Я [унижаю] аристо

Глава 3 Гости званые и незваные

Что ж, чёрный, ты вовремя. Интересно, есть ли у тебя какой-то метод против этих «четырёх в одном»? Если другим я это групповое инкогнито пока раскрывать опасаюсь, то тебя-то мне уж точно не жалко…

Но пока послушаем, что ты тут решил рассказать этим барчукам про предстоящий светский раут…

— Заранее прошу извинить, но, как вы понимаете, господа, род моих занятий не предполагает имён. Поэтому для вас я останусь просто агентом. — Представляясь, Ромул постоянно поддерживал зрительный контакт с аудиторией. Но, скользя взглядом по рядам, ни на миг не задерживал его ни на одном лице в отдельности.

А слушатели, в свою очередь, реагировали на его появление очень по-разному. Кто-то, точно так же, как и Таисья, скривили недовольные физиономии. Словно за кафедрой сейчас расположился не подчёркнуто аккуратный слуга государя, а какой-то опустившийся бездомный, плюющий на пол осколки последних зубов. Возможно, это было следствием того, что «семёрка», как я слышал, имела право ластать любого без каких либо судебных ордеров. В том числе и вот таких благородных господ.

Ведь, наверное, именно это вы ненавидите больше всего, барчуки… Когда ваша сила и власть не только вдруг натыкается на другую, посильнее. Но при этом вы ещё и не в состоянии даже попробовать посоревноваться с этой силой за место под солнцем. И проигрываете просто по факту того, что вдруг привлекли её внимание.

Как в одном стишке, который я вычитал где-то в старых книгах мамы, матёрый волчара объяснял ягнёнку, перед тем, как его сожрать: «ты виноват уж тем, что хочется мне кушать…»

А вот такие, как я, живут так почти всё время…

Небольшая часть студентов взирала на Ромула без какой либо особой эмоции. Лишь сонно уложив лицо на руку. Наверное, ваши родственнички ещё не сталкивались с этим паровым катком его Императорского Величества. Ничего, всё ещё у вас впереди… Когда-нибудь вы положите глаз на женщину, мужчину или бизнес, на которые уже поднял лапу кто-то из бояр или прочих особ, приближённых к Императору. И если у вас не хватит ума отойти с его дороги, то ждите к своему порогу чёрный транспорт без номеров. Чьи пассажиры будут очень хотеть провести с вами беседу по теме государственной безопасности. Ведь найти для этого повод для них — раз плюнуть. Как любит повторять Ашмед, оправдывая свои тёмные делишки — каждого взрослого гражданина можно прямо сейчас без суда посадить лет на пять-семь. И в глубине души тот будет сам точно знать — за что именно. Уверен, у вас, благородные, дела обстоят не лучше…

Но некоторые студенты смотрели на агента даже с некоторым интересом. Девчонки, конечно… Что ж, Ромул действительно видный парень. По крайней мере, дамочки таких любят. И благородные, видимо, тоже. Ведь даже если бы он был кривой, плешивый и беззубый, ореол власти и вседозволенности от этого никуда бы не исчез. У чёрных он горит поярче иных аристо.

Плюс, его занятие, как-никак, сопряжено с реальным риском. Иногда ведь опричники и правда имеют дело со своими «партнёрами» по различным международным процессам. И если он при этом всё ещё остаётся жив и делает карьеру — то, значит, что-то особенное в нём всё-таки точно есть.

По этой же причине дамочки часто влюбляются в уголовников — какими бы подонками те ни были в реальности. Ведь жизнь уркагана — вообще сплошной риск, возведённый в смысл существования. Этой простой житейской мудрости меня тоже Ашмед научил. На многочисленных примерах тех дурищ, которые то и дело путались с его хваткими и горячими бородачами, себе на горе.

