Я – Легенда

Глава 1

Я люблю смотреть на закат в саванне.

Безграничный горизонт, размытый туманом. Насыщенный медовый и такой же тягучий цвет неба, разбавленный розовыми росчерками кисти божественного художника. Четким выглядят только огромные стволы многовековых баобабов, похожие на лапы каких-то мифических гигантов, что вот-вот выйдут из призрачной дымки. А причудливые тени акаций, наоборот, расплываются, лишь едва намекая, где заканчивается земля, а где начинается небо.

Растворяются силуэты белых хижин, люди становятся похожи на призраков. И лишь тень заблудшего в такую даль почтового фургона, несущегося на границе земли и неба, растягивается, превращаясь в существо из древних легенд местных племен…

— Цель в зоне поражения, стрельба по готовности. Вали этого ублюдка…

Вон он — момент, в котором останавливается время. Окутывает вакуум, и остается только цель в перекрестии оптического прицела. Миг, в котором зашкаливает концентрация. А вся мощь крупнокалиберной винтовки подчиняется твоей сосредоточенности и меткости, чтобы воплотиться в идеальном результате…

— Под огнем…

На этих словах я теперь просыпаюсь все время. Хоть мне этого совсем не хочется. Раньше бывали моменты, когда неуютно было засыпать — был шанс уже не проснуться. А теперь все изменилось. Теперь я не хотел открывать глаза. Какой смысл, если все равно ничего не смогу увидеть?

Остались звуки и запахи. А еще стерильный и накрахмаленный привкус безнадеги, которым была пропитана вся больничная палата. Уже три месяца прошло, я все никак не привыкну. Слепой снайпер — это как сапожник, только не без сапог, а вообще без рук.

Я повернулся на другой бок, подтянув тот самый накрахмаленный больничный пододеяльник. Возможно, он был белым, а, может, полосатым… В жопу все…

Может быть, даже уснул бы опять. То количество обезболивающих и успокаивающих, что я в себя накачал, могли еще дня три действовать. Но, настойчивый женский голос, заплывший в мою палату, никак не давал расслабиться.

— Александр, я же знаю, что вы не спите, — женщина вздохнула, но я не среагировал. — Можете не отвечать, просто послушайте.

Своим выразительным молчанием я, по ее мнению, согласился, и она продолжила.

— Итак, Егоров Александр, тридцать два года. Холост, детей нет. Позывной Сумрак, за любовь к одноименному оружию и частой работе в условиях низкой освещенности. Сто сорок три официально подтвержденных цели, в том числе на дистанциях свыше двух с половиной километров. И это только за время контракта с Минобороны. Затем переход в ЧВК и последующая индивидуальная работа на частных заказчиков.

Вы много поездили по миру. Складывается впечатление, что вы не любите сидеть на одном месте? — женщина сделала паузу, возможно, ждала от меня какой-либо реакции. Ее не было, и она продолжила, — Сирия, Мозамбик, Мали… Где у вас сложилась определенная репутация. В племенах ашанти вас прозвали Шагуди, в честь легендарного, но мифического демона отмщения.

Я промолчал. Информация, которую она озвучивала, в принципе, не была особо секретной. Наоборот, именно та, которая специально отправлялась в условный открытый доступ.

— Так, я продолжу? — спросила женщина и сейчас даже не стала дожидаться моего ответа. — Георгиевский крест, медали за боевые заслуги и за воинскую доблесть. В мирной жизни — специалист федерации боевого снайпинга, победитель ряда чемпионатов, инструктор… Я могу долго продолжать. Список заслуг у вас действительно впечатляет. По сути, вы легенда, и не только среди племен ашанти.

Я зевнул и почесал щетину. Надо будет побриться. Полчаса елозанья электробритвой по подбородку — своего рода медитация, с ощущением что ты хоть что-то контролируешь.

— Результативность практически сто процентов, — тем временем продолжила незнакомка. — Кроме одного случая. Одна ошибка, которая привела к ранению, стоившему вам зрения. Контузия, атрофия зрительных нервов, три операции… — громкость голоса повысилась, женщина подошла ближе. — Почему вы тогда не выстрелили?

Я почувствовал тонкий, немного сладкий аромат с запахом нагретой на раскаленном солнце травы. Такого действительно было слишком много в той самой командировке, которая все изменила.

