова не справился, и его снова смог бы сменить достойный сегун, который помог бы Японии выбраться из той ямы, в которой мы оказались…

— Не помог бы, — тихо ответил Ито.

— Что? — нахмурилась девушка.

— Никакой сегун, никакая декоративная смена власти не смогли бы изменить ситуацию, — Ито покачал головой. — Именно поэтому я убедил генерала Иноуэ дать мне встретиться с императором и заключил единственную сделку, которая могла бы спасти нашу страну.

— Вы что, продали нас? — Сайго чуть не зарычал.

— Нет. Я просто предложил, как сделать так, чтобы власти не пришлось топить страну в крови. Вы же понимаете, что два миллиарда иен внешних и внутренних долгов — это не просто слова. Мы должны платить Штатам — и поэтому вырастут налоги. У нас нет денег — и поэтому жалованья всех, кому платит государство, будут урезаны. От учителей до самого высокого чиновника на пороге Эдо. И у частных фирм будет то же самое. Раньше половина из них так или иначе работали на войну — многие еще и в долги залезали, чтобы сделать побольше и вернуть свое после победы… Теперь этого ничего не будет! Ни возвратов денег, ни заказов. Война еще даже толком не закончилась, а Япония уже начинает голодать. И тот бунт солдат, который вы успели подхватить — это просто первая ласточка перед тем, как страна содрогнется по-настоящему, когда поднимутся все простые люди, которые разом лишились прежней жизни.

— И поэтому у императора был выбор: или уйти, или утопить их всех в крови. Жестоко, но мертвецы хотя бы не едят, — понял Сайго.

— Не совсем, — поправил его Ито. — Уйти — не выход. Любой власти пришлось бы подавлять восстания.

— А просто принять предложения русских? — повысила голос Казуэ. — Сдать им флот, который нам сейчас не нужен. Получить хлеб, закрыть долги. Начать не с минуса, а хотя бы с нуля. Японский народ очень трудолюбив, и с этим бы мы точно справились!

— К сожалению, такой план просто не смог бы сработать. Просто представьте ближайшие последствия, подпиши мы подобный договор. Корабли ушли, десятки тысяч моряков, считающих, что их предали, спустились на берег. Еще раз обращу внимание: дисциплинированные военные, которые не проиграли ни одного сражения, но оказались вместе со всеми среди побежденных! Да им бы хватило одной искры, чтобы вспыхнуть. Как думаете, возвращение долгов остановило бы те же Северо-Американские Штаты от того, чтобы эту искру поднести?

— После того обстрела, что они устроили в Сасебо — нет, не остановило бы, — поняла все Казуэ.

— О, — заинтересовался Ито. — А как вы поняли, что это были американцы?

— Зарисовала силуэт корабля, потом сверила с флотским архивом. Это был «Нью-Орлеан», бывший «Амазон».

— Вот значит как, — впервые с начала разговора голос подал генерал Иноуэ.

— Даже если бы мы об этом рассказали, это ничего бы не изменило, — сразу же ответил ему князь Ито. — Моряки ведь начнут сражаться не за Штаты, а за Японию, а то, что их используют — кому хватит смелости, чтобы даже самому себе признаться в подобной слабости?

— И каков ваш план? — Казуэ вернулась к самому главному. — О чем вы договорились с императором?

— Мы не берем штурмом дворец. Мы уходим на юг и по пути собираем всех, кто недоволен итогами войны…

— То есть забираем лишние рты и тех, кто мог бы подняться против Токио, — понял Сайго.

— Все верно: мы даем выход ярости и получаем гарантии, что хотя бы в этом месяце Япония не вспыхнет, — кивнул Ито.

— Но это временное решение. Чем дольше мы оттягиваем, тем сильнее рванет потом, — не согласилась Казуэ.

— Император сказал так же, — Ито улыбнулся, глядя на девушку. — Но мой план не останавливается на сборе пены. Вы ведь обратили внимание, куда мы готовимся выступать уже завтра?

— На юг.

— Все верно. И послезавтра, и послепослезавтра мы тоже будем идти только в эту сторону.

— Сацума! — понял Сайго.