Да и к тому же опричник сейчас просто источал приветливость и обаяние. И был совсем не похож на того подчёркнуто равнодушного робота, с которым я обычно имел дело до этого момента:

— Как уже сообщил многоуважаемый Ректор, седьмого числа к вам действительно приедут очень высокопоставленные гости. — На волнение аудитории Ромул снова отреагировал улыбкой кинозвезды. — Предвосхищая возможные вопросы — точный список я сейчас озвучить не могу. Но смею утверждать, что своим присутствием вас почтут представители всех семи боярских родов. В том числе и те члены семей, кто ещё, так сказать… Не определился со своим спутником жизни. Думаю, вы и сами можете частично догадаться о том, кого я имею в виду, господа…

— На смотрины, короче, кого-то привезут. — Проворчала рядом со мной Таисья. — Бояре тоже, небось, никак женишков не найдут своим дочурам…

А ведь теперь и она не отделается от такого «женишка». Даже брат не отпугнёт от неё их дальнего родича с севера, которого, как я слышал, тоже привезут сюда на это торжество.

Ромул, тем временем продолжал очаровывать женскую часть аудитории своим глубоким баритоном:

— Уверен, что все собравшиеся здесь благородные господа и дамы прекрасно владеют манерами, соблюдение коих является благодетелью любого настоящего аристо. И я здесь не для того, чтобы учить вас этикету. Хотя слышал, что иногда ликеумные вечеринки могут выйти из-под контроля…

На этих словах опричник скользнул взглядом по моему ряду. А по остальным пролетел тихий смешок. И, судя по тому, как Ректор смущённо поправил пенсне, видимо, опричник был прав. Иногда эти барчуки тоже, похоже, могут отжечь не по-детски…

— Но только в хорошем смысле, конечно… — Над кафедрой снова сверкнула обворожительная улыбка, вызвавшая где-то на галёрке пару томных вздохов. — Однако на пару моментов я всё-таки обращу ваше дополнительное внимание. Как минимум, это будет полезно для тех из вас, у кого встреча на таком уровне состоится впервые…

И снова взгляд тёмных глаз скользнул мимо нас с Таисьей и Сатоши. Меня имеет в виду? Или их?

Когда я мельком посмотрел на джиппонца, то заметил, как напряглись мышцы его лица. Да он сейчас себе зубы сломает, если сожмёт челюсти чуть сильнее! Похоже, в его семье точно есть пара неприятных историй о встречах с чёрными… Может это имел в виду Ромул, когда говорил, что своего соседа мне точно бояться не стоит?

Опричник, тем временем, продолжил:

— Прежде всего, запомните простое правило, господа. Если вы замечаете рядом с вашим гостем телохранителя — значит, в данный момент гость не настроен на общение. И его лучше не беспокоить. — Улыбка ненадолго сменилась выражением понимающего сочувствия. — Однако, если охраны рядом не видно — значит ваш гость готов к знакомству. Вместе с тем, это не означает, что охраны и на самом деле нет. Просто вы её не видите. Поэтому продолжайте помнить о манерах, дабы избежать неприятных… Как выразился ваш почтенный преподаватель… — Опричник снова с улыбкой глянул на Ректора. — Эксцессов…

Тот снова смущённо блеснул стёклышками. Но продолжил стоять в позе, исполненной достоинства, со скрещенными на груди руками.

— Да там на каждом по-любому амулетов будет — как игрушек на ёлке… — Сбоку снова послышалось ворчание юной волчицы. — Они без трёх оберегов, небось, из дома не выходят… Пальцем не так коснёшься — и на сутки с контузией сляжешь.

Да именно так выглядит следствие народной любви, княгиня. Добро пожаловать в мой мир…

Ромул, тем временем, вдруг состроил кому-то на заднем ряду глазки. Но тут же снова начал расслабленно скользить взглядом по всем рядам, не останавливаясь ни на ком конкретно:

— Помимо этого… Кто-то из ваших гостей и сам может выразить желание к общению первым. В этом случае, наличие охраны поблизости может вас не смущать. К тому же, если ваше общение перейдёт, так сказать, в более тесные рамки… — В этой короткой паузе снова кто-то томно вздохнул. — Вы тоже её не заметите…

— Но подсматривать их няньки за вами всё равно будут… Хе-хе… — Таисья оскалила зубки и тихонько пихнула меня локтем в бок. — Представляешь, если какая-нибудь боярыня на тебя глаз положит? Что тогда делать будешь, а?

— Решать проблемы по мере поступления.