Но отвечать на это тоже не стал. Хотя ответ у меня был. Сотню раз прокрученный в голове, с тысячей возможных вариантов развития событий. Еще и снится постоянно…

— Что вам нужно? — спросил я, понимая, что просто так она не уйдет.

— Мне нужны вы, — женщина усмехнулась. — Мне нужна Легенда!

— Вы опоздали, — я повернулся на ее голос и показал пальцами на повязку на глазах. — Боюсь, я не смогу вам помочь.

— Зато я смогу вам помочь, — послышался легкий шелест одежды, будто она пожала плечами.

— Интересно как?

— Мы дадим вам возможность видеть.

— Три операции у лучших специалистов страны не смогли, а вы сможете? — я вздохнул, решив не реагировать на этот развод. Я и здесь-то лежал на обследовании. Вроде как последний шанс был. Но вчера и он испарился.

— Не конкретно я, и не в этой стране. Я бы даже сказала, что не в этом мире, — ответила женщина и ненадолго замолчала. — Что вы знаете про Аркадию?

— Примерно то же самое, что и про Вальгаллу, Шамбалу, Атлантиду и прочую мифическую хрень, которой не существует, — я скривился, постаравшись выдать максимально скептическую улыбку. Этот разговор с самого начала был каким-то дурацким, а сейчас вообще ушел в какую-то дикую степь. Может, я переборщил с обезболивающими?

— А если серьезно? Что-нибудь слышали?

— Слышал, что все обычные псы попадают в рай, а доблестные псы войны — в Аркадию. Боевики ашанти верят в эту чушь.

— А если я вам скажу, что это не чушь? Что Аркадия существует. Что это не миф, а одна из экзопланет в созвездии Лебедя. А в тысячу девятьсот восемьдесят втором году в результате научного эксперимента туда был найден прямой портал? — спросила женщина заискивающим тоном. — Вы мне поверите?

— Нет, — я все-таки перевернулся на другой бок, показывая, что разговор окончен.

— А кому поверите? — продолжил напирать женский голос, уже практически над моим ухом. Аромат стал сильнее — чертова сладость перегретой саванны. — Физруку? Бегемоту? Или, может, Куперу?

— В жопу Купера, — ответил я, чувствуя смесь раздражения, но все-таки уже и интереса. Позывные моих давних друзей, с кем приходилось служить — это была уже не самая очевидная информация из открытых источников. Кого-то одного можно было и угадать, ткнув пальцем в популярные прозвища, но не сразу всех троих. Причем тех, кто числился среди пропавших без вести.

— Он сказал, что вы так и скажете, — усмехнулась женщина. — А еще он сказал… Сейчас. Я это не воспроизведу по памяти.

Аромат отдалился, по палате послышался звонкий перестук каблуков, потом шорох и щелчки замков. Незнакомка достала смартфон или планшет, я расслышал легкие касания по экрану.

— Вот, — продолжила она довольным тоном. — Только можно я мат пропущу, думаю, смысл останется понятным. Нам же нужно только доказать, что это действительно сообщение от Купера. Слушайте: Сумрак, сурикатов здесь нет и вспомни про десять ребер. Эти слова вам же о чем-то говорят?

Я кивнул.

Про суриката — это старая шутка из серии: видишь суслика — а он есть. Мы еще добавляли, что он не один, а с мухой цеце. Просто с поправкой на регион нашей тогдашней командировки и то, как мы называли боевиков из местных племен.

А три ребра — это уже история нашего знакомства. Мы подрались, и я сломал Куперу ребро. Всего одно и даже не сломал, а максимум треснуло, но Куперу очень нравилась эта история. Ему вообще нравились любые заварушки, и он уважал сильных противников. И приврать, конечно, тоже любил. Поэтому количество сломанных ребер всегда разнилось. Десять, как правило, означало наивысшую степень восторга — чтобы на пальцах можно было показать, жестикулируя в момент разговора.

Окей, можно считать, что тест на реального Купера пройден. Вот только это не объясняет, куда и как он пропал. В той командировке мы чуть разошлись по датам контрактов. Я уехал в отпуск, а когда вернулся, Купер уже числился среди пропавших. И толком деталей никаких не было: выехали в рейд, попали в засаду, никто не вернулся. Я хотел поискать, но сам закрутился. Жестко тогда пришлось, но и прозвище от ашанти тогда появилось.

