Я [унижаю] аристо

Глава 18 К хорошему быстро привыкаешь

Наверное, дело было в том, что я слишком расслабился во время комфортной поездки обратно в ликеум. Потому что по пути в кампус ноги начали просто отваливаться. Так обычно бывает, когда тело привыкает к повышенным нагрузкам, а потом резко расслабляется при первой возможности. И пока опять не разомнёшься и не заставишь организм снова напрягаться на все сто — двигаешься как дохлая муха. Плюс ещё и не ел ничего с самого утра…

Но на разминку времени не было.

И поэтому я не обращал внимания на заинтересованные взгляды других студентов, попадавшихся на коротком пути. Хотя, даже еле передвигая ноги, конечно же, заметил несколько реакций. Главным образом — удивление, переходящее в нечто вроде восхищения. Спортивные и холёные парни поглядывали даже с какой-то завистью. А смазливые девчонки — так, словно хотели разорвать на мне мятую одежду прямо сейчас…

Ещё пару-тройку дней назад я бы, наверное, дал вам шанс. Но сейчас… Сейчас мне нужно как можно скорее услышать третье предложение из трёх.

Знакомых лиц я не видел до самого входа в кампус. И только в дверях жилого корпуса столкнулся с Прошкой. Тот, как обычно, летел вперёд вместе со своим подносом, накрытым большой салфеткой. И едва успел увернуться от столкновения, вовремя подняв на меня взгляд.

Но я успел поймать кабалёнка за шкирку рабочей формы:

— Стоп-машина!

— Ой… Здравствуйте, барин! А говорили, что вы в тюрьме…

— Уже откинулся. Там есть что поесть? — Наплевав на манеры от усталости и голода, я указал в сторону столовой.

Паренёк виновато вжал голову в плечи:

— Обед уже кончился… А ужину ещё не время…

— Хочешь сказать, что вы сразу всё выбрасываете?

— Нет… — Прошка достаточно быстро встрепенулся и расплылся в улыбке. — Мне надо вот Ключнику доставить… — Он кивнул на поднос в руках. — Но потом я могу вам сразу принести что-нибудь, если подождёте… В комнату?

— В столовую неси. У меня там встреча.

— А что несть? Остался борщ, расстегаи по-поляндски, икра заморская…

— Давай на твой вкус. — Я отпустил паренька и похлопал его по плечу. — Но икру точно неси. Хочу попробовать.

— Буит сделано! — Ещё раз улыбнувшись, пацан радостно закивал. — Я побегу?

— Не споткнись.

Свидетелями столь панибратского общения с челядью стали те самые рыжие близняшки, которых я уже видел. Резко развернувшись обратно ко входу в корпус я чуть не столкнулся с ними лбами.

— Ой! — Прыгнув от меня в стороны, девчонки немедленно захихикали — совершенно синхронно.

— Дамы… — Я кивнул им по очереди, начиная с той, что оказалась справа. И, не дожидаясь ответа, шагнул внутрь.

Точно так же синхронно хмыкнув, сёстры Трубецкие, похоже, мгновенно позабыли о том, куда бежали до этого. И когда я уже почти дошагал до входа в трапезную, то заметил, что они тайком крадутся следом, широко раскрыв свои любопытные ярко-зелёные глазёнки.

Ромул сидел за столиком у окна в гордом одиночестве. И, прежде чем поднять на меня внимательный взгляд своих тёмных глаз, задумчиво катал по столу смятую в шарик салфетку. Кроме этого перед ним на столе пускала ароматный парок чашка с кофе.

Помимо него в столовой были ещё люди. Несколько парней и девчонок тоже сидели с кофейными чашками — но каждый не ближе трёх пустых столиков от опричника. И ещё пара таких же шустрых пацанов, как Прошка, в кипельно-белой кухонной форме, стояла наготове возле столов с кофейниками, самоварами и рядами чистых чашек. Видимо, выпить чего-нибудь горячего здесь можно было всегда, вне зависимости от времени той или иной трапезы.

