Я [унижаю] аристо

Глава 24 Анфан террибль

— Да Адам, спасибо и добрый вечер! — Экранная красотка ответила на приветствие ведущего новостного выпуска широчайшей фарфоровой улыбкой. Как обычно в прямом эфире, этот ответ поступил с опозданием в несколько секунд. — И добрый вечер нашим уважаемым зрителям! Как вы все можете видеть, прямо сейчас я нахожусь в самом эпицентре… — Шагая назад от камеры, девушка-репортёр чуть не споткнулась о начало красной ковровой дорожки у входа в главный корпус ликеума, ойкнула, но достаточно быстро вновь растянула шикарную улыбку от уха до уха. — … в эпицентре сегодняшнего торжества, посвящённого всенародно любимому празднику! И одновременно, как утверждают мои источники — на самой дорогой вечеринке в столице!

Уже давно стемнело. Но на фоне красотки всё горело тысячами разноцветных огней. Лазерные фигуры, объёмные голограммы, неоновые фонари и вспышки фотокамер выхватывали из сумерек совсем не тот классический аккуратный фасад с колоннами, к которому я уже успел привыкнуть.

От площади перед зданием ковровая дорожка уходила к какому-то ультра-современному архитектурному творению, состоящему из тёмного стекла, разноцветных огней и отражений абстрактных фигур, нарисованных светом прямо в воздухе. Которые, к тому же постоянно меняли форму. И постепенно превращались из бессистемного сплетения ярких лазерных линий и неоновых вспышек в ожившие гербы самых могущественных родов в империи.

Вот пара сторожевых львов с герба Шереметьевых распахнула охраняемую ими решётку. Откуда тут же вылетел похожий на острый трезубец сокол Голициных. И состроив хищную морду, спикировал к земле. Где, ударившись об асфальт тут же обернулся конным воином со штандартов Мстиславских. После чего этот световой рыцарь немедленно поразил длинным мечом какого-то гада, лезущего из-под земли прямо на толпу зрителей.

На фоне этого шоу, новостная красотка не без труда продолжила перекрикивать восторг собравшейся вокруг подъезда толпы:

— Как вы видите, в этом году организаторы решили сделать основной темой вечера урбанистический пейзаж типичного мегаполиса в Южном Квансоне. И превратить уютный парк ликеума в ультра-современные джунгли из стекла и бетона, расцвеченные морем огней самых больших городов на планете, которыми знаменит этот регион. По всей видимости, в этом можно прочесть некий приветственный жест в адрес нашего доброго соседа. Который, как известно, во многом поддерживает Империю в текущем противостоянии с Западной Федерацией. И, как и мы, не собирается подчиняться навязанным извне правилам…

Когда девушка опять ненадолго замолчала, оглянувшись назад, уменьшенное изображение прилизанного ведущего в углу экрана тоже улыбнулось и немного покивало. Но глаза диктора при этом оставались пронзительно-серьёзными:

— Да, Ева, уверен, что так и есть… Но полагаю, что в этот праздничный вечер наши зрители не хотят отвлекаться на скучные рассказы о политике. Лучше поведай нам, начали ли уже прибывать высокие гости? И кого можно увидеть среди них? Оправдались ли слухи, о которых мы упоминали в начале эфира?

— Да, Адам, конечно! Вот прямо сейчас… — Девушка и её оператор торопливо отошли от дорожки в сторону, явно следуя чьему-то невидимому приказу. — Вот прямо сейчас ко входу подъезжает очередной кортеж… — Глянув в сторону, красотка близоруко прищурилась. — Но пока не могу разглядеть герб…

Оператор немедленно развернул камеру в сторону прибывающих автомобилей. И сумел за пару мгновений приблизить картинку, быстро сфокусировав её на капоте шикарного чёрного лимузина.

А голос девушки продолжал неуверенно говорить закадром:

— Кажется… Кажется… Кажется, это кто-то из великого рода Романовых… — Изображение наконец-то тоже сфокусировалось на маленьком гербе, установленном на капоте вместо логотипа автопроизводителя. И чётко продемонстрировало на нём вооружённого мечом и щитом красного грифона. — Да, точно! Это определённо кто-то из боярского рода Романовых! И сейчас мы узнаем, кто именно почтил учащихся Императорского ликеума своим визитом…

Передняя пассажирская дверь открылась. И, выскочивший оттуда могучий охранник, на костюме которого камера тоже успела выхватить вышивку с красным грифоном, плавно раскрыл заднюю дверь.

