Вторая единственная

Глава 18

Я за десять минут успеваю принять душ и высушить волосы. Тороплюсь. Не хочу опоздать на работу. Не хватало только, чтобы меня понизили ещё раз. Куда ниже? Только в уборщицы.

Выхожу из ванной в банном халате и вижу в кухне за столом грустного Раждэна. Зверь налил чай, но, кажется, не притронулся к напитку. Сидит и сверлит упрямым взглядом дыру в стене. Вздохнув, быстро иду к волку. Мне неловко и непонятно. Что ему говорить, как успокоить? А ещё у меня куча вопросов, но я не знаю, стоит их задать сейчас или лучше отложить.

— Быстренько позавтракаем, и я побегу на работу, — достаю из холодильника хлеб, колбасу. — Мне нельзя опаздывать.

— Я на машине. Подвезу, — глухим эхом отзывается Раж.

На машине… Интересно, откуда она у волка? Или всегда была, просто я не знала? М-да, я прекрасно знаю собственного мужа! И речь не только о том, что у него было в жизни до меня. Раж сейчас сильно парится из-за того, что случилось: глаз с этой дыры в стене не сводит. И молчит.

Нет, так нельзя. Надо поговорить.

— Ты не выпил таблетку, да? — присев за стол, спрашиваю.

— Не выпил, — продолжает гипнотизировать взглядом стенку. — Тамара рецепт выписала, а аптека оказывается в Альвахалле.

— В Альвахалле? — хлопаю ресницами. — Ты в курсе, сколько стоит открыть портал в Альвахалл?

— Ветеринарша просветила, — кивает. — Бабки есть, надо только сгонять туда. А я, дебил старый, к тебе попёрся, — бурчит тихо.

— Ты не…

— Старый кобель, прошу пардону, — перебивает меня.

Вот в чём дело. Раж обиделся. Я со злости сказала про старого кобеля, а потом ещё и повторила, чтобы подраконить Раждэна. Но я не считаю его старым.

— Я просто очень на тебя разозлилась, — сдуваюсь как шарик. — Подумала, что ты слился.

— Не понимаю молодёжный сленг, — зверь кривляется.

Может, Раж и выглядит как взрослый мужчина, но в душе он ранимый ребёнок. Обиделся конкретно.

— Перестань, — вздыхаю. — Ты ведь понял, о чём я говорила.

— А ты поняла, что мне, кроме тебя, никто не нужен? — оборотень бросает пялиться на стену и переводит взгляд на меня.

Ох, как он смотрит! Даже у табуретки, на которой я сижу, ножки подкашиваются. Ещё немного — и мы повторим недавнее сладкое безумие. Или стены в доме закончатся, или я.

— Э-э… Может, в душ сходишь? Раз уж нам не надо торопиться, — улыбаюсь глупой улыбкой.

— Угу, схожу, — сердито отзывается волк и идёт в ванную.

— Полотенце на змеевике! — кричу. — Белое!

Уф-ф… Крепче сжимаю бёдра, переживая волну возбуждения. Это было горячо. Зачем на меня так смотреть с утра пораньше? Искуситель мохнатый.

Приготовлю завтрак. Пожарю яичницу с беконом — будет вкусно, и я отвлекусь от похотливых мыслей. Достаю сковородку, подсолнечное масло и слышу, как поворачивается ключ в замке… Люба! Чёрт возьми, я вообще забыла о существовании сестры!

Я в кухне в банном халате готовлю завтрак, а в ванной моется Раж. Ситуация, в которой врать бесполезно. Блин!

Стою в кухне со сковородкой в руке и с ужасом прислушиваюсь к звукам в прихожей. Сестра разувается, вешает ключи на крючок, вздыхает. Три, два, один…

— Это что, блин, такое?! — Люба замечает дырку.

— Доброе утро, — выхожу из кухни, улыбаюсь зачем-то.

— Даря, что это?! — у сестры перехватывает дыхание. — Как это получилось?! — показывает пальцем на дыру в стене. — Кто в ванной?! — дёргает дверную ручку. — Дарина!

В голове мелькает опасная мысль вырубить Любу сковородкой. Я, похоже, схожу с ума.

От греха подальше бросаю сковороду на кухонный стол:

— Я всё объясню, — заверяю сестру.

— Потрудись, пожалуйста! — упирает кулаки в бока.

В этот момент шпингалет на двери ванной щёлкает и в коридор выходит Раждэн. Он взял белое полотенце со змеевика… и обернул его вокруг бёдер.

Любовь замирает с приоткрытым ртом. Такое ощущение, что она взглядом как языком слизывает капельки воды со смуглого торса моего мужа. Хватит смотреть! Это мой полуголый мужчина!