Один из них тоже сразу вопросительно глянул на меня, как только открылась входная дверь. И в ответ я сначала кивнул на кофейник, а потом указал на столик, за которым сидел Ромул.

Говорят, к хорошему быстро привыкаешь. Как-то я уже слишком легко распоряжаюсь этими ребятами… Ну да ладно. Под теми взглядами, которые на меня бросили все стальные, когда я направился прямо к опричнику, нужно держать марку. Похоже, никто не ожидал, что я не только не буду держать дистанцию, но и сяду с чёрным за один столик.

— Как проветрился? — Ромул дождался, пока я устало опущусь на стул напротив него. — В городе сегодня, вроде бы, тепло…

Опять провокация. У него это, похоже, уже просто так — на ход ноги получается. Всегда делает вид, что знает больше, чем я думаю…

А может и правда он меня засёк там, в доме номер четыре? Или намекает на прогулку по канализации?

Да пофиг. Я слишком устал, чтобы волноваться из-за такой ерунды…

— Почти как в старые добрые… — Я принял чашку из рук кухонного служки и с наслаждением вдохнул аромат свежесваренного кофе. До этого я и не понимал, что им можно действительно наслаждаться. Та пыль, которую мы иногда пили по утрам с Тумиром, не шла с этим ни в какое сравнение.

Чёрт… К хорошему и правда быстро привыкаешь…

Опричник дождался, пока я сделаю обжигающий глоток. И заставлю зевак за соседними столиками спрятать любопытные взгляды, оглянувшись по сторонам:

— Ты из-за этого решил перестать ходить вокруг да около? Испугался, что серые меня раньше вас завербуют?

— Нет. — Ромул покачал головой и тоже оглянулся по сторонам. — Я слишком хорошо знаю, как ты их ненавидишь…

Проследив за тем, на ком он задержал взгляд, я увидел в той стороне рыжих сестричек. Они изо всех сил делали вид, что изучают всё вокруг — стол, пол, ряд кофейников, потолок. Но только не нас с Ромулом.

Похоже, что в этот раз его совершенно не волнуют лишние свидетели. Которые, к тому же, могут расслышать мельчайшие подробности нашей беседы, если я правильно понял…

Мило улыбнувшись близняшкам, опричник вернул взгляд на меня:

— Вообще-то я собирался поговорить с тобой о деле сразу после лекции.

— Вот как? А что изменилось?

— Изменилось?

— Ну… — Я пожал плечами и сделал ещё один бодрящий глоток. — Больше никакой конспирации? И так вот прямо о задании хочешь поговорить? А не о приличных манерах и полезных связях…

Опричник хмыкнул и заглянул к себе в чашку:

— Тогда ответ такой: ты изменился, Гор.

— То есть?

— То, чего остальные добиваются за месяцы, а то и годы — ты сотворил за несколько дней.

— Что-то ты рано перешёл от угроз к лести. — Я допил кофе и помахал прислужнику.

Ромул дождался, пока тот обновит содержимое чашки и отбежит обратно:

— Это всего лишь в очередной раз доказывает то, что я в тебе не ошибся, Гор. Но важно не то, что за эти дни ты умудрился сколотить себе группу поддержки и нажить смертельных врагов одновременно. И не то, что теперь ты — местная знаменитость… — С этими словами он снова оглянулся на тех, кто неотрывно следил за нашей беседой. — Важно то, что при этом ты одинаково хорошо работаешь со всеми…

— Работаю? Со всеми?