— О-о-о-о! Да это же его светлость Никол Алессандрович! Старший сын Алессандра Николовича, наследник рода и, если верить результатам недавнего опроса, опубликованного в «Высшем свете» — самый стильный аристо в Империи! — Когда камера ненадолго повернулась обратно на телевизионную красотку, та заглянула в кадр и игриво пошевелила тонкими бровями. — А согласно обновлённым данным опросов в Сети — ещё и самый завидный жених в нашем государстве! Так что сегодня студенткам ликеума можно действительно только позавидовать…

Изображение на экране вновь вернулось на самого завидного жениха, который не торопясь выбрался из салона автомобиля. И, расправив широкие плечи, облачённые в тонкий меховой плащ, лучезарно улыбнулся окружающей площадь толпе студентов под восторженные вопли и аплодисменты.

Выхватив в толпе чей-то взгляд, Никол Алессандрович чуть наклонил голову, поправил упавший на высокий лоб тёмный локон и вдруг подмигнул там кому-то одним глазом. После этого в гуле толпы явно послышался чей-то восторженный визг. Кажется, женский.

Ещё пара охранников в костюмах с маленькими грифонами на груди тут же возникла рядом с юным боярином откуда-то из темноты. И, заняв позиции по сторонам от драгоценного подопечного, неторопливо зашагала следом за ним, постоянно сканируя окружающее пространство цепкими взглядами из-под сурово сдвинутых бровей. Казалось, что даже они были у них специально накачены — как и остальные мускулы, угадывающиеся под строгими костюмами.

А молодой наследник боярского рода, тем временем, неспеша продефилировал впереди них по дорожке внутрь здания. Закинув полу серебристого плаща на правую руку, левую он поднял в приветственном жесте. И после того, как несколько раз прижал её к тонким губам, отправив кому-то воздушные поцелуи, гул толпы прорезала ещё пара визгов. Один из которых прозвучал подозрительно низковато…

Но тут кадр снова сместился на девушку-репортёра. И она тут же начала указывать оператору в обратную сторону, активно гримасничая:

— Туда! Туда! — Чуть слышно прошептала она одними лишь пухлыми губами. И снова заговорила во весь голос, когда камера опять отъехала объективом к подъездной дорожке. — Адам! Вы это видите⁈ Слухи оказались правы! Потрясающе! Потрясающе!!!

Я придвинул экран планшета поближе к глазам, чтобы разобрать, что же такого потрясающего она там разглядела среди разноцветных сумерек псевдо-квансонского квартала.

Плавно отъехал кортеж Романова… И тут же в темноте засветилось множество фар следующей за ними кавалькады суровых внедорожников и мрачных бронированных фургонов.

В этот раз мимо кадра проехало куда больше машин, чем в процессии самого завидного жениха Империи. И пока шикарные броневики неспешно шелестели шинами вдоль притихшей толпы, камера ненадолго пробежалась по рядам студентов, на миг выхватив у самого входа и самого Никола Алессандровича. Тот притормозил в конце красной ковровой дорожки. И, оглянувшись на новоприбывший кортеж, удивлённо приподнял одну из своих изящных бровей.

Похоже, тот факт, что все автомобили были выкрашены в знакомый бордовый цвет, подсказывал ему тоже самое, что и красотке-репортёру. А у меня все сомнения отпали в тот момент, когда я разглядел на капоте одного из внедорожников серебристых орлов.

— Ева? — Ведущий новостного выпуска нарушил повисшую в эфире тишину.

— Да, Адам?

— Это… Это правда…

— Да, Адам! Это и правда кто-то из великих кня… О, да! Да это же сама Алессандра! Её Императорское высочество собственной персоной! Я не верю своим глазам!

— Ева, могу подтвердить, что твои глаза тебя не обманывают! — Бодрый голос диктора пришёл на помощь онемевшей от восхищения коллеге. — А нашим зрителям я напоминаю, что мы ведём эксклюзивный прямой репортаж с празднования бордового дня календаря в стенах Императорского ликеума! Куда только что собственной персоной прибыла великая княгиня Алессандра! И зрители нашего канала могут первыми увидеть эти уникальные кадры…

Уникальные кадры, тем временем, уже продемонстрировали телезрителям то, как бесконечная кавалькада изящных бордовых броневиков наконец-то уступила дорогу длиннющему лимузину. Плавно качнувшись, шикарная машина притормозила у начала ковровой дорожки. И пассажирская дверь, по сторонам от которой тут же выстроилось целое отделение охраны, плавно отворилась, пропуская наружу тонкий невысокий силуэт, одетый в ажурное бордовое платье с серебряной вышивкой на кружевных рукавах, воротнике и плечиках.