— Раждэн… — шикаю на волка.

— Доброе утро, — Люба мгновенно забывает про ярость, дыру в стене и бетонную крошку на полу. — Рада видеть, — смотрит на зверя, поигрывая бровями.

— Дырка в стене — моя вина, — заявляет Раж. — Я компенсирую ущерб.

Он решает, что компенсация сейчас важнее, чем одеться, и, топая голыми пятками по ламинату, идёт в прихожую. Люба провожает зверя томным взглядом. А потом вообще идёт за ним. Как собачонка на поводке, честное слово!

Раж достаёт из внутреннего кармана своей кожаной куртки пачку мятых крупных купюр, отсчитывает десять тысяч и протягивает их Любе. Полуголый сексуальный мужик даёт деньги. У Любы экстаз.

— Раж, ты так и будешь ходить или что?! — я не выдерживаю. — Она на тебя смотрит! — киваю на сестру.

До оборотня наконец доходит, что он «немного» перегнул палку со стриптизом:

— Да… — откашливается. — Пойду оденусь, — исчезает в ванной.

Люба ещё несколько мгновений тупит в воздух, а потом отмирает и поворачивает ко мне голову:

— Погоди… Ты что, с ним?.. — показывает пальцем на дверь. — Ты-ы!.. — теперь её палец направлен на меня. — Обманщица!

Дошло, наконец? Складываю руки на груди. Может, я и обманщица, зато это мой мужчина. Пусть Люба выкусит!

— Что ты на меня так смотришь? — не могу сдержать довольную улыбку. — Что я сделала?

Сестра открывает рот, чтобы выплюнуть что-то ядовитое — то ли слова, то ли жало из языка, но Раждэн выходит из ванной. Любовь мгновенно превращается в загипнотизированную кобру.

— Лап, одевайся, а то опоздаем, — проходя мимо, смачно шлёпает меня по попе. — Я в машине подожду, — быстро обувается и выходит из квартиры.

Ну не красавчик ли? Он самый!

— Он недавно пережил тяжёлое расставание. Он не готов к новым отношениям. Я сводничеством не занимаюсь принципиально, — Люба кривляясь, припоминает мне мои же слова. — Ненавижу! — орёт и летит к себе в комнату.

С одной стороны, мне жалко сестру — она помешана на мужиках, а с другой — достала уже со своими заскоками.

Одеваюсь, беру сумочку и выхожу из дома. С Любой я не прощалась. Вряд ли она хочет со мной разговаривать. К вечеру отойдёт немного и снова заведёт песню о том, что не разрешала мне водить мужиков в дом. Выгнать меня не выгонит, потому что одной жить ей тяжело, но нервы испортит.

А может, нафиг Любу?..

Нет, я не подумала, что пора съехаться с Ражем… Не-не-не, и мысли такой не было!

Ладно, была.

Но наши отношения ещё не проверены. Я почти ничего не знаю о собственном муже. И уровень моего доверия к Раждэну оставляет желать лучшего. Пока. Но, к слову, Раж только понижает этот уровень. Он даже не объяснил, где был ночью.

Выхожу из подъезда и остаюсь стоять на крыльце. Подберите мне челюсть, ей на асфальте лежать неудобно. Раж сидит за рулём дорогой машины. Очень дорогой машины. У Змеины Вульфовны была такая тачка, и я знаю, сколько она стоит.

Зверь курит с открытой дверью и улыбается, глядя на меня. Правду говорят, что дорогие аксессуары украшают мужчину.

— И давно у тебя эта машина? — подхожу ближе.

— Нет. Взял в аренду на месяц. Этой ночью, — запросто признаётся.

Хорошо, не купил — арендовал, но это всё равно очень недёшево. Зверь так сказал, будто не люксовое автона прокат взял, а упаковку туалетной бумаги по скидке прикупил. Мне становится не по себе.

— Раж, слушай, это странно… — обхожу машину, возвращаюсь к зверю. — Аренда такой машины на месяц стоит не меньше сотни.

— И? — он с хитрым прищуром затягивается сигаретой.

— Откуда у тебя такие деньги? Кто ты такой? Где работаешь? Где живёшь? — задаю вопросы и загибаю пальцы. — Я ничего о тебе не знаю.

— Лап, обязательно сейчас это обсуждать? — вздыхает и стреляет бычком точно в урну.

— Да, — встаю в позу. — И в первую очередь я хочу знать, где ты был этой ночью.

— Калым подвернулся, — отвечает без конкретики.

— Что за калым?