— Извини… — Опричник слегка улыбнулся. — Профессиональный жаргон… Я имею в виду то, что ты одинаково хорошо умеешь получать то, что тебе нужно и от аристо, и от челяди, и… Скажем, так… От тех, кто живёт на изнанке привычных для них устоев… — Он опять кивнул в сторону наших зрителей, ничуть не заботясь о том, чтобы они нас не расслышали. — Помимо остальных талантов — это важнейший. Для таких, как мы…

— Это называется — быть человеком. — Я пожал плечами, опять закрываясь чашкой. — Хотя я слышал, что среди вас такое и правда редко встречается…

Ромул лишь печально вздохнул, слегка качнув головой:

— В тоже время ты не гнушаешься, так сказать… Не вполне честных методов. Не строишь из себя рыцаря там, где это не требуется.

Эти его комплименты живо напомнили мне речь Ратмира о том, почему он передумал избавлять от меня мир и решил познакомиться поближе. Да и Закарий говорил что-то вроде того… Кажется, только Шеф сегодня меня ни в чём особо не нахваливал. Не считая утверждения о том, что я самый опасный человек в Империи, конечно.

— Ладно. Считай, что я с этим согласен. И что же тебе, в конце концов, от меня нужно? — Под моим взглядом свидетели нашей беседы поспешно спрятали свои глаза в чашки. — Чтобы я никого не тут не трогал до седьмого числа включительно?

— А ты собирался? — Опричник заинтересованно приподнял бровь.

Махнув на собеседника рукой, я недовольно поморщился:

— Слишком устал, знаешь ли, чтобы отвечать на такие вопросы.

— Тем не менее… — Ромул, наконец-то понизил голос. — У меня есть информация, что именно седьмого числа собираются сделать шаг те, о ком я тебе говорил…

Информация⁈ Информация у него есть, мать твою! Да если бы я тебе рассказал хотя бы половину той информации, что есть у меня!..

Наблюдая за моей немой реакцией на свои слова, опричник нахмурился. И я поспешно отвёл от него взгляд в сторону. И наткнулся на…

Фродрик!

Я даже не заметил, как он оказался среди остальных… Холодный взгляд прикован к моей фигуре.

Да и остальных студентов, сидящих с ним за одним столиком я тоже узнаю…Крашеный белобрысый Морозов… Насквозь пропирсингованный Булатов… Жирный Пятницкий, с шиной на ноге… И больше всего ненависти в глазах прилизанного графа… Интересно, он уже оклемался от контакта с «савантом»? Или это, всё-таки, навсегда?

— Гор? — После того, как привлечь моё внимание, Ромул тоже присмотрелся к этой компании. — Друзья?

Я отвернулся от холодного взгляда южанина и, встретив иронию в глазах опричника, равнодушно пожал плечами:

— Заклятые. — Отхлебнув кофе, я тоже понизил голос. — Так что у тебя там за информация? И что я в связи с ней, как ты думаешь, должен сделать?

— Сначала о том, что тебя ждёт в случае успеха. — Ромул зачем-тополез к себе во внутренний карман пальто. — Я, кажется, уже говорил, что и ты и твой братец смогут забыть о любых материальных проблемах…

— И о Тумире тоже говорил. — Всем своим видом я постарался показать то, что деньги меня сейчас интересуют меньше всего на свете. — И о всём моём квартале, если я сам того пожелаю.

И это получилось на удивление легко для того, кто полжизни провёл впроголодь… К хорошему быстро привыкаешь, чёрт подери. Слишком быстро…

Ромул спокойно кивнул в ответ, продолжая испытующе смотреть мне прямо в глаза:

— Так вот, полагаю, за эти несколько дней ты уже убедился в том, что деньги — это далеко не самое главное в жизни…

— Есть такое…

— Поэтому в благодарность за твою помощь я теперь могу предложить тебе куда больше.

— «Теперь»?

— В своей организации я не на самом верху. — Опричник пожал одним плечом и ухмыльнулся. — Пока что… Но теперь я могу предложить тебе решение практически любых проблем, которые могут возникнуть в твоей будущей… Уверен, весьма богатой на события жизни.

С этими словами он, наконец-то вынул руку из кармана. И положил передо мной на стол тот самый значок в виде бордового щита с серебряной семёркой.