Так близко представителей императорского рода я никогда не видел даже на видео. Этот канал в моих трущобах не транслировали. А новости, которые показывали по бесплатным видеотерминалам в наших капсулах, обычно лишь мельком рассказывали о том, какие прекрасные дела совершил тот или иной Квазарович. На благо Империи, её экономики, культуры и граждан.

Если, конечно, не считать профиля императора на старых монетах, которые уже больше десятка лет, как стали коллекционной редкостью. С тех пор, как металл для их изготовления стал стоить намного дороже номинала из-за инфляции, даже самые мелкие монеты ушли из оборота в течение нескольких месяцев. Уступив место безналу и бумажкам.

И, признаться, я ожидал увидеть не совсем того человека, что сейчас не очень ловко выбрался из салона лимузина.

Нет, конечно, в движениях миниатюрной темноволосой девушки было достойное аристократа изящество. Покинув автомобиль, она тут же выпрямилась и горделиво подняла острый подбородок, блеснув брильянтовыми драгоценностями и откинув назад толстую смоляную косу.

Но на напряжённом большеглазом лице почётной гостьи не было ни малейшего признака того роскошного высокомерия, которым светился предыдущий холёный гость. Милые ямочки на щеках соседствовали с хмуро надвинутыми на глаза густыми бровями. И тёмные зрачки светились из-под них словно угольки, оглядывая собравшуюся вокруг площади толпу с какой-то напряжённой тревогой.

Пухлые, но небольшие тёмно-бордовые губки тоже напряжённо сжаты. Так, словно великая княгиня сейчас готовилась вовсе не к тому, чтобы немного развеяться, выйдя на пару часов в высший свет. А к тому, что бы решиться на прыжок в бассейн с десятиметровой вышки.

Спустя всего несколько секунд, в течение которых камера репортёров демонстрировала мне напряжённое лицо моей цели, охрана взяла её в полукольцо. И, выстроившись вокруг драгоценной гостьи в некое подобие пехотного каре, двинулась по ковровой дорожке вперёд вместе с ней. Походка миниатюрной брюнетки тоже не отличалась особым изяществом. Скорее наоборот — под сотнями чужих взглядов и под восторженный гомон девушка даже немного ссутулилась, спрятав руки в драгоценную меховую муфту.

Бордовые автомобили тут же стартовали с места почти одновременно, уступая подъездную дорогу кортежу следующего гостя. И снова послышался журчащий, хорошо поставленный голос телевизионной красотки:

— Адам, а сейчас мы увидим, кто ещё почтил своим визитом сегодняшний праздник! Кажется… Кажется это…

Но за очередным гостем я уже не следил. И отбросив планшет, схватил телефон.

— Алё⁈ — Из динамика послышался недовольный голос Таисьи. И ещё шум толпы по фону в сопровождении какой-то медленной классической музыки. — Ну ты скоро⁈

— Уже иду. — Отвечая, я шагнул к выходу из комнаты. Но на секунду задержался у зеркала, чтобы лишний раз убедиться в том, что моя внешность полностью соответствует предстоящему приключению. — Кукушка в гнезде!

— Что? Правда приехала⁈ — Как и подсказывала фоновая музыка, моя собеседница уже находилась внутри корпуса. И не видела прибытия высокородной брюнетки.

— Я же говорил.

— Ну мало ли, что ты там гово…

Я перебил недовольное ворчание:

— Начинайте операцию «Анфан террибль»!

— Раскомандовался…

— Тай!

— Да ладно-ладно! — Девчонка фыркнула в трубку, вызвав этим неприятные помехи. — Уже и слова ему не скажи…

— Как раз теперь надо сказать всё. И не упустить ни малейших, даже самых грязных деталей. Только так, чтобы она слышала. Подберись поближе. И Софию не забудь.

— Хе-хе… Ну смотри… Сам напросился! Тут Трубецкие вон уже уши вовсю греют! — Голос в трубке явно чуть отдалился от микрофона. — Да-да, я всё вижу, швабры рыжие!

— Тем лучше, не спугни. Скоро буду. Отбой.

— До встречи…

Прервав вызов я тут же набрал следующий номер:

— Да? — Тихий ответ был совсем не похож на бодрые возгласы Таисьи. — Уже пора?

— Пора. Я буду на перекрёстке через пять минут.

— Хорошо. Я тоже… — Голос в трубке чуть дрогнул от волнения.

— Ива?

