Выжившие

Глава XVI

Что касается группы Кристофа Шульца, то ни их лидер, ни остальные участники никак не могли унять охватившую их тревогу. Особенно это было заметно по Хансу. Молодой немец затравленно смотрел на своих спутников, с ужасом ожидая момент перемещения в Новую Зеландию. А ведь когда—то он мечтал посетить эту страну. Погулять по тропинкам хоббитов, сфотографировать бесконечные зеленые поля, окунуться в красоту здешней природы. Новая Зеландия была его детской мечтой, этаким неизведанным уголком сказки, куда попадают только взрослые и богатые.

Но, как кто—то сказал: «бойтесь своих желаний!» Через минуту мечта Ханса станет реальностью, вот только лицо этой самой мечты было обезображено войной. Он и его спутники отправлялись на территорию подземной военной базы, где у них не было шанса даже обратиться в истинную форму.

Вот выберетесь на поверхность, и тогда. А что тогда? Где гарантии, что их не

уничтожат в первую же секунду после перемещения?

Взгляд Ханса остановился на лице Матэо. Даже этот, казалось бы, прожженный жизнью человек, не мог скрыть своего волнения. Это чувствовалось в его энергетике, отражалось в глазах медными крапинками.

Когда Кристоф хотел было приободрить спутников парой слов, на лице испанца отразилось раздражение. Особенно после фразы: «Действуете точно по моим указаниям!» Казалось, его не слишком устраивало то, что их группу поведет Кристоф. То ли это било по его самолюбию, то ли ему просто не нравился Шульц, но в воздухе сквозило некоторое напряжение.

Рядом с Матэо стояла Вероника — невысокая тоненькая девушка в ярко—алом платье. В другой ситуации Ханс бы непременно отметил ее вызывающую красоту: чувственные губы, смуглая кожа, густые черные волосы до середины спины, точеная фигура. В окружении военных она походила на красную розу, брошенную среди камней. И то, как она беспомощно цеплялась за руку Матэо, делало ее еще более хрупкой. Ее энергетика сочилась страхом, однако, как и у испанца, в ней чувствовалась какая—то обреченная решимость. Как у человека, который готов идти до конца.

Затем Ханс перевел взгляд на Владимира, «энергетического», который прибыл сюда из Москвы. Этот неприметный человек стоял в самом углу телепортационной кабины и смотрел куда—то в пол, словно на нем были написаны какие—то ответы. Его энергетика была ровной, но и он боялся не меньше остальных. Поговаривали, что прежде этот тип работал на Дмитрия, и было непонятно, какие услуги он оказывал Черному Барону. Возможно, какой—то криминал. Отсюда напрашивался вопрос: станет ли подобный человек подставляться в случае опасности? Или же он, как Фостер, чуть что — сразу в кусты?

Карэна Ханс и вовсе не знал. Этот мужчина сторонился всех с первой же минуты появления на петербуржской базе. И его энергетика ясно говорила о том, что ему не слишком улыбается находиться в этой группе. Он хотел сражаться бок о бок с московскими, но никак не с немцами и мексиканцами.

Наконец Ханс посмотрел на Кристофа. Взгляд Шульца ничего не выражал, словно он пытался абстрагироваться от собственного страха. Хотя нет, даже не так… В его энергетике вообще не чувствовалось какой—либо неуверенности, и подобное открытие буквально поразило Ханса. В его глазах промелькнуло восхищение. Кристоф всегда был тем, на кого он пытался равняться, и до кого никак не мог дотянуться. Когда все пасовали, Шульц был тем, кто шел до конца. И непременно побеждал. Он был храбрым, решительным и при этом человечным.

Во время собраний Кристоф был одним из немногих, кто считал, что нельзя всех «процветающих» грести под одну гребенку. В случае победы нужно допросить каждого и только тогда выносить приговор. Наверняка, на Золотом Континенте было немало таких, как Лесков, кто не догадывался, на что будут потрачены их пожертвования. В конце концов Кристоф сам был тем, кто организовал целый фонд для помощи проекту «Процветание».