— Все верно, — кивнул Ито. — Но не одна Сацума, а весь Кюсю. Мы займем самый южный остров Японии и на какое-то время станем противовесом императорскому дворцу. Все, кто будут недовольны Токио, смогут не бунтовать, а уйти к нам. Все, кто не поверит в нас — к ним. Два полюса помогут обойтись без крови, а потом… Япония будет выплачивать старые долги и сохранит доступ к рынкам Европы и Северо-Американских Штатов. Сацума же откажется от итогов войны и начнет сближение с Россией…

— Я понял! — Сайго от волнения ударил кулаком по столу.

— И что же? — князь благосклонно посмотрел на молодого Такамори.

— Сацума будет торговать с Россией. Мы получим от них хлеб, который так нужен стране, чтобы выжить. И который у них есть! А мы, передавая эту еду дальше на север, в свою очередь сможем перепродавать русским товары из Англии и Штатов, которые те сами бы им никогда прямо не продали.

— Не только их. У Японии достаточно и своих товаров. А генералу Макарову с его любовью развивать собственные военные фактории точно пригодятся наши медь и сера.

Казуэ понимающе кивнула. Она тоже видела списки найденных в Маньчжурии месторождений, но именно этих там не было. А Япония смогла бы дополнить промышленность русских. Формально Сацума и Токио будут враждовать, но на самом деле каждая из сторон будет поставлять другой все, что ей необходимо. Потоки товаров во все стороны, которые словно кровь вернут жизнь на умирающие острова.

— Да, это действительно может сработать, — выдохнула девушка.

— Тоже думаете, что никто не догадается? — тихо спросил Иноуэ, который единственный еще не был готов до конца принять новую реальность.

— Догадаются, конечно, — пожала плечами Казуэ. — Если внутри страны мы еще сможем скрыть все потоки, то корабли, идущие к Маньчжурии и Корее, всякие неожиданные закупки — любой умный человек сразу сложит два и два. Однако тот же умный человек сумеет увидеть в этой схеме и плюсы, которые и ему можно использовать… Для русских это возможность получить союзника вместо рассадника бедности, болезней и пиратства. Для американцев — ускорение возврата долгов. И для каждой из сторон — вера, что именно их союзники с их же помощью в итоге возьмут верх по всей стране. Очень изящно.

— И самое обидное, — прикрыл глаза Ито, — что еще недавно мы могли бы последовать этому плану даже без разделения страны, без сотен тысяч смертей.

Все замолчали, и почти целую минуту никто не произносил ни слова. Князь Ито думал о том, что мог бы вести себя решительнее. Генерал Иноуэ — о погибших друзья. Казуэ — о России, которая может дать им шанс сохранить себя. А Сайго невольно вспоминал родную Сацуму, в которую они снова возвращаются. И кто бы мог подумать — не беглецами, не гостями, а хозяевами. То-то дядя удивится.

— И последнее, — князь Ито первым нарушил паузу. — Чтобы все то, о чем мы сейчас говорили, смогло воплотиться в жизнь, нам нужно договориться с Россией. Сейчас именно они — самое слабое место плана, и если отвернутся от нас, то все будет кончено. Поэтому мы заглянули в Йокогаму не просто так. Пока основные силы продолжат движение на юг по суше, вам, Казуэ Такамори, нужно будет загрузить один из стоящих в порту кораблей всем, что вы найдете и что могло бы пригодиться генералу Макарову — вы его знаете. А потом плывите к нему и делайте что угодно, обещайте все, что он попросит, но этот союз обязан быть заключен. На Сацуму должен поехать русский хлеб!

— А флот? — Казуэ все понимала и не задала только один вопрос.

— Император как часть сделки передал нам коды, которые позволят пройти мимо японского флота…

Князь не договорил, но и так стало понятно, что корабли любой другой страны, которые с каждым днем все больше теряли страх и начинали подбираться к берегам Японии, так сдерживаться не будут. Значит, не только договориться, но и доплыть до России. Казуэ сжала губы, пытаясь найти идеальное решение. Будет непросто, но она точно справится!

Иду, ругаюсь, а что еще делать?

