Вторая единственная

Эпилог

Год спустя

— Лап, пойдём, — Раж оттаскивает меня от кухонного стола. — Полчаса до Нового года, а ты никак не успокоишься с этой готовкой.

— Сейчас, подожди. — Ловко выскальзываю из лап мужа и возвращаюсь к нарезке. — Надо свежих овощей добавить. Огурчики, помидорчики.

— Куда ещё?! В гостиной у стола ножки подкашиваются!

— Гостей много. Вдруг не хватит?

— Так, всё! — строго заявляет Раж и вынимает у меня из руки нож. — Идём к гостям, — похлопывая меня по попе, направляя к выходу.

У нас в гостиной яблоку негде упасть, а гостиная немаленькая. Мы теперь живём в особняке в Старом городе. Отреставрированный старинный дом стоил немало, но мы это сделали. В смысле, купили его. Правда, работать приходится много, чтобы платить ипотеку, но ничего, справляемся.

Я теперь ведущий специалист, а Раждэн — начальник охраны МФЦ. Кстати, у него много новых подчинённых, и все они волки — парни из стаи Самвэлла. «Крепкая» волчья семья развалилась, когда их альфа что-то не поделил с бетой. Сурен загрыз Самвэлла в бою и сам скончался от полученных ран. Смерть этой стаи достойна премии Дарвина, я считаю.

И, конечно, Жанне после таких событий жить стало совсем невесело. Других дураков, готовых принять её в стаю, просто не нашлось. Говорят, последний раз волчицу видели в Петри: один гоблин предлагал за неё хорошие деньги. Сочувствую. Гоблину. Хотя, может, он её перепродал уже. Кто знает?

Оставляю мужа болтать с хозяином гномьего бара и направляюсь с инспекцией к столу. Прохожу мимо нашего женского кружка рукоделия. Четыре дамы на мягком диванчике возле нарядной ёлки — моя мамуля, Любина мама, мама Гулико и Змеина Вульфовна — обсуждают вязание. Им, кажется, Новый год неинтересен, у них своя атмосфера. Они Тамару к себе звали, но ветеринарша вежливо отказалась. Сказала, что рукодельница она от бога, только если дело касается косметических швов на жопках оборотней.

— Я рада, что вы с нами, — шепчу на ухо Тамаре.

— Без проблем, — она подмигивает мне. — Если что, откачаю твоего старичка. Не волнуйся.

Тамаре пришлось оставить своих волков и стаю в новогоднюю ночь — я её попросила праздновать с нами. Всё из-за подарка, который я приготовила для Раждэна. Это станет сюрпризом для всех, но за мужа я переживаю особенно.

— Дарина Дмитриевна, пока не забыла… — ко мне подходит Эдита Павловна и отводит в сторонку. — Есть сплетни про Володю.

— Только не говорите, что его отпустили, — хмурюсь.

— Да прям! — девочка делает большие глаза. — Всё совсем наоборот. Я созванивалась с другом из ада, и он мне шепнул, что Вове выделили отдельный котёл.

— Допрыгался, — качаю головой.

Нет, Володенька не умер, хотя имел все шансы. Раж его чуть не прикончил за моё подпорченное лицо, и я решилась написать на Вову заявление в магическую полицию. Хотела, чтобы моего заклятого друга наказали по справедливости. За нападение на сотрудника МФЦ суд назначил Вове пятнадцать лет в адском котле. Магический закон — штука суровая.

Папа Вовы — Давид Олегович — поехал зеком в Сибирь за торговлю демонами и бесами. Теперь он до конца жизни будет шить дварфам штанишки. Кардинальная смена профессии получилась.

До Нового года остаётся двадцать минут, а Любы с её клыкастым мужем до сих пор нет. Звоню сестре.

— И где вы? — вздыхаю в трубку.

— Где-где? В такси, — фыркает Любовь. — Нас на границе задержали, документы проверяли.

Потому что визы надо делать вовремя, а не клювом щёлкать!