Размышления Ханса прервала яркая вспышка, заставившая его зажмуриться. Сердце пропустило удар, а затем парень обнаружил себя и свою группу в портале, облицованном матовым черным стеклом. Здесь было заметно теплее, в воздухе царил запах новизны и чистоты.

Вот только в помещении было отнюдь не так «чисто». Едва створки кабины телепорта отворились, полукровки обнаружили, что они окружены. В зале насчитывалось около двадцати «ликвидаторов» — черная, прежде не встречаемая на территории Петербурга модель. Чуть позади стояли вооруженные солдаты.

— Сложите оружие и медленно выходите из телепорта! — приказал один из вражеских солдат. — Любое неподчинение будет расценено, как причина стрелять на поражение!

— Не стреляйте! Мы сдаемся! — внезапно произнес Матэо и первым бросил автомат на пол. Его примеру последовал и Кристоф, отчего Ханс ошарашенно посмотрел на друга.

«Как это сдаемся? А как же «следовать плану»?»

Один за другим автоматы союзников Лескова ложились на пол, после чего полукровки вышли навстречу врагу. Последним кабину телепорта покинул Ханс. К своему ужасу он отчетливо ощутил энергетику противников — они все были «иными». Фостер солгал или ошибся, сказав, что здесь подобных не держат. Напротив, вся эта база буквально кишела полукровками.

Но еще страшнее было осознать, что вражеские солдаты их даже не боятся. Напротив, они чувствуют облегчение и поэтому не стремятся уничтожить прямо на месте. Среди них ощущались «энергетические», которые тоже наверняка успели «прощупать» энергетику нарушителей. И теперь они знали, что к ним пожаловали всего лишь шестеро полукровок. Полукровок! Не кайрамов.

— Даже девку с собой приволокли, — раздался насмешливый голос одного из вражеских солдат. — Ты на свои похороны так вырядилась, куколка?

— Да нет, на твои. — от голоса Вероники по коже Ханса побежали мурашки. Только сейчас он понял, что очки, скрывавшие лицо девушки остались на полу кабины «арки», и сейчас она смотрит прямо на своего врага. Вайнштейн говорил, что после инъекции девушка гораздо лучше контролирует свои способности, но Ханс все равно зажмурился. Он слышал, как один за другим на пол падают мертвые тела, а, когда он открыл глаза, то обнаружил, что Кристоф добивает последнего — телекинетика. Сыворотка «эпинефрина» сделала Шульца гораздо сильнее, и в какой—то момент он попросту свернул противнику шею.

— Боже мой. — услышал Ханс фразу на русском языке и обернулся на Владимира. Мужчина стоял подле одного из трупов солдат, с тенью ужаса глядя в его широко распахнутые глаза. Энергетика мучительной боли все еще исходила от тела убитого.

— А что с «ликвидаторами»? — ошарашенно спросил Карэн, приблизившись к одной из замерших машин. — Почему они выключились?

— Адэн, я полагаю, — произнес Матэо. — Приберись, Шульц. Не хочу, чтобы потом они стреляли нам в спину.

Кристоф спорить не стал. В течение минуты отряд первоклассных роботов превратился в груду металлолома, а затем группа двинулась дальше.

— А чего это он раскомандовался? — растерянно спросил Ханс, обратившись к Крису. Немец промолчал. Вместо ответа он прибавил шаг и поравнялся с Матэо и Вероникой.

Они покинули телепортационный зал и вышли в коридор. Настораживающая тишина обрушилась на них, и Ханс снова почувствовал, как его начинает охватывать тревога. Еще больше ему не нравилось, что никто не перечит испанцу, который уверенно направлялся вперед, следуя примерному чертежу Фостера.

— Они думают, присылать ли к нам еще «ликвидаторов». Склоняются к полукровкам, — задумчиво произнес Владимир Иванович. Сейчас он походил на экстрасенса из телешоу, который шел по коридору, ведя ладонью по стене.