Столыпин после побега арестованных жандармов не стал миндальничать. Ребят в васильковых погонах в полном составе отстранили от службы до окончания служебной проверки. Ну, а от меня как от главы военного контингента в Маньчжурии потребовали выделить людей для обеспечения безопасности в городах. Логично же? И точно так же логично было бы поставить на это дело Огинского, который у меня занимался внутренней безопасностью… Вот только на Алексее Алексеевиче и так висит дел выше крыши, и откладывать промышленную гонку из-за провалов ставленника бывшего наместника я не собирался.

Пришлось перекраивать другие планы. К счастью, на охрану своих объектов я недавно перекинул Деникина, и, соответственно, у меня как раз освободился один очень ценный офицер, который давно перерос свое текущее место.

— Александр Александрович, здравствуйте, — мои адъютанты поймали Хорунженкова вместо с 1-м конно-пехотным на вокзале, как раз когда они планировали отправляться в Инкоу. Но теперь — не судьба.

— Вячеслав Григорьевич, — капитан улыбнулся, широко и искренне. — Кажется, у вас появилась для нас новая срочная задача.

— Все верно, — кивнул я и махнул рукой, предлагая Хорунженкову пройти в мой вагон, чтобы продолжить без лишних глаз. Все-таки разговор намечался довольно конфиденциальный.

— Что-то случилось? — как только мы оказались внутри, капитан 1-го конно-пехотного позволил себе показать немного волнения. — Снова японцы? Китайцы волнуются? Англичане все-таки решились сыграть во вторую Крымскую? Или… Только не говорите, что еще и французы решили начать свою игру.

— Ну, вы тут и наговорили, — я невольно улыбнулся. — Вас послушать, так у нас на самом деле все довольно неплохо.

Хорунженков в который уже раз продемонстрировал свою мнительность, которой после той английской засады в Китае в нем стало еще больше, чем раньше. И в свете того, что я хочу ему поручить, сейчас это, наверно, даже хорошо. Легкий налет идеализма, которым Александр Александрович встретил меня почти год назад в Харбине, сейчас точно был бы лишним.

— Ваше высокопревосходительство! — Хорунженков показал еще одну новую черту характера. То ли сам по себе, то ли для своих людей, чтобы не потерять их еще раз, но он научился требовать ответа. Даже от своих!

— Для начала возьмите, — я не стал тянуть время и подвинул ему один из лежащих на столе конвертов. — Хотел вручить его вам в более торжественной обстановке в Инкоу, но, увы, времени на церемонии совсем нет.

— Это приказ о повышении, — Хорунженков разорвал конверт и быстро прочитал единственный вложенный в него лист.

— Поздравляю, полковник, — я поднялся и крепко пожал ему руку. — Также по плану вы должны были расширить 1-й конно-пехотный до полка и войти в состав 1-й дивизии. Но генералу Шереметеву и дальше придется обходиться без вас…

Дальше я в двух словах рассказал Хорунженкову о вскрывшейся язве корпуса жандармов и о решении Столыпина.

— Губернатор просит армию взять на себя функции жандармерии, а я поручаю эту задачу вам.

В голове мелькнуло, что царь выдал Столыпину довольно серьезные полномочия даже без учета еще действующего военного положения. Конечно, еще не наместник, но… Если так подумать, то Николай словно разделил все, что мог раньше Алексеев, между мной и Петром Аркадьевичем. Ну, еще флот вывел за скобки, но тем не менее — нас словно проверяют перед чем-то еще большим. Или мне просто кажется?

— Я правильно понимаю, что это касается не только Ляояна? — на всякий случай уточнил разом погрустневший Хорунженков.

— Мукден, Харбин, Ляоян и все станции КВЖД и ЮВЖД должны быть взяты под контроль до завтрашнего вечера. Для патрулей железной дороги можете привлекать Забайкальскую дивизию, они и так этим занимались, а я попросил генерала Ренненкампфа немного задержаться с возвращением в Россию. В городах же — рассчитывайте уже на свои силы.

— Расширение 1-го конно-пехотного до полка в силе? — уточнил Хорунженков.