Глянув на значок, я вдруг осознал, что люди вокруг нас затаили дыхание.

А опричник медленно продолжил:

— Этот щит может закрыть тебя и твоих близких от любых невзгод. Открыть любые двери. И закрыть любые глаза. — Глянув за моё плечо, он ухмыльнулся. — Именно поэтому нас многие так не любят…

Прислушиваясь к тишине, повисшей в столовой. Я машинально рассматривал чеканный металлический предмет перед собой. И вспоминал…

…семь крыс погибнут и кровавое солнце взойдёт… Тогда низложитель укроется от него багровым щитом и обретёт свою силу…

Он наверняка тоже знает этот текст… Да какой там! Он точно его знает!

И наверняка знает, что и мне эти причитания теперь известны…

Ладно. Хватит играть.

— Но ведь… — Я поднял взгляд на Ромула. — Если я укроюсь этим щитом… Тогда старый вор падёт…

— И это должно станет единственной частью финала пророчества, которое воплотится в жизнь. — Опричник больше не улыбался. Лишь внимательно смотрел мне прямо в глаза. — Тогда уцелеет и мать и сёстры…

— Ты… Ты хочешь, чтобы я… — Я говорил уже почти не слышно. Одними губами. — Чтобы я…

— Сбросил старого вора… — Продолжая сверлить меня взглядом, в котором вспыхнули знакомые демонические огоньки, Ромул хранил рот закрытым. Но я чётко слышал каждое его слово внутри собственной головы. — И вознёс молодую весну…

«Молодую весну»? Какую ещё…

— Гор!!!

Этот визг заставил меня вздрогнуть. А опричника — скромно отвести глаза в сторону, как только он разглядел источник за моей спиной. Огоньки тоже тут же погасли.

— Гор!!! — Чуть не опрокинув Прошку вместе с его подносом, Таисья торопливо обогнула его и преодолела расстояние между дверью и нашим столиком в несколько прыжков. — Гор!!!

И чуть не столкнув меня на пол со стула, она задушила меня в своих крепких объятьях. В то же время, каким-то неимоверным образом, достаточно нежных.

— Кхм… — Ромул торопливо встал из-за стола и придвинул свой стул чуть ближе к юной волчице. — Прошу, княгиня… Мне уже пора…

— Ага… — Не глядя девчонка дотянулась до стула ногой. И, пододвинув его к себе ближе, уселась, продолжая смыкать руки вокруг меня. — Я так волновалась… Говорили, что там тебя прямо к каким-то отморозкам засунули…

— Говорили? — Я сделал осторожную попытку освободиться. Но крепкие руки юной волчицы и не думали размыкаться. — Кто?

Она, наконец, подняла голову от моего плеча и заглянула в глаза:

— Это я Соломона прямо перед воротами поймала! Когда он от Ректора выезжал! И не отпустила, пока он не сказал, что там с тобой… — После этого она быстро оглянулась на местную публику, снова затаившую дыхание. — Чё смотрите⁈

Тоже осмотревшись, я заметил, что после этого рыка все взгляды снова обратились куда угодно, но только не на нас. Даже Фродрик вдруг глянул куда-то в стену, таинственно улыбаясь…

А Таисья дохнула мне прямо в лицо знакомым тёплым и сладким ароматом:

— Ты как в итоге-то? В порядке?

— В норме. Только есть хочу… — Оглядываясь на застеснявшегося рядом с нами Прошку, я заметил, как Ромул козырнул мне перед выходом, одновременно что-то набирая в своём смарте.

И, глянув обратно на стол, я увидел, что опричник так и не забрал значок.

— Есть… — Таисья тоже оглянулась на кухонного прислужника. — Ой… Да, конечно…

— Вы позволите, ваша… э-э-э… — Прошка всё-таки решился шагнуть ближе, когда на него обратили внимание. Но, видимо, забыл правильное титулование от волнения.