— Не забивай голову ненужной информацией, — Раж достаёт из внутреннего кармана кожаной куртки пачку денег и протягивает мне примерно половину от неё.

— Что это? — поглядываю на купюры, но брать не спешу. — Хочешь откупиться от меня, чтобы не отвечать?

— Лап, не говори ерунду. Возьми, — выходит из машины и пихает мне деньги.

— Не буду я ничего брать, — убираю от себя лапу оборотня.

— Ничем противозаконным я не занимаюсь. Достаточно?

— Оставь себе, — отворачиваюсь. — У меня зарплата есть, — бурчу.

Волк снимает сумочку у меня с плеча:

— Я твой муж и буду тебя обеспечивать, — звучит твёрдое заявление у меня за спиной.

— Ты что делаешь? — поворачиваюсь.

Раждэн пихает в мою сумочку деньги, а потом вручает её мне.

— Закончатся бабки — скажешь. Ещё дам.

Он явно что-то скрывает. Что за калым, за который такие деньжищи платят? Оборотень мне не меньше тридцати тысяч в сумку сунул. Машину дорогуюв аренду взял, будто чашку кофе в автомате купил. И деньги заплатить мастеру порталов у него есть. Я попой чую подвох, но аргументов нет.

— Значит, не объяснишь? — гну бровь.

— Потом. Как-нибудь, — отмазывается волк.

— Тогда до свидания.

Припечатываю сумочку к его груди и иду по тротуару. Телефон, ключи от дома и мелочь на дорогу — в карманах. В сумке остались деньги зверя, зеркало и помада. Переживу потерю.

— Лапа! Лапа, стой!

— Отстань!

Иду и даже не оборачиваюсь.

За спиной мягко урчит мотор дорогой машины. Поравнявшись со мной, Раждэн опускает стекло.

— Лап, не глупи. Садись. На работу опоздаешь.

— Не сяду, пока не расскажешь, что ты делал этой ночью, — стою на своём.

Машина останавливается, а я продолжаю шагать. Метров пять ещё. Потом меня подхватывают сильные руки, и я добираюсь до авто, переваленная через крепкое плечо. Не кричу и не сопротивляюсь. Не хочу устраивать концерт для соседей.

— Что ты завелась? Не понимаю, — Раж усаживает меня на переднее сиденье. — Дался тебе этот калым, — пристёгивает меня ремнём безопасности.

— Мне далась правда, — заявляю, когда он садится за руль. — Как я научусь тебе доверять, если ты не говоришь мне правду?

— Да ёлки… — шепчет, глядя сквозь лобовое. — Делал кое-какую работу для одного оборотня, — признаётся громче.

— Да? — наклоняюсь, заглядываю Раждэну в лицо.

— Да, — выдыхает как-то нервно. — Что-то вроде услуг телохранителя. То, чем я занимался, пока Жанна мне рогов не наставила. Только разово.

— Сразу нельзя было объяснить? — фыркаю.

— Мне нельзя об этом распространяться.

И вроде правдоподобно звучит, но сердце грызёт червячок сомнения. Возможно, если бы Раждэн был со мной чуточку откровеннее и не скрывал пустяки, я бы не испытывала таких ощущений.

— Ладно, поехали, а то опоздаем, — решаю закрыть тему.

— Сначала на заправку. Бак почти пустой.

Едем на заправку. Молчим. Настроение испорчено и у меня, и у Ража.

Я делаю шаг навстречу примирению — кладу ладонь на бедро зверя:

— Пообещай, что на днях мы сядем, и ты мне про себя расскажешь.

— Только после того, как сгоняю в Альвахалл за лекарством. Мне сложно быть с тобой рядом и не хотеть до дурной башки.

— Хорошо, — хмурюсь и убираю руку.

Раждэн идёт оплачивать бензин, а я ловлю своё отражение в боковом зеркале. Тушь размазалась. Пытаюсь убрать несовершенство пальцем, но выходит только хуже. Блин, и салфеток с собой нет.

Гуляю взглядом по салону, ищу что-нибудь, что подойдёт, чтобы поправить макияж. Ничего. Это очень мужская машина. Может, в бардачке? Открываю, и мне на кеды приземляется какая-то бумажка. Хм, знакомый логотип.

Беру листок, и сердце перестаёт стучать. Это пропуск в Круг! Пропуск для бойца на имя Раждэна. Дата сегодняшняя.

То есть ночью он не работал на оборотня, а бился в Круге.

Теперь я понимаю, откуда у зверя машина, деньги и ссадина на брови. В Круге можно заработать неприлично большие суммы. Или умереть.

Кулак сам собой сжимается, бумажка хрустит.