— Ню-ню…

Голос Ромула в это время продолжал зычно перекатываться под сводами учебного зала с великолепной акустикой:

— Те же принципы распространяются и на бальную часть вечера. Видите охрану — гость не хочет танцевать. Не видите — можете смело приглашать. В этом случае всё зависит только от вашего личного обаяния и навыков в хореографическом искусстве…

— Не люблю я эти их балы! — Таисья снова начала тайком делиться своими предпочтениями в светском отдыхе. — Пусть только попробует меня кто-то пригласить… Плевала я на вашу охрану…

— Помимо личной охраны, безопасность мероприятия и ваших гостей будут обеспечивать и мои коллеги — агенты Седьмого Отделения. — Ромул опустил взгляд на бордовый значок, который до сих пор лежал на кафедре. — Их вы будете замечать всегда…

— А их можно будет на танец пригласить? — С галёрки вдруг послышался кокетливый голосок. — Вы же там тоже будете?

— Да, я тоже буду среди агентов, отвечающих за ваше праздничное времяпровождение. — Лучезарная улыбка улетела от кафедры куда-то наверх. — Но, к моему глубокому сожалению, сударыня, на службе мы не танцуем.

— Жаль…

— Кто это там так собачатину любит… — Оглядываясь, Таисья, похоже, не особо волновалась насчёт того, что опричник может её услышать. И когда Ромул после этого спокойно глянул в нашу сторону, было непонятно — отреагировал он на звук или просто на движение.

Ладно. Раз уж мы, вроде как, перешли к вопросам…

Когда моя рука поднялась, тёмные глаза наконец-то остановились точно на мне:

— Да?

Я поднялся и ответил таким же прямым взглядом:

— Слышал, что некоторые… кхм… Некоторые злодеи могут заставить людей делать то, что они сами не хотят. От этого наши гости тоже будут защищены?

Ромул ответил мне спокойной мягкой улыбкой:

— Вы предвосхитили следующий пункт моего доклада, ваше сиятельство! Наверное, это та самая знамениятая сила рода Шубских. От проницательности которых, как говорят, ничего невозможно утаить… Ни звериный след… — Взгляд тёмных глаз на миг упал в строну Таисьи. — Ни человеческие секреты… — Ромул тут же коротко глянул вправо от меня на Сатоши. — Можете не беспокоиться, князь. Любое несанкционированное использование силы или амулетов на время мероприятия — под строжайшим запретом. Как под номинальным, так и фактическим. — Опричник снова обратился в пространство аудитории. — Ещё вопросы?

— Да. — Я остался стоять. — Ещё я слышал, что человек может… Ну… Как бы сам собой не владеть. Если его заранее обработали… — Я продолжал смотреть прямо в глаза опричника. — Не то, что там у него в заложники кого-то взяли или шантажируют чем-то… А как бы он сам не свой внутри… Не своим умом действует… — На этих словах я нашёл взглядом Фродрика. — Вот против такого фокуса у вас есть средства?

Смуглый южанин даже не покосился в мою сторону в ответ. Сейчас он был как раз из тех студентов, что скучающе лежали щекой на руке. И, казалось, вот-вот уснёт…

По спокойному лицу Ромула тоже не было видно, понял ли он намёк. Но за моим взглядом он всё-таки проследил. И тут же вернул глаза обратно на меня:

— Разумеется, ваше сиятельство. В арсенале Седьмого Отделения есть средства против любого подобного, как вы изволили выразиться, фокуса… Можете не беспокоиться. — Опричник вновь обратился к аудитории. — Есть ли ещё срочные вопросы, господа? Или я могу перейти к завершающей части моего докла…

— Ещчо есть.

Под сводами зала голос Фродрика прозвучал необычно гулко. Почти как тот самый басовитый рык из-за завесы…

— Слушаю, сударь. — Опричник продолжал сохранять спокойствие и всем своим видом проявлять искренний интерес к будущему вопросу.

Южанин продолжал сидеть на лавке, лениво разглядывая агента с таким выражением на лице, словно изучал экземпляр из какой-то коллекции дохлых насекомых. Причём, не самый приятный.