И мифическую Аркадию это тоже не объясняет. Другой мир? Ну, допустим. Важно мне это? Только с точки зрения внешней баллистики, если планета там другая. А в остальном… Я в половине командировок даже не знал, в какой стране трудиться придется. Ни цивилизации, ни границ. Кто знает, может, я уже в других мирах был — я такой красоты закаты видел, что не удивлюсь.

— Я оставлю вам потом полную запись, — продолжила незнакомка. — На ней Купер более подробно объясняет, почему можно верить в то, что я сейчас буду говорить.

— Где он? С ним можно увидеться? — если он живой, то за такие приколы одним ребром он уже не отделается.

— Он в Аркадии. Так, этот мир называют местные. А как я уже сказала, это экзопланета. С индексом подобия Земле в ноль девяносто восемь. Практически близнец, но в два раза старше. Эволюция многих неразумных видов там вышла на другой уровень. А разумные как минимум пережили один апокалипсис, и недавно мир будто перезапустился заново.

Мы называем эту планету — Kepler-452d. В свободном доступе о ней нет информации. Есть про соседнюю, но, так скажем, ее слегка изменили для широкой общественности. Если примете наше предложение, то не только увидитесь, но и поработаете вместе.

— Что за работа? — спросил я.

— Ну, наконец-то намечается конструктивный разговор! — по голосу показалось, что она улыбнулась.

Сладкий запах, легкое дыхание, мягкая походка и нежный голос с игривыми нотками. Наверное, она красива. Я замолчал, решив не торопиться с выводами. Не про красоту, а про суть разговора и предложения.

— А теперь, если вы готовы, давайте знакомиться? Меня зовут Кристина Рейнер. И если говорить максимально официально, то я работаю в Почтовой администрации Организации Объединенных Наций…

— Это шутка такая? — я непроизвольно кашлянул, в горле пересохло, а шарить по тумбочке в поисках бутылки с водой при женщине не хотелось. Потерпим, не впервой.

— Скорее ирония. Даже у «Врачей без границ» есть границы, — усмехнулась Кристина. — Мы же можем работать в любой точке мира. Кому, как не нам, теперь работать и в двух мирах. Вас что-то смущает?

— Нет, но, наверное, я ждал что-то более таинственное или агрессивное, — я пожал плечами, когда я последний раз видел почтальонов, это плохо для меня закончилось.

— Эх, — вздохнула Кристина, — признаюсь, я бы тоже. Но для посвященных мы более чем официальная структура, признанная всеми странами участниками. И созданная как раз для того, чтобы эти страны действовали скоординированно и цивилизованно. Поверьте, пирог там шикарный и все хотят оторвать кусочек побольше. И пока не появились мы, случались… так скажем, недопонимания и конфликты. Но не будем о грустном.

Возможно, само Почтовое ведомство покажется вам скучным. Куча бюрократии, заседаний и прочего. За таинственное и агрессивное у нас отвечают наши Директораты. Разведывательный, оперативный, научно-технический, снабжение, торговля… Еще есть служба охраны отделений и торговых караванов, который мы называем «Миротворцы». Не суть, — Кристина прервалась, но быстро продолжила. — Непосредственно я отвечаю за вопросы рекрутинга. Для, так скажем, особых заданий Директоратов.

— И вы мне так вот просто все рассказываете? — спросил я. — А если мы не договоримся?

— Если мы не договоримся, то я просто уйду отсюда, — ответила Кристина. — А вы можете сколько угодно и кому угодно рассказывать про почтальонов, которые вербуют наемников на планету, до которой лететь полторы тысячи световых лет. Пожалуйста! Вам все равно никто не поверит. Даже неважно на каких обезболивающих вы сейчас сидите.

Я молча кивнул. Только подумал, что надо бы прибраться на тумбочке. И независимо от того, как закончится этот разговор, собраться и решить уже, как буду жить дальше. Послушал врачей, пожалел себя и хватит, нужно двигаться дальше. Хоть и на ощупь…

— Прекрасно, — женщина хлопнула в ладоши. — Раз с этим разобрались, то продолжу. У одного из наших Директоратов возникли некоторые сложности. В сфере его влияния появилась проблема, которую необходимо ликвидировать.