— Да? — Не смотря на слова о том, что кибердевочка не очень любит, когда её зовут настоящим именем, голос моей собеседницы определённо потеплел. Наверное, всё-таки имеет значение то, кто именно зовёт её по имени, данным при рождении. Строгий начальник, чванливый студент-аристо или просто добрый друг.

— Ива, я очень благодарен тебе за помощь. Без тебя у меня бы точно ничего не получилось.

— Да ладно… Не за что… Это же всё дядя придумал… И ты…

— Ива… — Теперь дрогнул и мой голос. Неожиданно для меня самого. — Я… Я… — Я снова глянул в зеркало и зачем-то поправил и без того неплохо сидящий ослабленный галстук. — Я уже иду.

— Хорошо. Я тоже.

— До встречи.

— До встречи, Гор…

Сегодня она тоже должна узнать моё настоящее имя. И личность. Чего бы мне это ни стоило. Обманывать Кнопку я не хочу ни минутой дольше, чем то необходимо для осуществления задуманного.

Но по дороге к месту встречи нужно сделать ещё один звонок…

— Алё? — Ломкий голос на том конце связи сопровождался шумом ветра и рокотом маломощного двигателя.

— Марад, привет! Это Тим!

— А, здорова…

— Готов доставить мега-заказ в ликеум?

— Прямо щас? У меня ещё одна доставка осталась…

— Маякни, как освободишься. И после этого будь готов примчать в течение часа, как и говорил.

— Ну харащо… — Горский акцент всё-таки иногда прорезался в усталой речи юного трудяги.

— Давай сразу скажу, что надо привезти.

— Погоди, Тим, я сейчас за рулём…

— Да там всё просто. Возьми все пункты из меню самого популярного фастфуда, из которого ты возишь. Кроме комбо. Но по два раза каждый. Денег сейчас отправлю на номер, сдачу оставь себе.

— Харащо! — Тон речи курьера явственно сменился с озабоченно-усталого на активно-бодрый. Похоже, что такой заказ сулил ему неплохие комиссионные даже без чаевых.

— Тогда жду сигнала, как освободишься. Отбой.

— Ага…

За этим разговором я спустился вниз мимо опустевших этажей мужского кампуса. Все те, кто остался на праздник в ликеуме, уже давно либо наслаждаются фуршетом в главном зале, либо стоят в той толпе, что я видел в телерепортаже. В том числе мои друзья. И недруги…

А за то время, которое понадобится мне, чтобы дойти пешком до центрального корпуса, к этому празднику присоединятся уже все почтенные гости. И я приду на бал одним из последних — грубо опоздав. Как и полагается этому самому «анфан террибль».

Как-то так назвала меня София, когда мы познакомили её с деталями сегодняшнего плана. Понятия не имею, что это значит. Но при этом она так состроила мне глазки сквозь очки, что Тиг, кажется, впервые даже немного её приревновал. Тогда-то я и решил назвать предстоящую операцию именно так.

Приблизившись к пересечению парковых дорожек, одна из которых вела к центральному корпусу, а другая к мастерской, я заметил впереди тонкий силуэт, смущённо съёжившийся там под светом тусклого фонаря. Неведомые дизайнеры не стали маскировать эту часть учебного комплекса под неоновые джунгли Южного Квансона.

— Гор? — Кнопка подслеповато прищурилась в сторону моей тени.

— Ты потрясающе выглядишь. — Мой комплимент был абсолютно искренним.

— Ой… Да ладно… — Прижав к себе небольшой бордовый клатч, девушка быстренько заправила завитый локон за ухо и стеснительно опустила взгляд на своё небольшое чёрное платьице. — Это я просто в Сети поискала, как можно одеться на любой случай…

— И Сеть в кои-то веки не наврала! — Я чуть отодвинул в её сторону локоть. — Леди?

— Сэр… — Кротко улыбнувшись, девушка вложила туда тонкую ладошку. И чуть прерывисто вздохнула. — Волнуюсь всё-таки очень…

— Зря. Это все остальные сейчас волноваться будут.

— Ну не знаю…

— Зато я знаю. — Зашагав в сторону иллюзорных огней большого города, я успокаивающе слегка похлопал Кнопку по ладони, лежащей на моём локте. — Как говорится — поху… Кхм…

— Что? — Когда я кашлянул, прикусив язык, девушка подняла на меня непонимающую улыбку.

И я попытался быстро переформулировать дворовую поговорку так, как эти ободряющие слова произнёс бы настоящий аристо. А не пацан из нищенских кварталов. Ещё рано выходить из роли…

— Как говорится, пренебречь — вальсируем!