— Да ставь, ставь! — Юная княгиня поспешно отодвинулась вместе со стулом, уступая пареньку место. И пока тот раскладывал передо мной тарелки с послеобеденными явствами, девчонка тут же схватила с одного из блюд бутерброд, намазанный какой-то рыжей массой. — О, икра!

Немедленно слопав его в два укуса, она вновь пододвинулась ближе, когда Прошка деликатно отошёл подальше, получив от меня перед этим один из пирожков.

— Ну чего там с тобой делали! — Юная княгиня вновь схватила меня за руку. — Рассказывай!

— Ничего особенного. — Я не без труда переборол головокружение от аппетитных запахов, поднимавшихся передо мной. — Важнее то, что собираются сделать…

— В смысле⁈ — Таисья без всяких стеснений запихала в рот ещё один бутерброд. — Фоломон тевя равве не отмавал?

— От каталажки отмазал, всё чики-пики…

— Хы… Каталавки… — Кажется, это уже не в первый раз, когда её рассмешили словечки из моего прошлого. — А фего фы фовда такой хмувной?

Почему я такой хмурной?

С чего бы начать…

С того, что если я выполню задание Шефа, мой брат получит свободу, а я — безграничный авторитет на изнанке общества? Только в руках этой самой изнанки окажется устройство, способное плодить порталы, как вот эти вот пирожки. А «красная звезда» и опричники позаботятся о том, чтобы я этого всего уже не увидел…

Или, может, начать с того, что от меня хочет эта самая «красная звезда»? С того, что мне предстоит замочить представителей семи самых влиятельных кланов в государстве. И наследницу Императорской фамилии заодно… Нужно ли при этом упоминать, что со мной в этом случае сделают опричники или Шеф — смотря кто доберётся первым? И это не говоря о брате…

Или сразу уж рассказать о том, зачем опричник оставил здесь этот значок… Я, конечно, не совсем понял, что именно он от меня хочет. Спасти семерых и поспособствовать этим свержению императора? Ради какой-то «молодой весны»? Надеюсь, он ещё вернётся с подробностями… Но, судя по всему, если я это не сделаю — ничего хорошего меня тоже не ждёт. И моего братца…

И это всё — если забыть о том молодом южанине, что сейчас наверняка опять просверлил мне своим темнооким взглядом всю спину… А точнее о тех, кто сидит под его черепной коробкой… И намерен вскорости сожрать всех вас — без всякого разделения по титулам и званиям…

Размышляя над ответом, я помешал в тарелке наваристый борщ:

— Знаешь, почему одни книги кажутся интересными, а другие, даже если написаны хорошо, скучными?

— Книги? — Таисья торопливо проглотила кусок. — Какие книги?

— Любые. Те, где рассказывают о приключениях какого-нибудь героя.

— А… Ну и почему? — Девчонка придвинулась ближе, положив локти на стол.

— В скучных книгах сюжет управляет поступками героя. Обстоятельства бросают его из стороны в сторону, как шар в бильярде. И в итоге он попадает куда-то туда, куда нужно автору.

— Хм… Ну, наверное, да. — Улыбнулась Таисья. — Так не очень интересно. А в интересных тогда как?

— А в интересных — наоборот. Герой и его поступки управляют сюжетом. И он движет события туда, куда нужно ему, а не обманщику-автору. В силу своих собственных желаний и нужд.

Девчонка оценивающе приподняла бровки и согласно кивнула. А потом подвинулась ещё ближе:

— И ты это к чему?

— Это я к тому, что в последнее время все вокруг думают, что могут заставить меня делать то, что нужно им. Словно я попал вот в такую скучную книжку. И обстоятельства настолько сильнее, что останется только плыть по течению сюжета туда, куда они хотят меня направить. — Я оглянулся и вновь поймал на себя многочисленные любопытные взгляды. — Но с этой минуты сюжетом буду управлять только я. И приплыву ровно туда, куда нужно мне, а не им…