— Откуда ты знаешь? Я не чувствую так четко! — удивился Карэн.

— Не я знаю. Здание… — отозвался «энергетический».

— А я знаю, что они нас боятся.

— На их месте не боялся бы только дурак, амиго, — губы Матэо искривила мрачная улыбка. — Лучше покажите мне, откуда они управляют беспилотниками.

— Наша задача — выбраться на поверхность и уничтожить беспилотники в обличье «истинных»! «Процветающие» должны думать, что их атакуют кайрамы! — попытался было вмешаться Ханс. — К тому же, нельзя находиться на базе слишком долго. Если сюда переместится Лонгвей, мы погибнем на месте.

— Я помню, — испанец кивнул, однако, вместо того, чтобы последовать совету немца, повторил свой приказ.

Их краткий спор был прерван выросшей перед ними мощной металлической дверью с сенсорной панелью управления.

— Можно выбить, — предложил Кристоф.

— И зачем тратить твои силы впустую? — усмехнулся Матэо. — Владимир? Прошу вас.

«Энергетический» приблизился к двери и коснулся панели.

— Код я знаю, — медленно, словно в трансе, произнес он. — Но защита сканирует сетчатку глаза. Там будут еще несколько таких же дверей.

— Среди встречающих нас был кто—то подходящий? — Матэо чуть нахмурился, однако, услышав положительный ответ и даже описание убитого, одобрительно кивнул.

— Шульц, давай ее сюда. Да куда ты пошел? Ты же можешь, не глядя. Маленькая Бехтерева, не выходя из комнаты, таскала предметы туда—сюда. И ты принеси.

Кристоф колебался, но затем, закрыв глаза, попытался сосредоточиться.

— Девчонка без «эпинефрина» справлялась быстрее, — в голосе испанца послышалось раздражение, и тогда Ханс снова не выдержал.

— Хватит командовать! Кристоф здесь главный, понятно! И не надо его сравнивать с Викторией. Ее специально тренировали, а Крис сам развивался. Если хочешь знать.

В тот же миг Ханс прервался. Боковым зрением он заметил в коридоре оторванную человеческую голову, которая какое—то время висела в воздухе, а затем упала на пол, обрызгивая плитку свежей кровью.

— А в руки нельзя было подать? — нахмурился Матэо, после чего, отцепив от своего локтя пальцы Вероники, направился за головой убитого.

С губ Карэна сорвалась русская брань, и он с отвращением поморщился, когда испанец поднял голову за волосы.

— Ты оторвал ему голову? — в ужасе вырвалось у Ханса. Однако в этот раз он обращался не к Матэо, а к Кристофу. Да, пускай враг уже был убит, но такое чудовищное варварство Шульц позволял себе впервые. Это походило на какой—то дурной сюрреалистический сон, от которого хотелось проснуться. Или хотя бы докричаться до друга, мол, ответь, ты ли это?

Но и в этот раз Крис промолчал, ясно давая понять, что мнение Ханса его нисколько не волнует.

За следующей дверью их поджидала новая группа «ликвидаторов». Роботы открыли огонь моментально, однако барьер Шульца возник прежде, чем вражеские пули успели достичь цели. Теперь они отскакивали, словно горох от стекла, не нанося нарушителям никакого вреда. Кристоф словно чего—то ждал, не смея атаковать в ответ.

— Каково его состояние? — сухо спросил Матэо, обратившись к Карэну.

— Слабеет. Максимум три—четыре удара в полную силу. А у врага тоже есть «телекинетики».

— Сколько?

— Четверо. Может, пятеро. Если сюда пожалует Лонгвей или Киву, нам конец.

— Знаю, — отозвался испанец.

— Может, Лунатик… — начал было Ханс.

— Его задача — телепорт. Хватит того, что один раз помог, — ответил Матэо. — Ладно, рискнем!