Но голос его звучал всё так же необычно гулко:

— Насчщот предстоящчего мероприятия ходили слухи не только о визите представителей боярских родов… Говорят, что в этом году ликеум почщтит присутствием даже кто-то из рода Квазаровичей? — Брезгливый взгляд Фродрика ни на миг не отвлекался от лица Ромула. — Так ли это?

По рядам тут же пролетел уже не чуть слышный шепоток, а бурный гомон. Возможный визит представителя правящей династии явно вызвал гораздо больший ажиотаж, чем новость о гостях из семи боярских родов.

Опричник, в свою очередь оставался спокоен. Но теперь, пока волнение слушателей не улеглось, он цепко разглядывал собеседника, точно также ни на миг не отводя от него глаз:

— Возможно для вас это новость, ваше благородие… Но любая информация о текущем или будущем местоположении членов императорской семьи, а так же о маршрутах их передвижения, является государственной тайной. В связи с чем я вынужден констатировать лишь тот факт, что в данный момент не могу ни опровергнуть эти слухи, ни подтвердить. — Ромул на миг покосился на меня — как мне показалось, с вопросом. Но тут же вновь начал расслаблено скользить взглядом во всей аудитории. — Однако, если особа императорской фамилии решит почтить нас своим присутствием, вы все узнаете об этом в первые же секунды после начала торжества. И те правила, о которых я вам уже поведал, господа, само собой, распространяются и на представителя рода Квазаровичей.

— Ну на живого Квазаровича и я бы, пожалуй, посмотрела… — Послышалось слева от меня. — Хотя если они все такие же лысые чибисы, как и Кай Улис…

Гулкий скрип тяжёлых петель входных дверей прервал задумчивые соображения моей подруги. И остановил все остальные шепотки на рядах аудитории. Всё внимание студентов, Ректора и докладчика в чёрном привлекло это бесцеремонное вторжение…

— Всем оставаться на своих местах! — Вместе с этим властным голосом через порог тут же грохнуло несколько пар тяжёлых ботинок. И, разбежавшись по сторонам от двери, группа людей в серой форме клацнула затворами автоматов. Немедленно взяв на прицел и студентов и пару застывших госслужащих.

— Простите, судари… — Из-за широких спин одетых в серое бойцов робко выглянул какой-то молодой человек, одетый в стандартную бордовую жилетку ликеумной челяди. — Но я не смог их остановить… У них ордер… И пропуски Унии…

— Всё в порядке, Валдиш. — Ректор сверкнул стёклами пенсне на помощника ключника мимо бесцеремонных визитёров. — Ты можешь быть свободен… — Конторщик сделал шаг в сторону незваных гостей. — Судари, потрудитесь…

— Стоять!!! — Рявкнул на преподавателя самый здоровый жандарм. И тут же вытянул из кобуры пистолет, направив дуло на старика. — Я сказал, всем оставаться на местах!

— Представьтесь по форме, лейтенант. — В повисшей тишине послышался низкий голос Ромула.

— А ты кто та… — Дуло переместилось на опричника. Но, проследив за взглядом тёмных глаз, жандарм наткнулся на значок, лежащий на кафедре. И брезгливо поморщил мясистый нос. — А… Расслабься, чёрный. Не твоя юрисдикция. Щас…

С этими словами жандарм всё-таки опустил оружие. И полез свободной рукой в нагрудный карман формы.

— Вы уверены, лейтенант? — Тон голоса опричника стал ещё более угрюмым. И, кажется, в тёмных глазах я заметил знакомые огненные искорки.

— Уверен, чёрный… — Жандарм шмыгнул, сглотнул, прочистил горло и, развернув вытащенный лист бумаги стволом пистолета, принялся громко зачитывать его текст на всю аудиторию. — Именем министерства юстиции его Императорского Величества… Евгорий Все… Все-сла-во-вич Шубский-При… Приаральский… Арестован по подозрению в совершении убийства первой степени!

Подняв взгляд красноватых глаз от бумажки на ряды студентов, лейтенант жандармерии двинул в воздухе стволом оружия в их сторону:

— Встать! Шубский-Приаральский! Встать! Ты арестован!