Люба у нас теперь гражданка Межмирья, живёт с мужем в Альвахалле. Домой наведывается по большим праздникам и постоянно забывает вовремя подать документы на визу. Всё у неё в последний момент. Но я рада за сестру, и совесть меня больше не грызёт.

Когда Любовь рассталась с Серёжей, я решила — пора. Купила бутылочку вина, посадила сестру за стол в кухне и вывалила на неё сначала правду о магии в нашем мире, а потом альтернативную историю её личной жизни. Люба смеялась, думая, что я её разыгрываю, но вино и моя настойчивость сделали своё дело. Мы наскребли денег на портал, и сестра отправилась в Альвахалл искать Багула. К слову, этот орк оказался не таким простым — он один из самых богатых жителей столицы. Моя Люба, как сыр в масле катается.

Без пяти минут двенадцать — Любовь с мужем врываются в гостиную. Всё, можно начинать. Ох, волнительно мне.

Куранты отсчитывают последние секунды уходящего года, Раждэн взрывает шампанское, разливает по бокалам. Поздравляемся, обнимаемся, садимся кушать. А у меня мандраж.

— Минуточку внимания! — встаю, выдыхаю. Сердце стучит как ненормальное. — Все уже знают, что мы с Раждэном готовимся стать родителями… — слова застревают в горле, и я замолкаю.

Да, я беременна. Ура-ура! Уф-ф… Луна, дай мне сил!

— Лап, что сказать-то хотела? — муж дёргает меня за юбку.

— А? — вздрагиваю с бокалом сока в руке.

— Не торопи девочку, зверюга, — шепчет ему Тамара.

— У меня есть новость. Три… — бормочу.

— Три новости, милая? — мама Гулико вопросительно смотрит на меня.

— Можно и так сказать, — нервно улыбаюсь свекрови.

Мама Гулико меня обожает и очень поддерживает. Волчица, конечно, разозлилась, когда узнала, что сын поставил мне метку до свадьбы — вообще не по канонам оборотней, но смягчилась, когда я сказала, что больше всего на свете мечтаю о волчьей свадьбе. Промолчу о том, как мы пережила это событие, зато теперь у меня со свекровью идеальные отношения.

— Доча, не молчи раз начала, — поторапливает меня моя мама.

— Да-да… — делаю глоток апельсинового сока и поворачиваюсь к моему зверю. — Раж, ты станешь папой.

— Да, я в курсе, лап, — он встаёт. — Ты чего?

— Папой троих детей, — признаюсь, глядя мужу в глаза. — С Новым годом, любимый.

Раждэн бледнеет и плюхается на стул. Ой-ёй! Этого я и боялась.

— Охренеть дела… Тройня? — хрипит Раж.

— Дыши, милый, — суечусь за столом, не знаю, чем помочь будущему многодетному отцу.

— Вкусную пилюлю — ням, — Тамара суёт в приоткрытый от удивления рот оборотня таблетку. — И запей, — подаёт ему заранее приготовленный стакан с водой.

Муж мой — зверь немолодой, сердце у него шалит. Доктор рядом и успокоительное вообще не лишние.

Мхатовская пауза за столом заканчивается аплодисментами, все нас поздравляют, обнимают — особенно мамы. И Раж понемногу отходит от шока. Взгляд ещё немного растерянный, но он улыбается.

— Лап, как ты троих рожать-то будешь? — смотрит на меня с сочувствием.

— Я? Я одна не буду, — смеюсь.

— Не вопрос! — без раздумий соглашается Раж.

— Да ладно, я пошутила, — прижимаюсь к нему. — А то ещё в обморок упадёшь.

— Не-не, я на роды пойду. Ты чо, лап? Это же первый раз детей на руки взять и всё такое. Я всегда мечтал. А тут трое! — тормошит огромной лапой короткие волосы. — Фу-у-уф… Вот это мы с тобой дали жару!

Никогда не знаешь, что ждёт тебя завтра, будущее меняется каждую секунду. И только одно остаётся неизменным — любовь.

Конец!