— Что ты задумал? — спросила Вероника, чувствуя, как ее снова охватывает тревога. Но уже через миг, судя по звуку гнущегося металла, девушка поняла, что Кристоф уничтожает вражеские машины. Роботов было слишком много, поэтому в какой—то момент Шульц почувствовал, как у него носом пошла кровь. Голова закружилась, и он бы упал, если бы Карэн не подхватил его.

— Похоже, у нас минус один, — мрачно произнес он, помогая Кристофу устоять на ногах. — Черт возьми, он едва дышит.

— Эти роботы — всё, что у них было, — внезапно произнес Владимир. — Теперь они будут либо отступать, либо пытаться собрать остатки и ввести их на базу. В доме каждого «процветающего» есть личные «ликвидаторы». Скорее всего их пригонят сюда.

— Если успеют, — ледяным тоном ответил испанец. Казалось, состояние Кристофа его совершенно не беспокоит. Он скорее чувствовал досаду, что козырь ушел из его рук так быстро.

— Крис, ты как? — Ханс тем временем пытался помочь другу. — Держись, скоро мы будем дома!

Матэо не стал комментировать услышанное. Вместо этого он велел ускорить шаг, чтобы поскорее добраться до точки управления беспилотниками. Теперь он уже вовсю использовал свои способности внушения страха, чтобы ни один полукровка не смел даже приблизиться к ним. Это сказывалось и на его спутниках — он чувствовал, как Веронику начала бить нервная дрожь, и она с трудом сдерживает слезы. Еще хуже приходилось Хансу, Карэну и Владимиру. То и дело они замирали, не смея двинуться дальше, и тогда Матэо пришлось использовать внушение. Ему был нужен хотя бы Владимир, чтобы понять, что делать дальше.

Наконец группа добралась до нужного помещения. Для снятия защиты вновь потребовалась голова, которую Матэо пренебрежительно держал за волосы, словно то была авоська со старым тряпьем. Последний замок поддался, и дверь распахнулась.

Когда испанец вошел в зал, то обнаружил здесь еще четверых полукровок. В то время как остальные в страхе покидали здание, эти остались здесь, словно прикованные невидимыми цепями. В руках у них было оружие, вот только Ханс уже заранее предупредил об этом своих спутников. Едва дверь отворилась, Кристоф собрал последние силы и выбил пистолеты телекинетическим ударом.

Однако уже через миг панический страх заставил его отступить. Он прокатывался по всему телу, вызывая лишь желание закричать. Под напором внушаемого ему ужаса Кристоф начал пятиться назад, а следом за ним и остальные его спутники.

Единственный, кто не двинулся с места, был Матэо. Достав пистолет, он молниеносно расстрелял обезоруженных противников. Затем, чуть помедлив, мужчина отшвырнул в сторону уже ставшую ненужной голову и направился к главному пульту управления.

— Надо признаться, было весьма неглупо поставить в руководство «шепчущих». — пробормотал он, переступив через тело ближайшего убитого.

— Ну же, Владимир, — нетерпеливо позвал Матэо, обернувшись на дверной проем.

— Хватит бояться! Займитесь наконец делом!

Какое—то время испанец ждал, пока «энергетический» оправится, после чего вежливо отошел в сторону, позволяя своему спутнику активировать беспилотники.

— Что ты собираешься делать? — слабо спросил Кристоф, приблизившись к ним. От слабости его подташнивало, и он с трудом держался на ногах. Голова кружилась, пол казался мягким, как кисель. Только плечо Карэна позволяло Шульцу устоять.

Тем временем Ханс стоял поодаль, чувствуя, как его охватывает жгучая ненависть. Только сейчас до него дошло, что с момента активации петербуржского портала, его друг находился под внушением испанца. Именно поэтому он был таким молчаливым и. бесстрашным. Чертов Матэо готов был пожертвовать им в случае непредвиденных обстоятельств.

Сейчас же испанец хладнокровно поднимал вражеские беспилотники, не заботясь о том, что неплохо бы получить на это разрешение от Петербурга. Они до сих пор не вышли на связь с базой, и подобное нарушение могло вызвать немало проблем.