С этой целью мы собираем отряд. Соответственно, логистика и обеспечение на нас. Будет штурмовая группа, команда подрывников и пара снайперов. Один уже есть, со вторым я сейчас разговариваю. Задавайте вопросы, я постараюсь ответить на те, что не затрагивают интересы Директората.

— Давайте по порядку, — я слегка опешил от резкой смены темы. Точнее, от перехода с волшебного мира на жесткую и банальную конкретику ликвидации проблем. — Как вы собираетесь вернуть мне зрение? Как мне объяснили врачи, повреждения необратимы.

— Врачи этого мира, — усмехнулась Кристина, сделав упор на слове «этого». — Но в Аркадии другие методы. Медицина там строится совсем на иных подходах. Мы не будем чинить ваш организм, мы его улучшим.

Аркадия — очень опасный мир, наполненный дикими монстрами, кровожадными растениями и множеством аномалий. Но проклятие этого мира одновременно является и его даром. Флора, а особенно фауна Аркадии уникальна.

Я не буду сейчас перечислять возможности всех видов и то, на что они способны. Иначе мы с вами здесь несколько недель поговорим. А у вас будет время все узнать детально. Скажу лишь, что ксенотрансплантация в Аркадии достигла немыслимых высот и возможностей.

— Ксено-что?

— Иными словами, — вздохнула Кристина, — межвидовая пересадка органов и тканей. И сразу хочу сказать, по опыту рекрутинга все про это спрашивают: нет, мутантом вы не станете. Безусловно, строение тела и мышечная масса изменится. Человек становится сильнее, быстрее, а некоторые и умнее.

Конкретно в вашем случае, вам пересадят зрительные нервы. Зрение не только вернется, но и станет лучше, четче, яснее. Повторюсь, никаким мутантом вы не станете, и внешне вообще никак не изменитесь. Ну, может, только шрам от операции останется.

— Допустим, я вам верю, — медленно сказал я. — И, допустим, понимаю, как это работает. Вопрос — кто будет донором?

— Это правильный вопрос, — ответила женщина. — Наши спецы создали специальную систему для управления аугментацией. Она и подберет для вас оптимальный геном.

— А…

— Александр, — перебила меня женщина. — Если примете мое предложение, то я оставлю вам справочник. После трансплантации нужно будет несколько дней на синхронизацию с новыми генами, и у вас будет время все спокойно изучить.

— Стоп, — я сел на кровати, как-то так удобнее было деловые переговоры вести. Условно деловые — у меня было лишь смутное представление, как на мне сидит спортивный костюм. Я даже цвета его не знал, надо было спросить, когда выдавали. — Что еще за синхронизация?

— Усиления происходят не одномоментно, — начала Кристина, расхаживая по палате, словно лекцию читает. — Есть много второстепенных факторов. Результат сильно зависит от организма человека и еще сильнее от образца донора. Этот процесс сложно, но можно контролировать. А с некоторых пор мы научились им управлять. Я уже сказала про систему, а еще есть специальное оборудование. Выглядит как обычные смарт-часы, будет постоянно мониторить состояние и давать рекомендации, что нужно сделать для лучшего результата или куда повернуть развитие.

— Звучит чересчур нелепо и удивительно, — задумчиво прошептал я.

— Понимаю, — усмехнулась Кристина. — Даже когда вы уже устанете удивляться, Аркадия все равно сможет вас удивить. Просто для примера, геном огненной саламандры делает человека пирокинетиком. Геном гидры дает регенерацию, — женщина замолчала, будто пыталась вспомнить еще примеры, но прежде чем я начал уточнять, что еще за гидра, свернула тему. — На самом деле, суперсила и бешеная выносливость — это лишь начальный уровень. Развитие вариативно и безгранично. Телекинез, левитация, криокинез, аэро…

Александр, я понимаю, что для вас сейчас много информации. И прекрасно представляю, что вы сейчас думаете. Какой-то другой мир, какие-то суперсилы. Но давайте посмотрим на это с другой стороны. Что вы теряете?