— Все верно. Посчитайте, кто именно вам нужен, и солдат выделят из резервов 2-й Сибирской. Учитывая ситуацию, было бы глупо заставлять вас ждать набора и обучения добровольцев. Также с этого дня полковник Ванновский начинает проверку бывших жандармов. Ее итоги будут высылаться вам каждый день, и вы сможете по ситуации смотреть, стоит ли кого-то из них возвращать на службу. С теми же, кто вам не понадобится, обещал разобраться уже Петр Аркадьевич.

— Хм, — Хорунженков потер бороду, еще раз оценивая доступные ему силы. — А мне точно нужны эти жандармы? Может, лучше только своими армейскими обойтись?

В его голосе в этот момент было столько надежды, что мне даже стало неловко отвечать. Но пластыри с ран лучше сдирать быстро и не затягивая.

— Можете, — ответил я. — Но только в том случае, если вы хотите остаться на этом месте подольше. Вы учтите, что обратно в армию я вас заберу только когда вопрос безопасности в городах Маньчжурии будет решен. Будет система, будут люди, которые смогут ее поддерживать — и добро пожаловать. Нет — извините, Александр Александрович, но придется еще поработать.

— Твою мать! — Хорунженков не выдержал и выругался во весь голос.

— И еще, только между нами, — я посмотрел полковнику в глаза. — Вы, конечно, будете ориентироваться по ситуации, но имейте в виду… Я был бы рад, если край к концу лета вы бы смогли вернуться к своим задачам в рамках 2-й Сибирской армии.

— К концу лета, — Хорунженков прикрыл глаза, показывая, что прекрасно понимает, что стоит за этими словами. — Что ж, тогда у меня времени даже меньше, чем я мог подумать.

— Не смею вас задерживать и… Удачи, полковник! — я еще раз крепко пожал руку Хорунженкову и отпустил его на новое задание, которое, возможно, окажется самым сложным из тех, с которыми когда-либо приходилось сталкиваться 1-му конно-пехотному.

Ну вот, гражданские дела, можно сказать, и прикрыты. Возможно, Хорунженков и не разберется со всеми проблемами, все-таки он не следователь и не детектив с соответствующим опытом, но вот обеспечить порядок, чтобы города жили, чтобы железная дорога работала, чтобы люди не боялись выходить из своих домов — уж этого он точно сможет добиться. Поднявшие голову бандиты и тыловые крысы, забывшие, что такое осторожность — с такими врагами армия справится даже лучше, чем идеально работающий жандармский корпус.

А мне нужно было подумать о второй всплывшей сегодня проблеме. Японское восстание — в моей истории такого не случилось. Победа, пусть и не принесшая вместе с собой денег, сумела заставить японцев смириться с трудностями. А тут бунт, который может поставить крест на любых попытках вести дела с островами. С одной стороны, почему бы и нет — тогда ведь и другие страны ничего не получат, да и пленников можно будет вполне официально придержать. С другой — я ведь рассчитывал на японские ресурсы и возможности, а теперь… Кажется, придется идти на большие уступки другим возможным союзникам.

— Отправьте телеграмму Лосьеву, — я позвал одного из адъютантов. — Пусть пригласит фон Винклера в Инкоу.

— Что-то сказать ему о причине поездки? — уточнил молодой адъютант, приставленный ко мне Огинским. Может, хотя бы узнать его фамилию, а то в отличие от многих других этот держится рядом уже больше недели? Да и вопросы правильные не стесняется задавать.

— Скажите, что я отклонил предложение Германии о разработке Маньчжурии, но теперь меня интересует их взрывчатка.

Увы, я хотел подготовить для этого этапа пару дополнительных козырей, но… Время — беспощадная субстанция, так что придется обходиться тем, что есть. Все же, если я правильно понимаю, и германцы тоже ищут выхода на более близкое сотрудничество с Россией, то… Вот и первый рычаг давления. Прошлые неудачные переговоры — как бы странно это ни звучало, второй. Никто же не хочет допустить два провала подряд.

А даже если и не договоримся — тоже не критично, зато я хотя бы прямо сейчас об этом узнаю и начну искать новые варианты.

Эх, а на войне-то было проще!