— Постой. Так нельзя. Там могут быть женщины и дети. Невинные люди, — еле слышно прошептал Кристоф, глядя на мониторы, словно через окно. А тем временем за этим самым «окном» один за другим поднимались самолеты, превратившие в руины Берлин, Петербург, Москву и десятки других городов мира.

Шульц настолько ослабел, что толком не мог пошевелиться, но почему—то впервые никто из присутствующих не стремился его поддержать. Даже Ханс. Бледный, как полотно, «энергетический» смотрел на то, как беспилотники стремительно направляются к жилую зону, где находились особняки «процветающих». Первым делом они атаковали цепочки «ликвидаторов», направлявшихся в сторону базы, а затем обрушились на жилые дома.

Это была страшная картина, и каждый воспринимал ее по—своему. Матэо откровенно упивался долгожданной местью, которая сжирала его с того момента, как «процветающие» убили всю его семью. Владимир Иванович смотрел куда—то в стену,

не желая видеть творящееся на экране и… препятствовать этому. Ханс до крови кусал губы. Сейчас он был благодарен Богу за то, что не чувствует той адской энергетики, что творилась в жилой зоне. А ведь он лучше других знал, каково это, когда мать рыдает над обгоревшим телом своего ребенка.

Эта ночь должна была стать для «процветающих» такой же, как и все остальные. Они безмятежно спали в своих постелях, не подозревая, что смерть уже расправила крылья над их домами. Такого ведь просто не могло произойти! Они оплатили свою безопасность и счастливую жизнь ценой жизни других, «низкосортных» людей. И никто не мог отнять эту безмятежность так скоро! Однако нашлись те, кто сумел…

Первые взрывы заставили горожан проснуться и осознать, что война сменила территорию и теперь стучалась в их дома. Тревожная сирена заполонила воздух, но было уже поздно. Кто—то пытался укрыться в подвале, кто—то — добраться до своей телепортационной «арки», чтобы перенестись в Сидней. Но большинство погибли, так и не проснувшись.

Хаос хлынул сюда беспощадной волной. Земля содрогалась от бомбежек, воздух выл вместе с рыдающими женщинами и детьми. Задыхаясь от дыма и пыли, люди искали убежище. Кто—то пытался вытащить из—под завалов своих близких, кто—то кричал от боли, получив увечья и ожоги, кто—то плакал над телами погибших. В этот момент полубоги Золотого Континента внезапно сделались людьми…

— Что теперь? — хрипло спросил Карэн, отводя взгляд от экрана. От увиденного ему сделалось жутко, но в то же время ощущение возмездия опьяняло его. Когда—то схожим образом погибла его семья. Не от яда, как большинство. Его дом уничтожил один из таких вот беспилотников, оставив под завалами его жену и четверых детей.

— Надо возвращаться на базу, — ответил Владимир Иванович. — Идемте обратно к телепорту.

— Да, — произнес Матэо, нехотя отворачиваясь от экрана. Затем он и Вероника первыми покинули зал.

— Ты думаешь, мы имели право? — начала была девушка, обратившись к испанцу.

— А они? — его губы искривила презрительная улыбка.

Вероника не нашлась, что ответить. Иногда этот человек восхищал ее, иногда, как сейчас, пугал. Она всегда считала себя монстром, но, находясь рядом с Матэо, почему—то чувствовала себя абсолютно нормальной. И это ужасало ее еще больше.

Постепенно группа добралась до телепорта. Дмитрий был прав, сказав, что «арка» активируется, едва они приблизятся к ней.

Однако, едва Матэо и Вероника подошли к порталу, испанец неожиданно заметил призрачный силуэт Адэна. Его серые глаза пристально смотрели на мужчину.

— Что ты здесь.? — начал было Матэо и тут же прервался. Он понял, что что—то случилось, еще до того, как Лунатик произнес:

— В Сиднее убили уже шестерых. Без вас мы не справимся.